Как всему образованному обществу более-менее понятно из тяжелых взаимоотношений князя Святослава Игоревича с Государыней Ольгой, жесткой и непререкаемой матерью: махровый сын-язычник был выпихнут из Киева после неудачной попытки переворота. Резня тамошних христиан — лишь часть картинки, как думается. Будем собирать остальные пазлы. Очень много вопросам к чернильным душам накопилось, что оставили зияющие дыры в летописных событиях…
Итак, Святослав покидает Киев. Позиции крайне слабы, варяжская дружина малочисленна, тягаться с Ольгиными воеводами не резон. После разграбления хазарского Саркела, удачного гоп-стопа в Таврике, союза с аланами и печенегами: амбициозный Святослав направляет свои стопы к границам Болгарии. По контексту летописному — окончательно и бесповоротно намерен остаться там.
Сразу отгружаются закономерные вопросы: а как же детки? Властная Ольга оставила их подле себя. Кто они — заложники или уже крещенные ею любимые внуки? На каких условиях Государыня (или Святослав) решает распределить между ними уделы? Сохранил ли сын-отчаюга какие-нибудь связи с Русью?
Болгарская «отчина да дедина». Вроде бы успокоилось научное сообщество и медленно дрейфует в сторону версии, что Святослав окончательно решил порвать с Русью. Перенести столицу на Балканы. Сыновей же замыслил оставить на Ольгином наследстве. В качестве наместников. Вполне обычная вассальная средневековая практика. Но есть и другое развитие сюжета: распря с матерью оказалась настолько глубока, что Святослав ушел в Добруджу полным изгоем. Махнув рукой на сыновей. Приняв как данность их независимость, самостоятельность в зыбком правлении недружелюбными племенами изначальной Руси. Не рискнул спорить с киевскими мечами дружин славянских, варяжских, норманнских …
Слова Святослава, обращенные к матери и боярам (в другой редакции — только к боярам), о достоинствах Переяславца на Дунае вполне понятны:
«Там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мед и рабы».
Какое понимание ситуации?
- Святослав считает земли Добруджи не воинским призом, а своей территорией по какому-то наследственному праву. Рассуждает как законный князь;
- Святослав намерен торговать с Русью, как с любой соседней державой. Полностью открещиваясь от Руси, признавая ее суверенитет.
Вольно или невольно, но Первый Летописей совершает политический просчет, нарушая гладкое повествование о «строительстве государства Русь». Первый и единственный раз демонстрирует княжеское отношение к ней … как загранице. Второй такой ляп вылезает в горестных словах Святослава перед схваткой с Византией: мол… «а Руска земля далеча, а печенези с нами ратны». После посылает в Киев за подмогой. Получает шиш на постном масле, в виде смехотворного подкрепления. Речь идет о полном разрыве с Русью? А помощь «далека» — невозможность ее получить? Комментим, короче.
Загадочный воевода Волк. Удар по психике квасных патриотов будет, баю. Дизы канал погребут, чую… Но продолжу. Широко известно, в Болгарии Святослав (в конце концов) потерпел полную неудачу. Разозлил Царьград, восстановил против себя всю балканскую округу. Был пойман на горячем в Доростоле, как хорь в курятнике бдительным птичником. «Повесть временных лет» считает его поведение крайне героическим, появление на Дунае — самостоятельным решением Великого Вождя. Ой ли? Пусть никто не читал исходные исторические материалы, что использовал энтузиаст Татищев, но в его версии просматривается хоть какая-то логика. В отличии от Повести безвременной… Начнем с них.
Во время поездки Святослава в Киев большая часть варяжских дружин оставалась в Болгарии. Одним из главных был некий воевода Волк. Славянин однозначно. Скорее всего — болгарских кровей. Был с таким же именем, знаменитый в 679 г.РХ предводитель племен здешних — Вукин (Волк, болг.). Но может и русич. «Волк» популярное мужское имя, но «тайное». При рождении малыша давалось главой рода или жрецом. Сакральный символ обмана нечистых сил и духов: будто родился не ребёнок, а волчонок…
Византийские источники это имя не называют, но уверены в одном: не только Святослав был главным из вождей «русов», что вломились на Балканы. Тот самый непомянутый никем Волк ловко обставил болгар, хитро выведя свои немногочисленные дружины из Переяславца, захватил флот неприятеля, спокойно ушел на соединение с главным войском «русов». Персонаж легендарный, с уважением поминаем в балканском эпосе именно так, как описал Татищев. Отчаюга, рубака, вождь и хитрец. Главный противник болгар, не Святослав… Но эпос к делу не подошьешь, ищем фактуру.
Аркадиопольская неувязка. Весной 970 года отряды русов отчаянно сражались с греками под Аркадиополем. Святослава там, если верить «Повести временных лет» (в одной редакции), — быть не могло. Устраивал дела после смерти матушки Ольги в Киеве, заявился в Болгарию только в 971-ом. В другой редакции ПВЛ, Великий «Македонский русов» там присутствует, вещает знаменитое:
«Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут. Если же побежим — позор нам будет…»
Не готов покушаться на святые летописной басни, но гордиться нечем: равное по численности (или превосходящее) войско русов сотоварищи бездарно проигрывает 10-титысячному византийскому войску Варды Склира, имея полное превосходство оборонительной позиции. Откатывает назад в Болгарию, позже попадает в доростольскую мясорубку.
NB! «Большая просьба не вносить «ясность» в прочтение событий. Явные преувеличение со стороны византийских источников и «детские ляпы» Несторовской трактовки — будут детально разобраны отдельными материалами канала. С хронологической, политической, стратегической и военно-тактической точек зрения. Статья — о другом, спасибо за понимание».
Бережно лелея «полководческие таланты» Святослава, делаю реверанс версии — Святослава под Аркадиополем не было. Профукал все полимеры Сфенкел или Свенельд. Напрашивается другой вывод: оставшиеся в Болгарии варяги-русы не просто защищали захваченные территории. А смело ввязывались в отчаянные авантюры. Проводили рискованные, масштабные операции с неизвестным заранее исходом. На Святослава, якобы «верховного вождя», — плевать хотели получается?
Утверждение спорное, «Повесть временная…» здесь конфликтует с византийским источником. Иоанн Скилица— чиновник и хронист XI-XII вв. прямо пишет: русы «опять напали на Болгарию» на шестом году царствования Никифора Фоки (969 год). И Святослав участвует в организации авантюры под Аркадиополем. Другой византиец, дотошный Лев Диакон — не видит в упор Святослава в битве. Цугцванг исследователю-историку…
Одно понятно в кровавом крошеве аркадиопольском. Дружины варягов-русов, по наблюдениям принимающей стороны, — дрались яростно, самоотверженно… но без единого командования. Описывая битву, Иоанн Скилица подробно рассказывает о подвигах какого-то огромного «скифа», о роли Святослава — молчок. К поражению приводит банальная несогласованность действий русов-болгар-венгров и печенегов. Кто командовал ими — летописец даже не предполагает. Даже если Святослав участвовал в битве, главным воеводой — не был.
Воеводы Святослава или сами по себе? В этом направлении анализа нарисовался толстенный тупик, зайдем с другого фланга. Кроме Святослава, источники упоминают других предводителей русов: Икмора, Сфенкела и еще нескольких «знатных скифов». Парни были видные, превосходившие «прочих воинов большим ростом и блеском доспехов»(с). Сразу вношу ясность, Сфенкел — не есть Свенельд. Первый погибнет в сражении под Доростолом, второй пережил благополучно Святослава. Кто таковы Икмор и Сфенкел в статусе дружинной «верхушки» — очень любопытно, разберемся.
Икмор под Доростолом сражается, «окруженный отрядом приближенных к нему воинов». Личная дружина это называется. Независимая от «командования» Святослава. Византиец Скилица это очерчивает отчетливо:
«Икмор пользовался у русов наивеличайшим почетом и был уважаем всеми за одну свою доблесть, а не за знатность единокровных сородичей или в силу благорасположения (Святослава?, — авт.)…
Как только Икмор погиб, скифы подняли крик, смешанный со стоном, а ромеи устремились на них. Скифы не выдержали натиска противника; сильно удрученные гибелью своего предводителя, они забросили щиты за спины и стали отступать к городу, а ромеи преследовали их и убивали».
Так кто был главным предводителем «русов», есть предположения? Явно не Святослав, если Читатель подкован в понимании роли гибели полководца на поле боя. Скачем дальше. Примечательна роль в балканских событиях воеводы Сфенкела. Что занимает со своим отрядом Великую Преславу, действует автономно от Святослава. Попытки натянуть на это событие Свенельда (что смог вырваться с горстью варягов) — абсолютно вторично, вполне может быть ошибкой другого летописца.
Так или иначе, Святослав спокойно бражничает в Доростоле. Не контролирует ситуацию на обширном театре военных действий. «Великий полководец», наивно поверив коварным ромеям и удовольствовавшись подачкой (пардон, — данью), — раздергивает свою маленькую армию? Или не вправе управлять, потому как не «главнюк единоначальный»? Святослав не знает о нападении греков на Преславу, не способен собрать силы воедино, теряет союзников, ненавидим местным населением. «Русский Македонский» медлит и мнется, теряет драгоценное время. Позволяет захлопнуться доростольской ловушке.
Как промежуточный вывод: в Болгарии действовало несколько самостоятельных отрядов варягов-русов. Святослав там — лишь «один из...».
«Совет русской знати». Попытаемся-таки хоть как-то притянуть брыкающегося Святослава под знамя руководителя «великого похода». Лев Диакон сообщает: Икмор был вторым по значительности вождем в воинстве руссов — после Святослава, Сфенкел — третьим. Уже лучше. Первый среди равных, патриоты могут выпить кваса с калачом… Однако список вождей этой троицей не ограничивается. Как помним, был еще легендарный Волк. И не менее авторитетный Свенельд, что рулил делами киевским в трех итерациях смены князюшек.
Сей достопочтенный варяг командовал своей дружиной. Действовал независимо и автономно. Более расчетливо, как события дальнейшие покажут. Причины тому были: «Повесть временная..» назначает Свенельда воеводой отца Святослава — Игоря. Он «воевода отень» (воевода отца). Если кто не в курсе — в иерархии русов значится «знатным мужем». Обладает правом «вето» на неосмотрительные княжеские решения в военных вопросах, наставничает, блюдет наследие прежнего вождя. Имеет собственную дружину, зачастую более многочисленную и боеспособную, нежели княжеская. Родословной не силен, династических прав не имеет.
Были и другие вожди, над которыми Святослав не имел прямой власти. Интересен такой эпизод: после гибели Икмора и Сфенкела, перед решительным сражением с греками, Святослав собрал (по словам византийцев):
«совет знати, который на их языке носит название «комент».
На этом людном толковище возник яростный спор — что делать дальше…
«Одни высказали мнение, что следует поздней ночью погрузиться на корабли и попытаться тайком ускользнуть, потому что невозможно сражаться с покрытыми железными доспехами всадниками, потеряв лучших бойцов, которые были опорой войска и укрепляли мужество воинов.
Другие возражали, утверждая, что нужно помириться с ромеями, взяв с них клятву, и сохранить таким путем оставшееся войско. Они говорили, что ведь нелегко будет скрыть бегство, потому что огненосные суда, стерегущие с обеих сторон проходы у берегов Истра (Дуная), немедленно сожгут все их корабли, как только они попытаются появиться на реке».
Но «великий полководец» Святослав продавливает своё решение. После гибели Икмора и Сфенкела это сделать получилось, у остальных воевод «дым пожиже да труба пониже». То есть мечей поменьше. Вероятнее всего — роковое решение принимал Свенельд, как старший и наиболее опытный воин. Верил, что «мир на крови» возможен, чуял слабину где-то ромейскую. Почти угадал в ратном противостоянии, но проиграл политически.
Летописи гнут своё: оставшись сначала в одиночестве, Святослав убедил «совет знати» на проведение крайнего тайма с византийцами. Летописную героическую чепуху (нашу и ромейскую) с пафосными речами — отсекаем. Ход битвы разберем позже. Оставляем в сухом остатке печальный факт: Святослав либо Свенельд, не согласившись с мнением «совета знати», погубили в сражении под Доростолом большую часть войска русов. Остались без верных соратников, которые бились в первых рядах. И почти поголовно погибли.
Горький вывод… Совершенно очевидным становится, почему Святослав заключал договор с греками в одиночестве. От лица всей Руси, что хитрыми греками было истолковано своеобразно и правильно (в свою пользу). К 971 году, кроме Святослава, были еще князья в широтах — от Киева и севернее… Но так получилось, что изгой Святослав оказался вне этой Руси. Его амбициозный поход на Балканы с треском провалился, варяжское воинство погибло или распалось. Союзники печенеги, венгры, силой рекрутированные болгары — спокойно вернулись к своим повседневным делам (тайком пересчитывая ромейское золото).
Остались два лидера: «Великий Полководец» да Свенельд. Остальные из «совета знати», кто выжил, — не захотели иметь ничего общего с неудачниками. Договор Святослав заключил лишь от лица собственной дружины(язычников и христиан). Может еще кто рядом стоял, из среднего командного звена других «ватаг». Этим объясняются многочисленные странности, которые прописаны в договоре 971 года…
На сегодня остановимся, прошу прощения. Много букоффф уже, чем (немалый числом) Читатель попрекает автора часто. Вопросы: «личной храбрости», кровавого поведения «великого полководца» в своих «отчих землях», юридических загадок договора 971 года, странностей в эпизоде с гибелью на Днепровских порогах… — разберем следом.
Продолжение следует...
Читайте по теме:
- Легендарный Святослав против сказочного Кощея (проверка волшебного чудесным)
