— Ты совсем обнаглела! — Лариса Петровна швырнула на стол связку ключей. — Это МОЯ квартира, и я решаю, кто здесь будет жить!
— Нет, Лариса Петровна, — Анна спокойно подняла ключи, ощущая, как холодный металл жжёт разгорячённые пальцы. — Это квартира, за которую платим мы с Кириллом. По контракту.
— Контракт, контракт! — свекровь сплюнула слово как что-то горькое. — Ксения — родная кровь! А ты кто? Залётная птичка с брюхом!
Анна медленно выпрямилась, одной рукой придерживая округлившийся живот.
— Я — жена вашего сына. И мать ваших внучек.
— Внучек? — Лариса Петровна презрительно хмыкнула. — Мила не имеет ко мне никакого отношения. А вторая... посмотрим ещё, что за ребёнок родится.
Кирилл, до этого молчавший в углу кухни, резко поднял голову:
— Мать, как ты можешь такое говорить?
— А что не так? — женщина развела руками. — Твоя супруга вечно всех поучает, права качает. А семье помочь — так сразу отговорки!
— Какой семье? — холодно спросила Анна. — Ваша Ксения — взрослая женщина. У неё есть жильё, есть работа.
— В Подольске! Двадцать квадратных метров! А здесь — простор, красота!
— Здесь живём мы. С детьми.
— С детьми, с детьми... — Лариса Петровна принялась нервно ходить по кухне. — А что Ксюше делать? На улице мёрзнуть?
— Лариса Петровна, — Анна села на стул, — у меня восьмой месяц. Мне тяжело. Мне нужен покой. Посторонние люди в доме — это стресс.
— Посторонние! — взорвалась свекровь. — Для тебя вся родня Кирилла — посторонние! А свой хвост — этот Артём — милости просишь в СВОЮ квартиру перетащила!
— Я никого не перетаскивала. Артём живёт в моей двушке уже три года.
— В твоей, в твоей! Замужняя женщина, а всё «моё» да «моё»!
Кирилл встал, примиряюще протянув руки:
— Давайте спокойно обсудим. Мам, Ксения действительно может пожить в области. Это не так далеко.
— Не так далеко? — Лариса Петровна остановилась. — Два с половиной часа на электричке! А работает она где? В центре! Получается, в дороге по пять часов в день!
— Можно найти работу ближе к дому, — предложила Анна.
— Ах, можно? А если не найдёт? Что тогда?
— Тогда снимет жильё поближе к работе.
— На какие деньги? Зарплата у неё копеечная!
— Лариса Петровна, это не наши проблемы.
— НЕ ВАШИ? — свекровь покраснела. — Семья — не ваши проблемы? Родная кровь — не ваши проблемы?
— Семья — это я, Кирилл и наши дети. Всё остальное — родственники.
— Вот как! — Лариса Петровна медленно кивнула. — Значит, мы для тебя просто родственники? Не семья?
— Лариса Петровна...
— Нет, отвечай! Я — просто родственница?
Анна помолчала, подбирая слова:
— Вы — мать моего мужа. Я вас уважаю. Но границы должны быть у всех.
— Границы! — Лариса Петровна рассмеялась истерично. — В квартире, которую я дала! На которую я документы оформила!
— По контракту купли-продажи. Мы выплачиваем вам деньги.
— Крохи! Символическую сумму!
— Полтора миллиона за пять лет — не крохи.
— А рыночная стоимость? Три с половиной миллиона! Я вам подарила два миллиона!
Кирилл вмешался:
— Мам, мы это уже обсуждали. Договор всех устроил.
— Меня больше не устраивает! — рявкнула мать. — Пересмотрим условия!
— Какие условия? — насторожилась Анна.
— А вот увидишь! — Лариса Петровна схватила сумку. — Кирилл, завтра приходи ко мне. Один! Без этой... супруги.
Она ушла.
Три месяца назад Анна сидела в кабинете врача, рассматривая размытое изображение на снимке УЗИ. Крошечное существо, размером с горошину, уже имело крохотное сердце, которое билось с частотой сто сорок ударов в минуту.
— Срок — одиннадцать недель, — доктор улыбнулась. — Развитие соответствует норме. Поздравляю.
Анна вышла из клиники, держа снимок трясущимися пальцами. Второй ребёнок. В тридцать два года. Мила была от первого брака, который распался, когда девочке исполнилось пять. Кирилл стал ей хорошим отчимом, но рождение общего ребёнка означало совсем другое — настоящую семью.
Она набрала номер мужа:
— Алло? — голос Кирилла звучал рассеянно.
— Кирилл, нам нужно встретиться.
— Что-то случилось?
— Не по телефону. Приезжай домой пораньше.
— Анна, у меня аврал на работе. Виктор Андреевич новое задание дал...
— Кирилл, это важно.
Долгая пауза.
— Хорошо. Часов в восемь буду.
***
Мкж пришёл с пакетом китайской еды.
— Ну, что у нас за катастрофа? — он поставил коробки на стол.
— Садись.
— Анна, ты меня пугаешь. Что происходит?
Она молча протянула ему снимок УЗИ. Кирилл взял листок, несколько секунд изучал изображение, потом поднял глаза:
— Ты беременна?
— Да.
— Срок какой?
— Одиннадцать недель.
Кирилл опустился на стул, всё ещё держа снимок.
— Это... неожиданно.
— Для меня тоже.
— Мы же предохранялись...
— Не всегда. Помнишь мой день рождения?
Кирилл усмехнулся:
— Шампанское сыграло свою роль.
— Видимо, да.
Он встал, подошёл к ней, обнял за плечи:
— Как ты себя ощущаешь?
— Нормально. Токсикоза почти нет.
— А морально?
Анна прислонилась к его груди:
— Боюсь.
— Чего?
— Всего. Денег не хватает, квартира съёмная, Мила к новой школе привыкает...
— Мы справимся.
— На что? Ты получаешь сорок тысяч, я — тридцать. Аренда — двадцать пять. На еду, одежду, школу для Милы...
— Анна, — Кирилл отстранился, посмотрел ей в глаза. — А если мы поженимся?
— Ты делаешь мне предложение из жалости?
— Не из жалости. Из любви. И из здравого смысла.
— Какого смысла?
— Есть один вариант... Мать предлагала.
— Что предлагала?
Кирилл прошёл на кухню, налил себе воды:
— Она хочет продать нам квартиру. В рассрочку.
— Какую квартиру?
— В новостройке. Трёхкомнатную. Хороший район, школа рядом...
— За сколько?
— Полтора миллиона. В рассрочку на пять лет.
Анна быстро посчитала:
— Двадцать пять тысяч в месяц. Как аренда, но с перспективой.
— Именно.
— И подвох в чём?
— Почему обязательно подвох?
— Потому что я знаю твою мать.
Кирилл помолчал, потом вздохнул:
— Есть некоторые условия.
— Какие условия?
— Квартира оформляется на меня до полной выплаты. Если мы разведёмся до истечения срока...
— Я останусь без квартиры и без денег.
— Теоретически да.
— И практически тоже. Кирилл, это кабала.
— Но мы же не собираемся разводиться!
— Никто не собирается. Но гарантий нет ни у кого.
Кирилл сел напротив неё:
— Анна, подумай реально. У нас будет ребёнок. Мила растёт, ей нужна стабильность. Снимать квартиры годами — это выброшенные деньги.
— А если потеряешь работу?
— Найду другую.
— А если заболеешь?
— Не заболею.
— А если твоя мать решит нас выселить?
— С чего бы?
— С того, что она тебя не отпускает. И меня ненавидит.
— Она тебя не ненавидит.
— Кирилл, — Анна взяла его за руку, — твоя мать считает меня проходимкой. Которая затащила её сыночка в загс ребёнком.
— Она привыкнет.
— К чему привыкнет? К тому, что у тебя есть жена? Или к тому, что эта жена не позволяет ей вмешиваться в нашу жизнь?
Кирилл освободил руку:
— Мать не вмешивается. Она помогает.
— Она контролирует. Помнишь, как она выбирала нам постельное бельё? Или как объясняла мне, что Миле нужно есть меньше сладкого?
— Она заботится о внучке.
— Она показывает мне, кто в доме главный. Даже в чужом доме.
— Анна, не преувеличивай. Мама иногда перегибает, но она желает нам добра.
— Себе она желает добра. Чтобы сын не ушёл, чтобы внуки были рядом, чтобы все её слушались.
Кирилл встал, прошёл к окну:
— Хорошо. Тогда как ты видишь наше будущее? Снимать жильё до пенсии?
— У меня есть квартира.
— Где живёт Артём.
— Двоюродный брат может съехать.
— И куда он денется? У него работа здесь, жизнь налажена.
— Найдёт себе жильё.
— На зарплату продавца? Анна, будь реалистичнее.
Она встала, подошла к нему:
— Тогда давай реалистично поговорим с твоей мамой. Пусть переделает договор.
— Как?
— Пропишет мои права. И права детей.
— Она на это не пойдёт.
— Тогда не пойду и я.
— Значит, из-за принципа ты готова лишить нашего ребёнка нормального дома?
— Из-за здравого смысла я не готова подписывать кабальный контракт.
Кирилл повернулся к ней:
— А если я дам тебе письменные гарантии?
— Какие?
— Что при разводе половина квартиры достанется тебе.
— А если ты откажешься от своих слов?
— Не откажусь.
— Кирилл, твои обещания не имеют юридической силы. Квартира оформлена на тебя — значит, твоя.
— Тогда давай оформим брачный договор.
— Твоя мать согласится?
— А при чём тут мать? Это наше дело.
Анна посмотрела на него внимательно:
— Хорошо. Попробуем.
***
Елена Николаевна приехала к дочери на следующий день. Она внимательно изучила контракт, покачивая головой.
— Аня, это кабала. Смотри — пункт 7.3. «В случае расторжения брака до истечения пятилетнего срока, квартира остаётся в собственности К. М. Петрова». Это Кирилл?
— Да, мам.
— А ты? Ты остаёшься ни с чем. С двумя детьми.
— Но мы не собираемся разводиться...
— Все так говорят, — Елена Николаевна сняла очки. — Послушай меня. Если уж идёшь на это, требуй гарантий. Пусть пропишут твои права.
— Мам, Лариса Петровна и так едва согласилась...
— Лариса Петровна! — мать Анны встала. — Эта женщина тебя не уважает. Я слышала, как она с тобой разговаривает. «Залётная», «приблуда» — думаешь, я глухая?
— Она просто... старой закалки.
— Она манипулятор, Аня. Квартирой заманивает, а потом будет вить из вас верёвки.
***
Свадьба прошла скромно. В ЗАГСе были только родители с обеих сторон. Лариса Петровна сидела с каменным лицом, периодически перешёптываясь с Надеждой Семёновной — своей двоюродной сестрой.
— Посмотри на неё, — шипела Надежда Семёновна. — Живот уже видно. Срамота!
— Тише, — Лариса Петровна улыбнулась фотографу. — Главное — квартира под контролем. А там посмотрим.
После росписи все поехали в ресторан. За столом Николай Иванович поднял тост:
— За молодых! За счастье! И за мою внучку Милу, которая скоро станет старшей сестрой!
— И за Ксюшу не забудьте! — вдруг громко сказала Надежда Семёновна. — Она тоже семья! Кстати, Кирюша, когда вы её приютите? Девочка мается по съёмным углам!
— Тётя Надя, у Ксении есть жильё в области, — спокойно ответил Кирилл.
— В области! — Надежда Семёновна всплеснула руками. — Это ж два часа езды! А работает она в городе! Лариса, ну скажи им!
— Надя права, — Лариса Петровна повернулась к сыну. — Ксюша — твоя двоюродная сестра. Семья должна помогать семье.
— Мы подумаем, — сказала Анна.
— А что тут думать? — Лариса Петровна сузила глаза. — Три комнаты! Места всем хватит!
***
Прошло два месяца. Анна была на седьмом месяце, когда раздался звонок в дверь. На пороге стояла Ксения с двумя чемоданами.
— Привет, родственнички! — она прошла мимо Анны в квартиру. — Ого, неплохо устроились! Где моя комната?
— Какая комната? — Анна преградила ей путь к спальням. — Ксения, мы тебя не приглашали.
— Тётя Лариса сказала, можно пожить у вас пару месяцев. У меня проблемы со съёмом.
— Кирилл! — позвала Анна.
Муж вышел из кабинета, увидел сестру и нахмурился.
— Ксюш, что ты здесь делаешь?
— Мама не сказала? Я к вам переезжаю! Временно, конечно. Месяца на три-четыре.
— Нет, — Кирилл покачал головой. — Мы не договаривались.
— Да ладно тебе, братик! Я много места не займу. Вон та комнатка подойдёт, — Ксения указала на детскую.
— Это комната Милы! — возмутилась Анна. — Моей дочери!
— Ну и что? Подвинется. Или ко второй переселится, когда родится.
— Ксения, УХОДИ. Сейчас же, — Кирилл взял её чемоданы.
— Ах так? — Ксения достала телефон. — Алло, тётя Лариса? Тут твой сыночек выгоняет родную кровь на улицу!
Через пятнадцать минут Лариса Петровна зашла в квартиру с Надеждой Семёновной.
— Что за цирк вы тут устроили? — свекровь была багровой от злости. — Ксюша — семья!
— Лариса Петровна, — Анна старалась говорить спокойно, — у нас нет места для Ксении. Скоро родится ребёнок, Мила...
— У вас ТРИ комнаты! — заорала Надежда Семёновна. — А Ксюше негде голову приклонить!
— Это неправда. У неё есть квартира в Подольске, — возразил Кирилл.
— Однушка в Подольске! — Лариса Петровна ткнула в него пальцем. — А ты живёшь в трёшке в центре! Которую я тебе дала!
— По контракту, мама. Я отрабатываю её пять лет.
— Контракт! — Лариса Петровна рассмеялась. — А совесть? Совесть у тебя есть? Ксения — сирота практически! Родители умерли, осталась одна!
— При чём тут это? — Анна держалась за живот. — У неё есть брат Денис, у неё есть бойфренд Стас...
— Стас её бросил! — выкрикнула Ксения. — Из-за квартиры! Сказал, не хочет жить в Подольске!
— И ты решила занять нашу квартиру? — Анна покачала головой. — Ксения, это не выход.
— А что мне делать? — Ксения заплакала. — Тётя Лариса обещала, что вы поможете!
— Я требую, — Лариса Петровна выпрямилась, — чтобы Ксения жила здесь. Иначе я расторгну контракт!
— Мама, ты не можешь...
— Могу! Читай внимательно. Пункт 12.5 — «В случае нарушения семейных обязательств». А отказ помочь родственникам — это нарушение!
***
— Давай уступим, — Кирилл сидел на кухне, уронив голову на руки. — На пару месяцев. Мама успокоится.
— Кирилл, я на седьмом месяце! Мне нужен покой, а не истерики Ксении!
— Она обещает вести себя тихо.
— Она уже пыталась занять комнату Милы! Моей дочери десять лет, у неё своя жизнь, друзья приходят...
— Анна, пойми. Если мама расторгнет контракт, мы останемся без квартиры.
— У меня есть квартира. Где живёт Артём.
— Двушка на окраине! И она завещана Миле!
— И что? Это моё жильё. Я могу изменить завещание.
— Но ты не изменишь. Я тебя знаю.
Анна встала, придерживая живот.
— Значит, ты выбираешь? Или капризы твоей мамаши, или нормальная жизнь твоей семьи?
— Не ставь ультиматумы.
— Это не я их ставлю, Кирилл.
В дверь позвонили. Анна пошла открывать. На пороге стоял Артём — высокий парень лет двадцати пяти.
— Ань, привет. Твой отец просил занести документы.
— Проходи, Артёмка. Чай будешь?
— Не откажусь.
Артём прошёл на кухню, кивнул Кириллу.
— Здорово, зять.
— Привет, — буркнул Кирилл.
— Слушай, Ань, — Артём достал папку. — Тут бумаги по квартире. Отец твой просил передать — что-то с перерегистрацией.
— Какой перерегистрацией? — насторожилась Анна.
— Ну, ты же завещала квартиру Миле. А пока она несовершеннолетняя, нужен опекун или что-то такое. Юридические тонкости.
— Стоп, — Кирилл встал. — Анна, ты не говорила, что уже оформила завещание.
— А что такого? Это моя квартира, подаренная родителями.
— Но мы семья! Ты должна была посоветоваться!
— С кем? С твоей мамой? — Анна рассмеялась. — Чтобы она потребовала отдать квартиру Ксении?
— Не передёргивай!
— А я и не передёргиваю! Артём, расскажи Кириллу, что вчера было.
Артём неловко кашлянул.
— Ну... Приходила какая-то женщина. Представилась родственницей Кирилла. Сказала, что Анна обещала ей квартиру.
— Что?! — Кирилл побледнел.
— Ага. Ксения, кажется. С какой-то тёткой пожилой. Требовали ключи, говорили, что Анна согласна меня выселить.
— Я ничего такого не говорила! — возмутилась Анна.
— Я понял, — кивнул Артём. — Поэтому и не пустил. Но они обещали вернуться. С Ларисой Петровной.
***
На следующий день Лариса Петровна явилась с утра. Без звонка — у неё были ключи «на всякий случай».
— Анна! Кирилл! Выходите немедленно!
Анна вышла в халате, Кирилл — в домашних штанах.
— Мам, что случилось?
— То случилось, что ваш Артём нахамил Ксении! Не пустил в квартиру!
— В мою квартиру, — поправила Анна.
— В ТВОЮ? — Лариса Петровна пошла красными пятнами. — А ничего, что ты замужем? Всё имущество — общее!
— Нет. Квартира подарена до брака. Это моя собственность.
— Ах так? Тогда и эта квартира — МОЯ собственность! Убирайтесь!
— Мама, прекрати! — Кирилл повысил голос. — Мы платим по контракту!
— Контракт я могу расторгнуть! Вы нарушаете условия! Отказываетесь помогать семье!
— Ксения — не семья, — отрезала Анна. — Она взрослая женщина, у неё есть жильё.
— Зато у тебя есть ДВЕ квартиры! — взвизгнула свекровь. — И ты жадничаешь!
— У меня одна квартира. Вторая — ваша, за которую мы платим как проклятые.
— Не нравится — съезжайте!
— Мама! — Кирилл встал между женщинами. — Успокойся! Анна беременна!
— Подумаешь! Я троих родила и не капризничала!
— Лариса Петровна, уйдите, пожалуйста, — Анна держалась за стену. — Мне плохо.
— Театр! — фыркнула свекровь. — Кирилл, я жду решения. Либо Ксения живёт здесь, либо в квартире Артёма. Выбирай!
Она хлопнула дверью. Кирилл подхватил оседающую Анну.
— Вызывай скорую, — прошептала она. — Что-то с малышкой...
***
В больнице Анна пролежала неделю. Угроза выкидыша. Кирилл приходил каждый день, но разговоры были натянутыми.
— Мать звонила, — сказал он однажды. — Извиняется.
— Врёт, — Анна отвернулась к окну.
— Анна, давай найдём компромисс. Ксения поживёт у Артёма пару месяцев...
— Нет.
— Но почему? Артём молодой парень, ему всё равно где жить!
— Ему не всё равно. У него работа рядом, девушка в том районе живёт.
— Девушка! — Кирилл встал. — А у Ксении жизнь рушится!
— Ксения сама рушит свою жизнь. И чужие заодно.
— Ты бессердечная!
— А ты безвольный! — Анна села на кровати. — Твоя мать вертит тобой как хочет! Квартира, контракт, условия! Ты хоть раз сказал ей «нет»?
— Не кричи. Тебе нельзя волноваться.
— Мне нельзя жить в этом аду! Кирилл, либо ты ставишь мать на место, либо...
— Либо что? Разведёмся? И я заберу квартиру по контракту?
Анна смотрела на него, не веря своим ушам.
— Ты... ты это серьёзно?
Кирилл побледнел, понимая, что сказал лишнее.
— Я не это имел в виду...
— Выйди. Немедленно выйди!
***
Елена Николаевна приехала к дочери в больницу на следующий день. Она молча выслушала рассказ Анны.
— Собирай вещи. Переезжай ко мне.
— Мам, у вас с папой однушка...
— И что? Потеснимся. Зато без этих гиен. Аня, они тебя в гроб загонят.
— У меня контракт...
— К чёрту контракт! Здоровье дороже!
В палату вошёл Николай Иванович с Милой.
— Мамочка! — девочка бросилась к Анне. — Я так скучала! Папа Кирилл сказал, у меня будет сестрёнка!
— Да, солнышко.
— А ещё он сказал, что к нам переедет тётя Ксюша. Это правда?
Анна посмотрела на родителей.
— Нет, Мила. Тётя Ксюша не переедет.
— Хорошо! Она противная. Вчера приходила, хотела посмотреть мою комнату. Сказала, что ей нужнее.
— Она была в квартире? — Анна напряглась.
— Ага. Бабушка Лариса привела. Они долго ходили, всё разглядывали. Бабушка сказала, что скоро тут будет другая мебель.
Николай Иванович выругался сквозь зубы.
— Анна, хватит. Забирай Милу и уезжай к нам. А с этим... мужем твоим я поговорю.
— Папа, не надо скандалов.
— Не будет скандалов. Будет мужской разговор.
***
Через три дня Анну выписали. Дома её встретил Кирилл с букетом роз.
— Прости. Я был неправ.
— В чём именно? — Анна прошла мимо него.
— Во всём. Я поговорил с матерью. Ксения больше не будет нас беспокоить.
— Правда? И как ты этого добился?
— Сказал, что если она будет давить, мы съедем. Совсем.
— И она согласилась?
— Ну... Она сказала, что подумает.
Анна рассмеялась невесело.
— Подумает! Кирилл, твоя мать никогда не отступит. Ей нужен контроль. Над тобой, надо мной, над квартирами.
— Преувеличиваешь.
В дверь позвонили. Анна пошла открывать. На пороге стояла Ксения со Стасом — крепким парнем лет тридцати.
— Мы с вещами, — нагло заявила Ксения.
— Какими вещами? — опешила Анна.
— Моими. Я же теперь тут живу.
— Ксения, мы это уже обсуждали...
— Нет, это вы обсуждали! А тётя Лариса сказала — квартира большая, места хватит! Стас, заноси чемоданы!
Парень шагнул в квартиру. Кирилл преградил ему путь.
— Стоп. Никто никуда не заносит.
— Слышь, программист, — Стас ухмыльнулся. — Не встревай. Мы с Ксюхой теперь тут жить будем.
— Оба? — Анна не верила своим ушам.
— А что? Мы пара! — Ксения обняла Стаса. — Тётя Лариса сказала, что вы не против.
— Твоя тётя многое говорит! — Анна пошла красными пятнами. — А теперь оба — ВОН! Быстро!
— Ты не имеешь права! — взвизгнула Ксения. — Я позвоню тёте!
— Звони хоть президенту! ВЫМЕТАЙСЯ!
Стас шагнул к Анне, но Кирилл схватил его за плечо.
— Парень, не наглей. Уходите по-хорошему.
— А то что? — Стас стряхнул его руку. — Ты, очкарик, мне что сделаешь?
— Полицию вызову.
— Вызывай! — Ксения достала телефон. — Тётя Лариса! Они нас выгоняют! Даже Стаса! Да, он со мной! Нет, не пускают!
Через двадцать минут явилась Лариса Петровна с Надеждой Семёновной и ещё каким-то мужчиной.
— Это Владимир Сергеевич, мой юрист, — заявила свекровь. — Он объяснит вам ваши права. Точнее, их отсутствие.
— Согласно контракту, — занудно начал юрист, — квартира является собственностью Ларисы Петровны Петровой. Она вправе определять, кто может здесь находиться.
— Но мы платим аренду! — возмутился Кирилл.
— Вы выплачиваете стоимость квартиры в рассрочку. Но до полной выплаты квартира принадлежит Ларисе Петровне.
— И я разрешаю Ксении с её молодым человеком поселиться здесь! — победно заявила свекровь.
— Мама, это безумие! — Кирилл был в шоке. — У Анны седьмой месяц! Мила...
— Этому не бывать, — подержала мужа жена.
— Ты совсем обнаглела! — Лариса Петровна швырнула на стол связку ключей. — Это МОЯ квартира, и я решаю, кто здесь будет жить!
— Нет, Лариса Петровна, — Анна спокойно подняла ключи, ощущая, как холодный металл жжёт разгорячённые пальцы. — Это квартира, за которую платим мы с Кириллом. По контракту.
— Контракт, контракт! — свекровь сплюнула слово как что-то горькое. — Ксения — родная кровь! А ты кто? Залётная птичка с брюхом!
Анна медленно выпрямилась, одной рукой придерживая округлившийся живот.
— Я — жена вашего сына. И мать ваших внучек.
— Внучек? — Лариса Петровна презрительно хмыкнула. — Мила не имеет ко мне никакого отношения. А вторая... посмотрим ещё, что за ребёнок родится.
Кирилл, до этого молчавший в углу кухни, резко поднял голову:
— Мать, как ты можешь такое говорить?
— Парень, твоя мать права! — вмешался Стас. — Ксюха — семья. А эта... — он презрительно кивнул на Анну, — кто вообще такая?
— Тихо, Стас, — одёрнула его Ксения, но глаза её светились от злорадства.
Анна посмотрела на Кирилла, который растерянно моргал, явно не зная, как реагировать на наглость.
— Знаете что, — Анна встала и направилась к двери. — Мила, собирай вещи. Мы уезжаем.
— Мам, а куда? — девочка выглянула из своей комнаты.
— К бабушке Лене и дедушке Коле. Там нас никто не оскорбляет.
— Правильно! — торжествующе выкрикнула Ксения. — Съезжайте! Места больше будет!
Кирилл наконец очнулся:
— Анна, стой! Куда ты?
— Подальше от этого кошмара. Договаривайся с мамочкой сами.
***
В маленькой квартире родителей Анна устроилась на раскладушке в гостиной. Мила спала на диване. Николай Иванович сидел за столом, внимательно изучая контракт при свете настольной лампы.
— Аня, покажи мне все документы по этой квартире.
— Папа, зачем? Мы уже проиграли.
— Ничего мы не проиграли. Смотри — здесь чётко прописано: квартира переходит в собственность Кирилла после полной выплаты суммы. Но! Лариса нарушила условия, самовольно поселив туда посторонних людей без согласия второй стороны.
— И что это даёт?
— А то, что контракт недействителен. И мы можем внести остаток платежа и тогда твоя свекровь будет обязана переписать по контракту квартиру на своего сына и на тебя.
— Папа, у нас нет денег на юристов...
— А они у нас есть, — улыбнулся Николай Иванович. — Забыла? Дом в деревне продали в прошлом году. Деньги лежат в банке без дела.
На следующий день, после того как Анна перевела остаток суммы на счет свекрови, Николай Иванович явился к нотариусу с пачкой документов.
— Елена Владимировна, посмотрите внимательно. Можем ли мы расторгнуть этот контракт в одностороннем порядке?
Нотариус долго изучала бумаги.
— Можете. Более того, имеете полное право потребовать компенсацию за нарушение условий договора. Причём не в размере выплаченной суммы, а в размере рыночной стоимости квартиры.
— То есть?
— Полтора миллиона они получили. Но квартира стоит три с половиной. Значит, должны доплатить два миллиона.
***
Лариса Петровна получила повестку в суд через неделю. Она примчалась к сыну красная от злости.
— Кирилл! Твоя жена подала на меня в суд!
— За что? — растерялся он.
— За расторжение контракта! Требует два миллиона компенсации!
Кирилл побледнел:
— Мама, ты допрыгалась, тебя сто раз просил этого не делать, а теперь, что ты от меня хочешь? Подумай.
— Поздно думать! — взвизгнула Ксения. — Тетя Лариса, а что теперь будет с нами?
— Ничего хорошего, — мрачно ответила свекровь. — Если суд встанет на их сторону, мне придётся продавать дачу.
— И мою квартиру в Подольске тоже? — занервничала Ксения.
— Возможно, и её.
Стас мгновенно переменился в лице:
— Ксюх, а может, нам стоит пожить отдельно? Временно?
— Стасик, ты куда?! — закричала Ксения, но парень уже натягивал куртку.
— Созвонимся. Когда разберётесь с судом.
Дверь хлопнула.
***
Судебный процесс длился месяц. Лариса Петровна наняла лучших адвокатов, но факты были против неё. Она действительно нарушила условия договора, поселив в квартире посторонних людей без согласия арендаторов.
— Суд постановляет: расторгнуть договор аренды с правом выкупа между Петровой Л.П. и Петровым К.М. Обязать Петрову Л.П. выплатить компенсацию в размере рыночной стоимости квартиры — три миллиона пятьсот тысяч рублей.
Лариса Петровна едва не упала в обморок.
— Подождите! — заорала она. — Я могу переоформить квартиру на сына! Прямо сейчас!
— Поздно, — холодно ответил судья. — Решение принято.
В коридоре суда Лариса Петровна догнала Николая Ивановича:
— Николай Иванович, давайте договоримся! Я переписываю квартиру на Кирилла, вы забираете заявление!
— Нет, — спокойно ответил он. — Решение суда должно быть исполнено.
— Но у меня таких денег нет!
— Это ваши проблемы. Надо было думать раньше.
***
Ксения металась по квартире:
— Тётя Лариса! Ну сделайте что-нибудь! Меня же она на улицу выгонит!
— Тебя уже выгнали, — угрюмо ответила та. — Исполнители приедут завтра.
— А куда я пойду?
— Не знаю. В Подольск, наверное.
— Но там же однушка! И ремонта нет!
— Зато крыша над головой.
Кирилл сидел молча, уставившись в пол. Всё рухнуло. Работу он потерял после скандалов — начальство не любит сотрудников с судебными разбирательствами. Жена с ребёнком живёт у родителей и на звонки не отвечает.
***
А в это время Анна с Милой и новорождённой Катей ехали на поезде на юг.
— Мам, а мы правда будем жить у моря? — спрашивала Мила, прижимая к себе сестричку.
— Да, солнышко. У нас будет свой дом с садом.
— А папа Кирилл приедет?
— Не знаю, — честно ответила Анна. — Если захочет начать новую жизнь — приедет. Если нет... что ж, значит, так надо.
Она смотрела в окно на проплывающие мимо поля и леса. Впереди была неизвестность, но — это была её собственная неизвестность, без чужих претензий.
***
Лариса Петровна сидела в пустой квартире на единственном оставшемся стуле. Дача продана, квартира Кирилла тоже. Деньги переведены по решению суда. Сын исчез — то ли спился, то ли уехал куда-то.
Ксения звонила каждый день, плакала, ругалась, требовала помочь с жильём. Но помочь было нечем.
— Надежда Семёновна, — жаловалась она сестре по телефону, — что же я наделала?
— Что наделала, то наделала, — сухо отвечала та. — Надо было не жадничать. Дала бы молодым спокойно жить — все были бы целы.
— Но Ксюша же родная кровь!
— Кровь не родная, а жадная. И бестолковая. Сама виновата, что жениха потеряла.
***
Через полгода Анна получила письмо от Кирилла. Он писал, что нашёл работу в другом городе, хочет начать всё заново. Просил прощения. Спрашивал, можно ли приехать познакомиться с дочкой.
Анна долго держала письмо в руках, сидя на веранде своего небольшого домика. Чтобы его купить ей пришлось продать квартиру в которой жил Артём
вложить ту сумму, что получила по суду. Мила играла во дворе с соседскими детьми, Катя спала в коляске под яблоней.
Простить можно. Но доверять... это уже другой вопрос. Если он действительно изменился, если понял свои ошибки — возможно, у них есть шанс. Если нет... что ж, она справится и одна. Справлялась же до этого.
Анна взяла ручку и начала писать ответ. Жизнь продолжается. И она имеет право на счастье — своё собственное, без оглядки на чужие амбиции и претензии.
А в далёкой Москве Лариса Петровна сидела в пустой квартире и понимала, что потеряла всё — и сына, и внучек, и квартиры, и уважение. Жадность и желание контролировать чужие жизни обошлись слишком дорого.
Автор: Елена Стриж © Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»