Я давно хотел написать цикл статей о том, кем и как управлялся СССР на среднем этапе своего тернистого пути. Дело в том, что ранний период у всех на слуху, – там неприкрытое царство чужих агентов с именами и кличками, знакомыми с пелёнок – а поздний вдобавок кое у кого и на памяти. Статьи про Хрущёва не до конца проясняют дело, хотя пенка сути там снята.
С его мемуаров и начну.
Хочу сказать об эпизоде, который относится, кажется, к 1939 году. Как-то я, приехав в Москву, рассказал Сталину о том, что услышал от своего шофёра. Он рассказал, что шины, которые мы сейчас получаем для автомашин, очень быстро выходят из строя, причём не изнашиваются, а портятся: протектор остаётся хорошим, свежим, но шины лопаются по бокам. Сталин очень не любил, когда мы критиковали что-либо собственного производства, с неудовольствием всегда выслушивал это и с явным раздражением поручал ликвидировать дефект...
«Советую, поезжайте сами в Ярославль и там на месте разберитесь. Ярославский резиновый комбинат—самый крупный наш завод в этой области производства». Я уехал в Ярославль и взял с собой специалистов из Москвы.
В Ярославле был тогда секретарём обкома партии Патоличев, позднее — секретарь других областных и республиканских комитетов партии, министр внешней торговли СССР. Председателем облисполкома был там Гогосов, молодой ещё человек, как и Патоличев, но не химик, а инженер-металлург. Оба они произвели на меня очень хорошее впечатление.
Почему объектом будет Патоличев? Ну, хотя бы потому, что он был обладателем 11 орденов Ленина. Абсолютный рекорд этот он делил с ровесником Устиновым, но тот – селебрити: нарком в 33, далее везде. У Патоличева труба пониже, но дым, пожалуй, что и погуще. Не по должности: ему обязаны своей карьерой два генсека. И минимум один президент.
Люди советские и постсоветские среднего этапа истории СССР не знают совсем. Им, например, кажется, что у СССР была внешняя разведка и свои шпионы масштаба Штирлица. О том, когда и как получилось, что чужая разведка была смещена и заменилась волшебной своей, горе-историки начинают нервно теребить 1937 год и гений великого Сталина, якобы уничтожившего предателей-большевиков и старую шпионскую гвардию. Автоматически сталинская генерация новых кадров подаётся, как национальная, работавшая на СССР.
При этом не всем понятно, что Сталин кадровиком не был. То есть, он им до какого-то времени пытался быть, а потом был оттеснён в гроссмейстерской партии «в Чапаева». До такой степени, что в 1952 году соратники не могли предположить, что он сам может составить список из 25 человек верхушки Политбюро. Но случилось всё гораздо раньше. То есть, Сталин утратил реальные кадровые функции к концу 30-х. Судите сами. Так называемая «ленинская гвардия» (параллельные агенты, имевшие собственный вес в европейской СД) была почти полностью истреблена по доносам и обвинениям, часто не ложным. Почти сто проц людей, которых Сталин знал давно и лично, исчезли с горизонта. С их гибелью освободилось огромное количество руководящих вакансий, которые надо было кем-то заполнять. Но главное: при этом до тромбов сузились каналы поступления кадров.
Часто пишут, что с конца 40-х Сталин пытался опробовать «молодёжь» в обход более старых товарищей, что порождало массу конфликтов между сектантскими карьеристами. Но самое главное совсем другое: кто-то должен был новичков в круг Сталина ввести. Сам он мог лишь утверждать или не утверждать кандидатов от Кагановича, Берии, Микояна, Маленкова или Суслова.
Это и есть контрапункт.
В сущности, массовые репрессии объясняются как раз тем, что группа Сталина (Молотов, Жданов, Каганович, Микоян... отдельно АААндреев), провалившая милитаризацию СССР, готовилась к смещению и пыталась всячески устранить потенциальных кандидатов на верхоглядство. Параллельно тот же процесс, пущенный другими инициаторами вглубь, вышибал знакомый кадровый актив. Процесс экспоненциально шёл «кто быстрее». К войне верхушка некогда массивной пирамиды обнаружила себя шляпкой гриба. Хорошо известна растерянность Сталина в первые дни ВОВ. Хуже – почти совсем никак – исследована тема его метаний, порождённая стоп-кадрами Финской войны. Голые короли проявились не на красной плёнке, а прямо так.
Легко писать об американских президентах. Там не надо объяснять, откуда они взялись.
Кадр Патоличев был сиротой. Правда, не сразу, – с 12-ти лет. В 1920 его отца-комбрига убило в бою. Но свою роль он сыграл, как говорится, 20 лет спустя. В зимний ад финского кризиса выдвиженца (он репрессиями и бракоделанием впервые выполнил план по валу) лично представил Сталину некий генерал-лейтенант Хрулёв (жена Эсфирь, сын – Дориан). Тут смешно не это (чуть позже будет смешнее), а то, что натурально представил 32-летнего остапа, как сына комбрига, с которым Сталин когда-то был шапочно знаком. То есть, к 1940 дети лейтенанта Шмидта процветали вовсю. Проверить в деле сироты что-либо было сложно, так как все референтные персонажи к тому моменту уже давно умерли или не существовали никогда вовсе.
А до того продвигать Патоличева принялся АААндреев. Именно он отправил его парторгом на тот самый американский завод-гигант, описанный у Хрущёва.
АААндреев и Хрулёв схожи и по возрасту и по биографиям. Кривые пути привели обоих в начале ПМВ в столицу, битком набитую военными заводами. ААА устроили на артиллерийский склад, а потом в страховые кассы Путиловского. Хрулёв попал по заграничной разнарядке счетоводом на Охтинский пороховой. В нужный момент людей подняли на... Февраль. АААндреев (жена Дора) и Хрулёв (сын Дориан) [тут можно смеяться] в разное время занимали пост наркома путей сообщения.
[Вдумаемся, многих ли деятелей Февраля, оставшихся в живых и занимавших высокие посты после ВМВ, мы знаем? Помнится, уже в 1927 на сходке этих сомнительных героев в честь 10-летнего юбилея, никто толком не мог вспомнить хода событий, в которых они вроде бы принимали участие. И это в год, когда ещё не было места Большому Страху, допускалась оппозиция и относительно свободный обмен мнениями. Так вот, если молодой и восторженный АААндреев встречал Ленина на Финляндском вокзале, то Хрулёв и вовсе участвовал в предшествовавших событиях, а уж про Октябрь не стыдясь и не хоронясь (помним судьбу Антонова-Овсеенко) утверждал, что... штурмовал Зимний! Таких штурмовиков расстреливали пачками и поодиночке по 1941 включительно.]
НКПС – это на ¾ железные дороги. С управлением ими не мог справиться ни железный Феликс, ни АААндреев, ни Каганович. При АААндрееве показатели крушений побили все рекорды (в среднем >150 аварий в сутки с гибелью людей, паровозов и вагонов), сменивший его Каганович справился с ситуаций просто: засекретив всю аварийную отчётность. В начале ВОВ железные дороги превратились в одну гигантскую пробку.
Не секрет, что именно железная дорога стала катализатором и японской войны и революции 1905. Я писал об этом здесь. Хорошо известно, что те же ЖД-масоны всплыли пузырём Ломоносова и дыркой Бубликова и в решающие часы Февраля. Братские ЖД-профсоюзы, конечно, были ключом к управлению (или саботажу) не только в РИ, но и во Франции, США и пр.
Вообще, если не считать экстремумов, то в Российской империи, несмотря на полсотни частных дорог, управление было чётким и централизованным. Учитывая уважение в РИ к чинам, титулам, военным и униформе, управление ЖД было выстроено так же. Работа была престижной и высокооплачиваемой. Пассажир же покупал билет от одной станции до другой и ехал точно по расписанию, не заботясь о том, по чьим путям катится его вагон. Ехал, окружённый заботой служащих разных дорог одной страны.
Однако в централизованном СССР государственное дело чёт не заладилось. Дело не в бытовом мате от кондуктора до наркома. Несмотря на все попытки перехватить управление на ЖД новому нахрапистому СД масонству это не удалось, и на дорогах царствовал саботаж и неразбериха. АААндреев был проведён на роль главы ЖД профсоюзов, но никаких реальных рычагов не получил. Проще сказать, его послали куда подальше: людей заставляли работать вдвое, а платили вполовину, так что никакие репрессии не помогли. Это не могло не обескуражить: будучи главой ВЦСПС, он уничтожил все конкурирующие профсоюзы, но с некоторыми так и не справился.
Коллапс первых месяцев войны был разрулен генералом Хрулёвым. Как? Очень просто. Чел вернулся к дореволюционной системе управления. Для этого февралист нанял «консультантом» коллегу по Февралю, последнего начальника Главного интендантского управления Военного министерства Российской империи генерал-майора Русской императорской армии Константина Горецкого. Иностранный консультант (можно сказать, с того света) просто посоветовал «вернуть всё взад». Были возвращены старые кадры, учреждены военизированные подразделения, формировавшиеся по традиционному местному принципу; землякам дали беспрецедентные гарантии, увеличили паёк и резко взвинтили денежное содержание. И, о, блин, чудо! Всё заработало. (В конце войны эпический вредитель Каганович опять развинтил, а то не по-советски как-то всё получалось.)
Ну, вернёмся к рекордсмену.
Тем же постсоветским людям кажется, что у СССР наряду с внешней разведкой была и внешняя торговля... «Ну, тут врёшь – не возьмёшь!» – возликуют боты. Как, не было, – когда СССР миллионами тонн закупал зерно, штаны и боты и продавал нефть и деревяшки?!
Поэтому очень полезно будет спуститься на пару уровней ниже.
Внешняя торговля СССР была прерогативой государства, поэтому о качестве её говорить не приходится. Да и советские всегда говорили о её количестве. Министром торговли (всякой) был, например, Красин, человек неординарный и плохо кончивший в Лондоне, там, где неплохо начинал. (Получил доступ во Франции к 225 миллионам франков и...) А Николай Патоличев сидел министром внешней торговли СССР с 1958 по 1985 – и ничего.
А чего – было. Не только вереницу генсеков, – пережить годы террора на высоком посту ему удалось играючи, – хотя точно с тех же должностей партийные и хозяйственные боссы Ярославской области и того пресловутого завода отправлялись прямиком на плаху. То, что человек шёл прямо по чужим головам – норма. Играл по правилам пятилеток: любой ценой перевыполнить план. Режим повального стукачества был у Патоличева официальной политикой (он дал руководящее и направляющее объявление в газету), на заводе воцарился ужас, под нож пошли не только руководители, но и простые трудящиеся. (Вообще, старт террору, как и нарушению американской технологии, дал Каганович, а продолжил Шахурин.) Раз Палоличев в качестве главы обкома вывел 150 тысяч человек из Ярославля и Рыбинска, и за день было создано основание новой дороги между этими городами. О качестве подобной дороги говорить, конечно, не приходится. Какие шины – такие и дороги. Или наоборот.
Во время войны подвигам Геракла было раздолье: надо было в Чебаркуле возвести завод для производства коленвалов для авиадвигателей. Патоличев возвёл его за 3 зимних месяца. Качество выпускаемых изделий соответствовало качеству залитого фундамента. Когда после войны Сталин по совету авиасына посадил в свой черёд того самого министра Шахурина и Ко за убийственные самолёты (убивались свои пилоты), тот знал, кого благодарить.
Скажут, что так работали все. Чехарда, подставы, переворот союзов, «шёл в комнату – попал в другую» – ежедневная практика ура-комсомольцев.
Но Патоличев сумел сделать то, что мало кому удавалось: сформировать одну из властных фантастически влиятельных групп. Мог ли простой выдвиженец создать её сам, вопрос риторический. Как это произошло, и чем человек занимался полжизни – в следующий раз.
А пока вопрос на размышление.
Владельцы СССР до самого конца держали в верхнем слое управления людей с дореволюционным рождением. Ну, типа, могли лично припомнить тяжёлое царское прошлое. А как только поставили человека от колыбели советского – тут-то советская власть и развалилась. Как так?
По теме: Изоляторы СССР
По теме: Похождения СССР от смерти Сталина до убийства Кеннеди