ПАО «Сургутнефтегаз» – одна из крупнейших в России нефтегазодобывающих компаний, контролирует несколько перерабатывающих заводов и сбытовых предприятий, владеет долей в «Национальной медиагруппе». Является одним из самых таинственных представителей ТЭК России. Информация о финансовом состоянии компании
«В 2005 году британский гражданин Билл Браудер, владелец инвестфонда Hermitage Capital, купив миноритарный пакет акций "Сургутнефтегаза", обратился в суд, чтобы получить больше информации о значительной доле акций, держателями которых были непрозрачные структуры, а также попытался их аннулировать. Но его выслали из России за пять дней до того, как его иск к "Сургутнефтегазу" должен был слушаться в суде».
Статья «Тайна №1 российской нефтянки», Свободная пресса, 28.10.2013
Закрытость и непрозрачность сопровождали «Сургутнефтегаз» с самого начала его приватизации. К 1995 году на закрытых аукционах уже были проданы 8% акций. 7% были распределены между сотрудниками, 40% ушли подконтрольной «красному директору» «Сургутнефтегаза» фирме «Нефть-Инвест». Остальное было долей государства, которая и станет предметом торга на первом из 12 печально известных залоговых аукционов.
«Реальная стоимость выставленных на них пакетов акций превышает залоговую как минимум в десять раз».
Статья «Кому принадлежит Россия», Коммерсант – Власть, 24.10.2001
«В аукционе участвовали лишь две компании: пенсионный фонд НК "Сургутнефтегаз" и еще одна дочерняя компания нефтяного холдинга. Понятно, что, независимо от исхода конкурса, акции остались у руководства НК. Судя по всему, по подобному сценарию будут проходить и другие залоговые аукционы».
Статья «В Сургуте Роснефть ждало разочарование», Коммерсант, 09.11.1995
На самом деле заявки на участие в аукционе подавали не две компании, а три. Ещё одной была «Роснефть», она планировала хотя бы частично вернуть активы, принадлежавшие ей во времена Союза. Но этому не суждено было сбыться. Уже во время аукциона конкурсная комиссия сообщила представителям нефтяной компании, что из-за неправильного оформления документов «Роснефть» из участников торгов исключается.
«Вначале они приняли все наши документы, – сказал в интервью агентству Reuter помощник президента "Роснефти" Евгений Кузнецов, — однако затем потребовали, чтобы мы представили на рассмотрение нашу аккредитацию в Госкомимуществе, которой у нас не было».
Статья «В Сургуте Роснефть ждало разочарование», Коммерсант, 09.11.1995
В итоге госпакет, состоящий из 45% акций «Сургутнефтегаза», достался пенсионному фонду этой же нефтяной компании. За это НПФ обязался выдать Правительству кредит $88,9 млн оплатить задолженность перед бюджетом в размере 1,026 млрд рублей.
«Именно Богданов – автор этого бизнес-проекта, – вспоминает бывший глава Госкомимущества Альфред Кох. — Он пришел ко мне летом 1995 года и сам сказал: "Хочу на залоговый аукцион". Схема, которую пробил Богданов, хорошо известна. Дочерняя структура – негосударственный пенсионный фонд "Сургутнефтегаз" – выкупила материнскую. Получилось, что две компании принадлежат друг другу, а формально – никому, и фактически контролируются менеджерами. То есть Богдановым».
Статья «Сургутский пасьянс, Русский Forbes, 03.04.2004
И всё же Богданов действовал не один. Главным союзником «красного директора» в организации и проведении махинации стал Владимир Потанин, автор идеи залоговых аукционов и создатель «ОНЭКСИМбанка». Того самого коммерческого учреждения, которое официально представляло интересы Госкомимущества и занималось отбором участников торгов.
«"ОНЭКСИМ" выступил поручителем НПФ "Сургутнефтегаз" на залоговом аукционе. В награду "Сургут" несколько лет держал свои миллиардные счета в "ОНЭКСИМбанке"».
Статья «Сургутский пасьянс, Русский Forbes, 03.04.2004
Сотрудничество оказалось для обоих олигархов плодотворным. После залогового аукциона «Сургутнефтегаз» не был распродан или обанкрочен. Наоборот, остался в управлении «трудового коллектива». В управлении, но не собственности. Список основных акционеров компания держит в строжайшей тайне.
«Структура владения акциями "Сургутнефтегаза" очень хитрая – кольцевая: когда одна офшорная компания владеет пакетом акций, а ею владеет другая офшорная компания, которой, в свою очередь, владеет третья офшорная компания. В общем, офшор на офшоре, и офшором погоняет. И учитывая, что офшоры не раскрывают информации о бенефициарах, просчитать, кто на самом деле владеет акциями "Сургутнефтегаза" и в каких пропорциях, ни одному рыночному аналитику не под силу».
Юрий Чеботарев (ChebotarevLab), интервью «Свободной прессе», октябрь 2013
Похожая история и с финансами. По одной информации, капитализация компании не превышает 1,6 триллиона рублей, по другой – только проценты с размещённых в банках свободных денег ежегодно приносят акционерам «Сургутнефтегаза» до $1 млрд.
