С разницей в месяц пришли две телеграммы. В первой написали про болезнь Агафьи Лыковой. Во второй – ошеломляющая весть: «Агафья вышла замуж». Журналист Василий не верил своим глазам. Как вышла замуж? За кого?
Спустя неделю он получил письмо от самой женщины, но в нём не было ни слова о свадьбе. Что происходит в далёкой таёжной заимке?
Стали собираться в Таёжный тупик. Из Таштыпа туда полетели трое: Николай Савушкин, много лет опекавший семью отшельников, журналист Николай Журавлёв и Василий. Ещё в аэродроме попытались прояснить, кто стал избранником Агафьи. В ответ все только улыбались: «Да вышла замуж, за старовера одного». Вот только с «женихом» уже не встретиться – три дня как улетел на попутном вертолёте.
Как только начали снижаться, из-за елей показалась знакомая фигура. Та же серая одежда, платок, калоши-валенки с заячьим мехом. Будто ничего и не изменилось.
Отшельница с ходу стала рассказывать о нападении волка на марала. Мужчин больше интересовала другая тема, но портить момент не стали. В конце концов они все получили ответ на застывший в глазах немой вопрос:
– Всё кончено. Отреклась от него. Написала матушкам (монашкам) на Верхний Енисей покаяние и моленье постричь в монахини.
Полную картину удалось сложить позже из трёх историй: самой Агафьи, её «жениха» Ивана Тропина, и геолога Сергея Черепанова, который видел их вместе. Получилась драма – обычная для мира, но немыслимая для этой таёжной кельи.
Завет отца
«В миру жить грешно» – эту истину старик Лыков нёс до гроба. Дочь воспитал в строгости, запрещал даже к единоверцам в Горной Шории присоединиться. Спасение видел в одном: чтобы кто-то пришёл разделить её уединение.
Но те, кто пробирался в тайгу, оказывались либо прохиндеями, либо чудаками. Агафья, познав человеческое общение, уже не могла без него. И зимой 1989 года, как ей показалось, нашёлся тот, кто скрасит её быт.
Иван Тропин, единоверец, очень дальний родственник. Он давно уже привозил соль, муку, мог часами толковать священные книги. Казался своим.
Но в Абазе, побывав у него дома, Агафья содрогнулась:
– Во хмелю богохульствует. Заражён мирским духом.
Свадьба без ЗАГСа
Тропин появился в её избе с котомкой и решительным взглядом. Агафья предложила жить «как брат и сестра». 63-летний лодочник нашёл, что на это ответить:
– Мы же живые люди, да и бог против ничего не будет иметь – надо жить как муж и жена.
О ЗАГСе речи не шло – для Лыковых это была «мирская печать». Но Агафья нашла выход: написала монахиням на Енисей, прося благословения. А Иван пригласил в свидетели геолога Черепанова.
Тот, войдя в избу, замер: никогда не видел её такой сияющей. Посуда блестела, на кровати – свежие простыни. Казалось, счастье возможно даже здесь, в глухой тайге. Однако «медовый месяц» длился недолго…
«Не смогу и не хочу тут жить»
То, что для других – естественное начало семейной жизни, для Агафьи стало пыткой. Сорок пять лет строжайшего целомудрия, страх, ощущение греха – всё встало стеной между «молодожёнами».
Во время ссоры выяснилось: Иван купил в стороне от Таштыпа и ждал, что «супруга» уйдёт туда с ним из тайги. Агафья, согласившаяся вначале, в последний момент отказалась наотрез.
– Я тут не смогу и не хочу жить, – заявил Тропин.
На этом всё и закончилось.
Агафья написала Черепанову официальную декларацию: «От Ивана Васильевича Тропина отрекаюсь!» Ивану же вручила письмо монахиням – с прошением о постриге. Следом написала в Москву – хотелось хоть с кем-то поделиться потрясением и услышать толковый совет.
«Дитя не будет»
– Переселись к единоверцам, – предложил Василий, глядя на её осунувшееся лицо.
– Не можно... – пальцы её нервно теребили веточку вербы. – Тятя не благословил. Да и детишки там... с красными тряпицами на шее бегают. Фотографируют.
Во время болезни доктор как-то сказал Агафье, что в посёлке она умрёт от гриппа. С тех пор она не могла отделаться от этой мысли.
– Жалуешься на простуды. А можешь и подвернуть ногу, или медведь заломает. Сляжешь, и некого позвать на помощь – геологов скоро не будет.
– Что Бог дасть... – ответила тихим голосом.
С полуслова понимая тревожный вопрос о возможных последствиях скоротечного брака, отшельница подняла глаза:
– Дитя не будет. Бог миловал...
Вертолёт улетал, оставляя её одну у реки. Снова одну. Завет отца выполнен: «грешный мир» не победил. Но цена этой победы – вечное одиночество в таёжной глуши, где даже волки воют от тоски…
Этой историей «скоротечного брака» поделился в 1989 году Василий Песков. Лишь спустя 30 лет стали известны другие подробности – куда более жуткие. О том, что на самом деле творилось в маленькой таёжной избе, когда туда прибыл Тропин, мы расскажем в одной из следующих публикаций.
Подписывайтесь на канал «Ямал-Медиа», чтобы не пропустить её, а также другие интересные статьи и видео.
Читайте также: