- А кто тут у нас такой хорошенький?! А у кого щеки пушистые? Кто рыженький такой? Кто разбойничек?
Игорь открыл глаза и увидел, что откуда-то сверху на него смотрит полная тетка в драповом пальто. Тетка умильно улыбалась. И пальцами трепала Игоря за щеки.
Женщину он смутно припоминал - жила на пятом этаже такая вот тетка. То ли Харитонова, то ли Капитонова. Противная до ужаса - вечно Игорю за курение в подъезде выносила устные замечания. И сама она была скандальная, липучая. Всюду нос совала - кто шумит, кто мусор у двери оставил. К ним с Люськой тоже приходила - жаловалась на Борю, что тот на стене подъезда рисует глупые картинки. И пишет: "Аня, счастье мое в тебе". С грамматическими ошибками.
Игорь хотел возмутиться. Подумаешь-ка: выпил человек. И заснул в родном подъезде. Не в первый раз. И не повод это за щеки его трясти руками. Неизвестно еще, что этими руками тетка делала, как говорится.
Но вместо возмущения раздалось фырканье. Это фыркал Игорь.
- Ути-пути, - запричитала тетка, - а кто у нас тут такая недотрога?! Так ты девочка? Точно - девка! Значит - Мурка! Мурочка, кыс-кыс. Кто Мурочку потерял? Показывай-ка, девочка моя кругломорденькая, на каком этаже живешь? Отнесу тебя домой. А хозяев твоих отругаю - не умеют за животиной следить - нечего и заводить. Изверги какие! Ну-к, рассказывай!
Игорь поморщился. Он хотел сказать, что не теткино это дело - где он живет. И пусть она спокойно чешет к себе домой. И к людям не пристает. И вообще - сама она Мурка кругломорденькая.
- Мяу, - неожиданно произнес Игорь хрипло. - Мяу.
Тетка сложила руки на груди. Задумчиво оттопырила губы.
Игорь захотел пошарить в кармане - достать сигареты и подымить. Назло Капитоновой. Пусть бы она отстала. Но карманов не было. Да и пошарить не получилось - отчего-то руки Игоря слушались плохо. “Довела Люська, - сердито подумал он, - добилась своего! Вот и макинтош деревянный забрезжил. И эта кура стоит, ахает! Нет бы медиков на помощь звать! Караул, люди! Спасите”.
Игорь непроизвольно потянулся к теткиной ноге - захотелось ее цапнуть. Но одернул себя. Что это за позывы?! Харитонову за ноги кусать? Нет, он определенно на грани жизни. Довела Люська, добилась своего! И лучше медиков не звать - мало ли как они посмотрят на покусы и фырканья с точки зрения медицины.
Вдруг в голове Игоря самопроизвольно нарисовался образ молодой соседки Булкиной. С грудью пятого размера и другими упругими частями тела. Будто Булкина прямо в голове зашептала Игорю жарко: “Возьми же меня, ночной хулиган”. Он заперебирал ногами. И с досадой клацнул зубами на Харитонову.
Хлопнула подъездная дверь. Игорь растопырил ноздри и протяжно взвыл. Соседкой Булкиной запахло уже невыносимо. А про хулигана она не просто шептала, а уже кричала. Игорь заметался по лестничной площадке. Харитонова мешала метаться. Ныла свое “кыса-кыса” и совала ему под нос сосиску “Молочную”, которую вынула из объемной сумки.
Игорь чихнул. Булкина обожала едкий парфюм, но раньше Игорь на соседку не чихал. Наоборот - хотелось идти за Булкиной и распускать руки в романтическом смысле выражения.
Соседка прошла мимо тетки и Игоря. Призывно покачала формами.
- Это вы, - поджала губы Капитонова, - вчера опять спать не давали целому дому? Музыка гремит, бегаете, воете. Сколько можно, я спрашиваю?!
Булкина скорчила физиономию.
- Сколько нужно, - ответила она.
И пошла по лестнице вверх. Каблуки Булкиной громко цокали.
Игорь уставился на ее ноги и все остальное. И непроизвольно мяукнул басом. Почему-то захотелось поскакать за соседкой. А если на его пути встанет какой-нибудь внезапный соперник, то устроить хорошую драку. Шипеть, дыбиться, прижимать уши к башке.
- Мурочка, - Харитонова опять потрепала Игоря за щеку, - и тебе эта разнузданная девица не по вкусу? Не расстраивайся. И на нее найдем мы управу. Я вызову ей наряд милицейских. Я больше терпеть не намерена. И пусть они ей штрафов всяких навыписывают. Ишь, выдра какая! Мурочку мою чуть до аллергийки не довела, да? Пойдем к мамочке, крошка моя.
И Капитонова, подхватив Игоря под пузо, понесла его к себе домой. Шла одышливо. Сопела и топала. Игорь опять чихнул. От соседки несло щами и собачьей шерстью.
- Ну, - сказала она в квартире, - будешь у меня жить. Барсик в прошлом году помер. Не хотела никого заводить, но как такую жалкую бедолагу бросить? К тому же, ты явно девочка. Вон морда какая круглая. Будешь, Мурочка, со мной жить? Вот тебе Барсикова корзина. Устраивайся-ка. А я тебе минтая дам. Любишь минтай-то? И минтая дам, и сосисочку. Славно мы заживем, вот увидишь.
Игорь, сидя в корзине, насупился. Пахло чужим котом. Он посидел, почихал. Харитонова - в поясе из шерсти собаки на пояснице - все не унималась. То гладила его по макушке, то совала сырую рыбу под нос. Игорь рассердился и таки тяпнул Капитонову за руку. Она ойкнула. А потом затянула жалобно: “Намаялась бедненькая, обижали мою дееевочкууу. Девочка спать хочет. Ути-путииии. Или, может, ты не Мурочкааа? Может, ты Степанидкаааа? Или Ириска?”.
Игорь с досадой отмахнулся от Капитоновой лапой. И угнездился в корзине, демонстративно повернувшись к Харитоновой пушистым задом. Сама она Ириска!
Ночью не спалось. Игорь тихо вздыхал. Потом посидел в корзине набычившись. Далее зачем-то подрал обои. Драть обои было весело. Потом - диван. К утру сделал лужу в туфли Харитоновой. Ему ужасно хотелось протестовать, бороться и сбежать к Булкиной.
Заснул он под диваном - забился в самый дальний угол. Опасался, что Капитонова, продрав глаза в несусветную рань, опять станет причитать, совать ему сосиски или отругает за туфли, обои и диван. А то и побьет.
С первыми петухами к Капитоновой заявилась подруга - такая же склочная тетка из соседнего дома. Они толкались в коридоре, шумно обсуждали Булкину, плохую погоду, цены, которые сорвались с цепи, и радикулиты.
Игорь, улучив момент, выскользнул из квартиры. Тетки, занятые радикулитами, его не заметили. "Ура", - подумал Игорь и бодро поскакал на шестой этаж , к Булкиной. И расположился под дверью, предварительно ее пометив. Грозно смотрел на каждого, кто проходил мимо. Особенно грозно - на мужчин. Этих хотелось как следует цапнуть. И пометить вообще все.
После обеда из квартиры Булкиной вышел косматый парень. Игорь поднял дыбом все свои волосы и взвыл. Настроился на драку. Но парень не обратил на него внимания.
Через полчаса парень вернулся.
- Круассаны, - объявил он Булкиной, - и розы!
Булкина - в пеньюаре и тоже косматая - улыбалась парню. Он протянул ей розу в горшке.
Игорь, оттолкнув соперника, юркнул в квартиру. Распушил хвост и отправился прямиком в спальню. Булкиной он подмигнул сразу двумя глазами.
- А это еще кто? - спросила Булкина. - А это как он тут оказался? Он, небось, еще и блохастый! Он, возможно, даже с помойки! Ах, какая гадость! Срочно, Вася, отлови его. И отправь в подъезд. Пусть ведьма с пятого этажа с ним возится, это ее выкормыш. Уноси, говорю!
Косматый Вася не спешил ловить Игоря.
- Да пусть у тебя живет, - сказал он миролюбиво, - смотри, какой красивый. Рыжий, наглый. А блох мы щас изгоним. Я спец по таким нахалам.
И Вася понес Игоря в ванную комнату. И поставил его в красный таз. И, намылив противным мылом, начал поливать из душа теплой водой.
Униженный Игорь орал и царапался. Он кричал: “Помогите!”. Он выпускал на Васю когти на руках и ногах. Вася хохотал. А потом завернул Игоря в большое полотенце. Игорь высунулся из полотенца. Глаза его метали молнии.
- Нормальный кот, - радостно сообщил Вася, - и даже не сильно блохастый. Завтра на кастрацию потащим. Чтобы поспокойнее был. И заживете вы, Маня, душа в душу. Он ведь сам к тебе пришел. Выбрал тебя, понимаешь? Такие - с помойки - они самые преданные!
Игорь тяпнул Васю за руку, вывернулся из полотенца и побежал под диван. “Кастрация?! Он сказал: кастрация?! Да я… Да я сам! Да я его сам того!”
Ночь опять прошла без сна. Игорь подрал обои, подрал диван. Сделал лужу в ботинки Васи. Потом еще одну. И еще, и еще. Потом он ощутил огромную обиду на Булкину. Ишь, блохастый! Ишь, с помойки! И сделал лужу и в ее сапоги с каблуками. А потом и в горшок с розой.
Под утро забрался на кровать - там, отпихнув Васю, он улегся на грудь к Булкиной. И сладко захрапел. Жизнь по-тихоньку налаживалась.
... Проснулся Игорь от истошного крика. Булкина держала в руках хлопушку для выбивания ковров и верещала, что блохастого негодяя нужно отправить к ведьме сей момент. Дверь на выход была широко открыта. Булкина трясла своим сапогом и пальцем указывала на дверь.
Игорь подпрыгнул и в ужасе бежал на родной третий этаж.
Он мечтал попасть домой - на свой личный диван. И лежать на том диване до изнеможения. А Люська пусть бы подносила чай и звала на горячий ужин. Но главное - пусть бы он остался котом! Игорем - ни за какие коврижки! Сами вы Игорем будьте! Это же опять на работу ходи, в магазин за картошкой иди, на мусор мешки тащи, с Люсей ругайся, с Борей из-под палки уроки делай, к теще катайся, там ее слушай, на дачу ее отвози. Ой, нет! Хватит с него, нажился!
Игорь достал ключи из кармана и отпер дверь. С разбегу запрыгнул на диван. И блаженно развалился. Сделал жалкое лицо - чтобы жена, обнаружив Игоря на диване, не устраивала сцен, а посочувствовала бедняжечке Ириске.
- Игорь! - взвизгнула вдруг жена Люся. - Ты в обуви на диван, ирод, залез! А ну, марш отсюда! Совсем совесть потерял! Я, значит, убираю, я, значит, стираю! А он наглеет! Ни капли уважения к чужому труду!
Игорь мяукнул. Люся замерла. Он мяукнул вновь. Захотелось подпрыгнуть, подраться с воздухом. Далее залезть на шкаф - и прыгнуть с него прямо на Люсю. Или спрятаться за дверью - и нападать на жену, горбатясь и фыркая. А потом, отужинав, подрать диван и сделать лужу. Но не в сапоги, нет. Он, Игорь, у себя дома. И придумает что-нибудь позаковыристее с этими лужами! Дел-то у него больше нет занудных - лежи себе и заковыристое выдумывай!
- Боря! - заверещала Люся на высокой ноте. - Твой отец спятил! О, боги! Где были мои глаза?! Зачем, зачем я связала свою жизнь с этим ленивым созданием? Лучше бы я жила с кошками! Лучше бы их было даже сорок! А теперь он еще и сбрендил! Говорила мне мама...
И Люся, высморкавшись в халат, пошла кричать на Борю - чтобы он получше соображал в уроках. Иначе превратится в своего папашу. А она, Люся, подобного допустить не может. И будет биться за уроки до последнего.
Игорь осмотрел свои ноги. Обычные ноги. В грязных ботинках сорок третьего размера. Он потрясенно подошел к зеркалу. На него смотрела физиономия - круглая, немного наглая. Человеческая.
Игорь вновь прыгнул на диван. И горестно свернулся в улитку. Одним глазом он уставился в телевизор. Все еще показывали американский фильм "Вопли в темноте" - под него Игорь и заснул. "Вопли" наглядно рассказывали телезрителям про оборотней. Как некоторые люди превращаются в ужасных оборотней. Чаще всего - в волков. И творят чего им в голову взбредет.
Игорь смотрел на волков и ронял одинокую слезу. Котом жить было куда проще. Вот ведь рецепт счастливой жизни! И если бы вместо Капитоновой его приютила (и полюбила) Булкина - так и вовсе наступили бы райские времена. А жена Люська отстала бы от него навсегда - по натуре она все же была убежденной собачницей. Хоть и про сорок кошек чего-то вещала.