- А-а-а-а! - послышалось мне. Именно так, короткими прерывистыми «а».
Только закончилась воскресная литургия, отзвенел колокольный звон. Люди расходились. И это «а» было неожиданным. Я выглянул из алтаря и пошел на голос.
В центре храма стоял парнишка лет пяти и судорожно зажимал себе руками уши. Рядом с ним стояла тоненькая бледная мама в сиреневой косынке и что-то говорила ему легоньким шепотком.
Я подошел и услышал от мальчика:
- Ушки… ушки… ушки…
А мама говорила:
- Данечка, не бойся. Тут не опасно. Это просто колокол, чтобы было красиво. Это как музыка… Не бомбы…
Мальчик сказал: - Громко… громко… громко…
Я сразу все понял.
- Откуда вы? - спросил.
- Недалеко от Мариуполя… У нас дом разбомбили. Мы выжили… Вот сын только… Боится громких звуков.
- А папа? - спросил я предельно тихо.
- Погиб, - выдохнула мама и на пару секунд прикрыла глаза, чтобы не расплакаться.
Я присел на корточки рядом с мальчиком и шепотом спросил:
- Хочешь я тебе покажу, где наше «громко» живёт?
Даня сначала еще плотнее прижал ладошки к ушам, но любопытство пересилило.
- Да! - сказал он и доверчиво протянул мне ручку.
Я ободряюще улыбнулся маме, и мы пошли. Сначала ступеньки на клирос, потом еще ступеньки на колокольню. Даня шел за мной, осторожно. А мама сзади поддерживала его.
На колокольне было красиво. Разноцветные крыши домов утопали в зелени. И совсем не было ветра. Я аккуратно ударил в самый маленький колокол и спросил:
- Громко?
Даня отрицательно покачал головой. Я протянул им с мамой веревку. Они тоже ударили в маленький колокол. Сосредоточенный голубоглазый Даня улыбнулся.
Потом я ударил в другой колокол погромче. Даня повторил. И даже звон благовеста, самого большого колокола, они с мамой повторили.
- Спускайтесь и выходите на улицу. Послушайте там, - сказал я, и мама с сыном послушно спустились.
Я увидел их, когда они подальше отошли от входа в храм и помахали мне рукой. И тут я зазвонил. Очень люблю колокольный звон. Я так звонил, с таким воодушевлением, будто бы снова пришла Пасха. Будто бы я взывал к жизни целый мир. Внизу стояли и смотрели на меня не только мама с Даней, но и несколько прохожих - взрослые и дети.
Через пару минут я спустился. Сзади послышался старческий голос:
- Батюшка! Праздник сегодня большой? Два раза звонили.
Позади стояла Людмила Семеновна, наша односельчанка лет восьмидесяти, которую я пока безуспешно неоднократно зазывал в храм.
- Воскресенье. Это как малая Пасха. А второй раз - специально для тех, кто первый раз не услышал. А вот третий раз уже не колокола, архангелы будут трубить. И всё по вашу душеньку, дорогая Людмила Семеновна.
- Да ну тебя, батюшка! Все шутишь… - ответила она с тревогой в глазах, вдруг я все-таки затащу ее в храм, и поторопилась уйти.
Я обернулся к Дане. Он был счастлив. В его голубых глазках горели золотые искорки. Мама стояла со слезами на глазах. А Даня подошел ко мне и протянул руку со словами:
- Спасибо, ваше «громко» хорошее, красивое.
Я обнял его со словами:
- Будешь помогать мне звонить?
Мама с сожалением произнесла:
- Нет, мы, к сожалению, уезжаем. Мы обязательно приедем еще.
Я спросил имя матери и отца и записал в помянник «О здравии Татианы и младенца Даниила. О упокоении убиенного воина Дионисия».
Они ушли. Даня все время оборачивался.
А вечером была гроза. Я очень надеялся, что мальчик Даня уже не зажимал ушки и не боялся громкого неба. Я позволил себе чуточку помечтать. Мне кажется, он лежал под одеялом и представлял, что где-то там, наверху Кто-то самый большой и самый сильный бьет в самый большой колокол и заглушает нехорошие звуки, звуки войны. И мы победим.
Слава Богу за всё!
священник Игорь Сильченков.
🙏 Нуждаетесь в молитве? Пишите имена родных и близких – мы помолимся.
Передайте записки о здравии и упокоении в наш молитвенный чат:
📱 WhatsApp: https://chat.whatsapp.com/BabKq7JnrqE44bQNTz1H3S
📨 Telegram: https://t.me/zapiskivhram