Вместе по жизни. Пишем и читаем истории.

В душной корчме, на самой окраине Суздали, сидел в одиночестве, за самым дальним столом, Георгий и заливал свое горе терпким, хмельным пойлом. Дело это было для него непривычным, а потому голова скоро побежала куда-то, тоска, и без того снедавшая юношу, рвала душу, настойчиво призывая излить любому, хоть первому встречному, свою боль и тоску. Обводя покрасневшими глазами помещение в поисках подходящего собеседника, Георгий зацепился взглядом за мужичонку, сидевшего неподалеку. Тот был небольшого...

Служанка остановилась у спальни хозяев и с тревогой прислушивалась к звукам долетавшим из-за закрытых дверей. Сзади, на цыпочках, к ней подошла другая прислужница и шепнула многозначительно: -Опять?! Девушка в ответ утвердительно кивнула. -Когда-нибудь он убьет синьору! Бедняжка и так уже настрадалась... Заслышав приближающиеся из глубины спальни шаги, девушки прыснули в разные стороны. Дверь распахнулась, и в коридор, быстрыми шагами, вышел мужчина, весьма почтенного возраста, с багровым от гнева лицом...

-Уж ни Шурка ли тебя провожал? - старушка, у которой Галя квартировала, смотрела на девушку прищурив глаза и уперев руки в бока, так что Галя невольно почувствовала себя виноватой и залилась краской стыда. -Да... А что?- неуверенно спросила она. -Держалась бы ты от него подальше, девонька!- тон старушки смягчился,- Непутевый он! Он же только недавно с женой развелся, дочка у него растет... Галю словно ударило током. Шура показался ей совсем молодым, беззаботным, не походившим на женатого человека и отца...

Он был один в своей хижине. За ее тонкими стенами слышались крики, стоны, выстрелы. Но он не трогался с места. Он знал, что пришел его последний час и был готов встретить неминуемую смерть с достоинством, присущем его племени. Уже почти шестьдесят лет жил он на этом свете и почти всю свою жизнь сражался за родную землю. Но теперь ему было ясно, что война проиграна. Белые люди были сильнее, у них было оружие, извергающее огонь, у них была цель, и они не собирались останавливаться. Дверь хижины отлетела в сторону, впуская внутрь двух индейцев, одетых в форму белых людей...

Их никто не удерживал. Провожавшие Ярину бояре смотрели настороженно, угрюмо. Им снова предстояло подстраиваться под новую власть. Малолетних детей почившего князя Юрия никто в расчет не брал, а потому отпускали с миром, лишь бы быстрее с глаз долой, да за дела новые браться. В Киеве уже начались беспорядки и погромы. Гнали из города тех, кто из суздальских земель перебрался сюда вслед за князем Юрием, да получил от него милости за преданность. Теперь эта преданность выходила им боком. Не одна Ярина сегодня спешила покинуть Киев, но у нее было хотя бы небольшое войско для сопровождения...