Начались у Оли всякие неприятности в жизни. Черная полоса прямо настала. На работе обстановка нервная. Того и гляди - в шею Олю выгонят. Дома - муж Олег. Придет Олег с работы, усядется на диван. И новости глядит. К Оле без внимания совершенно. Даже про годовщину брачной регистрации запамятовал. Сын Вася, опять же, не слушается. Бьет баклуши и "двойки" из школы тащит пачками. И даже кот разболтался - делает чего ему в голову взбредет. Совсем от рук отбился.
А последней каплей кража стала. На юбилее Олином кошелек спер гость какой-то. И люди ведь все приличные на юбилее были. Родня и подружки близкие. А кошелька все равно нет - хоть обыщись.
Натуральная черная полоса, то есть.
И подумалось Оле, что не просто так все в жизни ее происходит. Не может так быть, чтобы все напасти на человека разом рухнули. И явно прослеживается тут потустороннее вмешательство. Сглаз или порча какая. А чем еще полосу объяснить?
Оле подружка человека сразу нужного посоветовала.
“У моей кумы, - подружка сказала, - ситуация один в один была. От нее, кумы, муж сбежал. Жили прекрасно, а он сбежал. И премию куме на службе не выдали. Тоже она переживала, тоже рыдала без удержу. И тоже потустороннее вмешательство заподозрила. Не может так быть: и премия, и муж беглый. Обратилась, само собой, к экстрасенсу. Валерианом звать. Очень хороший экстрасенс, все ужасно его нахваливают. И что ты, Оль, думаешь? Как поработал Валериан - так все у кумы и наладилось. Супруг ее вернулся. На коленях прямо приполз и домой попросился. А на работе премию выдали куме аж в двойном размере. И извинялись еще, и отгул дали. Обращайся, поможет точно. Я и сама этого Валериана пригласить хочу. Чего-то помидоры плохо всходят. Сглазил их кто или что”.
И решилась Оля. Из копилки своей сумму вытащила на Валериана. И связалась с ним по номеру телефона.
А Валериан сразу на помощь прибежать не смог. Заартачился он. Хоть Оле эта помощь срочным образом требовалась.
- Ну, - Валериан сказал, - вы поймите, женщина. У меня до конца года все расписано плотненько. Завтра я на поиск домашнего питомца в область качусь, далее к женщине, у которой муж второй раз сбежал, по гарантии там работы. Затем приворот заказали по предоплате. Далее снятие порчи по графику. Порчу ждут с прошлой весны, там клиент недовольный, уже скандалит. И даже по двойному тарифу оплачивать порчу он готовый. Вы-то как, не готовы по двойному?
- Это мне подумать надо, - Оля ответила, - посчитать средства -то.
- Если средства есть, - Валерина в трубку посопел, - то попробую вас, женщина, местами с мужем сбежавшим поменять. Может, и получится пораньше вас посмотреть. Пойду, так сказать, навстречу вашей беде.
Пересчитала Оля копилку. Чуток у соседки в долг попросила. И таки нашла сумму нужную на Валериана.
- Валериан, - экстрасенсу радостно она позвонила, - есть средства! Мужа сбежавшего со мной местами меняйте срочно! Пусть побегает пока муж этот.
А Валериан еще в телефон посопел. “Так-так-так”, - побормотал. Бумажками пошелестел. Повздыхал.
- Так и быть, - сказал наконец, - поменяю с бегуном вас. Или с питомцем поменять? Хоть и не делаю так никогда. Но в вашем случае чую, что помощь срочная требуется. Что промедление тут подобно краху всей жизни. Диктуйте адрес, через час заскочу.
Оля адрес продиктовала. Быстренько пол вымыла, пыль смахнула и халат чистый надела. Приготовилась.
А Валериан пунктуальным экстрасенсом оказался. И прямо ровно в девятнадцать ноль-ноль в дверь квартиры постучал.
Открыла Оля дверь и ахнула. Таким Валериан колоритным оказался. Глазища у него изумрудные. И горят блеском неземным. Лицо свирепое. Волосы седые до колен. Сам в плаще черном. На ногах сапоги такие, какие кот из сказки носил.
- Валериан, - басом представился, - потомственный экстрасенс из ковена черно-белых ведьмаков. Оплата вперед.
И в Олю глазищами вперился. И руку протянул молча. А Оля ему сумму из копилки в руку вложила. Экстрасенс денежки пересчитал тщательно. Палец слюнявил и пару раз со счета сбился. А потом в нагрудный кармашек вознаграждение спрятал. "Мерси, - сказал голосом человеческим, - большое, мадамочка".
И снова вид свирепый у него сделался.
Стоит Валериан в прихожей - и ноздри раздувает. Кот Олин так делает, если колбасу вареную в холодильнике чует. Ноздри Валериан раздувает, глаза таращит. И щекой дергает.
- О, - прошептал хрипло, - чую. Есть чего-то тут у вас. Чего-то есть, чего-то завелось в квартире-то. Сущность завелась! Давно сидит, собака. Сидит, энергию из вас пьет. Пахнет мне сущностью. В кухне засела. Пристроилась на шкапчике и вампирит. Ох, и пахнет! Ох, и логово тут у вас какое!
И давай на кухню Валериан из прихожей ломится. Ломится, сопит. Но будто мешает ему что-то, не пускает на борьбу с сущностью.
- У, - маг глазами завращал, - не пускает! Пусти, говорю! Не пускааааееееееееееет…Пусти, собака! Я воин света! Пусти или со мной иметь дело будешь!
Из кармана Валериан предмет какой-то вынул. На гребень похожий для волос. Машет гребнем, воет, рвется в сторону пищеблока. Волосищами машет. Сражается с сущностью изо всех сил. А она его не пускает на кухню все равно. Такая сущность сильная.
Оля, конечно, перепугалась ужасно. Сущность дома завелась! И сильная! Воин света с ней справится не может! Ох, что делать? Хоть квартиру нехорошую прямо завтра продавай за бесценок!
- Пустиии, - экстрасенс воет, - кому сказал! Не пускают меня в дом, хозяйка! Боятся силы моей чудодейственной! Вижу сущности! Окружили и из дому меня гонят! Круг магический нарисовали! В ковен звоните, хозяйка! Пущай подмогу высылают!
Оля уж совсем перепуганная замерла. На Валериана глядит, губами бледными бормочет слова спасительные, которым ее прабабка когда-то обучила.
- Впусти в дом! Впусти меня! Заклинаю заклинанием своим! - экстрасенс свое орет. Орет, дергается. Как мышь в мышеловке.
И Оля, остатки духа собрав, Валериану помогать бросилась. Не пустит ведь сущность Валериана этого! А услуга оплачена. И ковену этому, небось, еще доплачивать за усиление придется.
Дернула она за плащ Валериана как следует. И хлястик на плаще оторвался - так Оля энергично экстрасенса из круга магического волокла. За ручку дверную это маг хлястиком плаща зацепился.
- Сущности происки, - на ручку Валериан трижды плюнул, - вот и не пускает! Подручный тут, понимаешь ли, у сущности прижился. Ты, хозяйка, ручку замени. Вот уйду, а ты сей момент замени. Выбирай с позолотой. И чтобы башка львиная на ручке скалилась. Таких ручек дверных сущность опасается.
Прорвался Валериан на кухню. Сразу воды из чайника жадно глотнул. И бубен из кармана вынул. И давай с бубном по кухне скакать да кружится. Волосищами трясет, глазами сверкает. Слова на языке непонятном выкрикивает.
Кот Ибрагим мага испугался. Заорал на весь дом панически. И по занавеске под потолок забрался. Смотрит на Валериана сверху, занавеску дерет, спину дугой гнет. А Валериан все скачет.
С полчаса Валериан с Ибрагимом так верещали хором.
А к Оле соседи снизу пришли, семейная чета Сидоровых. Они шума не любили принципиально.
“Мы, - Сидоровы заявили скандальным тоном, - милицейских щас вызовем. Мы не понимаем решительно, что за вой у вас тут творится. Доколе? Мы спать желаем. Мы жаворонки. И привыкли сразу после ужина в царство Морфея отбывать. Для кого правила общежития, спрашивается, пишутся, Ольга Ивановна? Доколе терпеть мы безобразия будем?”.
А Оля в сторону кухни пальцем указала. “Не мешайтесь тут, - Сидоровых вежливо попросила, - специалист у нас работает. Сущность гонит. Воткните в уши беруши - и спите себе спокойно. А то попрошу специалиста к вам на жилплощадь сущность поселить. Он такое легко делает”.
Но соседи спать спокойно отказались. А захотели на Валериана тоже посмотреть. “Постоим, - сказали, - тихонько. Тоже нам ведь ужасно любопытно. И какой сон, Ольга Ивановна, если сущности над головой нашей гоняют?”.
Встали кучкой все на кухне. И смотрят на мага.
А Валериан, завидев жаворонков, еще сильнее скакать начал. И к бубну добавил лапу куриную - в карамане он лапу с собой носил. И давай лапой этой на все четыре стороны света махать. И на Сидоровых помахал. И подвывал еще волком. Ибрагим с занавески тоже заголосил посильнее.
Сидоровы тут в обморок хлопнулись. Не выдержала у них нервная система. Сама Оля тоже бы с радостью хлопнулась. Но хозяйка дома она - и не дело в обмороке валяться, когда гостей полон дом.
А Валериан через Сидоровых перепрыгнул вдруг с воплем. Будто он праздник Ивана Купалы отмечает. И рванул в спальню Олину. И ее за собой потащил. Бежит в спальню, Олю за руку держит крепко. "Веди меня, - кричит, - хозяюшка! Веди в опочивальню, туда сущность удрала! Там у ей, у собаки, лежка располагается!".
А в спальне опять ноздрями шевелить принялся.
- Вижу, - голосом замогильным затянул, - вижу я за вашей спиной мужчину одного. Давно помер. Стоит. Одной рукой вас обнимает. А другой о косяк оперся. Навалился так даже на косяк. Будто устал он бремени прижизненных грехов. И стоит. Чего-то сказать хочет. Щас я с ним в контакт войду. Нелюдимый покойник-то. Сердитый. На вас обиженный. Супротив контакта он.
Вздрогнула Оля. Сердце у нее в пятки укатилось. "Косяк-то, - слабо шепчет, - тоже менять? На позолоченный? Ой, мамочки...".
- Вижу, - Валериан дальше завывает, - его прекрасно. Борода у него есть. И на голове кепи с околышем. Высокий такой мужчина. Рассказывает, что оберегает вас от земных невзгод. Родня он ваш, мужик-то. Дальний предок. Имя его… Щас скажу имя. Имя, брат, имя! Дормидонт…Нет, другое. Добрыня. Добрыня Никитич! Был такой у вас родственник, хозяйка? Был, не отпирайся!
- Дык Олег с рождения, - муж Олин в проеме двери стоит, - Олег Петрович. А вы кто будете? И как давно шашни у вас с моей супругой законной?
Это супруг Олин с работы пришел. И не понимает он ничего совершенно. На кухне чета Сидоровых вповалку лежит, кот на занавеске раскачивается, а в спальне мужик посторонний с лапой куриной подле Оли отирается. Любой бы такого в своем законном жилище не понял.
Валериан на супруга покосился. И подальше от него отошел. За комод спрятался.
- Вы лжете, - из-за комода замогильно вещает, - и не Олег вас звать. Или же Олег, но предки Дормидонтом назвать вас хотели. И за вами два духа стоят! Мужик там и женщина. Жили они в хате этой раньше. Так и говорят: наш, мол, это домина. Мы тут живем. Ночами к вам приходят. И одеяло стягивают. Мужик с бровями лохматыми. А тетка… Тетка плачет. “Олежек, - плачет, - любименький, иди ко мне”. И руки тянет. Лет тетке около ста. Или ста десяти. Сутулая такая.
- Шестьдесят два, - соседка Сидорова из-за спины Олеговой высунулась, - мне по паспорту. По последним данным, из группы молодежи едва я вышла. Глаза-то разуйте. Ишь, хамло какое!
Это чета Сидоровых очнулась. И дальше любопытствовать пришла. Сгрудились за Олегом и вынюхивают. Любят они вынюхивать.
У Оли в этот момент нервы тоже сдавать начали. Олег стоит, шею напрягает. Желваки у него по щекам бегают. Сидоровы лезут в дело не свое. Вечно они такие, дай им только в дела чужие лезть! А Оля деньги из копилки заплатила. И результата ей хочется.
- Так чего, - у мага она спрашивает с дрожью, - видно там уже, кто кошель-то спер?
Валериан в плащ замотался, опять ноздрями пошевелил. По спальне забегал. Лапой куриной кому-то угрожал. Бегал час почти. Потом под кровать забрался. И затих там.
Олег - как до кровати дело дошло - любовника Олиного из-под кровати тащить захотел. Рвется прямо к кровати этой. Рубаху на груди своей раздирает в клочья. На Олю так он негативно настроенный. "У тебя, - жене высказывает, - и любовник с приветом! Все любовники нормальные в шкафы лезут, а этот под ложе супружеское щемится!".
А Сидоровы снова про милицейских речь завели. "Жаловаться будем, - Оле говорят, - что безобразия у вас творятся. Что вы в доме развели? Мужики у вас тут всякие хороводятся. Постеснялись бы, Ольга Ивановна, адюльтеров. У вас ребенок! Одумайтесь! Иначе милицейским нажалуемся".
Полезла Оля под кровать. И там у мага про кошель уточняет. Чего, мол, вам показывают? Вы, мол, побыстрее, уж управляйтесь. Сын Вася скоро домой придет, ужина затребует. Он растущий организм. И супруг мой сердится. Пожалуй, подраться он сейчас даже способный.
А маг в ответ всхрапнул. Оля его тогда за нос слегка ущипнула.
- А на ужин, - Валериан глаза приоткрыл, - чего на ужин у вас, хозяйка, нынче?
Супруг Олег тоже под кровать полез. Злой, кепи об пол шарахнул.
"Ах, уже и ужин, тебе, собака, - кричит, - покажу я тебе ужин! При живом-то муже ужины жрать!".
- Уберите-ка, - Валериан потребовал, - хозяйка, всех посторонних. Они мне работать мешают. Всех убирайте! И Дормидонта, и кляузников. Вижу я кошель. Вижу руку. Вот рука жадно к кошелю тянется. А более ничего не вижу. Лицо там преступника плохо различается. То ли баба это, то ли мужик. Уберите посторонних с жилплощади. Я при таких столпотворениях работать не могу. Убирайте, иначе ухожу я. Мне за вредность не доплачивают.
Оля сразу Сидоровых выставила, хоть они и упирались.
А Олега в кладовку спрятала. Тоже он упирался. "Это ищейка, - Олегу Оля на ухо прошептала, - по кошелькам. А ты с неуместной ревностью! У нас сущность! Под кроватью лежка у нее, у сущности этой".
И пока Олег глазами хлопал - на замок его в комнате тещиной заперла быстренько.
И снова под кровать полезла.
- Ну, - интересуется, - сейчас видимость получше? Личность мне описать воришки можете? Чего там у него? Бородавка на носу? Роста какого подозреваемый?
- В астрале это я был, - Валериан зевнул, - в астрале информация хорошо приходит. И в астрале четко мне показали. Порчи нет на вас. И сглаза нет. Ничего на вас нет такого, гражданка. Есть, правда, один моментик. Но он такой ничтожный, что говорить о нем и не стоит. Короче, живите спокойно. Кошелек вам вернут скоро. Тетка рыжая вернет. Родня она ваша дальняя. С бородавкой и роста невысокого. Метр сорок восемь рост у тетки. Вы кошелек постирайте потом в воде морской. И сплюньте через плечо левое три раза. Тетка эта больше порога жилища и не переступит. А сущность я съел. Перевариваю теперь. А вы орете все, пищеварению мешаете.
- А чего за моментик-то, - Оля насторожилась, - уж все рассказывайте!
- Приворот, - экстрасенс сообщил скучно, - обычное дело. Бородатый ваш приворожил. Чтобы, значит, сидели вы при нем вечно. Старый приворот. Ведьма его рыжая делала. Рост у ей метр сорок восемь.
И вылез Валериан из-под кровати. В уборную сходил буднично.
На прощание напомнил, чтобы ручку дверную сменили. А как про приворот решится Оля, так пусть сразу в очередь на отворот и записывается. Хоть и занят Валериан на год вперед, но подвинет кого-нибудь - кто поменее в помощи нуждается. Бегуна или дядьку со сглазом.
А Оля с облегчением выдохнула. И супруга из кладовки выпустила. Выпускала и прямо запело ее сердце. “Как Олежа, - пело сердце, - взревновал! Чего, мол, шашни крутите! Не сильно он, пожалуй, и равнодушный. Просто быт его заел. Ревновал-то как - любо-дорого посмотреть. Прямо лицом перекосился! Ой, мамочки...”.
Как Олега из кладовой вызволила - так и про кошелек вспомнила. "Растяпа, - вспомнила, - и в сумке я его другой оставила! И хоть в молодежной я пока группе, но пора бы и память тренировать начать. Стихи учить или басни Крылова".
И как-то тем же вечером окончилась у Оли черная полоса.
И на работе все попозже утряслось самостоятельно. И сын Вася слушается теперь. Через раз слушается, но на то он и подросток.
И не знает Оля - кого благодарить ей. То ли Валериана этого, то ли еще кого. На всякий случай всем “спасибо” сказала.
Но копилки жаль было, конечно. Да и кот Ибрагим не сразу в себя пришел. Расстроился и с занавески спускаться два дня отказывался. А потом успокоился. Колбасы затребовал и от рук отбиваться прекратил.