Глава ✓126
Начало
Продолжение
И снова-здоро́во! Опять исчезают подписчики и лайки. Прям микроб какой-то площадку поразил. Проверьте наличие подписок, чтобы не терять автора на просторах всемирной Сети. А можно и денежкой малой поддержать.
Или поставьте 👍 после прочтения статьи, а то и свою ветку развития сюжета предложите. Автор - не бука🥳
Яркой стала жизнь Машеньки, отныне именуемой в свете с лёгкой руки княгини Аннушки Орловой-Чесменской не иначе, как Мари.
И ранее ей было грех на жизнь жаловаться: обласкана своей покровительницей, сыта, обута-одета, в свете блистала. Даже презент от вдовствующей императрицы на пальчике носила. Но только теперь осознала она разницу между принятой в свете и светской дамой.
Для многих стали шоком новости из дворца: мисс Марие Яковлевне Гиммисс за услуги, оказанные ею новому отечеству, даровано личное дворянство. И именная грамота, удостоверяющая владение землёй и парой деревень с сотней душ крепостных была торжественно вручена ей в Московском дворянском собрании адъютантом императора, вместе с очередным высочайшим подарком - бриллиантовой брошью.
Низко склонившись в реверансе и поцеловав грамоту, ни жива, ни мертва, приколола она сияющую брошь к корсажу платья. И тут взгляд её упал на знакомое лицо. Горькая знакомая складка у рта, знакомый зелёный мундир военно-морского флота Его императорского величества.
- Ах, где же пропадали вы, любезный друг?
Анна Алексеевна лёгкой порхающей бабочкой, сияющей шёлками и бриллиантами, возникла рядом с Машей, пожимая ей руки и даря поддержку.
- Служил, мадемуазель, - он чинно поклонился, запечатлев церемонный поцелуй на небрежно протянутой ручке княжны.
- Как и все мы, господин Епанчин. Вот и Мари удостоилась высочайшей милости.
Вы не находите, что работа, проделанная нашей Мари по пополурязации общения в высшем свете русского языка стоит того? Ах, Николай Петрович, отчего вы смотрите на Мари так хмуро? Поздравьте же её, это знаменательный день в её жизни - не каждый день получаешь дворянство и земли из рук его величества.
Она, погрозив пальчиком Епанчину, тактично удалилась, бросив напоследок на них понимающий взор.
- Вы не отвечали мне на письма, - вместо поздравлений проворчал всё ещё хмурый Николай.
- Я разрешала Вам писать, Николай Петрович, но не обещала отвечать! - голос Маши был холоден и насмешлив, - Кроме того, Вы писали мне так часто, что ваши письма в количестве трёх штук я помню наизусть. И коли вы заговорили о переписке, разве разрешают светские условности писать мужчине незамужней девице. Мы не были помолвлены с вами. Или я давала вам слово?
- Сложно ожидать ярких светских развлечений в бастионных укреплениях в крохотном финском поселении.
- Вам кажется, что меня привлекают только развлечения? - Маша искренне возмутилась столь нелестному о себе мнению. - Если вы настолько дурного обо мне мнения, то может статься, не стоит и дальше поддерживать наше знакомство? Воля Ваша, я разрешаю Вам больше не писать мне.
Изящный реверанс, чуть склонённая в вежливом прощании голова - практически оскорбительный в своей церемонности жест. И бывшая крепостная, а ныне сама имеющая собственные владения с крепостными душами, удалилась, гордо подняв подбородок, сияя золотом кос, уложенных в причудливую корону и бриллиантами императорской броши.
В душе девушка готова была рыдать - он первый проявил к ней участие и искренний мужской интерес, но эта скорбь уязвленного самолюбия вовсе не отразилась ни на лице, ни в походке или жестах девушки. Счастливая улыбка цвела на губах ( скалиться или хохотать приличной девушке не пристало! Улыбка лишь трогает самые уголки рта, сверкает в очах), глаза цвета стали сияют (и пусть от непролитых слёз - неважно!), плавные движения, неспешная походка (так, чтобы нежная ласковая ткань платья чуть колыхалась, обрисовывая стройный гибкий стан.
"Ни при каких обстоятельствах в обществе светская дама не покажет, что ей больно, что она разгневана, оскорблена или хочет кричать от горя" - вспомнились ей наставления старой графини. Она хорошая ученица, она не подведёт своих преподавательниц. А вот и княгиня Б.., истинная владелица салона, в котором царит Мари.
- Вы безупречны, дитя моё, - прошептала Екатерина Ермолаевна, - выше голову, он всё ещё смотрит на вас. Какой мужлан! Хотя командир от Бога и видит Бог, влюблён в вас по уши. А вы?
- Мне больно, не скрою, княгиня, но сердце по нему не плачет. Хотя и могло бы...
- Вот как? Это интересно?!Посмотрите-ка, к вам направляются сразу оба ловеласа: Александр Иванович и Николай Фёдорович. Кто из них предложит вам тур вальса и кого выберете вы? У вас есть пара секунд...и вся жизнь.
На приглашение к танцу Мари ответила красавцу Чернышёву, пообещав следующий танец Аренду.
- Лети пташка вольная! Мы дали тебе крепкие крылья, а смелости тебе не занимать, ма шер...
За окнами особняка Московского дворянского собрания сыпал неверный ноябрьский снег. Он искрился в снопах света, падающего из окон бальной залы, ярко освещенной сотней свечей. В соседнем зале играли в вист и роббер. Фальшивые и настоящие ассигнации переходили из рук в руки.
"Зачем же изымать их из обихода? Люди старались, работали, изготавливали дорогую шёлковую бумагу с водяными знаками. Везли в Россию дипломатической почтой из далёкого Парижа. Пусть их! Достаточно запретить обмен "госуЛарственной ассигнации" на хоЛячую монету в Ассигнационном банке. (Именно госуларственной и именно холячую, на них так и напечатано, сами проверьте)
За такое предложение и броши не жалко! Куда больше пришлось бы потратить на работы по их изъятию, да и реноме государства расшатывать накануне войны нежелательно. Всё едино, немногие держат такие купюры в руках: купцы предпочитают золотые червонцы и серебро, а дворяне не желают оттягивать карманы звонкой монетой.
Много позже их постепенно действительно изымут из обращения, а пока они - столь же платёжнспособны, как и выпущенные государственным монетным двором, правда, стоимость их неуклонно обесценивается и уже едва составляет три четверти от номинала на серебряный рубль.
Но господ за игральными столами это не беспокоит: шелестят купюры, на которые можно купить человека, проигрываются и выигрываются деревеньки и особняки. Порой - и жёны стоя́т на кону, а не только их жемчуга, рубины и бриллианты.
А Маша кружится в танце под пристальными взглядами, скользит по паркету белым лебедем. И только один-единственный зритель в этом зале смотрит на неё со страхом.
Сергей Михайлович Каменский видит перед собой ту Полночную Диану, что, едва одетая, в полной его власти, не противясь его воле ни словом ни действием, одной только гордостью и дикой жаждой свободы укоротила его низменный порыв. Покорная супруга, графиня Мария Ивановна, урождённая Яфимович, из мелкопоместных дворян, следила украдкой за той жаждой, что горела в глазах Сергея, и не понимала, как можно было противиться его воле. Она - не смогла! Дикий необузданный нрав и плётки сломили её робкие попытки сделать Сергея более разумным, спокойным, деятельным, экономным наконец.
А эта ледяная девочка смогла. Тонкая и хрупкая, змеёй вырвалась из его хватки и ускользнула, счастливая. А сейчас три орла кружат над голубицей-лебёдушкой, кому-то она достанется?