Арбитражный институт Торговой палаты Стокгольма признал долг «Нафтогаза» перед «Газпромом» и, таким образом, поставил точку в 1285-дневном газовом споре Москвы и Киева. Суд не удовлетворил большую часть финансовых претензий сторон друг к другу, разрешил «Нафтогазу» не платить за поставки газа из РФ в Донбасс, привязал цену контракта к спотовым котировкам и подтвердил норму «бери или плати» в объеме 5 млрд. кубометров ежегодно. В целом решение Стокгольмского арбитража можно назвать компромиссным, но в нем есть и ряд интересных деталей.
Чья победа?
Первым на вердикт суда отреагировал «Нафтогаз». Украинская компания сообщила, что Стокгольмский арбитраж «признал недействительными кабальные положения контракта», заявила о победе над «Газпромом» «по всем спорным вопросам» и оценила «общий положительный эффект» от судебного решения в $75 млрд.
Спустя 1 час 5 минут стало известно, что «побежденный» видит ситуацию иначе. «Арбитры признали действующими основные положения контракта и удовлетворили большую часть требований “Газпрома” об оплате поставленного газа, положивших начало разбирательству», – подчеркнули в российском холдинге.
На самом деле решения Стокгольмского арбитража достаточно понятны, чтоб сделать выводы. Во-первых, международная Фемида признала долг «Нафтогаза» перед «Газпромом» в размере $2,019 млрд., хотя российская компания требовала больше ($3,4 млрд.). Вдобавок решением суда на эту сумму ежедневно начисляется 0,03% ($605,7 тыс.) за просрочку выплаты, начиная с 22 декабря 2017 года. К примеру, к концу февраля, когда Киев собирается подумать о выплатах, $2,019 млрд. превратятся в $2,06 млрд. Кстати, по промежуточному решению от 31 мая арбитры признавали за Украиной долг только в $1,7 млрд.
Во-вторых, суд снял с «Нафтогаза» обязанность выплатить «Газпрому» $56 млрд. за невыбранные объемы газа в 2009-2017 гг., что предусмотрено зафиксированным в договоре принципом «бери или плати». По нему Украина должна платить минимум за 52 млрд. кубов газа в год с возможностью снижения этого объема на 20% (до 41,6 млрд.), даже если она его не выбирает. С другой стороны, арбитры подтвердили эту норму до конца действия контракта (31 января 2019 года), хотя и снизили ее более чем в 10 раз. Следующие два года Киев обязан покупать у «Газпрома» минимум 5 млрд. кубов газа в год с возможностью снижения этого объема до 4 млрд. Украинская компания настаивала, чтобы норму «бери или плати» убрали из контракта полностью.
В-третьих, Стокгольмский арбитраж постановил, что «Нафтогаз» не должен оплачивать поставки газа в Л/ДНР, поскольку они производятся другому юридическому лицу.
В-четвертых, суд полностью отклонил требование украинской компании задним числом снизить цену на российский газ с мая 2011 года по апрель 2014-го и взыскать с «Газпрома» около $14 млрд. «переплаты». В то же время арбитры изменили контрактную формулу, начиная со II квартала 2014 года, привязав ее к спотовым котировкам на одном из европейских хабов. В итоге цена поставленного в апреле-июне 2014 года газа снижена на 27% (с $485 до $352), тогда как «Нафтогаз» настаивал на цене $268,5.
В-пятых, международная Фемида окончательно сняла запрет на реэкспорт российского газа за пределы Украины.
С чего все началось?
Чтобы разобраться, кто все-таки победил, нужно вспомнить, с чего все началось, и сравнить с тем, что получилось в итоге. Изначально спор касался исключительно вопроса расчета за поставленный газ. Дело в том, что после февральского госпереворота Киев перестал платить за российское топливо, а также гасить накопившиеся долги. В итоге украинская компания накопила долг в $2,2 млрд., который всегда признавала и позже добровольно оплатила. Как позже заявил глава «Нафтогаза» Андрей Коболев, таким оригинальным способом, как неплатежи по текущим поставкам, украинская компания пыталась оставить в силе скидки от «Газпрома» и действовавшую в первом квартале 2014-го цену российского ресурса в $268,5.
Не сработало. С 1 апреля Москва отменила действие Харьковских соглашений (-$100 к цене на газ с 2010 года в обмен на продление соглашения о базировании Черноморского флота на Крымском полуострове с 2017-го) в связи с отсутствием предмета договора. Вдобавок «Газпром» не стал продлевать поквартальную 30%-ную скидку, действовавшую с начала 2014 года, объяснив свое решение низкой платежной дисциплиной «Нафтогаза».
После этого у сторон пошла разная «бухгалтерия». Российская компания считала стоимость поставляемого на Украину газа строго по контрактной формуле ($485), тогда как Киеву больше нравилась цена I квартала ($268,5). Так продолжалось до 16 июня 2014 года, пока «Газпром» не перевел «Нафтогаз» на 100-процентную предоплату и фактически прекратил поставки. В тот же день компании двух стран подали встречные иски в Стокгольмский арбитраж. «Газпром» требовал с украинской стороны выплатить накопившуюся задолженность за поставки газа на сумму $4,5 млрд. ($1,451 млрд. за ноябрь-декабрь 2013 года и $3,007 млрд. за апрель-май 2014-го), а «Нафтогаз» – установить «справедливую рыночную» цену и обязать Москву вернуть «переплату», начиная с 2010 года, в размере $6 млрд.
С учетом пеней и штрафов сумма претензий «Газпрома» выросла до $5,3 млрд., $3,1млрд. из которых Украина погасила в конце 2014 года в рамках «зимнего пакета». Спорными из-за разницы в подходах к ценообразованию во II квартале 2014 года остались $2,2 млрд., которые с учетом набегающих штрафных санкций к концу судебного разбирательства превратились в $3,5 млрд. Дальше претензии сторон друг к другу нарастали как снежный ком, но большую часть из них Стокгольмский арбитраж отбросил.
Что в сухом остатке
Можно констатировать, что суд принял компромиссное решение, которое с учетом штрафов оказалось ближе к позиции российской стороны. Арбитраж признал, что до II квартала 2014 года контракт и цена на газ были справедливые и никакой переплаты со стороны Киева, которую нужно было бы взыскать с «Газпрома», не было. Во II квартале 2014-го цена газа – $352 за тыс. кубов (по контракту без скидок -$485, «Нафтогаз» требовал $268,5), тогда как на спотовых площадках средняя цена за тот период была в районе $290.
Легко посчитать, что если бы «Нафтогаз» сразу платил за газ по цене «Газпрома», он сэкономил бы кругленькую сумму. $3,1 млрд. из $4,5 млрд. изначальных претензий российской стороны Киев погасил в конце 2014 года, потому фактически спор велся вокруг $1,4 млрд. Остальное – это набежавшие штрафные санкции за просрочку платежей. Теперь, даже с учетом компромиссной цены украинская компания должна «Газпрому» не $1,4 млрд., а $2,019 млрд., на которые «капают» ежедневные проценты. Если добавить сюда судебные издержки, то стокгольмская тяжба оказалась для Киева совсем невыгодной.
Сейчас «Нафтогаз» ждет следующего решения арбитража в феврале, за счет которого планирует перекрыть свой долг перед «Газпромом». За снижение транзита российского газа по украинской ГТС Киев требует от «Газпрома» $16 млрд., а также пытается взыскать с него $6,76 млрд. по внутриукраинскому антимонопольному делу. В первом случае максимум, на что может рассчитывать «Нафтогаз», это – закрепление минимальных объемов прокачки через украинскую ГТС на следующие два года (по аналогии с «бери или плати»), а по второму Стокгольмский арбитраж своим предварительным решением вывел двусторонний контракт из-под действия и европейского, и украинского антимонопольного законодательства.
Цена на российский газ, закупки которого «Нафтогаз» обязан возобновить в 2018-2019 гг., будет определяться на биржевых площадках ЕС, хотя изначально «Газпром» хотел сохранить формулу с привязкой к нефти, а «Нафтогаз» – вычесть из цены на хабе затраты на транспортировку. На практике ничего не поменяется, последние два года российский газ от «Газпрома» стоил дешевле того же российского газа на споте за счет транспортировки от европейских площадок до западной границы. Другой вопрос, что с выполнением судебного решения и по закупкам, и по долгу Киев будет тянуть до последнего.
Для «Газпрома» Стокгольмский арбитраж создал два важных прецедента. Во-первых, подтверждена правомочность нормы «бери или плати» в объеме 50% от фактической потребности страны в импорте газа. Т.е. добывающая компания вкладывает средства в разведку, бурение, инфраструктуру только под закрепленный в контракте гарантированный сбыт. Ранее эта норма считалась наиболее уязвимой во всех долгосрочных контрактах, и «Газпром» не придирался к ее невыполнению покупателями.
Во-вторых, привязка цены газа к нефти окончательно уходит в прошлое, и цепляться за нее не имеет смысла. Целесообразнее подумать над биржевой торговлей газом и, возможно, созданием собственных спотовых площадок, к примеру, в Белоруссии.
