Компанию Rover — последний независимый производитель автомобилей в Великобритании — приводили в качестве примера того, как слабеющее национализированное предприятие может превратиться в привлекательный объект для иностранных инвестиций.
Привет мой читатель, тебе понравилась статья ?!
Поставь лайк и подпишись на канал, что б я точно знал что ты читаешь !
Напиши в комментариях свое мнение о статье или о канале - и участвуй в розыгрыше Iphone X на Новый Год!
- давай соберем 100 000 подписчиков -
Казалось, Rover преодолела опасности глобальной конкуренции, переняв опыт экономичного производства, развития поставщиков и опыт увеличения качества у своих японских конкурентов. Конечно, компания унаследовала некоторые из наиболее известных в мире автомобильных брендов, например, компанию Land Rover.
Нет сомнений, что в результате реконструкции в соответствии с концепцией «расширенного предприятия» Rover перешла от неэффективного к жизнеспособному предприятию. Однако сегодня очевидно, что это было лишь временной передышкой. После поглощения компании немецкой BMW положение предприятия продолжило ухудшаться: Rover теряла эффективность, а промышленность во всем мире продолжала консолидироваться на глобальном уровне. В марте 2000-го все, что осталось от Rover, было продано консорциуму, который возглавил бывший руководитель Rover. Продажа спасла Rover от немедленного уничтожения и обеспечила временную передышку для около 54 000 рабочих Уэст-Мидлэндс.
Автомобильная промышленность — лидер глобализации по многим аспектам. Она лидирует и в области структурирования цепочек поставок. Другие зрелые отрасли вынуждены следовать за ней.
Общепризнанно, что в настоящее время наибольшим влиянием на рынке товаров массового спроса обладают не крупные производители, а розничные продавцы. В тех секторах экономики, где баланс сил еще окончательно не сместился вниз, влиятельные производители снова обращаются к вертикальной интеграции, чтобы обрести контроль над областью взаимодействия с конечным потребителем.
Эта тенденция очевидна в некоторых отраслях: от швейной промышленности до фармацевтической. Автомобильные компании в течение последних лет борются за контроль над добавляющим большую стоимость послепродажным обслуживанием. В настоящее время этот вид услуг — прерогатива официальных дилеров. Такие компании, как Benetton или огромная Millennium Pharmaceuticals, также осознали, что их долгосрочная конкуренция в итоге зависит от удовлетворения потребностей, желаний и чаяний конечного потребителя.
Как Benetton, так и Millennium имеют значительный опыт управления сетью и, помня о глобальных тенденциях, решили активно участвовать в формировании способов создания стоимости в своих отраслях. Benetton, произведя революцию в производстве трикотажа, обратилась к вертикальной интеграции, чтобы обеспечить способность к реагированию на всех этапах цепочки поставок. Она приобрела и консолидировала текстильные предприятия, находящиеся в верхней части цепочки поставок, таким образом получив контроль над поставками и качеством поступающего сырья. Это способствовало сокращению общего времени выполнения заказа.
Benetton также получила прямой контроль над своими розничными магазинами, отказавшись от долгосрочной стратегии, согласно которой розничной торговлей занимались независимые партнеры. Агрессивные стратегии завоевания рынка новыми игроками, с гораздо более крупными форматами магазинов, отодвинули Benetton на второй план. Укрупнение магазинов позволило выставлять все коллекции (хотя и в сокращенном виде), что давало компании более точное представление о спросе и новых тенденциях рынка.
