К середине 1930-х годов мировой флот уже давно перешагнул черту, за которой броня и огонь кораблей определяли баланс глобальных сил и геополитические расклады. Вашингтонское морское соглашение 1922 года, ограничившее максимальный калибр корабельной артиллерии 406 мм, стало главным ориентиром и сдерживающим фактором. С этого момента для всех ведущих морских держав мира именно этот эталонный калибр превратился в символ национальной мощи задолго до межконтинентальных ракет.
СССР, стремившийся к созданию современного флота, не мог остаться в стороне. Проект 23 — линейные корабли типа «Советский Союз» — требовал орудий, которые бы соответствовали мировому уровню и были бы лучшими в своём классе.
Пушка Б-37, разработанная в 1940 году, была попыткой определить новый стандарт. В то время как США делали ставку на тяжёлые снаряды и живучесть ствола, а Германия — на высокую начальную скорость и настильную траекторию, советские конструкторы выбрали путь максимальной дальности.
Это было осознанной стратегией: бить первым, бить дальше, бить с безопасного расстояния. Такой подход требовал от артиллерии исключительных баллистических характеристик. И Б-37 была создана как раз для того, чтобы их обеспечить.
Цифры, говорящие о мощи
Калибр 406,4 мм (16 дюймов) — это уже впечатляет. Но истинная мощь Б-37 раскрывается в деталях.
Длина ствола — 20 720 мм, что составляет 50 калибров. Такая длина позволяла пороховым газам дольше воздействовать на снаряд, разгоняя его до начальной скорости в 830 м/с. Для сравнения: американские 16-дюймовые Mark 7 на линкорах типа «Айова» достигали скорости около 790 м/с. Это означало, что советский снаряд, несмотря на схожую массу (1108 кг), обладал большей кинетической энергией на дульном срезе — 380 498 кДж против примерно 350 000 кДж у американского аналога.
Однако самое впечатляющее — это максимальная дальность стрельбы. При угле возвышения +45° пушка Б-37 могла поражать цели на расстоянии до 45,67 км. Это делало её одной из самых дальнобойных 406-мм пушек своего времени. Американские Mark 7 при аналогичном угле достигали около 42 км.
Разница в несколько километров на море — это превосходство в тактической инициативе. Это возможность вести огонь, оставаясь вне досягаемости противника.
Ствол орудия изготавливался по передовой для того времени технологии. Первые образцы имели конструкцию из внутренней трубы и четырёх скрепляющих цилиндров. Позже перешли к лейнерованному стволу с внутренней втулкой, которую можно было заменять по мере износа.
Это решение было направлено на увеличение живучести ствола, которая, по оценкам разработчиков, должна была превышать 150 выстрелов. Хотя западные источники, в частности американский исследователь Тони ДиГиллиан, выражали сомнения в этом показателе, советские испытания на полигоне НИМАП дали даже более оптимистичные результаты.
Башенная установка МК-1
Орудие — это сердце, но башня — это тело. Башенная установка МК-1 для пушки Б-37 была гигантским инженерным сооружением. Её общий вес — 2364 тонны, из которых 2087 тонн приходилось на вращающуюся часть. Для сравнения: башня 380-мм орудий немецкого линкора «Бисмарк» весила около 1100 тонн. Это делает МК-1 одной из самых тяжёлых артиллерийских башен в истории кораблестроения.
Бронирование башни было адекватным её размерам: лобовая плита — 495 мм, барбет — 425 мм, крыша — 230 мм. Внутри башни имелись броневые траверсы толщиной 60 мм, разделявшие боевое отделение по орудиям. Общая масса брони одной башни достигала 820 тонн. Такая защита делала МК-1 практически неуязвимой для огня большинства современных линейных кораблей при дистанциях, превышающих 20–25 км.
Скорострельность установки варьировалась от 2 до 2,6 выстрелов в минуту в зависимости от угла возвышения. Это было сопоставимо с показателями лучших иностранных аналогов. Углы поворота башни достигали ±150°, что обеспечивало широкий сектор обстрела. Заряжание производилось при угле возвышения +6°, что позволяло оптимизировать работу заряжающих механизмов и снизить время цикла.
Система управления огнём
Одной из самых передовых сторон проекта Б-37 была система управления стрельбой (ПУС). В то время как многие флоты ещё полагались на полуавтоматические расчёты, советская система стремилась к полной централизации и автоматизации.
Основным элементом ПУС был автомат стрельбы ЦАС-0, размещавшийся в центральных артиллерийских постах (ЦАП). Данные о курсовых углах, дистанции и скорости цели поступали из командно-дальномерных постов, оснащённых дальномерами ДМ-12.
Но самое интересное — это попытка реализовать стрельбу за горизонт. Для этого планировалось использовать самолёт-корректировщик «КОР-2», на который устанавливался специальный прибор из двух авиационных оптических прицелов системы Герца. Один прицел наводился на цель, другой — на свой корабль. Наблюдатель снимал полярные координаты (наклонную дальность и пеленг) и передавал их по радио на ЦАП. Там данные обрабатывались в приборе корректировки «КС», который преобразовывал их в курсовой угол и дальность до цели, после чего информация поступала в ЦАС-0.
Этот подход, хотя и не был доведён до массового применения, демонстрировал понимание будущего артиллерийского боя — боя, где ключевую роль играют не только орудия, но и информационные потоки, синхронизация данных и способность поражать цели, которые невозможно увидеть визуально.
Когда пушка стала оружием обороны
С началом Великой Отечественной Войны судьба пушки Б-37 резко изменилась. Линейные корабли проекта 23 были заморожены, но одна из опытных установок — МП-10, оснащённая пушкой Б-37, — оказалась на полигоне НИМАП под Ленинградом. В условиях блокады это орудие было переоборудовано для кругового обстрела, дополнительно бронировано и включено в состав батареи № 1.
С 1941 по 1944 год установка МП-10 вела огонь по немецким позициям на Колпинском направлении, в том числе в районе «Красного Бора», где противник пытался прорваться к Ленинграду. Практическая скорострельность в боевых условиях составляла один выстрел в 4 минуты — значительно ниже расчётной, что объяснялось условиями стрельбы, логистикой и ручным трудом расчётов.
К началу 1942 года боезапас 406-мм снарядов был израсходован. Поскольку доставка новых снарядов с «Большой земли» была невозможна, пришлось временно прекратить стрельбу и наладить производство снарядов на ленинградских заводах. В 1942 году было изготовлено 23 снаряда, в 1943-м — 88. Это был подвиг промышленности, выживавшей под постоянными бомбардировками.
Боеприпасы и баллистика
Боеприпасы к пушке Б-37 были разработаны на базе довоенных образцов. К началу Войны существовали два типа снарядов: бронебойный и полубронебойный, оба массой 1108 кг.
Бронебойный снаряд имел взрыватель МБ и содержал 25,7 кг взрывчатого вещества, что было типично для такого класса — основной поражающий фактор — кинетическая энергия. Полубронебойный, с взрывателем МФ и 88 кг ВВ, был рассчитан на поражение легкобронированных целей и надводных сооружений.
Бронепробиваемость при дистанции 20 кабельтовых (около 37 км) оценивалась в 420–440 мм брони, наклонённой под углом 30°. Это позволяло эффективно поражать поясную броню большинства современных линейных кораблей. При этом форма снаряда, заострённый баллистический наконечник и прочный корпус были рассчитаны на устойчивость при ударе и предотвращение раскалывания — проблему, с которой сталкивались многие иностранные аналоги.
Планировалось также создание сверхдальнобойного снаряда, который в сочетании с усиленным зарядом позволял бы вести огонь на дистанции до 73 км. Однако этот проект так и не был реализован.
Оценка и наследие: лучшее орудие, которого не было
По оценке известного российского историка А. Б. Широкорада, пушка Б-37 была «лучшим в мире образцом 406-мм орудия как среди серийных, так и опытных пушек Второй Мировой Войны». Это сильное заявление, но оно подкрепляется техническими данными: лучшая начальная скорость, максимальная дальность, продуманная система управления огнём и высокий уровень защиты башни.
Однако Б-37 так и не стала главным калибром советского флота. Линейные корабли проекта 23 не были достроены - Война изменила приоритеты. А там и эпоха линейных кораблей ушла в прошлое.
Тем не менее, опыт, полученный при разработке Б-37, оказал влияние на последующие проекты советской корабельной артиллерии. Технологии лейнированных стволов, автоматизации заряжания, систем централизованного управления огнём — всё это стало частью арсенала советских конструкторов.
С уважением, Иван Вологдин
Подписывайтесь на канал «Культурный код», ставьте лайки и пишите комментарии – этим вы очень помогаете в продвижении проекта, над которым мы работаем каждый день.
Прошу обратить внимание и на другие наши проекты - «Танатология» и «Серьёзная история». На этих каналах будут концентрироваться статьи о других исторических событиях.
