С этим полотнищем весной 1918 года в легендарном Ледяном походе «по привольным степям Дона и Кубани ходила Добровольческая армия — малая числом, оборванная, затравленная, окруженная».
Во вводке к публикации — цитата из «Очерков русской смуты» генерала Антона Деникина, который тоже двигался в колоннах добровольцев.
Поздней осенью 1917 года на Дону, который не признал власти большевиков, начали собираться бывшие офицеры Русской императорской армии. Ядром формирующейся Добровольческой армии стали «корниловцы», сражавшиеся под чёрно-красным стягом с «мёртвой головой». Это особое соединение из сохранивших дух и боеспособность частей командующий 8-й армией Юго-Западного фронта генерал Лавр Корнилов сформировал ещё в июне, когда развал в действующих против немцев частях достиг финальной стадии.
1-й Ударный отряд, развёрнутый потом в Корниловский ударный полк, дрался «умело и нагло» — ходил в штыковые контратаки, пытался держать фронт. Череп с костями на знамени и шевронах корниловцев означал не только смерть, но и возрождение — ведь это не цитата с обложки группы Megadeth, но Адамова голова из канонического православного изображения Распятия на Голгофе.
Ударники считали себя не только последним полком прежней Русской армии, но и первым полком новой — и в этом качестве уже в конце декабря под Таганрогом дали первый бой красногвардейцам. К февралю в армии было уже свыше 4000 добровольцев. Но зацепиться на Дону не получилось — красные наседали на Ростов, а отношения с казачьими властями у руководства Добрармии не сложились. Было принято решение уходить на Кубань.
«По бесконечному, гладкому снежному полю вилась темная лента. Пестрая, словно цыганский табор: ехали повозки, груженые наспех и ценными запасами, и всяким хламом; плелись какие то штатские люди <...>. А вперемежку шли небольшие, словно случайно затерянные среди „табора“, войсковые колонны — все, что осталось от великой некогда русской армии...»
Так описывал отступление из Ростова бывший командующий Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант Антон Деникин. Лидер добровольцев Лавр Корнилов назначил его «помощником командующего армией» («Функции довольно неопределенные, идея жуткая — преемственность...»). В колоннах двигались ещё 34 [бывших] генерала, 190 полковников, свыше 2000 обер-офицеров (капитанов, штабс-капитанов, поручиков и тд), юнкера, кадеты, гимназисты, идейные рядовые.
«С винтовкой, с вещевым мешком через плечо, заключавшим скудные пожитки, шли они в длинной колонне, утопая в глубоком снегу <...> Уходили от темной ночи и духовного рабства в безвестные скитания», — поёт гимн добровольцам (и себе) Антон Иванович Деникин.
Замечу, после первого же боя в районе слободы Лежанка эти борцы с рабством расстреляли свыши сотни пленных красноармейцев.
К Белой гвардии, историю которой принято вести с описываемых событий, вообще много вопросов. Её руководители были толковыми полевыми командирами, но никудышными политиками. Недостаток военных средств они компенсировали жестокостью. Белые генералы конфликтовали между собой, часто не имели чёткой стратегии. А Деникина вообще дразнили тем, что в Первый поход тот выступил в гражданской одежде — мундир генерал якобы потерял.
Но к каждому факту бардака или зверств у белых надо добавлять ремарку: у красных («зелёных», анархистов, казаков и прочая) всё было точно так же. Гражданская война — вообще Беда-360, универсальная всепроникающая драма.
Весь март 1918-го Добрармия шаталась по степи от боя к бою, пытаясь найти пристанище и смысл. Впоследствии этот поход назовут громко Первым Кубанским, а между собой — «Ледяным». «Армия шла по сплошным пространствам воды и жидкой грязи — по дорогам и без дорог — заплывших, и пропадавших в густом тумане, стлавшемся над землею. Холодная вода пропитывала насквозь все платье, текла острыми, пронизывающими струйками за воротник <...>
К полудню пошли густые хлопья липкого снега, и подул ветер. Люди и лошади быстро обросли ледяной корой; покоробившаяся, будто деревянная одежда сковала тело; трудно повернуть голову, трудно поднять ногу в стремя» (Антон Деникин).
В апреле попытались штурмом взять занятый красными Екатеринодар (ныне Краснодар), но тщетно. Генерал Корнилов был убит артиллерийским снарядом прямо в своём штабе на берегу реки Кубань; преемник Деникин с боями, неся огромные потери, вновь отвёл соединение на Дон. 13-15 мая, 103 года назад, Ледяной поход был завершён.
Деникин с переменным успехом воевал до апреля 1920-го. Стареющие первопоходники, посверкивая Терновыми венцами на груди, собирались в Париже до конца 1960-х. А в Историческом музее в Москве тем временем картину Юрия Ильича Репина (сына), которую он писал с соседа по даче в Куоккале Васи Максимова, экспонировали как «Портрет белогвардейца» — и экскурсоводы недобро тыкали в его сторону указкой.
Эта история закончилась. В 2012 году вдова внука Лавра Корнилова передала знамя Ледяного похода в Эрмитаж, музей держит его в запасниках.
На месте гибели генерала Корнилова в окрестностях Краснодара уже в наши дни поставили белый каменный крест. Я был там. Река Кубань в этих местах течёт широко и тихо, сквозь дорожку из щебня пророс подорожник. Люди там не ходят.
