Сегодня имя Риммы Быковой чаще всего вспоминают в контексте её брака с Иннокентием Смоктуновским — актрисе чаще приписывают статус «первой жены» прославленного артиста, чем собственные заслуги. А между тем, у Риммы было всё: тонкий драматический дар, верность сцене и талант, которым она щедро делилась со зрителями в течение десятилетий.
В кино у Быковой — всего около десяти ролей, и по-настоящему запомнившихся из них — всего несколько. Большую часть жизни Римма Николаевна посвятила театру. Её путь пролегал через сцены Махачкалы, Сталинграда, Ленинграда, а в Москве она почти 30 лет выходила на подмостки Театра имени Станиславского. Позже работала в Театре «Сфера», с которым связала свои последние профессиональные годы.
Помимо актёрской деятельности, она успешно пробовала себя и как режиссёр — ставила спектакли, оформляла концертные программы, работала с молодыми актёрами.
Хотя кино и не стало её главным призванием, во второй половине жизни актриса всё же подарила зрителям яркие экранные образы — в фильмах «Дневной поезд», «Осенняя история», «Грибной дождь». Последний раз в кадре она появилась в 1987 году. Спустя год её вклад в искусство был отмечен званием народной артистки РСФСР. Однако с кино отношения так и остались прохладными — Быкова, казалось, не черпала из мира кинематографа ни вдохновения, ни признания.
Первый брак Риммы Быковой сложился с её коллегой по русскому театру в Махачкале, — человеком скромным, незаметным, но вполне надёжным. Казалось, судьба уже определена: сцена, бытовая стабильность, семейная жизнь. Но всё изменилось, когда в труппу влился Иннокентий Смоктуновский — актер с непростой биографией и, как тогда казалось, сомнительным будущим. За его плечами был плен, побег, работа в северных и провинциальных театрах, а за душой — ни репутации, ни статуса.
На момент знакомства со Смоктуновским никто не видел в нём потенциальной звезды. Внешность у него была далека от героической, а имя — неизвестно широкой публике. Однако характер Кеши (так его называли близкие) оказался решительным. Едва познакомившись с Риммой, он сразу влюбился, причём, как говорится, без оглядки. Факт наличия у актрисы мужа его совершенно не остановил. Уверенный в своих чувствах, он начал настойчиво ухаживать, вызывая раздражение у соперника. Дело дошло до открытого конфликта — ревнивый супруг не стеснялся в выражениях и кулаках. Но всё было тщетно: Римма в итоге ушла к Смоктуновскому, поддавшись на обаяние и темперамент нового избранника.
После свадьбы молодожёны покинули Махачкалу и перебрались в Сталинград — по тем временам это был шаг вперёд. Город восстанавливался после войны, и в нём чувствовалась особая энергия обновления. На главных улицах один за другим появлялись здания в стиле сталинского ампира, реконструкция драматического театра завершилась, и сцена вновь приняла артистов. В репертуаре — классики: Чехов, Горький, Шекспир, Тургенев. Здесь же впервые в мире был поставлен спектакль по роману Михаила Булгакова «Бег».
Именно в этом театре Римма Быкова и Иннокентий Смоктуновский продолжили профессиональный путь. Для многих актёров того времени, включая Татьяну Доронину, Анатолия Равиковича, Ивана Лапикова, сталинградская сцена стала ступенью к более высокой карьере. Так было и с Риммой и Иннокентием — здесь они не только играли, но и росли как артисты. Именно Сталинград стал для них тем самым трамплином, который впоследствии вывел их на столичные сцены и в мир большого искусства.
Надо сказать, первым в Сталинград перебрался Иннокентий. Он устроился в театр, освоился в труппе, обзавёлся знакомствами и даже стал душой компании — весёлый, остроумный, с лёгким нравом, он быстро завоевал симпатии коллег. Когда настал день приезда Риммы, Кеша, не скрывая волнения, собрал друзей и вместе с ними отправился на вокзал встречать жену. Его волнение было трогательным, почти детским: влюблённость читалась в каждом жесте, а лицо светилось неподдельной радостью. Как только поезд остановился и на перрон вышла Римма, он бросился к ней, подхватил на руки — и, смеясь, понёс её прочь, словно весь мир в тот момент сжался до этих двух влюблённых.
Театр не имел возможности предоставить молодожёнам отдельное жильё. Решение было простым и типичным: театр арендовал для актеров квартиры, где комнаты делили между собой мужчины и женщины. Двое мужчин — в одной, две женщины — в другой. Именно в таких условиях начиналась их новая жизнь в Сталинграде. Чтобы хоть иногда побыть наедине, приходилось уговаривать соседей «погулять», найти повод выйти, уступить вечер. Никто не возмущался: все были в равных условиях и понимали друг друга с полуслова.
Зарплата у молодых актёров была скромной — всего 69 рублей. Этого едва хватало на самое необходимое, но тогда мало кто зацикливался на деньгах. Жили скромно, но дружно. Вечерами на примусе варили картошку, заваривали чай, садились за общий стол — и начинались бесконечные разговоры. О ролях, о пьесах, о репетициях. О смысле жизни, о мечтах. О том, какой должен быть настоящий театр.
Однако и с Иннокентием Смоктуновским их брак оказался недолговечным — всего пять лет. Сначала это казалось настоящей любовной историей, почти киношной, но время всё расставило по местам. Постепенно Римма начала ощущать, что поторопилась. Что на фоне эмоций и страсти не успела по-настоящему разглядеть человека, понять, кто он такой. Всё чаще её раздражало то, что раньше казалось очаровательным: его эмоциональность, манерность, вечная «артистичность» даже вне сцены. Он словно играл постоянно, и это утомляло. Римма срывалась, могла резко обидеть , оскорбить и обозвать при посторонних.
"Шел 1954 год, они уже второй год служили в театре. И мы по-прежнему жили в одной квартире. И вот с некоторых пор я стала замечать, что Кеша просто физически раздражает Римму, хотя он ничего такого ужасного не делал. Ну а однажды она - по характеру довольно закрытая - вдруг откровенно высказала мне, что чувствует. Мы же жили с ней в одной комнате. Так вот она сказала, что они с Иннокентием разные люди, несовместимые" - вспоминала актриса Людмила Кузнецова.
Смоктуновский страдал. Сначала оттого, что чувствовал: её чувства угасают, она всё дальше. Потом — от ревности, которая постепенно вытесняла любовь.
Однажды, когда ему рассказали, будто видели Римму гуляющей по городу с другим, он не выдержал. Не дожидаясь объяснений, влетел в театр, где как раз шла репетиция. Сел в зале, сжав кулаки, пытаясь удержать себя от сцены. Но через несколько минут вскочил и с надрывом выкрикнул в зал:
— Уберите со сцены эту...!
Никто не успел ничего понять, а он уже сорвался с места и исчез.
Когда Римма вернулась домой, её ждал шок: все её наряды были изрезаны, ткани — как будто выплеск его боли, ревности и отчаяния — валялись в беспорядке по комнате.
На следующий день драматичная история продолжилась, как сцена из недописанной пьесы. Римма, охваченная обидой или желанием доказать свою свободу, пошла ва-банк: прямо в присутствии Иннокентия она начала открыто флиртовать с тем самым театральным художником, из-за которого накануне вспыхнула ссора. А потом — как будто нарочно — ушла с ним в ресторан.
Смоктуновский, издерганный и измученный, не выдержал — последовал за ними. Там, в публичном месте, случился новый конфликт. Перепалка быстро переросла в потасовку. Интеллигентный, внутренне тонкий Иннокентий не был бойцом — физически он, конечно, проиграл. Как итог — унижение и боль, и уже не только душевная, но и физическая. Ситуацию усугубило то, что инцидент вышел за рамки личного и попал под внимание театра: собрали профсоюзное собрание, разбирались, обсуждали.
Но Смоктуновский не был из тех, кто станет униженно просить прощения. Тем более, он чувствовал, что чужой здесь — и в отношениях, и в театре. Он встал и твердо сказал:
— Я ухожу. Но знайте: если через пять лет вы обо мне не услышите — значит, я ушёл из профессии.
Эти слова прозвучали с вызовом. Но в них не было бравады — только боль и решимость. Сталинградский театр для Иннокентия так и остался местом внутренней муки. Он играл, но не чувствовал удовлетворения. Ему казалось, что все роли — не те, и он сам — не там. Не находил понимания ни в творчестве, ни в браке. А Римма не понимала его сомнений и страданий:
— Да что тебе еще надо? Роли ведь есть…
Так закончился их союз. Второй брак Риммы Быковой распался, не выдержав разности характеров и мировоззрений.
Уже через несколько лет имя Иннокентия Смоктуновского громко зазвучало сначала в Ленинграде, затем — в Москве. Он потряс зрителей образом князя Мышкина в БДТ, стал Гамлетом у Козинцева — гениально, пронзительно, навсегда.
Но Римма, даже когда её знакомые восторженно рассказывали о выступлениях бывшего мужа, отмахивалась резко и категорично:
— Да что он вообще может сыграть?
Прожив с этим человеком пять лет, разделив с ним сцену и быт, она так и не поняла, что жила рядом с талантом.
Лишь с третьего раза Римме Быковой удалось обрести настоящее, тихое и прочное семейное счастье. Судьба вновь свела её с тем самым сталинградским поклонником — художником-постановщиком Виктором Лесковым, чьи чувства к ней не угасли, несмотря на время и былые обстоятельства.
На этот раз они не упустили своего шанса. Поженились, а затем, уже в зрелом возрасте, венчались — этот шаг стал для них символом глубокой духовной близости. Их союз оказался долгим и гармоничным: без громких скандалов, без театральных бурь — всё как раз наоборот. Сдержанная, наполненная уважением и теплом жизнь.
Они были рядом до самого конца — пока смерть не разлучила их. Для Риммы потеря любимого мужа стала тяжёлым ударом. Одинокая, без детей, она прожила после его ухода всего четыре года. Но именно в этом последнем браке она, наконец, нашла ту самую опору, о которой раньше могла только мечтать.
Также смотрите:
