Дорогие читатели, мы начали серию публикаций, посвященных главной тайне русской истории, о которой мы на "СПАСЕ" сняли фильм «Святой Фёдор Томский. Тайна сибирского старца». Его вы сможете увидеть уже совсем скоро, а пока предлагаем вам ознакомиться с цитатами из труда Марины Михайловны Громыко (этнограф, историк, доктор исторических наук).
Совершенно прав исследователь С.В. Фомин, утверждая, что к числу важнейших доказательств тождества императора Александра I и старца Феодора Кузьмича относятся факты непоминания государя графом Д.Е. Остен-Сакеном и придворным врачом Д.К. Тарасовым, отслужившими панихиды о нем только после смерти сибирского подвижника в 1864 г. Воинствующий атеист К.В. Кудряшов приложил немало усилий, чтобы поставить под сомнение информацию, исходившую от племянника Д.К. Тарасова. Однако истина упорно проявляла себя в виде ставших известными других фактов непоминания Александра I лицами, посвященными в тайну. Этих фактов К.В. Кудряшов не знал (или не хотел знать), в том числе и опубликованных до написания его работы. В их числе – отсутствие Александра I и его супруги в синодике близкого их друга – графини А.А. Орловой-Чесменской.
Так, архимандрит Фотий, искренне опечаленный вначале «смертью» Александра I, позднее обнаруживает в переписке с самой близкой из его духовных чад – графиней А.А. Орловой-Чесменской – полное отсутствие непременных для воцерковленного человека (а тем более такого истового церковного деятеля, каким был о. Фотий) форм поминания. Нам удалось проследить это явление по материалам их переписки, как отмечалось выше, начиная с 1829 г. Письмо архимандрита к графине от 19 ноября 1829 г. особенно убедительно в этом отношении потому, что в нем есть фраза – «Ныне день памяти Александра Благословенного – яко день его успения» – и более ничего: ни обычных в таких случаях слов «в Бозе почившего», ни молитвенных пожеланий прощения грехов и Царствия Небесного, ни упоминаний о служении панихиды535. Ни слова об Александре I в письмах к Анне Алексеевне от 19 ноября 1832 г., 19 ноября 1833 г. В постскриптуме записки от 19 ноября 1836 г. говорится: «Сегодня обедни нет у нас, но аллилуйя, и посему желаю проехаться» и пр. Панихиды в этот день архимандрит явно не служит. Между тем отношение архимандрита Фотия к императору Александру I и высокая оценка его духовности оставались прежними, как видно из других его текстов, написанных в эти же годы.
Особое место среди свидетельств духовного характера по рассматриваемой проблеме занимают рассказы о явлениях, связанных непосредственно с тождеством Александра I и Феодора Кузьмича.
Жительница Красноярска Наталия Яковлевна Попова была известна широкому кругу сибиряков своим благочестием. Она бывала на богомолье в Киеве и часто ездила к старцу Феодору Кузьмичу на Красную речку. По мужу своему, дьякону, она принадлежала к семье красноярских Поповых, давших Сибири нескольких духовных лиц, в том числе иерея Петра (брата дьякона), ставшего в 1866 г. Новоархангельским, а в 1870 г. – Енисейским и Красноярским епископом. Наталия Яковлевна несомненно может быть отнесена к числу духовных чад Феодора Кузьмича, т. к. посещала его регулярно, несмотря на отдаленность Боготольской волости от Красноярска, а потом бывала у него и в Томске. Мы уже отмечали выше, в связи с характеристикой «Сказания» как источника, приводимые в нем случаи прозорливости Феодора Кузьмича, рассказанные Н.Я. Поповой. Дьяконица пришла к убеждению, что духовник ее – Александр I, не только на основании своих и чужих наблюдений, но особенно после откровения, явленного по молитвам старца. С.Ф. Хромов рассказал об этом случае в записке, переданной в августе 1881 г. К.П. Победоносцеву, следующее:
«При жизни Великого Старца Феодора Козмича, проезжая из Киева, красноярская вдова, дьяконица Наталья Яковлевна, она близка была к старцу Феодору Козмичу, часто ездила к нему на Красную речку, и ей очень желательно было знать, из какого звания Великий Старец Феодор Козмич. Много раз она просила его, и все отказывал. Наконец она убедительно стала просить: «Батюшко, открой Бога ради», бывши у него в келье, и, вероятно, уже так Богу угодно, Старец ей сказал: «Если откроет тебе Пречистая Божия Матерь, то вот молись и проси Ее». Она тут же стала молиться, и сделался от иконы Божией Матери Необыкновенный Свет. Она от страху упала, и Старец ее поднял и помог встать и сказал: «Ну ступай теперь с Богом». Она пошла, ночевала на Красной речке у Латышевых и во сне видела, кто он. По приходе опять к нему сказала (об этом); он ей запретил говорить (другим) до его смерти. А нам Наталья Яковлевна вот что говорила: «Пожалуйста, служите великому Старцу, если бы знали (кто он), то мы недостойны у него ноги целовать». Я прилежно стал спрашивать, она вот что только могла сказать: «Его мать – всей России мать». А после смерти Старца при первом свидании (со мною) сказала, что великий Старец Феодор Козмич был Государь Александр Павлович. (Выделено нами. – М.Г.) Эта Наталия Яковлевна была жена брата Преосвященного Павла Красноярского, а после – Благовещенского, которая уже скончалась».
Заметим, что сообщение Н.Я. Поповой о том, что было явлено ей о прошлом Феодора Кузьмича, не вызвало у самого старца возражений. Он лишь просил не распространять это до его смерти. После же смерти старца она говорила об этом открыто. И вот что очень существенно: утверждение Наталии Яковлевны о тождестве старца и императора Александра Благословенного не вызывало возражений у брата ее мужа – епископа Павла (Попова), а ведь он, будучи еще иереем, был духовником Феодора Кузьмича в сельский период жития старца! Исключительно авторитетный, и не только в своей семье, человек, епископ мог запретить Наталии Яковлевне утверждать тождество, если бы считал это неправдой. Сам говорить о тождестве Феодора Кузьмича и Александра I преосвященный Павел не мог: не только в силу официального своего положения, но и ранее, простым священником, – в силу тайны исповеди.
Источник: Святой праведный старец Феодор Кузьмич Томский - Александр I Благословенный : Исследование и материалы к житию / М.М. Громыко. - Москва: Паломник, 2007. - 508.
