Внучка Александра II великая княжна Мария Павловна (1890—1958 гг.) прожила необычную жизнь – незаметную и яркую одновременно. Она осталась в тени переломных событий эпохи и не сделала ничего выдающегося, однако оставила свой след в истории России и Запада, как пример несгибаемой воли и твердого духа в тяжелейших испытаниях в годы революции и эмиграции.
Она много повидала, много узнала, многому научилась, а главное, – не опустила руки под гнетом ударов: как в личной, так и в общественной жизни. Зарабатывая себе на хлеб, она перепробовала много профессий, но навсегда осталась великой русской княгиней из дома Романовых. Как же сложилась ее личная жизнь?
Брак ради свободы
Ее детство было и счастливым, и драматичным. Девочка росла без матери, которая умерла от родовых осложнений. Ее отец, великий князь Павел Александрович вступил в морганатический брак и жил за границей.
И хотя бойкая, непоседливая, энергичная Маша была окружена любовью дяди-опекуна великого князя Сергея Александровича и заботой его жены, великой княгини Елизаветы Федоровны, она рвалась на свободу, жаждала самостоятельной жизни без надзора старших.
Поэтому когда встал вопрос о ее замужестве, она с готовностью согласилась. Избранником девушки оказался второй сын шведского короля Густава V принц Вильгельм, герцог Сёдерманландский (1884–1965 гг.):
«добрый (очень, кажется), милый, вежливый, обходительный, разговорчивый… иногда интересный» молодой человек – как описывал его в дневнике любимый брат невесты великий князь Дмитрий Павлович.
16-летняя Мария влюбилась в него подростковой любовью – чистой, но не сильной и не глубокой. Она слала ему романтичные письма, полные наивных признаний и несбыточных надежд. Беспечная девушка, совершенно не знавшая суровой прозы жизни, мечтала «жить… по своему усмотрению», ждала «прекрасной жизни – жизни, полной любви и счастья…».
Через 20 лет в своих мемуарах великая княгиня призна́ется, что вышла замуж за Вильгельма только ради свободы.
«Я хотела жизни полнокровной, страстно желала освобождения, любых перемен», – писала она.
А принц? Любил ли он свою невесту? Вряд ли: ведь их помолвка состоялась слишком быстро – до того, как молодые успели как следует привыкнуть друг к другу. Дело в том, что этот брак был выгоден с дипломатической точки зрения как для России, так и для Швеции.
А как Вильгельм относился к женитьбе на очаровательной русской княжне?
«Мне казалось… – вспоминала Мария Павловна, – что принцу, так же как и мне, недоставало инициативы. Другие думали и решали за него, как это происходило и со мной».
Оказывается, Вильгельм тоже искренно желал самостоятельной жизни в браке; он надеялся «создать со мной семейный очаг и обрести в нем счастье», – утверждала Мария. Они поженились в 1908 году и уехали в Швецию, где для русской княгини, казалось, началась новая жизнь.
Шведская принцесса и «невнимательный юнец»
Поначалу супруги были вполне счастливы. Шведское общество радушно встретило Марию Павловну; король Густав V ценил ее за оптимизм и приветливость. Она вела активный образ жизни: занималась спортом, живописью, музыкой, училась в художественной школе.
В 1909 году у пары родился сын Леннарт. Казалось, жизнь молодоженов складывалась вполне благополучно. В самом деле, чего они еще могли желать?
К сожалению, супруги оказались совершенно разными людьми и не нашли общий язык. Все время Вильгельм посвящал службе в Генштабе военно-морских сил. Он поздно возвращался домой и уже не мог уделить должного внимания молодой жене.
Темпераментная Мария Павловна была в отчаянии. Она сочла мужа холодным, застенчивым, невнимательным «юнцом» и уже с трудом переносила его общество. От ее романтической влюбленности не осталось и следа.
Незадолго до начала Первой мировой войны их отношения окончательно испортились. Масла в огонь подбавила неприличная история с личным врачом шведской королевы, который приставал к Марии.
Княгиня была возмущена до глубины души и рассчитывала на защиту своих новых родственников. Но королевская семья дружно встала на сторону доктора, что стало для бедной Марии последней каплей. Она решилась на развод. Как отреагировал Вильгельм на решение своей жены?
По словам Марии, он умолял ее подождать с разводом, но княгиня была непреклонна. Почему она не дала мужу второй шанс? У последнего не хватило духу признать свои ошибки, напротив, – он во всем винил жену. Мария Павловна поняла: они никогда не поймут друг друга, их брак обречен. Официально супруги развелись в 1914 году.
Противоречивый брак с Сергеем Путятиным
У Марии Павловны не было времени переживать из-за личной драмы. Почти сразу после ее развода с Вильгельмом грянула Первая мировая война, и она всецело посвятила себя делам милосердия.
Великая княгиня стала медицинской сестрой и два с половиной года самоотверженно ухаживала за ранеными солдатами и офицерами; она даже научилась делать простые операции.
В роковой 1917 год, в разгар революционной лихорадки, она снова влюбилась – в этот раз в князя Сергея Михайловича Путятина (1893–1966 гг.), сына дворцового коменданта Царского Села Михаила Путятина.
«Блестящий офицер, – как пишет о нем Мария Павловна, – он имел 2 ранения и был отмечен за героизм в бою».
Они были знакомы с детства, и теперь между ними вспыхнула любовь. Мария Павловна объяснила свое новое чувство отчаянным желанием жить – вопреки смертельной угрозе и крушению старого мира, который неумолимо уходил в прошлое.
«Нам хотелось счастья, нам хотелось взять от жизни все, что она могла дать. Само ощущение опасности, неопределенности положения, угрозы для наших жизней способствовало пробуждению этих чувств», – вспоминала княгиня.
Осенью 1917 года они с согласия великого князя Павла Александровича поженились, а уже летом следующего года у них родился сын Роман.
«Впервые в жизни я была по-настоящему влюблена и очень счастлива», – писала Мария.
Но скоро их счастье подверглось тяжелейшему испытанию. После большевистского переворота они поняли: надо бежать из России, где их каждый день ожидали арест и казнь.
С большими трудностями Мария и Сергей выбрались в Европу и нашли приют в Румынии. Маленького Романа пришлось оставить у родственников Путятина; к сожалению, мальчик умер в 1919 году от кишечной болезни.
Как сложилась жизнь супругов в изгнании? Поначалу они жили на деньги, вырученные от продажи драгоценностей, которые Мария чудом сумела увезти из революционной России. Но эти деньги быстро кончались. Марии Павловне пришлось заново учиться жить: экономно тратить деньги, выписывать чеки, вести скудный домашний бюджет.
Княгиня была умной женщиной, и в эмиграции она быстро поняла: прошлое безвозвратно ушло, новое время диктует новые условия. Она основала в Париже магазин русских вышивок и тканей «Китмир», который привлек внимание королевы мод – Коко Шанель. Женщины стали сотрудничать; их совместная продукция имела большой успех у публики.
Жизнь княгини как будто наладилась. Одно ее удручало: любимый муж не выдержал испытания эмиграции. Он связался с плохой компанией и тратил на ветер деньги, которые Мария Павловна добывала с большим трудом.
«…Мой муж вел вполне рассеянную жизнь… свою семью он препоручил моим заботам; никаких определенных обязанностей у него не было, эмиграцию он воспринимал как затянувшийся отпуск».
В конце концов Мария Павловна не выдержала и в 1923 году развелась с ним. Впрочем, надо отдать должное великой княгине: она не бросила его родственников в нужде и оказывала им денежную помощь.
Пережив второй развод, Мария Павловна не отчаялась; даже когда ее «Китмир» пришел в упадок, она не пала духом. Какое-то время она состояла в близких отношениях с известным модельером Жаном Пату. Они часто появлялись вместе на публике, так что в светских кругах распространился слух об их романе и даже готовящейся свадьбе. Но эти сплетни заглохли, так как романтичная дружба скоро распалась.
Княгиня переехала в Лондон, где выпускала свои духи, потом перебралась в США. Здесь ее жизнь забила новым ключом. Она написала мемуары, которые почти сразу были опубликованы в 2 томах, были переведены на несколько языков и стали бестселлером; работала модным консультантом в нью-йоркском универмаге, читала лекции в университетах, какое-то время была фотожурналистом.
В Аргентине она создала свою косметическую линию и занялась живописью; ее картины пользовались определенным спросом. Но главное – она оставалась княгиней в полном смысле этого слова. Ее племянник Павел, сын великого князя Дмитрия Павловича запомнил ее именно такой:
«В ней осталось много самодержавных черт. Она никому не давала забыть, что она великая княгиня, хотя всегда была исключительно приветлива».
Может, в этом и заключался секрет жизнестойкости этой удивительной женщины?
