В рамках проекта, посвященного 80-летию Великой Победы, мы продолжаем рассказывать истории ветеранов Великой Отечественной войны, которых помнят и чтут в семьях сотрудников нашего Центра. Сегодня мы публикуем историю, которую нам рассказал Алексей Рунов, пресс-секретарь, сотрудник отдела интернет-коммуникаций и общественных связей.
Я хочу рассказать вам о своем прадеде — Алексее Гаврииловиче Витохине. Он родился 13 января 1921 года в Москве, в непростое время накануне великих испытаний для страны. Когда началась война, ему было всего двадцать — возраст, когда жизнь только начинается. Но для его поколения она внезапно разделилась на «до» и «после».
«Нас бомбили, поэтому ночевали на улице»
Прадеда призвали в армию по возрасту. Он был молод, здоров и готов защищать Родину. Служил в пехоте, прошел через ад первых лет войны. О боях он почти не рассказывал — видимо, слишком тяжелы были воспоминания. Но кое-что все же осталось в семейных историях.
Однажды моя бабушка спросила его: «А где вы жили на фронте? В домах?». Он посмотрел на нее с грустью и ответил: «Какие дома? Бомбили постоянно. Полгода спал под открытым небом: в окопах, в воронках, где придется. Дома — это первая цель для артиллерии».
Ранение, которое могло стоить ноги
Но самое страшное ждало его впереди. Во время одного из боев прадед получил тяжелое осколочное ранение в ногу. Осколки изрешетили ткани, врачи уже готовились к ампутации. Для молодого парня это было равносильно приговору.
Но судьба сжалилась над ним. Когда он ожидал в очереди на операцию по ампутации, главный врач госпиталя был на обходе и осматривал пациентов. Он подошел к моему прадедушке, поднял покрывало, осмотрел рану и резко сказал: «Этого — срочно ко мне на операционный стол!»
Тот врач спас ему ногу. Конечно, она осталась короче, с ужасными шрамами, но он мог ходить. Прадед до конца жизни хромал, но никогда не жаловался.
После войны: спорт, работа и молчание
Демобилизовавшись по инвалидности, он вернулся в Москву. Несмотря на ранение, всю жизнь трудился на заводе в районе Бауманской (тогда это был «почтовый ящик» — завод, работающий на оборонную промышленность). Даже отказался от инвалидности, чтобы работать наравне со всеми. Лишь в старости, когда здоровье окончательно подвело, восстановил ее по документам из военкомата.
Но больше всего меня поражает его любовь к спорту. Казалось бы, после такого ранения — какие уж там физические нагрузки? Но прадед ездил на велосипеде, ходил на лыжах, плавал. Каждый вечер после работы крутил педали по Садовому кольцу (тогда машин было мало, и это было безопасно). Зимой — лыжные прогулки. Он даже моего деда Володю приучил к спорту, и они вместе катались.
Медали, о которых никто не говорил
У прадеда есть боевые награды, но в семье их не обсуждали при его жизни. После его смерти, в силу череды переездов, его медали перемешались с боевыми наградами моих прадедов, а также моей прабабушки и её сестры. Теперь уже не разобрать, где чьи. Но они все бережно хранятся в семейном архиве, и мы чтим их как реликвии.
Мой прадедушка не любил вспоминать войну. Лишь иногда, очень редко, прорывались обрывки воспоминаний: про холод, про страх, про врачей, спасших ему ногу.
Он ушел из жизни, когда я был еще совсем ребенком, и теперь я жалею, что не мог поговорить с ним лично. Его обрывочные истории — драгоценные крупицы памяти, которые я бережно храню.
Мой прадед не был героем в глазах самого себя. Он просто выжил. Выжил, чтобы работать, растить детей, кататься на велосипеде по тихим московским улицам. В этом, и в том, что он сохранил человечность, пройдя через ад войны, я считаю и есть его настоящий подвиг.
