Вечером, по традиции, баба Маша собралась пить чай. У нее это был целый ритуал. Обязательно включен телевизор, и идет какой-нибудь сериал. На газовую плиту ставится чайник с колодезной водой. Был у нее, конечно, и электрочайник, но на газу вкуснее даже вскипяченная вода. Об этом баба Маша узнала из одной телевизионной передачи и с тех пор предпочитала для подогрева воды газовую плиту. Ну а электро – это уж так, если вдруг кто в гости неожиданно нагрянет, тогда электрочайник выручал.
Начало произведения по ссылке:
Насыпав заварки в керамический чайничек и добавив пару смородиновых листиков, залила кипятком, вдыхая аромат вкусного чая. И уже уселась так, чтобы видно было экран телевизора, как вспомнила, что варенье-то не достала. Ее любимое клубничное, ягоду сама собирала, ползая прошлым летом по траве на коленках, и, которое сама сварила, стояло в подполье. Вот за ним и пришлось спускаться под пол с фонариком.
Едва успела посветить по своим запасам, как услышала громкий голос соседа – Андрея Шелестова, который радостно вещал о каком-то наследстве. Баба Маша сразу и не поняла, о чем речь, но потом стала вслушиваться, замерев, как часовой на посту.
Интересно как раз то, что именно в подполье разговор соседей слышится лучше, чем за стенкой. И пенсионерка, включившая громко телевизор, вряд ли, узнала бы в тот вечер про наследство, если бы не любимое клубничное варенье. Правда, про свое лакомство баба Маша сразу же забыла, как только стала различать почти каждое слово из разговора супругов. И так, не шевелясь, стараясь почти не дышать, соседка Шелестовых простояла до тех пор, пока супруги не перестали выяснять отношения.
Забыв, зачем полезла в подполье, баба Маша, кряхтя, выбралась наверх, села на стул, положив себе руку на грудь, выдохнула:
- Батюшки-светы! Неужто, пять миллионов?!
Ни о чем другом старушка уже думать не могла. Даже новый сериал не мог отвлечь от навязчивых мыслей. Она мечтала об одном: скорей переночевать с этой тайной, которую нестерпимо хотелось раскрыть на соседней улице. Оставалось выдержать до утра, а потом бежать в магазин, где обязательно встретит своих неизменных слушателей, таких же пенсионерок, как и она.
_________
Андрей и Ольга легли в одну постель, но отвернувшись друг от друга в разные стороны. В споре позабыли, что на следующий день оба приглашены на юбилей к давнему другу Андрея – Михаилу.
Пятидесятилетие юбиляр намеревался отпраздновать с размахом, поэтому гостей пригласили больше тридцати человек.
На другой день Шелестовы, несмотря на вчерашний скандал, все же отправились на юбилей к Плетневым.
На улице пахло весенней свежестью от растаявшего снега. Облака прозрачными белыми занавесками небрежно прикрывали голубизну неба, но никак не могли скрыть пробивающиеся весенние лучи. Но даже эта чудная картина обновления природы не трогала Ольгу, а, напротив, после вчерашней размолвки с мужем, раздражала.
И только войдя в кафе, в котором уже все было готово для торжества, Андрей и Ольга как-то обмякли, расплывшись в улыбке юбиляру, появившемуся перед ними в парадном костюме.
У Михаила Плетнева было много и родственников, и друзей, поэтому получилось так, что подруга Ольги Шелестовой, Наталья, тоже была приглашена на юбилей, и это Ольгу очень радовало. Но среди гостей была и Людмила Смелякова – первая любовь Андрея. Весь вечер она сидела на другом конце стола, но как только заиграла музыка, одна из первых вышла танцевать. А уж в танцах ей равных на селе не было. «Звезда танцпола» - так называли Людмилу, если приходила она на сельскую гулянку.
Качая в такт музыке бедрами, Людмила успевала игриво посматривать по сторонам. Ее почти черные волнистые волосы, были собраны назад и пышной скрученной копной лежали ниже затылка, касаясь шеи. Блузка на груди была в натяг, подчеркивая «термоядерное оружие» Людмилы – упругую грудь.
- Ну, Людка, магнит, а не баба! Красивая, как пожарная машина, - восхищенно шепнул Михаил, чокаясь с Андреем бокалами.
- Смотри, друг, а то твоя Светка приревнует, и не посчитает, что Людка ей родственницей приходится.
- Не-еет, Андрюха, это ты смотри, не попадись на крючок. Это же твоя первая любовь! Гляди, какие «па» она перед тобой выделывает! Ну, точно для тебя старается!
И в самом деле, выплясывая «Цыганочку», Людмила заняла удобное место в танцевальном круге, откуда ей хорошо был виден Андрей, и она понимала, что и для него обзор хороший.
- Ты посмотри-ка на нее! Как она выставляется! – шептала Наталья на ухо Ольге.
- А что? Место удобное – всем ее видно, артистка да и только, - поддержала Ольга.
- Ага, с погорелого театра, нашла момент, чтоб себя показать.
- Да пусть показывает, не жалко.
- Так она же перед Андреем вертится, не видишь что ли?
- Ну, крутится… ширму же не поставишь, - сказала недовольным голосом Ольга. Но тут же ее словно осенило. Она демонстративно вышла из-за стола, присоединившись к танцующим, и встала так, чтобы перекрыть весь обзор Андрею на Людкины прелести. Наталья в этот момент одобрительно посмотрела на подругу.
За все годы совместной жизни Андрей никогда не давал повода усомниться в его верности. Но история до армейской любви Ольге была известна. Андрей дружил с Людмилой еще со школы, с шестнадцати лет, провожая свою пассию домой, с танцев, подкарауливая ее у калитки при всяком удобном случае. Перед армией все село считало эту пару женихом и невестой, некоторые поговаривали, что и живут уже вместе, и свадебку не мешало бы справить, а потом пусть идет служить.
Но между влюбленными не было близости. Даже в те моменты, когда Андрей, задыхаясь от жаркого Люськиного дыхания, почти в полуобморочном состоянии раздевал ее до пояса, целуя безотрывно, всегда чувствовал ту грань, которую не стоит переходить. Почему-то Андрей вбил себе в голову, что после армии все у них будет: развеселая свадьба, первая брачная ночь и долгая счастливая жизнь.
Год Люда верно ждала солдата. А потом в село приехал новый завклубом – тридцатилетний Владимир, который не смог пропустить сельскую девчонку, танцующую так, словно искры из-под ног вылетали.
Люда держалась целый месяц, а потом поддалась красноречивому Владимиру, умеющему уговорить. Свадьба была в городе, там и остались молодожены, потому как Владимир считал, что в селе для него никаких перспектив.
И когда Андрей вернулся из армии, Людмилы в селе не было. На другой же день парень отправился в город, чтобы увидеть бывшую невесту, но Людмила прошмыгнула быстренько, даже не взглянув на Андрея.
Больше года он ни с кем из девчат не строил серьезных отношений, в каждой из них видел Людку, способную предать и быстро забыть. И лишь встреча с Ольгой перевернула его жизнь. А потом, когда они поженились, и Ольга ходила беременной, в село вернулась Людмила. И тоже беременная, но без мужа. Андрей к тому времени уже полностью «вылечился» от первой любви, поэтому к возвращению бывшей невесты отнесся равнодушно.
Тамада объявила ретро-вечеринку, и народ охотно потянулся из-за столов, чтобы немного размяться под песни 80-х и 90-х. Светлана, жена юбиляра, настойчиво тащила за руку увлеченных разговором гостей.
- Все, все танцевать! Оля, хватай мужа и в круг, танцуют все!
Но Ольга после вчерашней ссоры не досаждала мужу приставаниями потанцевать, а, напротив, дала полную свободу: хочешь, пей, хочешь, танцуй. За годы совместной жизни она хорошо, как ей казалось, изучила мужа. В спиртном меру знал, за чужими юбками не бегал, а потому смело влилась в круг танцующих, оставив Андрея с друзьями за столом. И вдруг почувствовала, как Наталья тянет ее за локоть.
- Посмотри направо, - крикнула подруга.
Ольга увидела, как рядом с тремя мужчинами сидела Людмила, причем поблизости с Андреем. Сашка, одноклассник Андрея, слегка приобнял Людку, которая смотрела на Андрея с загадочной улыбкой.
- Ну а что? Пусть сидят, не лежат ведь!
- А ты ждешь, чтобы она уложила мужика?!
- Ничего не сделается, посидят и разойдутся.
- Оля, я не узнаю тебя! Почему не хочешь вмешаться, хотя бы на танец собственного мужика пригласить… вы, что, поссорились?
- Да, вчера поругались. Сегодня делаем вид, что ничего не произошло.
- Из-за чего скандал?
- Даже не скандал это, а так недопонимание. Новости у меня есть, я тебе потом расскажу.
- Ладно, расскажешь, а я вот лучше пойду твоего мужика из мягких когтистых Людкиных лап вырывать, - и Наталья уверенно направилась к столам.
- Андрей, пригласи даму танцевать, - и тут же взяла Ольгиного мужа за руку.
Наталье Андрей не мог отказать. Женщина была не только подругой жены, но и давним другом самого Андрея. Они выросли вместе. Бегали по одной улице, учились в одном классе, давали списывать друг другу домашние задания. Так что давным-давно Наташка стала для Андрея надежным понимающим товарищем. А когда Андрей стал ухаживать за Ольгой, она и с ней нашла общий язык.
Людку Наталья недолюбливала, и потому сразу, как только увидела, что Людмила присела рядом, вытащила Андрея из-за стола, придумав повод – потанцевать.
***
Пока Шелестовы гуляли на юбилее, баба Маша успела раз десять рассказать про наследство, свалившееся на ее соседей. Продавщица Лариса, стоя за прилавком, уже выучила новость, принесенную Марией Анисимовной, наизусть.
- Миллионы имеют, а забор починить не могут. И кто бы мог подумать, Ольга-тихушница, бывшая училка, теперь миллионерша! - торжественно делилась своим секретом пенсионерка.
- Ладно тебе, баб Маша, на Ольгу Александровну напраслину возводить! Какая она тихушница?! Уважаемый человек на селе, - вступилась Лариса.
- А тебя не спрашивают, ты и не сплясывай! – отрезала баба Маша.
- Это ты, Мария Анисимовна, танцуй-ка отсюда! Отоварилась – пора и честь знать, два часа уже прилавок подпираешь. Все! Доклад окончен, освобождайте помещение, - по-хозяйски распорядился продавец.
________
Все эти годы, прожитые в Сосновском, Ольга не переставала удивляться звездному небу. Если в ночь оно оставалось ясным от облаков и туч, то звезды, как множество фонариков, украшали темноту. В городе почему-то звезды не такие яркие, - думала Ольга, закинув голову вверх, пытаясь разглядеть на черном полотне новую светящуюся точку.
Гости медленно расходились после застолья: кто парами, кто поодиночке, а кто компанией под затянутую кем-то из гостей песню.
Андрей с Ольгой проводили до дома Наталью, которая после отъезда дочки в город на учебу, жила одна. Она вообще никогда не выходила замуж. Высокая, метр семьдесят пять, с короткой стрижкой, открывающей шею, со спортивной фигурой, Наталья не была привлекательной для мужчин. Но она могла быть настоящим другом.
Однако ее одиночество вряд ли можно связать с ее внешностью. Скорей всего, дело в характере. В селе поговаривали, что ждет Наталья принца на белом коне, и сложно ей угодить. А когда за сорок перевалило, то уже не то что принцев, а даже «б/у», как отзывались женщины о мужчинах после развода, и то трудно найти. К тому же Наталья и не искала, а по-прежнему чего-то ждала или кого-то, и, зачастую, была задумчивой и невеселой.
В это же время, когда Ольга с Андреем и Наташей брели по темному проулку, другая женщина, также как и Наталья, одинокая, возвращалась домой с юбилея. Это была Людмила. Она уже подошла к калитке, когда заметила, что соседка копошится у собачьей будки, привязывая своего пса.
- Ой, Людок, ты ли это? С гулянки что ли идешь?
- С юбилея Мишкиного возвращаюсь, - изображая наигранную веселость, ответила Людмила.
- А у меня-то какая новость! Была я, значит, сегодня в нашем супермаркете. У нас же теперь все на городской манер, не магазин, а супермаркет. Ну, так вот, соседка Шелестовых, баба Маша, рассказала, что Ольге какое-то наследство привалило – аж пять миллионов рублей, и она с Андреем-то поругалась из-за денег.
Людмила хоть и не была опьяневшей, но хмель чувствовался до поры, пока не услышала новость от соседки.
- Погоди, а с чего баба Маша решила, что у Ольги миллионы есть? И вообще, откуда она это взяла? Ни за что не поверю, что Ольга сама ей рассказала.
- Понятное дело, что не стала бы она ей рассказывать, баба Маша случайно подслушала их разговор.
- Фу, сплетни какие, - махнула рукой Людмила, направившись к своему крыльцу.
- Не сплетни это. Баба Маша уверяет, что Ольга теперь наследница многомиллионного состояния, и что из-за этого она уже с мужем поругалась, упрекнув, что он ничего не заработал, а у нее теперь деньги есть.
- Непонятно, зачем ругаться, когда богатыми стали, - недоумевала Людмила.
- А вот как раз деньги-то и разлучают людей. Глядишь, живут люди, вместе тянут семейную лямку, работают, получку в одну корзинку складывают. А потом вдруг раз и случилось счастье – миллионы появились. Тогда и начинается сравнение, кто больше принес, а кто меньше, потому как есть теперь, что делить…
Не дослушав соседку, Людмила закрыла за собой дверь. Весь этот вечер у нее был как в тумане, и теперь она взглянула на прошедшее со стороны, вспомнив Андрея Шелестова, который был рядом с ней, и не составляло труда дотронуться до него…
Воспоминания в один миг накрыли Людмилу какой-то теплой воздушной волной, в которой было так приятно находиться. Казалось, еще вчера, молодые, беззаботные, ходили они с Андреем по берегу речки, держась за руки и мечтая о будущем. Куда все это делось? Почему повернула жизнь совсем другим боком? И почему не хватило ей, Людмиле, тогда разума дождаться Андрея?!
Или уж, если на то пошло, то схитрить: не афишировать отношения с Владимиром на все село, а присмотреться: оказался парень-сорняк, то и в сторону от него, как будто ничего и не было. Да вот не сообразила, а подсказать не нашлось кому.
И ведь все эти годы она вспоминала Андрея, и всякий раз, когда проезжал он на автобусе, сердце, как будто останавливалось, и дышать становилось трудно.
Андрей оказался хорошим семьянином, за все эти годы ничего дурного про Шелестовых не было слышно. «Да и жена ему попалась надежная и сметливая девушка. Сразу поняла, что парень хороший и ухватилась за него. Да к тому же сирота, вот и прибилась к семье», - рассуждала про себя Людмила, стягивая тесную кофточку. И оставшись, в одном бюстгальтере и юбке, взглянула в зеркало, в котором увидела еще молодую цветущую женщину. Предательские сединки она тщательно закрашивала, и волосы по-прежнему оставались ее гордостью.
Ну а на грудь не заглядывался разве что слепой. А так, и молодые, и пожилые плавали взглядом по ее манящей груди. И от того, что она, еще звенящая своим задором и молодостью, вынуждена тосковать по чужому мужику, становилось невыносимо грустно и хотелось плакать.
«Что же там такого произошло, что Шелестовы поскандалили», - размышляла Людмила. Новость, подброшенная соседкой, не давала женщине покоя. «Ну а что? А вдруг появились у нашей сиротки деньги, и она, устав от Андрея, решила уехать в город? Да ну, не может быть! Устать от Андрея?! Это и представить трудно. И все же надо бы получше разузнать. Может в школе, кто знает про эту новость».
Людмила работала поваром в местной школе. Причем хорошим поваром и кулинаром: булочки, пирожные, торты пекла отменные. Сладкие десерты, можно сказать, были ее увлечением, но не в том смысле, что она любила их есть, ей нравилось печь праздничные торты, делать людям приятное. К ней приезжали с заказами со всего района, а иногда из города.
Даже если на другой день идти на работу, она все равно бралась выполнить заказ. И не столько из-за денег, а ради увлечения. Порой до двух-трех часов ночи «колдовала» над своим сладким произведением, чтобы удивить очередного клиента. Смешивала ингредиенты, выпекала коржи, придумывала начинку, украшала поверхность торта, словно картину. И частенько ловила себя на мысли, что был бы муж рядом, порадовался бы ее мастерству, а может и гордился талантом жены. Но мужа уже много лет не было. И хотя дефицита в любовниках не испытывала, ей все равно было тоскливо. Только один и запал в ее душу – Андрей Шелестов.
Татьяна Викторова
Продолжение по ссылке:
