Мария Эуфросина Спартали опровергала все мыслимые и немыслимые каноны того времени самим своим существованием: необычным именем, неординарной внешностью и образом жизни. Смуглая дева ростом 1,90 с лицом богини Земли Геи – первородного божества, матери всего сущего, – и это в чопорной Англии, где эталоном женственности и красоты считались изысканная худоба, бледная кожа с просвечивающей сеткой голубых вен, хрупкое сложение, маленькие руки и ноги! Вообразите, какое впечатление на ошалевших от неожиданности невозмутимых британцев производила величественная молодая женщина, похожая на ожившую статую.
Красавица, строгое лицо которой никогда не озаряла даже тень улыбки, она была сложена как античная Венера, носила чёрные одежды, позировала прерафаэлитам для мифологических сюжетов, сама писала картины и считается одной из выдающихся представительниц знаменитого течения.
Юность в «Кустарнике». Три грации
Старший ребёнок богатого торговца, главы фирмы «Spartali & Co», генерального консула Греции в Лондоне Михаила Спартали, Мария Эуфросина Спартали (Marie Euphrosyne Spartali), появилась на свет 10 марта 1844 года в британском Мидлсексе. Семья её отца перебралась в Лондон, когда мальчику было 10 лет, здесь Михаил женился на Эуфросине (Эффи) Варсами, дочери греческого торговца из Генуи.
Дела у предприимчивого и умного молодого человека шли хорошо: он сколотил приличное состояние и занимал солидное положение в обществе. Семья жила в Клэпхэм Коммон в собственном доме с мраморными колоннами, круглым залом и огромным тенистым садом. Из особняка в георгианском стиле, известного как «The Shrubbery» («Кустарник») открывались чудесные виды на Темзу и Челси.
Летние месяцы семейство проводило в поместье на острове Уайт. Там Михаил Спартали выращивал виноград на своих землях, отдавая должное национальной культуре. Живя в городе, гостеприимный хозяин устраивал в The Shrubbery роскошные, так называемые «садовые» вечеринки, на которые приглашал представителей творческой богемы, подающих надежды молодых писателей и художников.
На этих оживлённых и весёлых приёмах царили двоюродные сёстры Мария Спартали, Мария Терпсихея Кассаветти (в замужестве Замбако – художница, скульптор и натурщица прерафаэлитов) и Аглая Ионидис (в замужестве Аглая Коронио – коллекционер, меценат, доверенное лицо Уильяма Морриса и подруга Данте Россетти).
В честь трёх харит Аглаи, Эуфросины и Талии (хариты в древнегреческой мифологии – богини веселья и радости жизни, олицетворение изящества и привлекательности; соответствуют римским грациям – прим. автора) друзья называли статных красавиц «Три Грации».
Про экзотическую и яркую троицу небожительниц писали: «Они были красивы возвышенной красотой, грациозной и благородной; той красотой, которой поклонялись в древней Греции, однако манера держать себя была полна смутной нежности, а тайна затенённых глаз оживляла то, что могло бы быть мраморной богиней; красота, которая, казалось, обладала вечностью мрамора».
Надо признать, Мария Спартали научилась великолепно обыгрывать и подчёркивать свою необычную, непривычную глазу чопорного англичанина величавую красоту.
Богиня с кистью в руке
Она носила длинные одежды, похожие на хитон или пеплос, свободно и живописно драпирующие сильное тело амазонки, а густые волосы распускала по плечам или укладывала вокруг головы наподобие короны. Поэт Алджернон Чарлз Суинберн, впервые увидевший Марию Спартали в доме греческого предпринимателя Александра Константина Ионидиса, был настолько впечатлён, что не мог скрыть захлестнувших его эмоций, сказав: «Она так красива, что мне хочется сесть и расплакаться».
Хелен, дочь Уильяма Майкла Россетти – писателя и критика, одного из первых членов Братства прерафаэлитов, брата поэта и живописца Данте Габриэля Россетти – отмечала, что Мария была среди муз прерафаэлитов, «возможно, самая интеллектуально одарённая. Древнего и благородного рода, строгая, целомудренная, бесстрашная. Ей достался и острый ум, и язвительный язычок».
Дочь Михаила Спартали получила прекрасное домашнее образование: свободно говорила по-гречески, изучала французский и немецкий языки, увлекалась философией, мифологией, литературой, всерьёз интересовалась живописью, обладала великолепным голосом и брала уроки вокала. Многие добивались руки прекрасной гречанки, но у девушки на ближайшее будущее были совсем другие планы, и она не спешила с замужеством.
Юная грация довольно рано определилась с делом своей жизни, а поскольку отец не препятствовал дочери в её стремлениях, уже в возрасте 20 лет Мария Спартали стала ученицей ярчайшего представителя прерафаэлитизма, близкого друга Данте Габриэля Россетти и Уильяма Морриса – Форда Мэдокса Брауна. Подобные занятия молодой девушки наедине со взрослым мужчиной в его доме вряд ли были бы возможны без риска погубить репутацию, однако вместе с Марией в мастерской отца занимались его дети: дочери Люси, Кэтрин и сын Оливер, который обладал недюжинным дарованием и подавал большие надежды.
Вездесущий Россетти, известный, помимо таланта, как неисправимый дамский угодник и ловелас, писал Мэдоксу Брауну 24 апреля 1864 года: «Я только что услышал, что мисс Спартали будет Вашей ученицей. Я также слышал, что это та самая изумительная красавица, о которой так много говорят. Поэтому спрячьте её и не показывайте никому, я хочу, чтобы она позировала мне первому».
Учитель к тому времени был уже без памяти влюблён в свою ученицу, однако Мария оставалась строгой и неприступной как скала, поэтому художнику только и оставалось, что изливать неразделённое чувство в сонетах. Однако это не помешало установлению близкой, дружеской, почти семейной связи между ними. Мэдокс Браун относился к Марии и её творчеству с большим уважением, именно благодаря его поддержке начинающая художница совершила первую продажу своей работы – за 40 гиней.
Женаты. С детьми
Мисс Спартали впервые позировала Россетти в 1867 году. 14 августа он писал другой знаменитой музе прерафаэлитов, супруге Уильяма Морриса и своей будущей возлюбленной Джейн Бёрден-Моррис: «Я нахожу её голову самой сложной из всех, что я когда-либо рисовал. Это зависит не столько от формы, сколько от тонкого очарования жизни, которое невозможно воссоздать».
Многие отмечали, что две молодые женщины, ставшие моделями для многих знаменитых полотен, очень похожи. «У этих двух чудес много общего – величественная осанка, длинные руки и ноги, «шея, подобная башне», волосы, словно тёмная ночь, и таинственные глаза», – говорили о них, а театральный художник Грэхем Робертсон называл Спартали «миссис Моррис для начинающих».
В последующие годы Мария Спартали позировала для картины Эдварда Бёрн-Джонса «Мельница», полотен Данте Габриэля Россетти «Видение Данте во время смерти Беатриче» (1871), «Беседка на лугу» («Луг Бауэра», 1872), «Видение Фьяметты» (1878).
На фотопортрете Джулии Маргарет Кэмерон «Гипатия» гречанка предстаёт в образе женщины-математика, астронома, механика и философа времён поздней античности, принявшей мученическую смерть от рук озверевшей толпы.
Британский куратор художественных галерей и музеев, писатель Дэвид Стюарт Эллиотт подчёркивает: «Её качествами как модели были не только готовность, но и глубокая вовлечённость в работу и в художника, будь то Мэдокс Браун, Джулия Маргарет Кэмерон, Вэл Принсеп, Джон Роддэм Спенсер Стэнхоуп или Россетти».
На картине «Видение Данте» натурщицей для фигуры Беатриче стала жена Россетти Элизабет Сиддал. Мария Спартали позировала для фигуры справа, Алекса Уайлдинг – для фигуры слева, а у Данте лицо избранника Марии Спартали – американского журналиста и художника Уильяма Джеймса Стиллмана.
Мария Спартали вышла замуж за Стиллмана в 1871 году вопреки воле родителей. Небогат, к тому же вдовец, жена которого пoкoнчила с coбoй два года тому назад, и обременён заботами о троих детях. Не бог весть что такое для красивой девушки из хорошей семьи, однако гордая Грация была непреклонна. Замужество вызвало серьёзный семейный разлад, который так и не был до конца преодолён.
Впрочем, она не ошиблась с выбором. Супруги жили душа в душу, Стиллман высоко ценил художественный талант Марии и поддерживал её во всём. Правда, она никогда ему не позировала.
Будучи журналистом в американском издании «The Crayonne», Уильям Стиллман получил должность иностранного корреспондента в «The Times», и с этого момента в течение нескольких лет семья делила своё время сначала между Лондоном и Флоренцией, затем – между Лондоном и Римом.
Рядом с Данте. Зачарованный сад
Прекрасная Флоренция явилась для Марии источником неиссякаемого вдохновения. В то время, находясь в родном городе Данте Алигьери, художница посвятила множество картин «Божественной комедии», уделив особое внимание любовной линии Данте и Беатриче. Кроме того, сюжеты полотен традиционно вращались вокруг литературных и исторических тем эпохи Возрождения, сцен из произведений Шекспира, Петрарки и Боккаччо, что явно указывало на влияние Россетти.
Спартали-Стиллман писала женские портреты и пейзажи, которые мне особенно нравятся.
Они наполнены тихой радостью уединения, уютом, спокойствием и безмятежностью. Будучи дружна с Джейн Бёрден-Моррис, жившей в тот период в поместье Келмскотт-Мэнор вместе с Россетти, Мария Стиллман изображала этот благословенный уголок – черепичные крыши, каменные стены, скрытые пышным цветением укромного сада, и белокрылых голубей, слетевшихся на звук сыплющихся зёрен.
В браке родилось трое совместных детей, один из которых умер в младенчестве. Дочь Эуфросина («Эффи») появилась на свет в 1872 году, сын Майкл – в 1878. Мария стала заботливой и нежной матерью не только родным, но и приёмным детям. Она много работала за мольбертом и выставлялась в различных галереях.
Первая выставка акварельных работ состоялась в недавно открытой галерее Дадли (The Dudley Gallery) в 1867 году.
Впоследствии Мария Спартали-Стиллман неоднократно выставлялась в Галерее Гросвенор (Grosvenor Gallery), Новой Галерее (The New Gallery) в Лондоне, а также Королевской академии художеств (Royal Academy of Arts), Американском обществе художников-акварелистов в Нью-Йорке в 1875 году, Всемирной выставке в Филадельфии (1876). Персональные выставки художницы в Бостоне состоялись в 1903 году, в Нью-Йорке в 1908, а последняя значительная работа завершена в 1914 году.
Мария Спартали-Стиллман скончалась 6 марта 1927 года в Эшберн-Плейс, Южный Кенсингтон, в доме своей падчерицы Беллы, не дожив всего четыре дня до 83-го дня рождения и оставив после себя 170 живописных работ, некоторые личные вещи и записи-воспоминания о художниках своего круга.
Натурщица и муза прерафаэлитов, художница, о творениях которой Джордж Бернард Шоу сказал, что её картины обладают «редким свойством запоминаться», была кремирована и упокоилась на Бруквудском кладбище рядом с мужем.
Дочь Эффи Стиллман и падчерица Лиза стали художницами, сын Майкл – архитектором.
10 декабря 2020 года картина Марии Спартали-Стиллман «Зачарованный сад» была продана на аукционе Christie's в Лондоне за 874 500 фунтов стерлингов (1 162 595 $ США).
Это интересно:
Ранее:
Далее:
✅©ГалопомПоЕвропам
© Копирование текста или его фрагментов без ссылки на первоисточник запрещено и является нарушением авторских прав.
