— По факту выселения беременной жены без предоставления иного жилья можно пробовать давить. Но вы сами то хотите туда вернуться? После всего что было? Как муж с вами поступил...
Дни сливались в одно серое, тягучее месиво. Первую неделю Светлана прожила на раскладном кресле у Оксаны в состоянии, близком к кататоническому. Она могла часами лежать, уставившись в потолок, почти не реагируя на слова. Ела только тогда, когда Оксана садилась рядом и строго, как нянька, кормила её ложкой. Плакала беззвучно, по ночам, уткнувшись лицом в подушку, чтобы никому не мешать. Её мир сузился до размеров чужой гостиной и всепоглощающей внутренней боли.
Оксана не давала ей окончательно уйти на дно. Она действовала с энергией и прагматизмом военного командира.
— Вставай. Умывайся. Едем, — говорила она утром, не терпя возражений.
И они ехали. Сначала к юристу. Знакомая Оксаны, женщина лет сорока с умными, усталыми глазами, выслушала историю Светланы, просмотрела скудные документы, которые та успела захватить, и вздохнула.
— По факту выселения беременной жены без предоставления иного жилья можно пробовать давить. Но… — она посмотрела на Светлану. — Вы сами то хотите туда вернуться? После всего что было?
Светлана, впервые за несколько дней, чётко и ясно ответила:
— Нет конечно. Никогда.
— Тогда давайте мыслить стратегически. У вас общее имущество? Автомобиль, крупные вклады?
Светлана покачала головой. Машина была оформлена на Дмитрия. Вклады… он всегда говорил, что копит на их будущее, на расширение квартиры, на ребёнка. Все счета были на нём. Она доверяла.
— Расписки о том, что вы вкладывали в его бизнес или в покупку квартиры, есть?
— Нет.
— Тогда, по сути, вы претендуете только на половину совместно нажитого имущества внутри самой квартиры. Мебель, техника. Что было куплено после заключения брака. И на алименты, когда ребёнок родится. Но процесс этот долгий. Я так понимаю вам нужны деньги на жизнь сейчас.
Юрист посоветовала официально подать на алименты на себя, как на беременную жену, и начать собирать доказательства его доходов. А также написать заявление в полицию о факте психологического насилия и выселения, чтобы был хоть какой-то документ в её пользу на будущее.
Выйдя из кабинета, Светлана почувствовала себя не просто униженной, а ещё и нищей в правовом смысле. Она семь лет строила семью, а оказалась бесправной приживалкой, от которой можно было избавиться за одну ночь.
Следующей точкой маршрута стал поиск жилья. Оксана, оставив детей с мамой, таскала её по объявлениям. Их бюджет был мизерным: крохи с её собственной заблокированной карты (Дмитрий, видимо, сразу же отозвал доступ к общим счетам) и немного наличных, которые она всегда хранила «на всякий случай». Этого могло хватить только на комнаты в ужасающих, полуподвальных коммуналках или на комнаты в частных домах на окраинах, где пахло плесенью и старостью.
В одной такой комнате, в хрущёвке на самом краю города, они остановились. Комната была девять метров, с одним окном во двор-колодец, облезлыми обоями в цветочек и диваном, от которого пахло старым порошком и кошками. Санузел общий на пятерых жильцов, кухня — плита в коридоре. Хозяйка, немолодая женщина с хитрыми глазами, говорила скороговоркой:
— Девушкам с детьми не сдаю, только одной. Тишина с десяти вечера. Гостей оставлять ночевать нельзя. Оплата за три месяца вперёд, залог за мебель.
— Она одна, — буркнула Оксана. — И она беременна. Ей тишина как раз нужна. И залог — это вообще что за новшество? По закону…
— По закону — это моя квартира, — перебила хозяйка. — Не нравится — ищите дальше.
Светлана стояла посреди этой убогой клетки и чувствовала, как земля уходит из-под ног. Здесь? В этом смраде и темноте растить ребёнка? Дышать этой плесенью? Но денег на что-то лучшее не было. Вообще не было.
— Берём, — сказала она тихо.
— Свет, ты что…
— Берём, Окся. Мне некуда больше. А у тебя свои дети, ты не можешь вечно держать меня на диване.
Оксана сжала губы, но не стала спорить. Она долго торговалась с хозяйкой, сбив цену на тысячу и отказавшись от залога, но та согласилась только на оплату за два месяца вперёд. Почти все наличные Светланы ушли в её зажатую кулаком ладонь.
На следующий день они перевезли её скудные пожитки. Оксана привезла от себя постельное бельё, кастрюльку, чайник и маленький обогреватель — «здесь, я чувствую, дует, заклеим окна скотчем». Когда подруга уехала по делам, Светлана впервые осталась одна в своей новой «квартире». Тишина была оглушающей, но не мирной. Она была тяжёлой, давящей. Из-за стен доносились звуки телевизора, чей-то ссорящийся голос, плач ребёнка. Она села на диван, обхватила колени руками и замерла. Дно. Вот оно. Самое настоящее дно жизни.
Теперь каждый её день был битвой с бытом и с собственным отчаянием. Поход в женскую консультацию, где она, заполняя карту, в графе «муж» поставила прочерк и увидела жалостливый взгляд медсестры. Поиск работы. С беременной, без особых навыков (она была обычным офис-менеджером) — это было почти нереально. Она оставляла резюме на удалённые низкооплачиваемые должности: ввод данных, обработка простых заказов. Откликов почти не было.
Деньги таяли на глазах. Она считала каждую копейку. Питалась в основном гречкой, яйцами и дешёвыми сосисками. Покупала самое необходимое для будущего ребёнка по акциям в детских магазинах: пачку подгузников самого маленького размера, два боди, один тёплый комбинезон. Остальное Оксана собирала по знакомым, принося мешки с вещами, бывшими в употреблении.
— Не морщись, — говорила она. — Всё чистое, хорошее. Мои в этом тоже выросли.
По ночам Светлану мучил страх. Страх родов. Страх остаться одной с младенцем и без денег. Страх болезни. Страх, что она не справится. Иногда она ловила себя на дикой, иррациональной мысли: «А вдруг он прав?» Она снова и снова прокручивала в голове те самые дни — вечеринку, Марка, его объятия. Нет. Она была уверена на тысячу процентов. Но его ядовитое семя сомнения давало ростки даже в её опустошённой душе.
Однажды, через пару недель после переезда, она не выдержала. Ей нужно было забрать оставшиеся зимние вещи со своей бывшей дачи (небольшого участка с сарайчиком, который они купили вскладчину на заре отношений). Дача была её условной территорией, там хранились её книги, её старый велосипед, какие-то памятные безделушки. Ключ был у неё.
Она поехала на электричке. Было холодно, сыро. Дорога к участку шла через поле, земля была раскисшей от дождей. Она шла, увязая в грязи, чувствуя, как усталость и тяжесть в животе становятся всё ощутимее. На участке было пусто и неухоженно. Сарайчик заперт на её ключ. Она открыла его, и на неё пахнуло запахом прошлой жизни: старым деревом, пылью, грибами. Она села на ящик и заплакала. Не рыдая, а тихо, безнадёжно. Здесь, в этом сарае, они когда-то мечтали построить дом. Здесь он целовал её и говорил, что хочет трёх детей. Здесь была её вера в будущее.
Она собрала в сумку несколько книг, свою старую фотоаппарат, коробку с открытками, которые они дарили друг другу. Всё остальное оставила. Пусть пропадает. Выходя, она увидела на стене календарь с их совместной фотографией. Они смеялись, обнявшись, на фоне моря. Она сорвала календарь, смяла его и бросила в мусорную кучу у забора.
Обратная дорога казалась бесконечной. В электричке было душно, её тошнило. Она прижалась лбом к холодному стеклу и смотрела на мелькающие за окном унылые пейзажи. В голове крутилась одна мысль: «Как же я сюда дошла? Как позволила?»
Дома, в своей каморке, она разложила привезённые вещи. Среди открыток нашла самую первую, от Дмитрия: «Светик моя, с тобой я готов идти на край света. Люблю тебя. Твой Дима.» Она долго смотрела на эти слова, написанные его размашистым почерком. Потом медленно, очень медленно, разорвала открытку на мелкие кусочки и выбросила в ведро. Слёз уже не было. Была какая-то новая, незнакомая твёрдость.
На следующий день она получила первый заказ на удалённую работу — нужно было обработать и внести в таблицу пятьсот анкет. Работа была скучной и копеечной, но это были ЕЁ деньги. Заработанные ею. Не подаренные, не выданные из милости. Она села за стол, включила ноутбук, и впервые за долгое время её лицо сосредоточилось на чём-то, кроме боли.
Вечером Оксана привезла суп и пирожков.
— Как ты? — спросила она, оглядывая обжитое, но всё равно тоскливое пространство комнаты.
— Держусь, — ответила Светлана. И это была правда. Не «хорошо». Не «нормально». Но «держусь». — Я начала работать. Мало, но начало.
— Молодец! — Оксана похлопала её по плечу. — А знаешь, что я узнала? От общей знакомой. Твой «бывший» там, в твоей… в его квартире, не шибко шикует.
Светлана насторожилась.
— Что?
— Да эта студентка его, Катька… Ей двадцать всего вроде. Она, как бы студентка, учится на дневном. И домой приходит поздно. И ничего не готовит. И, говорят, они уже ругаются. Он, видимо, думал, что она будет тебя заменой — любовница в постели, а на кухне повариха, борщ варить и тапочки в зубах носить. А она… она девчонка. Ей гулять и тусоваться хочется.
Светлана слушала, и в её душе не шевельнулось ничего. Ни злорадства. Ни надежды. Просто констатация факта. Он променял её на иллюзию. И иллюзия начала трещать по швам. Было почти смешно. Горько и смешно.
— Мне всё равно, Окси, — честно сказала она. — Пусть хоть на ушах там стоят. У меня свои проблемы.
Она погладила живот, который начинал уже заметно округляться.
— Моя главная задача теперь — вот он. Чтобы ему было хорошо. Тепло. Сытно. Безопасно.
Оксана смотрела на неё с новой, уважительной нежностью.
— Ты крепкая, Свет. Я в тебе и не сомневалась. Выкарабкаешься. Обязательно.
После ухода подруги Светлана села на диван, положила руку на живот. Она чувствовала лёгкие, едва уловимые шевеления. Как будто маленькая рыбка била хвостиком изнутри.
— Вот видишь, — прошептала она. — Мы уже не одни. Мы с тобой — команда. И мы обязательно выкарабкаемся. Я обещаю.
Впервые за много недель она ложилась спать не с чувством безысходности, а с чувством усталой, но настоящей ответственности. Дно было пройдено. Оттолкнувшись от него, она медленно, очень медленно, начала всплывать. К свету. К жизни. К своему ребёнку
Продолжение уже доступно:
Нравится рассказ? В таком случае вы можете отблагодарить автора ДОНАТОМ, для этого нужно щелкнуть на черный баннер ниже:
Первую часть всегда можно прочитать по ссылке:
Читайте и другие наши жизненные истории:
Если не затруднит, оставьте хотя бы пару слов нашему автору в комментариях и нажмите обязательно ЛАЙК, ПОДПИСКА, чтобы ничего не пропустить и дальше. Виктория будет вне себя от счастья и внимания!