К бабушке пришла соседка. Сидят чаи гоняют, разговоры ведут. Я пирожки жую, свои пять копеек в беседу вставляю.
И тут тетя Люда говорит:
- Ой, Светка – то наша, курей на всю улицу опозорила.
У нас в глазах немой вопрос: «Как это можно так оконфузиться»? Соседка продолжает:
- Ставили они вино из вишни. Позавчера разлили по бутылкам и думают, куда ягоду оставшуюся деть, прикопать в огороде или курицам выкинуть. Витьке копать лень было, он курам её вытряхнул, говорит: «Пусть гребутся». Светка выходит через пару часов, а куры сдохли, по всему двору валяются. Ну, она мужу-то люлей выписала. Представляете, пятнадцать штук выбросить надо и петух чуть на ногах держится. Решила раз кур всё равно выбрасывать, надёргать с них пух на подушки, а потом петуха зарубить, пока не сдох. Ощипала кур, выбросила их около помойки, чтобы собаки растащили. Смотрит, петух вроде оклемался. Решила до утра оставить, вдруг совсем оживёт. Вечером стоит бабам рассказывает, как Витька кур уморил, что петух теперь один бродит. Потом глядь, матушки, петух идет с помойки и ощипанных кур домой ведет. Бегает вокруг них, подгоняет, а они полуголые шатаются, но идут. Во двор зашли и к колонке, таз с водой окружили и пью стоят.
-Опьянели куры! – восклицает бабушка и хохочет.
- Вся улица, Мария, хохотала. И пуху нащипала, и куры живы остались. Надо же додуматься курам пьяную ягоду выкинуть. Ведь понятно, что склюют. – с видом знатока подытожила соседка.
Я говорю:
- Что вы обманываете, это у Астрид Линдгрен описывалось, в книге про Эмиля из Леннеберги.
- Не знаю я никакую Астрид и её Эмиля. Иди, сходи к своей подружке Наташке в гости, куры обрасти еще не успели. Светка их теперь за двор не выпускает, чтобы не позорились.
Наташка случай подтвердила. Говорит, мама папу потом еще неделю за кур пилила. Потому что пока не обрастут, ни одного яйца не снесут.
Я выросла, и вот уже мы с мужем сливаем готовое вишнёвое вино. Рассказала ему эту историю. Ради смеха выкинули вишню курам. Они её разгребли, но клевать не стали. Представления не получилось, а жаль.
