Обзор мира и ключевых особенностей цикла
...Сразу бросился в глаза его фиолетовый отлив — так полыхает сталь, словив блик высокомерного неона. Им могла бы гореть вывеска с иероглифами в киберпанковом нарративе, но нет, здесь совсем, совсем не то.
Чуть позже к фиолетовому отливу добавилась прохлада — так прохладно в помещениях, подключённых к автоматической сплит-системе, знающей, что спать полезнее всего в +18 градусах. Стерильная прохлада, пугающе-медицинская. Затем стало понятно, что почти всё вокруг из металла, на который, впрочем, предпочитают лишний раз не смотреть. Металл обёрнут в отстранённый то ли гул, то ли зуд — будто люмены, льющиеся сверху, слегка чешутся и дрожат. Совсем скоро обнаружилось также, что вокруг — только небо самого глубокого синего цвета из возможных вообще палитр.
А в нём…
«…россыпь звёзд. Звёзд-булавочек, звёзд-капелек, звёзд-снежинок и звёзд — игольных ушков, таких, кажется, крохотных…»
Да, мы с вами летим на Корабле в единственное место в космосе, где — предположительно, кхм — можем выжить. Мы летим на Онатару.
С автором этого цикла вы уже знакомы — это потрясающая Екатерина Коробова, создавшая вселенную «Рубежа Стихий». На этот раз перед нами абсолютно другой мир, лор, миф, вайб — причём настолько другой, что вообще непонятно, как эти две чудо-штуки созданы головой одного человека.
Довольно сложно говорить о тексте, не пересказывая аннотацию, не излагая сюжет, не вываливая спойлеры. Если сравнивать первые две книги цикла — «Душа Змея» и «Летопись Небесного пловца» — с едой, то это однозначно гурманское блюдо в ресторанной подаче.
Сидишь, повязав накрахмаленный слюнявчик на шею, в просторном high-tech ресторане, будучи единственным гостем за единственным столом. Свет приглушен. На продолговатых тарелках с неровными краями (керамика явно ручной работы) — невиданное: всё небольшими порциями, поштучно, ювелирно. Карамелизированный грибочек, пушистая водорослевая желе-кучка, клубника и мёд на тончайших хлебцах… Откусывать медленно, смаковать, миксовать — и попробуйте тот фруктовый с кислинкой соус. Это что-то вроде обеда в квартире у профессора Преображенского, только без фона из разрухи в головах-клозетах — ну вы помните:
…доктор Борменталь, умоляю вас: мгновенно эту штучку...
Сам он с этими словами подцепил на лапчатую серебряную вилку что-то похожее на маленький тёмный хлебик... Глаза Филиппа Филипповича засветились.
— Это плохо? — жуя, спрашивал Филипп Филиппович. — Плохо? Вы ответьте, уважаемый доктор.
— Это бесподобно, — искренно ответил тяпнутый.
Вот и я, подобно тяпнутому (и тяпнута я не псом-беспризорником, разумеется, а текстами Кати Коробовой, да не за голень, а за самое сердечко), могу только заворожённо, промакивая губы шёлковой салфеткой, талдычить: это бесподобно, это бесподобно, дорогой профессор.
Давайте попробуем пробежаться по истории по существу и перечислить её грандиозные особенности-суперсилы (но держите в уме, что выборка субъективна и у вас этот список может быть совершенно другой, и это нормально).
Особенности и суперсилы цикла «На Онатару»
1. Фирменная болючесть
Катя Коробова умеет создать текст проникновеннейший, от которого натурально колет в груди и слёзы подкатывают. Греки называли это ка́тарсисом — очищением через нравственное сопереживание, а я предпочитаю называть это эмпатической подключкой. В любом случае, что это ни есть, оно целебно, ценно и есть признак высокого писательского мастерства.
2. Одинокий главный герой
Причём не просто себе одинокий, а немножко изгой, немножко отшельник, немножко аутсайдер — с душераздирающей историей в анамнезе, на которую почти всем плевать.
Ну что может быть одиночее, если ты — единственный человек на этом Корабле и в этом небе? Если всё, что знаешь о своём виде и его истории — это отрывочные воспоминания о раннем детстве и людские книги в небольшой секции библиотеки? Если твой друг сердечный, единственный, кто не задирал, а готов был всегда теплом убаюкать, уснул — и, судя по всему, не на одну сотню лет? Если ты — в отличие от других пассажиров — эту сотню лет прожить не можешь? И если ты для этих других пассажиров — символ и квинтэссенция злой причины, по которой все они потеряли родных и заперты теперь в этой консервной банке, летящей только приборам известно куда?
И если вдруг начинают происходит страннейшие из событий, легендарные, иноязыкие для тебя, инокультурные, непонятные почти абсолютно, которые угрожают твоей маленькой считай-сестре — и только ты об этом знаешь, но не имеешь права и возможности вмешаться? И если тебя самого при этом обвиняют в ужаснейшем из преступлений, за которое полагается только смерть — на радость многим здесь?
Может ли что-то быть одиночее?
3. Мощный нарратив
В «На Онатаре» мы видим не просто жизнеспособность и продуманность нарратива (того выдуманного мира и его реалий, в котором происходит действие) — мы видим нарратив как и вправду существующий, как абсолютно достоверный. Мы не читаем книгу про этот мир, мы в этот мир падаем — как Алиса в кроличью нору с фиолетовым отливом, летящую где-то посреди мрака космоса.
4. Сложность
Здесь глубокие сложные герои, сложная полимотивированность, сложные взаимодействия и конфликты — словом, любителям сложного подходит.
5. Важнейшие темы
Дружба, поиск внутренней опоры, принятие своей инаковости и отличности, проживание одиночества и тоски — но не только, конечно.
6. Классный микс наджанровых надстроек
Это и фэнтези, и научфант, и вроде как, получается, даже постап, а ещё — антиутопия экологической направленности, к тому же с лёгкой детективностью в сюжете.
7. Детали и планы
Катя умеет строить и кинокадр, и крупные планы, и даже удерживать статику максимального приближения — почти макросъёмку текстом, когда мы видим и мельчайший заусенец, и тайный недошитый кусочек ковра, и забытую ниточку, и ворсинку пыли на старом фото.
8. Нарративная ономастика
В этот раз задачу создания имён собственных — имена героев и всякие разные топонимы — Катя решает абсолютно новаторски и гениально. Как именно, раскрывать не буду, хочу оставить это эстетское удовольствие вам в полном объёме. На мой взгляд, это тот самый фруктовый с кислинкой соус, в который неизбывно хорошо макнуть шляпку карамелизированного грибка на длинной ножке.
9. Иллюстрации Юлии Биленко
И она, к радости моей, тоже увидела мир фиолетовым в всполохах.
И в-десятых, это просто бесподобно, дорогой профессор.
Текст: Дарья Анацко
* * *
У нас вышел целый цикл статей, прицельно посвящённых каждой из вышедших книг в «На Онатару»:
- Книга 1. Обзор «Души Змея»
- Книга 2. Обзор «Летописи небесного пловца»
- Книга 3. Обзор «Хранителей Леса»
* * *
Познакомьтесь с книгами на сайте издательства «Абрикобукс»!
Цикл Екатерины Коробовой «На Онатару»:
Книга 1 — «Душа Змея»
Книга 2 — «Летопись небесного пловца»
Книга 3 — «Хранители Леса»
Цикл Екатерины Коробовой «Рубеж Стихий»:
Книга 1 — «Забытая правда»
Книга 2 — «Иные знания»
Книга 3 — «Голоса пробуждённых»
Книга 4 — «Падение оков» (готовится к печати).