В начале 70-х они были на вершине мира. Uriah Heep, наряду с Led Zeppelin и Deep Purple, возглавляли британское вторжение в хард-рок. Пресса могла их ненавидеть, но десятки тысяч фанатов штурмовали их концерты. Казалось, ничто не могло их остановить.
Но, как это часто бывает, самые опасные враги скрывались внутри. К 1974 году в монолитной глыбе Uriah Heep появились первые, но очень глубокие трещины.
Кошмар в студии и битва двух лидеров
Проблемы накапливались как снежный ком. Во-первых, начались трения с Джерри Броном — основателем их лейбла Bronze Records и бессменным продюсером. Во-вторых, внутри группы разгорелась настоящая война между двумя лидерами: харизматичным вокалистом Дэвидом Байроном и главным композитором, клавишником Кеном Хенсли.
«Дэвид и в лучшие времена был сложным человеком, — вспоминал Брон. — Он постоянно создавал невыносимые ситуации. Но и Кен не был ангелом. На записи альбома Wonderworld это стало очевидно как никогда».
Группа, как всегда, ждала от Хенсли убойных хитов, но тот был на грани срыва. Запись Wonderworld превратилась в ад. Гитарист Мик Бокс, вечный оптимист и клей, скреплявший группу, вспоминал это с содроганием:
«Это был чертов кошмар. Кен большую часть времени сидел в своей комнате и плакал, а Дэвид ушел в какой-то невообразимый запой. Пытаться удержать все это вместе было почти невозможно».
Несмотря на это, магия группы все еще работала. «Наша сила была в том, что мы могли заставить любую идею звучать великолепно, — подчеркивал Бокс. — Кен мог принести набросок на акустической гитаре, мы обрабатывали его в стиле Heep, и песня обретала собственную жизнь. Мы чувствовали себя несокрушимыми».
Но слава — тяжелое испытание. Эго Дэвида Байрона раздувалось на глазах. Менеджмент прислушивался в основном к Хенсли, и это бесило вокалиста. Альбом Wonderworld получился неплохим, но уже уступал предшественнику Sweet Freedom. Сам Хенсли позже признавался: «Классных песен становилось все меньше. Слава стала важнее музыки. Мы выгорали, даже не осознавая этого».
Первая жертва: трагедия Гэри Тэйна
Ситуация усугубилась состоянием басиста Гэри Тэйна. Его здоровье было подорвано губительным образом жизни, и он все чаще подводил группу. В конце концов, музыкантам пришлось принять тяжелое решение — с Гэри расстались. Развязка наступила всего три месяца спустя и оказалась трагической. Гэри не стало.
«Лично я справился с этим очень плохо, — признавался Кен Хенсли. — Я сам так погряз в наркотиках, что был не в лучшей форме. Мы все были слишком заняты собственными проблемами, чтобы помочь Гэри справиться с его».
На смену Тэйну пришел Джон Уэттон, бывший басист Roxy Music — талантливый музыкант и композитор. Но для Хенсли это уже не имело значения.
«Мы не просто меняли басиста. Мы заменяли важнейшую часть химии группы. На самом деле, это было начало конца».
Иллюзия успеха и безумие гастролей
Первый альбом с Уэттоном, Return To Fantasy (1975), благодаря мощной рекламной кампании (только в Британии на ТВ и радио потратили 13 000 фунтов) взлетел в чартах. Но сам Уэттон был скептичен: «Да, это был самый продаваемый альбом Heep в Британии. Но нельзя просто прорекламировать что-то, чтобы сделать его успешным — магия должна быть в самой музыке».
Тур в поддержку альбома был грандиозным: Скандинавия, Европа, США, Канада. Промоутеры предсказывали миллион зрителей и 30 000 миль перелетов. Роскошь била через край. «Они давали все, что попросишь, — говорил Кен. — Хочешь десять лимузинов? Пожалуйста. Пятьдесят бутылок шампанского? Без проблем».
Это безумие доходило до абсурда. В Кливленде Байрон потребовал, чтобы каждого участника группы везли в отдельном лимузине... 200 метров от отеля до концертной площадки. Мик Бокс смеялся:
«На том фестивале выступали еще Aerosmith, Blue Öyster Cult и The Faces. Все пытались перещеголять друг друга. В итоге Род Стюарт уделал всех — он прилетел на вертолете!»
Но за блеском скрывались проблемы. На четвертом концерте в США Мик Бокс упал со сцены и сломал лучевую кость в правой руке. Вопреки советам врачей, он продолжил тур, иногда играя с гипсом.
Точка невозврата: фиаско в Филадельфии
Эго Дэвида Байрона достигло пика, когда он выпустил сольный альбом и с вызовом заявил в прессе: «Некоторые говорят, что мой альбом звучит больше как Uriah Heep, чем сами Uriah Heep».
Развязка наступила в 1975 году на концерте в Филадельфии.
«Зал на 25 000 человек был продан, — объяснял Хенсли. — Дэвид случайно наступил на микрофонную стойку и порезал губу. И именно в этот момент толпа взревела от восторга. Он решил, что они смеются над ним. Дэвид взбесился и весь вечер поливал публику грязью».
Последствия были катастрофическими. «В следующем году в Филадельфии мы не смогли продать даже 3000-местный зал. Хуже всего было то, что Дэвид сливал в унитаз не только свою карьеру, но и наши. Нас мазали той же краской».
Для Хенсли это стало последней каплей. Он улетел домой прямо посреди тура, заявив продюсеру, что так продолжаться не может.
Последний акт и увольнение
Джерри Брон уговорил Хенсли остаться. Группа приступила к записи альбома High And Mighty, но Байрон уже полностью самоустранился от написания песен. Они даже уволили Брона и решили продюсировать альбом сами, думая, что это решит проблемы. Альбом провалился.
Часы для Дэвида Байрона пробили. На концерте в Швеции он был настолько пьян, что свалился со сцены и пел первые шесть песен из оркестровой ямы. В июле 1976 года группа выпустила официальное заявление: «Остальные участники группы почувствовали, что больше не могут мириться с отношением Дэвида... мы должны были действовать в интересах Uriah Heep».
Даже Хенсли, уставший от выходок вокалиста, понимал, какую пустоту оставит его уход: «Дэвид был фантастическим фронтменом, и в этом контексте его невозможно было заменить». Через две недели ушел и Джон Уэттон, не выдержав «склок и междоусобной ревности».
Эпилог
Дэвид Байрон так и не оправился от удара. Он пытался заглушить боль единственным известным ему способом — алкоголем. 28 февраля 1985 года его не стало.
«Я был на гастролях, когда узнал, что он умер, — вспоминал Мик Бокс. — Я пил две недели, потому что не мог в это поверить. Дэвид всегда говорил мне, что станет знаменитым, и он им стал. Если бы он мог контролировать свою жизнь, он был бы еще известнее. Но он был слишком ведомым... и просто не знал, когда сказать "нет"».
Так закончилась история золотого состава одной из величайших рок-групп. История о том, как блеск славы может ослепить, а внутренние демоны оказываются страшнее любых внешних врагов.
А какие ваши любимые альбомы Uriah Heep? Считаете ли вы, что после ухода Байрона группа потеряла свою магию? Делитесь в комментариях!