В феврале 1892 года Антон Павлович Чехов купил подмосковную усадьбу Мелихово. Конец мая этого года выдался жарким и Чехов писал: «С огромным удовольствием пили чай на лужайках распускавшихся мелиховских садов». Помимо многочисленных яблонь и вишен в усадьбе посадили и сто кустов сирени. И потом, приглашая в гости, писатель говорил: «Приезжайте ко мне в Мелихово в мае, когда сады распускаются». Как вы, наверное, уже догадались, наша статья будет посвящена чаепитию в окружении чудесного аромата сирени.
Предисловие же мы проиллюстрируем рисунком Исаака Ильича Левитана, на котором изображено крыльцо дома в Мелихове в окружении белой сирени. Художник в первый раз приехал в гости к Чехову как раз весной 1892 года.
О картине Василия Максимовича Максимова «Все в прошлом» мы уже писали. Сейчас же хотим обратить внимание на роскошную сирень, под которой и устроено чаепитие старой барыни и ее служанки. Свежесть и яркость разросшихся кустов контрастирует с обветшавшим старинным особняком.
А вот сцена усадебного, с самоваром, чаепития в окружении сирени на картине известного в свое время пейзажиста Александра Семеновича Егорнова (1858-1903).
В Гатчине сирень появилась еще в XVIII веке. В конце XIX века в сирени утопала и императорская резиденция – стараниями супруги Александра III Марии Федоровны, и сам город – воодушевлением гатчинцев. «Императрица Мария Федоровна позвала меня с женой и Татианой в Гатчину чай пить... Чай пили в саду, под цветущими кустами сирени», – писал в дневнике великий князь Константин Константинович. Александр Иванович Куприн уже в эмиграции, в 1930-е годы, вспоминал гатчинскую сирень. «... Никогда еще и нигде за время моих блужданий по России я не видел такого буйного, обильного, жадного, великолепного цветения сирени, как в Гатчине. В ней утопали все маленькие разноцветные деревянные дома и домишки Большой Гатчины и Малой, Большой Загвоздки и Малой, Зверинца и Приората и в особенности дворцового парка и его окрестностей. Как радостно и странно было глядеть сверху на этот мощный волнистый сиреневый прибой, набегавший на городишко жеманно-лиловыми, красно-фиолетовыми волнами и белыми грядами, рассыпавшимися, как густое белое овечье руно…».
В конце мая или в начале июля 1908 года в Гатчинском парке снимал сирень пионер отечественной цветной фотографии Сергей Михайлович Прокудин-Горский. Живописность снимка не уступает работам художников.
Чай под аромат сирени пили не только в дворянских усадьбах. На картине Бориса Михайловича Кустодиева изображен палисадник купеческого или зажиточного мещанского дома.
Из сада сирень, конечно же, перемещается в комнаты. С конца 1900-х годов Станислав Юлианович Жуковский часто обращался к теме интерьеров «дворянских гнезд». На одной из его картин букеты сирени украшают комнату со старинной мебелью и картинами; на одном из столиков видны чайные чашки изысканного фарфора.
Картина Сергея Арсеньевича Виноградова называется «В столовой». Сценка «под сиренью» выглядит трогательно: ребенок старательно пьет чай из блюдца, которое ему значительно удобнее большой и высокой чашки.
А в заключении хотелось бы показать немного фарфора с рисунками, вдохновленными цветущей сиренью. Мелкая, возможно, десертная, тарелка с изображением ветки сирени, была выполнена в период 1762-1796 годов на Императорском фарфоровом заводе. А в 1952 году на этом заводе, переименованном в Ленинградский фарфоровый завод имени М.В. Ломоносова, был выпущен сервиз «Сирень». Создавали его выдающиеся мастера: над формой работала Серафима Евгеньевна Яковлева, а рисунок придумала Лидия Ивановна Лебединская.
