– Наталья Андреевна, вы уверены? – риелтор, молодая деловитая девушка по имени Светлана, с недоумением оглядела сияющую свежим ремонтом квартиру. – Вложить столько души, столько сил… и продавать? Вы же говорили, что это память о бабушке, ваш родовой уголок. А теперь… Покупатель ждет внизу. Вы точно не передумали?
Наталья стояла у окна, того самого, у которого любила сидеть бабушка. Она смотрела на оживленную улицу, на спешащих по своим делам людей, и улыбалась своим мыслям. Передумала ли она? О, нет. Она как никогда была уверена в своем решении.
– Не передумала, Светочка, – мягко ответила она. – Память – она ведь не в стенах, она в сердце. А родовой уголок… Знаете, я тут поняла одну важную вещь. Иногда, чтобы построить что-то новое, нужно сначала освободить место. Продать старое. Эта квартира дала мне гораздо больше, чем просто крышу над головой. Она дала мне веру в себя. И теперь я хочу вложить эту веру во что-то живое, что будет расти и радовать других людей.
Светлана вздохнула, поправляя строгий пиджак. Ей, конечно, было выгодно провести сделку, но эта клиентка вызывала у нее искреннюю симпатию. Она видела, как из уставшей, задёрганной женщины Наталья за эти месяцы превратилась в спокойную, уверенную и удивительно красивую особу.
– Ну, раз так… Покупатель серьезный. Просил о полной конфиденциальности. Говорит, если все понравится, готов внести задаток сегодня же. Пойду его встречу.
Наталья кивнула и осталась одна. Она обвела взглядом комнату. Здесь все дышало новой жизнью: светлые обои, отциклеванный до медового блеска паркет, легкие занавески. Она сделала этот ремонт для себя, чтобы доказать себе, что она может. И доказала. Но живя здесь, она все чаще ловила себя на мысли, что эта тихая гавань, о которой она мечтала, стала ей тесна. В ней проснулась другая энергия, деятельная, созидательная.
Идея пришла внезапно, когда она пекла на новой кухне бабушкин фирменный яблочный пирог. Аромат корицы и печеных яблок заполнил квартиру, и на нее нахлынули такие теплые воспоминания из детства, что она расплакалась. И в этот момент она поняла, чем хочет заниматься. Она откроет маленькую пекарню-кондитерскую. «Бабушкин пирог». Чтобы дарить людям такие же мгновения тепла и уюта, какие дарила ей бабушка.
Но для этого нужны были деньги. Большие деньги. Гораздо больше, чем ее скромные сбережения. И тогда она приняла решение, которое так удивило риелтора. Квартира была ее стартовым капиталом. Не тем, о котором мечтала семья Павла, а ее личным. Ее взлетной полосой.
Раздался звонок в дверь. Наталья глубоко вздохнула, изгоняя последние капли сомнений, и пошла открывать.
На пороге стояла Светлана и солидный, седовласый мужчина в дорогом кашемировом пальто. Его лицо показалось Наталье смутно знакомым.
– Наталья Андреевна, позвольте представить, это покупатель, Сергей Викторович, – прочирикала Светлана.
Мужчина внимательно посмотрел на Наталью, и в его глазах промелькнуло удивление, смешанное с узнаванием.
– Наталья?.. Жена Павла? Моего водителя?
Сердце Натальи пропустило удар. Это был он. Директор мясокомбината. Человек, которого Павел возил последние десять лет, которого называл «шефом» и боялся, как огня.
– Бывшая жена, – поправила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Здравствуйте, Сергей Викторович. Проходите, пожалуйста.
Он вошел, снял пальто, и Наталья повесила его в новый, встроенный в стену шкаф. Сергей Викторович прошел по квартире, не говоря ни слова. Он заглянул на кухню, в ванную, оценил вид из окна. В его движениях чувствовалась властность и привычка принимать решения.
– Ремонт хороший, – наконец произнес он, останавливаясь посреди гостиной. – Добротный. Со вкусом. Не понимаю только одного. Зачем продаете?
Его прямой, проницательный взгляд заставлял нервничать. Но Наталья вспомнила слова бабушки про «умение показать зубы».
– Хочу открыть свое дело. Нужен стартовый капитал.
– Дело? – он скептически хмыкнул. – Это сейчас модно. Все хотят быть бизнесменами. А что за дело, если не секрет? Очередной салон ногтевого сервиса?
В его голосе прозвучали нотки пренебрежения, и это задело Наталью за живое. Гнев придал ей смелости.
– Пекарню-кондитерскую, – твердо сказала она. – С настоящими домашними пирогами по старинным рецептам. С хлебом на живой закваске, а не на химии из пакетиков. С атмосферой, где каждый сможет почувствовать себя как дома в детстве. Я хочу продавать не просто выпечку, Сергей Викторович. Я хочу продавать эмоции. Тепло. Уют. То, чего сейчас так не хватает в нашем мире фастфуда и одноразовых стаканчиков.
Она говорила горячо, увлеченно, забыв, кто перед ней стоит. Она рисовала ему картину своей мечты: маленькие столики, запах свежесваренного кофе и ванили, улыбчивые продавщицы…
Сергей Викторович слушал ее, и выражение его лица менялось. Скепсис уступал место интересу, а затем – глубокой задумчивости.
– Значит, «Бабушкин пирог»… – задумчиво протянул он. – Звучит. Звучит душевно. А бизнес-план у вас есть? Расчеты, окупаемость, риски? Или только эмоции?
– Есть, – Наталья подошла к комоду и достала толстую тетрадь, исписанную убористым почерком. – Я все просчитала. Аренду помещения, закупку оборудования, налоги, зарплаты, себестоимость продукции. Я не спала ночами три месяца, я изучила все, от санитарных норм до маркетинговых стратегий в социальных сетях.
Он взял тетрадь, пролистал несколько страниц, внимательно вчитываясь в цифры. Светлана-риелтор стояла в углу, боясь пошевелиться и нарушить эту странную, совсем не похожую на обычный осмотр квартиры, сцену.
– Хватка у вас есть, – наконец сказал он, закрывая тетрадь. – Бухгалтерская. Это от свекрови вашей бывшей, что ли? Ольга Васильевна женщина дотошная, помню ее.
– Это от жизни, – коротко ответила Наталья.
Он снова прошелся по комнате, потом подошел к окну и долго смотрел вдаль.
– Знаете, Наталья… Пожалуй, я не буду покупать вашу квартиру.
У Светланы вырвался разочарованный вздох. Наталья почувствовала, как земля уходит из-под ног. Неужели все зря?
– Но у меня есть другое предложение, – продолжил Сергей Викторович, поворачиваясь к ней. – Я вложу деньги в вашу пекарню. Стану вашим партнером.
Наталья опешила.
– Но… зачем вам это?
– Во-первых, я верю не столько в вашу идею, сколько в вас. У вас глаза горят. А это в бизнесе главное. Во-вторых, я недавно продал свой мясокомбинат и вышел на пенсию. Скучно, доложу я вам. А тут – живое, настоящее дело. И в-третьих… – он на мгновение замолчал, и его лицо стало печальным. – Моя покойная жена пекла изумительные пироги. Очень похожие на те, о которых вы рассказываете. Так что считайте это моей инвестицией в светлую память.
Он протянул ей руку.
– Ну что, партнер? Договорились? Квартира остается вам. А на открытие бизнеса я даю вам необходимую сумму. Под честное слово и грамотно составленный договор, разумеется.
Наталья смотрела на его большую, надежную ладонь и не могла поверить своему счастью. Она медленно протянула свою руку в ответ. Его рукопожатие было крепким, мужским.
В этот момент она поняла – ее жизнь действительно началась заново.
После той встречи все закрутилось с бешеной скоростью. Сергей Викторович оказался не только инвестором, но и мудрым наставником. Он помог найти идеальное помещение, разобраться с бюрократическими препонами, нанять персонал. Он не лез в творческий процесс, полностью доверив Наталье рецептуру и создание атмосферы, но его деловая хватка и связи оказались бесценны.
Наталья работала как одержимая. Она сама ездила на рынок за самыми свежими ягодами и творогом, сама до ночи прорабатывала рецепты, добиваясь того самого, «бабушкиного» вкуса.
В один из таких дней, возвращаясь поздно вечером с оптовой базы, она заехала на кладбище. Было уже поздно, тихо. Она подошла к скромной могилке бабушки, положила цветы.
– Здравствуй, бабуль, – прошептала она, смахивая слезу. – Спасибо тебе. За все. За квартиру, за науку, за характер. У меня все получается, представляешь? Скоро откроется моя пекарня. Я назову ее в твою честь. Ты бы мной гордилась… Я теперь сильная. Я больше никому не позволю себя обидеть. Я все смогу.
Она стояла так долго, рассказывая молчаливой гранитной плите обо всех своих успехах и планах, и чувствовала, как на душе становится светло и спокойно. Будто бабушка была рядом и одобряюще гладила ее по голове.
Тем временем в семье ее бывшего мужа сгущались тучи. После ухода Сергея Викторовича с поста директора мясокомбинат был продан новому холдингу. Новые владельцы привели свою команду, и Павел один из первых попал под сокращение. Его место занял молодой парень, племянник кого-то из нового руководства.
Павел остался без работы. Попытки устроиться личным водителем к другим состоятельным людям проваливались – ему не хватало лоска, рекомендаций, да и выглядел он в последнее время неважно. Жизнь с матерью и сестрой превратилась в ад. Ольга Васильевна и Жанна, потеряв надежду на легкие деньги от продажи Наташиной квартиры, теперь винили во всем Павла.
– Недотепа! – кричала на него мать. – Упустил такое богатство! Под каблуком у бабы своей сидел, слова ей сказать не мог! А она вон как развернулась! Вся в шоколаде, а мы тут копейки считаем!
– Да, Паш, ты реально лох, – вторила сестра, не отрываясь от телефона. – Я из-за тебя замуж за своего Витьку вышла, из автосервиса! Думала, ты на ноги встанешь, поможешь. А ты что? Только на диване лежать можешь.
Павел молчал, глотая обиды. Он похудел, осунулся. От былого самоуверенного мужчины не осталось и следа. Он брался за любую работу: таксовал на своей старенькой машине, подрабатывал грузчиком. Денег все равно не хватало.
Настал день торжественного открытия пекарни «Бабушкин пирог». Наталья, в элегантном платье, встречала гостей. Приехал Сергей Викторович с букетом роз, пришли немногочисленные, но верные подруги, новые знакомые из мира бизнеса. Пахло кофе, свежей выпечкой и счастьем.
– Мне нужен личный водитель, – сказал между делом Сергей Викторович, отпивая капучино. – Ты теперь деловая женщина, Наталья Андреевна. Негоже тебе самой за рулем по рынкам мотаться. Найми толкового человека.
Наталья согласилась. Она дала объявление на сайт по поиску работы. Через несколько дней ей позвонила менеджер по персоналу, которую она наняла.
– Наталья Андреевна, есть один кандидат. Опыт большой, рекомендации, правда, старые. Но он очень просит о встрече. Говорит, что ситуация у него отчаянная. Фамилия… Кольцов.
Наталья замерла. Кольцов. Павел.
– Пригласите его на собеседование, – после долгой паузы сказала она.
Он пришел на следующий день. Когда он вошел в ее светлый, уютный кабинет, она его едва узнала. Дешевый, помятый костюм, усталые, загнанные глаза, сутулые плечи. Он смотрел в пол, боясь поднять на нее взгляд.
– Здравствуй, Паша, – тихо сказала она.
– Здравствуй, – прохрипел он. – Я… я не знал, что это ты. Я бы не пришел.
– Почему? Работы стыдишься?
– Тебя стыжусь, – он наконец поднял на нее глаза, и в них стояли слезы. – Наташа… прости меня. Я такой идиот. Я все разрушил. Своими руками. Мать с сестрой меня съели просто. Жизни нет никакой. Я готов на любую работу, только чтобы из дома сбежать.
Он сидел перед ней, раздавленный и жалкий. И в этот момент она не почувствовала ни злорадства, ни торжества. Только острую, пронзительную жалость. Жалость к тому человеку, которого она когда-то любила, и который оказался таким слабым.
– Хорошо, – сказала она, принимая самое трудное решение в своей новой жизни. – Я беру тебя на работу. С испытательным сроком в три месяца. Условия стандартные. График ненормированный. Требования высокие. Никаких опозданий, никакого запаха перегара, никакого панибратства. Здесь я – Наталья Андреевна, ваш работодатель. А вы – Павел Юрьевич, мой личный водитель. Понятно?
– Понятно… – прошептал он, не веря своим ушам. – Спасибо.
– Это не подарок, – жестко сказала она. – Это шанс. Второй шанс, который жизнь дает не каждому. Как ты им воспользуешься – зависит только от тебя.
На следующее утро у подъезда ее дома ее ждала служебная машина. За рулем сидел Павел. В выглаженной рубашке, чисто выбритый. Он вышел и открыл перед ней заднюю дверь. Их взгляды на секунду встретились. В его глазах была бесконечная благодарность и горечь. А в ее – спокойная сила хозяйки положения.
Она села на заднее сиденье.
– Трогайте, Павел Юрьевич. В пекарню. У нас сегодня много дел.
Машина плавно тронулась. Наталья смотрела в окно на просыпающийся город. Она смотрела на свое отражение в стекле – отражение красивой, успешной, свободной женщины. А впереди, за рулем, сидел мужчина из ее прошлого. Ее ошибка. Ее урок. Ее бывший муж, который теперь был просто ее водителем. Она не знала, что ждет ее впереди. Но она точно знала одно: эту дорогу она проложила себе сама. И свернуть с нее ее уже не заставит никто.