Необъяснимые слова в книге "Человек с бриллиантовой рукой"
Известно, что обложка – лицо книги. Не меньшую роль играет и книжная «спина», задняя страница обложки. Современные издатели давно приучили нас, что там могут быть напечатаны важные для продажи слова: цитата из рецензии известного критика или выхваченные из книги строки, раскрывающие главную её суть. А уж если книжка запечатана в целлофан, другого варианта у покупателя не остаётся, как изучить, что же на «спине» у книги высечено.
А высечена у книги под названием «Человек с бриллиантовой рукой: к 100-летию Леонида Гайдая» цитата из статьи Светланой Пахомовой:
«Гайдай как никто схватывал ситуацию разветвлённой системы теневых неформальных связей, учитывал нюансы и избегал дидактичности и морализаторства. Он реабилитировал советскую повседневность для тех, кто в ней существовал, а теневой мир выступал её закономерным порождением и неотъемлемой частью. Смех становился главным оружием слабых. Нелепый человек, которым чаще всего оказывался герой гайдаевского фильма, противостоял государству, но не с целью его реформирования, а с гораздо более прозаической задачей – выжить».
Прежде, чем вставить свои пять копеек касательно слов культуролога, надо пояснить, что книга, которую я выхватил с полки большого книжного магазина, составлена из статей разного учёного люда, преимущественно культурологов и киноведов, и, как вы догадываетесь, посвящена творчеству выдающегося советского комедиографа Леонида Гайдая. Позже сотрудница магазина любезно распаковала целлофан, и я смог глянуть на содержание и список участников. А теперь вернёмся к цитате Светланы Пахомовой.
Выставив этот кусочек статьи на всеобщее обозрение, издатели сделали широкомасштабное заявление о том, какую мысль они полагают главной в сборнике, состоящем из 14 статей разных авторов. Перечитаем фрагмент ещё раз. Вам не кажется что-либо странным в этих словах? С некоторыми тезисами я готов согласиться. Например, с тем, что Гайдай «схватывал ситуацию разветвлённой системы теневых неформальных связей, учитывал нюансы и избегал дидактичности и морализаторства». Сказано витиевато, но по делу. Далее. Словосочетание «реабилитировал советскую повседневность» звучит, на мой вкус, уже немного наигранно и претенциозно, как будто до Гайдая в Советском Союзе не снимали кинокомедий. Спишем, на авторскую субъективность или на контекст, который раскрывается в статье Пахомовой (которую я пока не читал).
Однако как быть с заключительной фразой про нелепого человека, который в гайдаевских комедиях противостоял государству с простой целью – выжить?
Я пытаюсь вспомнить, в каком фильме Леонида Гайдая эта идея была бы подана как главная или осевая и, честно говоря, ничего кроме экранизации пьесы «Ревизор» мне на ум не приходит. И то – подобное утверждение применимо к сюжету Гоголя с изрядной долей иронии. Молодой прощелыга несколько дней подряд держит в напряжении руководство провинциального городка, намериваясь за его счёт срубить немного деньжат. И это называется «маленький человек противостоит государству»? Ну да, запишем Хлестакова в борцы с царским режимом.
Ну а какие ещё фильмы Гайдая можно подтянуть под определение Пахомовой? Её статья, кстати, называется «Маленький советский человек против». Стало быть, фильм «Инкогнито из Петербурга», события в котором происходят в 19 веке, вычёркиваем из списка. Тем более что этот фильм, по общему мнению, слабоват, в числе наименее удачных гайдаевских творений. Ладно, запишем в противостоящие герои персонажа Михаила Пуговкина из фильма "Не может быть!" (новелла "Преступление и наказание"), которого тягают на допрос компетентные органы. Но "маленький" ли он человек - этот обеспеченный гражданин в должности завмага?
В фильме "12 стульев" Остап Бендер утверждал, что чтит уголовный кодекс. Ни за какие бриллианты не согласился бы он противостоять государству. И был он Великом Комбинатором, а не маленьким и нелепым.
Может, знаменитый Шурик в исполнении Александра Демьяненко «противостоял государству с целью выжить»? Ах да, есть такой яркий эпизод в «Кавказской пленнице», когда местный хозяйственник товарищ Саахов упрятывает излишне настырного Шурика в психолечебницу. Кажется, и не поспоришь. Саахов уполномочен властью в местном районе, стало быть, представитель государства. И следующие за этим приключения Шурика, включая побег из больницы, довольно рискованные. Но кому, по сути, противостоит Шурик? Взяточнику и трём его наймитам. В финале же, в кульминационный момент своей жизни, он сам ненадолго становится государством, когда под маской горца и мстителя заставляет Саахова написать признание для прокурора. Завершается история противостояния справедливым советским судом.
И в остальных комедиях Шурик противостоит отнюдь не государству, а жуликам и ворам. Он берёт на себя воспитательно-карательную функцию государства по отношению к преступнику и передаёт того (или тех) в государевы руки. А в «Иване Васильевиче» герой Демьяненко вообще оказывается накоротке с царём, в доверительной беседе на кухне пьёт с ним водку, как равный с равным. С самым грозным царём всех времён и народов.
Так что же это за государство такое, которому главный гайдаевский герой вечно противостоит, стоя на краю гибели? Управдом Бунша в исполнении Юрия Яковлева? Или управдом в исполнении Ноны Мордюковой. Вот те единственные и неповторимые представители государства, если таковыми их можно назвать, которые, по словам культуролога Светланы Пахомовой, мешают герою выживать. Не много ли чести и пафоса по адресу этих двоих, несомненно, облачённых кое-какой властью, однако совсем не абсолютной?
Куда честнее было бы сказать, что в комедиях Гайдая нелепый человек добровольно берётся помогать государству. Чем может. И получается смешно – на то он и нелепый. Но ещё смелый и находчивый. Семён Семёныч Горбунков охотно соглашается подержать до поры контрабандные бриллианты в своей загипсованной руке, лишь бы помочь милиции выявить контрабандистов. Кто здесь противостоит государству? Не лощёный ли хмырь Козодоев в исполнении Андрея Миронова? В комедии «Опасно для жизни!» Спартак Молодцов (Леонид Куравлёв) не может пройти мимо оборванного электрокабеля и становится добровольным дежурным, отгоняющим от опасного места граждан. В двух последних фильмах Гайдая главный герой в исполнении Дмитрия Харатьяна обезвреживает преступные банды и сдаёт их правоохранительным органам. К слову, в комедии «На Дерибасовской хорошая погода…» герой оказывается не абы кто, а спецагентом Комитета Государственной безопасности СССР.
Заявление культуролога Пахомовой, что «нелепый человек.. противостоял государству, но не с целью его реформирования, а с гораздо более прозаической задачей – выжить», действительно, можно признать верным по адресу отечественной классики, но не лучезарных комедий Леонида Гайдая, а мрачной повести Гоголя «Шинель». Вот где подобная оценка не кажется преувеличением, если согласиться с тем, что образ чиновничества, нарисованный Гоголем, олицетворяет собой не просто класс государственных управленцев, а среду существования, которая для нелепого человечка Акакия Акакиевича Башмачкина оказалась единственной и в то же время ядовитой.
Прочитав на обложке книги, посвящённой режиссёру Гайдаю, слова о нелепом человеке и противостоянии государству с целью выжить, я вспомнил о другой цитате, возможно, её автор тоже, как и Светлана Пахомова, культуролог, правда, из США, спрятался под псевдонимом Пеликан Постмодернизма. Американский автор, истый киноман, сумел добраться до гайдаевских кинокомедий и, посмотрев с удовольствием «Ивана Васильевича», глубокомысленно заметил:
«…Не удивительно ли, что некоторые из самых эпатажных и дерзких комедий сняты в Советском Союзе в период с 1950-х по 1970-е годы? В эпоху потрясений, лишений и страданий, которая никак не ассоциируется с жизнерадостным юмором. У фильма «Иван Васильевич меняет профессию» имеется некое свойство, которое подразумевает, что картина снята не только для развлечения, но и для того, чтобы отвлечь и дать надежду зрителям. Эта комедия дарит зрителям возможность по-настоящему посмеяться, не отвлекаясь на сомнения, обрести юмор в истории, у которой нет цели оскорбить или разделить, что, очевидно, было непросто, учитывая в какое время она создавалась – в период интенсивных социальных, политических и экономических потрясений». https://dzen.ru/a/ZVF9CsrObCbVaDLG
Я далёк от мысли уравнивать двух авторов по степени погружённости в культурно-исторический контекст советской эпохи. Тем более что статьи в сборнике я ещё не читал. Но мне почему-то кажется, что если бы Пеликан Постмодернизма прочитал цитату Светланы Пахомовой, он ничуть не удивился, а, наоборот, нашёл бы в этих словах подтверждение своим построениям.
Как же получается, что ведущее российское научно-популярное издание выносит на обложку такое спорное утверждение? В отсутствии фактологического основания. Воистину, это большой научный вопрос. Будто в момент вёрстки книги из редакционной комнаты вышли все научные консультанты.
Готов предположить страшное. Будто такова цель издательства «Новое литературное обозрение» – способствовать формированию у читателей изменённого сознания. Когда комедии Гайдая будут восприниматься трагедиями, а помощь государству – способом ему противостоять. В конце концов, Труса, Балбеса и Бывалого тоже можно объявить жертвами советского тоталитаризма. И вынести эту мысль на обложку.
Впрочем, не воспринимайте мой текст излишне серьёзно. Это лишь способ оттянуть знакомство с книгой, которую теперь мне боязно открывать. А покупать страшновато. Есть что-то мистическое в трёх буквах НЛО.
Александр СЕДОВ (с)
---------------------
другие мои статьи и переводы: Советская кинофантастика глазами пришельцами / Берегись стереотипов! - западные зрители о советской комедии / Будет ли киномузыка снова великой? / Алхимические начала Андрея Миронова / О фильме "Сказка странствий"/ Их взгляд на наше кино: "Иван Васильевич" и "Через тернии..." / Что значит "родное кино"? / "Нью-Йорк таймс" о советском кино в 1982 г. / Советский "Том Сойер" в Америке / Наши фильмы разучились говорить / Как сильно мы любим постсоветских актёров / Кристиан из Квебека: "Как понять советскую кинофантастику?" / и т.д. - - вознаградить за публикацию: моя карта Сбербанк - 4817 7602 8381 4634