Zf-41 задумывался как революция. Маленький цилиндр с 1,5-кратным увеличением должен был превратить каждого стрелка Вермахта в «полуснайпера» и подарить пехоте то, чего не хватало на Восточном фронте — точности и дальнобойности. Более 100 тысяч винтовок Karabiner 98k получили этот прицел, и командование верило: теперь снайпер перестанет быть элитой, а станет массовым инструментом войны.
На практике всё оказалось сложнее. Zf-41 действительно менял баланс винтовки: лёгкий цилиндр внешне не казался тяжёлым, но вынесённое вперёд крепление смещало центр тяжести и делало стремительную наводку «с руки» менее естественной — особенно в траншеях и при смене огневой позиции. Длинная глазная дистанция, задуманная как удобство для сохранения периферийного зрения, вынуждала стрелка плотно цепляться взглядом за узкий кружок изображения; при слабом свете или при движении картинка теряла контраст, и поиск цели превращался в усталое «высматривание». Оптика была чувствительна к условиям: стекла быстро покрывались инеем и конденсатом в мороз, потела в сырости, а антирефлексные просветления у серийных экземпляров зачастую отсутствовали — из-за этого в сумерках прицел давал только «тихий», тусклый круг.
Полевой уход и юстировка оказались дополнительным барьером. Надёжное нулевание требовало специального инструмента и чистой призмы для прицеливания — в грязи окопа это превращалось в рутину, которой никто не хотел заниматься перед атакой. Производственные колебания качества — от хороших Zeiss-вариантов до «военных» партий с хуже обработанными линзами — приводили к тому, что одна и та же модель в разных ротах вела себя по-разному. Командиры, лишённые времени и ресурсов на переобучение, ставили прицел «по приказу», а бойцы нередко снимали его перед вылазкой, чтобы не усложнять простую, выверенную десятилетиями процедуру прицеливания «мушкой-целиком». В итоге Zf-41 для многих солдат оказался скорее навязанной сверху новинкой, чем настоящей помощью в бою.
Логистика и производство внесли свою лепту. Концепция штампованного корпуса снижала себестоимость конструкции, но качественное оптическое стекло и точная юстировка оставались технологически и ресурсно требовательными. Ключевые оптические фабрики Германии были перегружены и уязвимы для бомбардировок; поэтому серийные экземпляры по качеству существенно различались, и массовость не обеспечила однородного боевого эффекта.
Сопоставление с соперниками обостряет контраст особенно ярко. Советский прицел ПУ с кратностью 3,5× был простейшей конструкцией: минимум деталей, надёжное крепление и светосильная оптика, приспособленная к производству в условиях войны. Он не был совершенен, но решал задачу — советский снайпер с винтовкой Мосина и прицелом ПУ уверенно работал на дистанциях 500–600 метров, где немецкий «полуснайпер» с Zf-41 видел лишь расплывчатую фигуру. К концу войны в Красной армии насчитывалось сотни тысяч винтовок с ПУ, и эта массовость обеспечила реальный тактический эффект. Немцы же, несмотря на сопоставимое количество произведённых Zf-41, не смогли добиться схожего результата — качество оптики и сама концепция 1,5-кратного прицела сводили усилия на нет.
Западные армии избрали иной путь. Американцы и британцы не пытались массово снабдить пехоту упрощёнными прицелами: оптика ставилась лишь на специальные версии винтовок — Springfield M1903A4, M1C Garand, Lee-Enfield No.4 Mk.I(T). Эти образцы выдавались подготовленным стрелкам и считались оружием для «штатных» снайперов, а не универсальным решением для каждого бойца. Такой подход оказался прагматичнее: союзники предпочли небольшое количество действительно эффективных систем массовому внедрению спорного компромисса. На этом фоне Zf-41 выглядел попыткой обмануть законы баллистики — заменить качественное увеличение массовостью, что в реальном бою себя не оправдало.
И всё же идея — «дать оптику каждому стрелку» — не умерла с Zf-41. Полевой опыт показал пределы 1,5× на средней дистанции, но прицел заложил мысль о том, что оптика должна быть доступна не только избранным. В послевоенные десятилетия эта мысль вылилась в DMR-концепцию и в современные LPVO (Low Power Variable Optics, 1–6×, 1–8×) — прицелы, где малые кратности сочетаются с хорошей светосилой и широким полем зрения. Там, где Zf-41 оказался «не той мерой», техника и оптика спустя годы достигли нужного баланса.
