— Слушай, если ты сейчас же не оторвёшь свою пятую точку от этого компьютера и не посмотришь на меня, я за себя не отвечаю! — Ирина навалилась на стол руками и прожгла мужа взглядом.
Павел глубоко вздохнул, снял очки и потёр переносицу. В глазах двоились строчки кода, над которым он корпел последние шесть часов. Или восемь? Он уже не понимал.
— Ира, ты же знаешь, что это важно. Инвесторы дали нам две недели. Две! — он поднял два пальца. — Если к пятнице не будет работающего прототипа, можно закрывать лавочку.
📖 Также читайте: Между небом и асфальтом
📖 Также читайте: Женщины нашего двора
— Закрывать лавочку, — передразнила Ирина и выпрямилась. — А закрывать семью — это нормально, да? Нормально, что Димка тебя третий день не видит? Что со мной ты разговариваешь, будто с секретаршей на деловой встрече? «Передай документы, принеси кофе, не отвлекай сейчас»?
Павел захлопнул ноутбук и развернулся к жене. Он знал этот тон — разговор грозил перерасти в скандал, после которого он точно не сможет работать.
— Хорошо, я весь во внимании. Что случилось?
— Что случилось? — Ирина нервно рассмеялась. — То, что мы в последний раз в постели занимались этим... два месяца назад! Вот что случилось! И в тот раз ты был так увлечён, что спросил посреди процесса, на каком мы этапе!
— Я имел в виду...
— Я прекрасно знаю, что ты имел в виду! Твой глупые стартап! — она плюхнулась на диван и закрыла лицо руками. — Я устала быть невидимкой, Паш. Я просто устала.
Он подошёл, сел рядом и неловко обнял её за плечи. Она не отстранилась, и это был хороший знак.
— Прости. Я знаю, что последнее время веду себя как мудак. Но если всё получится, мы...
— Если-если-если, — Ирина подняла заплаканное лицо. — А пока — ничего. Ты знаешь, что Димка спрашивает, не разводимся ли мы?
Павел вздрогнул:
— С чего он взял?
— А с того, что мама и папа не разговаривают, не смеются, не обнимаются, спят в разных комнатах. Паша, ему четырнадцать, а не четыре — он всё видит.
Павел откинулся на спинку дивана. В голове крутился лишь код, но он знал, что надо что-то ответить. Что-то искреннее.
— Я не хочу, чтобы мы разводились, Ир.
— А чего ты хочешь? — она посмотрела на него с надеждой.
Он открыл рот, но в этот момент из кармана раздался звонок. Главный инвестор.
— Прости, я должен...
Ирина резко встала:
— Конечно. Ты всегда должен. Я иду спать. Не буди меня, когда вернёшься из своего цифрового Нарнии.
* * *
Павел проснулся от звука падения. Он открыл глаза и не сразу понял, где находится — голова гудела, шея затекла от неудобной позы в кресле. Часы на экране компьютера показывали 4:15 утра.
— Чёрт, — простонал он. Опять заснул за работой.
Ещё один стук. Он прислушался — звуки доносились из ванной. Кто там в такую рань? Димка обычно дрых до последнего, а Ира... Ира, наверное, всё ещё злится.
Он со стоном поднялся, разминая затёкшие плечи, и пошёл на звук. Дверь в ванную была чуть приоткрыта, оттуда пробивался свет. Павел толкнул дверь — и застыл в проёме.
Ирина, стоя перед зеркалом в кружевном белье, которого он раньше не видел, фотографировала себя на телефон. Пальцы с ярко-красным маникюром быстро двигались по экрану, губы изогнулись в улыбке, которую он давно не видел.
— Ира? — хрипло спросил он.
Она вздрогнула, телефон выскользнул из рук и с грохотом упал на кафельный пол. Даже в неярком свете ночника Павел видел, как лицо жены залилось краской.
— Какого фига ты тут делаешь? — выпалила она, торопливо поднимая телефон и прижимая его к груди экраном вниз.
— Я услышал грохот...
— И решил подкрасться? Тебя стучать не учили? — она схватила халат и накинула на плечи. — Выйди, пожалуйста.
Павел не двигался, глядя на неё с растущим подозрением. Что-то щёлкнуло в голове — ночные переписки, новое бельё, эти странные фото...
— Кому ты отправляешь эти снимки? — спросил он, чувствуя, как внутри расползается холод.
— Что? — Ирина напряглась. — Что за бред? Никому! Я просто... хотела посмотреть, как выгляжу в новом белье.
— В четыре утра?
— Боже, Паш, не устраивай допрос. Я не могла заснуть, вот и... какая разница?
Он сделал шаг вперёд и протянул руку:
— Покажи телефон.
— Что? — она прижала телефон крепче. — Нет! Ты с ума сошёл?
— Покажи, — повторил он, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. — Если там ничего нет, чего тебе бояться?
— Мне нечего бояться, но и отчитываться я не обязана! — она попыталась проскользнуть мимо него, но Павел схватил её за локоть.
— Ир, пожалуйста...
Телефон внезапно завибрировал и осветился. Оба уставились на экран, где высветилось сообщение:
«Спасибо за фото, красотка. Жду не дождусь увидеть это вживую. Завтра в 7?»
Ирина закрыла глаза.
— Паш, это не то, что ты думаешь, — прошептала она.
— А что я думаю? — его голос звучал странно, будто из глубокого колодца. — Кто это?
— Это... — она отвела взгляд. — Просто знакомый.
— Знакомый, который ждёт не дождётся увидеть твои прелести? — Павел почувствовал, как его начинает трясти. — Ты... ты мне изменяешь?
Ирина посмотрела ему прямо в глаза:
— Нет. Не физически, по крайней мере.
— Какого чёрта это значит? — он отпустил её руку и отступил на шаг.
— Это значит, что я ни с кем не спала, Паш. Но я... — она сглотнула, — я переписываюсь с мужчиной. И да, иногда мы делимся фото. И фантазиями.
— Как долго?
— Два месяца.
— Господи, — Павел провёл рукой по лицу. — Кто он? Ты собиралась с ним встретиться завтра?
— Это неважно, кто он. И да, я думала... я не знаю, что я думала, — она внезапно обмякла и съехала по стене на пол. — Я просто хотела почувствовать себя желанной хоть кому-то.
— А я? — спросил Павел, чувствуя, как внутри всё рушится. — Я что, не хочу тебя?
— Откуда мне знать, Паш? — она подняла на него красные от слёз глаза. — Ты даже не смотришь на меня. Я для тебя давно стала частью интерьера. Кофеваркой. Стиральной машиной. С ними тоже не спят.
Он опустился на край ванны, чувствуя себя опустошённым.
— И что теперь? — спросил он. — Что нам делать?
Ирина вытерла слезы и сказала странно спокойным голосом:
— Я записала нас к психотерапевту. Нам нужна помощь. Или мы разводимся.
* * *
Кабинет психотерапевта напоминал дорогое лофт-пространство: минималистичная мебель, пастельные тона, запах дорогого парфюма и негромкая музыка. Доктор Игорь Леонидович Савельев, модный специалист по семейным отношениям, встретил их с профессиональной улыбкой, в которой читалось всё что угодно, кроме осуждения.
— Итак, — он откинулся в своём кресле после того, как Ирина подробно рассказала их историю, — виртуальная измена, эмоциональное отчуждение, проблемы с сексуальной жизнью — классический набор для пары на десятом году брака.
— Двенадцатом, — машинально поправил Павел.
— Тем более, — кивнул доктор. — Вы прошли типичные кризисы: притирка, рождение ребёнка...
— Усыновление, — снова поправил Павел.
— Да, конечно, — Савельев сделал пометку в блокноте. — Расскажите об этом.
Ирина нервно поправила волосы:
— Мы не могли иметь детей. Точнее, я не могла... проблемы с яичниками. Мы усыновили Диму, когда ему было четыре. Это решение нас сблизило.
— Но сейчас он подросток, верно? Часто в этот период родители заново переживают отчуждение, — доктор посмотрел на Павла. — Как вы узнали о переписке жены?
Павел поморщился:
— Увидел сообщение на экране её телефона.
— Вы проверяли её телефон?
— Нет! — возмутился Павел. — Я случайно зашёл в ванную, когда она фотографировалась. Увидел сообщение.
— Интересно, — Савельев что-то записал, а затем внезапно спросил: — Вы смогли прочесть всю их переписку?
— Нет, — ответил Павел. — И не хочу.
— Правда? — доктор приподнял бровь. — Не хотите знать детали?
— Мне достаточно того, что я знаю. Ирина в поисках эмоциональной связи, которую я не смог ей дать.
— Очень зрелый подход, — Савельев одобрительно кивнул. — Многие в вашей ситуации требуют полного доступа к переписке, устраивают слежку...
— Я не хочу превращаться в параноика, — Павел пожал плечами.
Доктор закрыл блокнот и подался вперёд:
— Что ж, я вижу у вас обоих искреннее желание сохранить брак. Это главное. Но методы стандартной терапии здесь будут малоэффективны.
— Что вы имеете в виду? — спросила Ирина.
— Видите ли, в таких случаях, как ваш, нужно не просто разговаривать о проблемах, а проживать их, — Савельев выдержал паузу. — Я предлагаю вам необычную, но очень эффективную методику, которую я разработал и успешно применяю в течение пяти лет. Я называю её «терапия контролируемой измены».
Павел рассмеялся:
— Это какая-то шутка?
— Отнюдь, — серьёзно ответил доктор. — Суть методики в том, чтобы каждый из вас в течение месяца пережил опыт «измены» — в контролируемых условиях, с заранее одобренными партнёрами.
Ирина и Павел переглянулись. На лице Ирины читалось недоумение, на лице Павла — возмущение.
— То есть вы предлагаете нам... обоим изменить друг другу? — Ирина нахмурилась.
— Я предлагаю терапевтический эксперимент, — доктор Савельев развёл руками. — Каждый из вас выбирает потенциального партнёра для отношений, которые могут включать эмоциональную и физическую близость. Мы устанавливаем временные рамки и правила. Вы проживаете опыт «контролируемой измены», а затем возвращаетесь к обсуждению ваших чувств.
— Это безумие, — Павел встал. — Ира, мы уходим.
— Пожалуйста, выслушайте до конца, — доктор жестом пригласил его сесть. — Эта методика показала высокую эффективность в 78% случаев. Она позволяет паре пережить травму предательства в безопасных условиях и часто — парадоксальным образом — укрепляет основные отношения.
— Как измена может укрепить отношения? — пробормотал Павел, неохотно садясь.
— За двенадцать лет брака вы оба изменились, но продолжаете видеть друг в друге прежних людей. Вы, Павел, видите в жене ту девушку, с которой познакомились. Вы, Ирина, видите в муже молодого амбициозного программиста. Но вы уже не те люди.
Терапевт откинулся в кресле:
— Этот эксперимент позволит вам заново ощутить друг друга как личностей с собственными желаниями, страхами, секретами. Парадоксально, но иногда, чтобы по-настоящему увидеть человека, нужно на время потерять его.
***
— Это полная чушь, — Павел нервно расхаживал по кухне. Прошла неделя после визита к терапевту. — Я не понимаю, почему ты вообще об этом думаешь.
Ирина сидела, обхватив чашку с чаем.
— Потому что у нас тупик, Паш. Мы либо разводимся, либо ищем какой-то выход. А все стандартные методы — «поговорите друг с другом», «устройте романтический ужин» — мы уже пробовали.
— И теперь ты решила, что переспать с кем-то другим — это решение? — Павел остановился напротив неё. — Ир, ты же не веришь в эту чушь.
— Я не знаю, во что я верю, — она подняла на него усталые глаза. — Но я знаю, что мы разрушаем нашу семью. Когда я начала эту переписку... — она запнулась, — я впервые за долгое время почувствовала себя живой. Я тебе не изменила, но собиралась. Разве это не говорит о том, что у нас серьёзные проблемы?
Павел тяжело вздохнул и сел напротив.
— Проблемы — да. Но решать их, буквально изменяя друг другу? Ирина, я программист, а не... не либертарианец какой-нибудь. Я не могу.
— А я не могу больше так жить, — тихо ответила она. — Месяц, Паш. Всего месяц эксперимента. Если он не сработает... тогда мы хотя бы будем знать, что попробовали всё.
***
Сестра Ирины, Марина, пулей влетела в квартиру, как только ей открыли дверь.
— Ты сошла с ума? — она сбросила плащ и повернулась к Ирине. — «Терапия контролируемой измены»? Серьёзно? Это какой-то извращенец, а не психолог!
— Марина, тише, — Ирина прижала палец к губам. — Дима дома.
— Тем более! — зашипела сестра. — Как вы объясните сыну, что мама и папа официально ходят на сторону?
— Мы ничего не будем ему объяснять, — Ирина провела сестру на кухню и закрыла дверь. — Он знает только, что мы проходим семейную терапию.
— Которая включает свинг-вечеринки, — саркастически заметила Марина.
— Это не свинг, — устало ответила Ирина. — Это контролируемый терапевтический эксперимент. С правилами, временными рамками, отчётами...
— О боже, ещё и отчёты, — Марина закатила глаза. — Ира, послушай. Я твоя сестра, я люблю тебя. Но это полная деградация. Вы с Павлом вместе двенадцать лет. У вас сын. Трудности бывают у всех, но есть цивилизованные способы их решения.
— Какие? — тихо спросила Ирина. — Продолжать жить как соседи по квартире? Притворяться, что всё в порядке? Или развестись?
Марина взяла сестру за руки:
— Может быть, вам просто нужен другой психолог? Нормальный, традиционный специалист, который...
— Который скажет то же, что говорили предыдущие трое, — перебила Ирина. — «Больше общайтесь», «Устраивайте свидания», «Найдите общие интересы»... Это всё не работает, понимаешь? Мы слишком далеко зашли.
— И ты думаешь, что секс с другими людьми вас сблизит? — недоверчиво спросила Марина.
Ирина отвела взгляд:
— Я не знаю. Но я знаю, что мы топчемся на месте, а этот метод... по крайней мере, это что-то новое.
***
Три недели спустя
Алексей, тренер по йоге, который проводил занятия в студии рядом с домом Ирины, медленно провёл пальцами по её позвоночнику, корректируя позу.
— Копчик чуть выше, плечи опусти, — его голос был мягким, спокойным. — Дыши глубже.
Ирина послушно изменила положение тела. Это было их четвёртое индивидуальное занятие. Как она объяснила Павлу — часть «эксперимента».
Когда Савельев предложил им выбрать «партнёров для контролируемой измены», Ирина почти сразу подумала об Алексее. Высокий, с мускулистым телом и длинными волосами, собранными в небрежный пучок, он был полной противоположностью сутулому, вечно напряжённому Павлу.
После занятия они пили чай в маленьком кафе при студии.
— Ты делаешь успехи, — улыбнулся Алексей. — Твоё тело становится более гибким.
— Спасибо, — Ирина почувствовала, как щёки заливает румянец.
— Как продвигается ваш... эксперимент с мужем? — осторожно спросил он. Алексей знал о «терапии» — Ирина рассказала ему после второго занятия, когда он пригласил её на свидание.
— Непросто, — она покрутила чашку в руках. — Павел согласился на эксперимент, но на деле... не думаю, что он реально в нём участвует. Он начал работать с новым дизайнером — молодой женщиной по имени Лиза. Встречается с ней вне офиса для обсуждения проекта. Но я почти уверена, что это всё формально.
— А зачем тогда соглашался? — Алексей наклонился ближе, и Ирина почувствовала тонкий аромат его парфюма.
— Наверное, думал, что я передумаю, — она пожала плечами. — Или хотел проверить, как далеко я готова зайти.
— А как далеко ты готова зайти? — его глаза встретились с её взглядом.
Ирина почувствовала, как внутри всё сжимается — от волнения и странного предвкушения.
— Я не знаю, — честно ответила она. — Всё это... сложнее, чем я думала.
***
— Так что думаешь? — Лиза, миниатюрная блондинка с яркими голубыми глазами, развернула перед Павлом набросок интерфейса. — Я переработала цветовую схему, как ты просил.
Они сидели в маленьком кафе недалеко от офиса. Третья встреча за неделю — больше, чем требовала работа, и они оба это понимали.
Павел кивнул, разглядывая дизайн:
— Выглядит отлично. Мне нравится, как ты изменила расположение элементов.
— Я подумала о том, что ты говорил насчёт интуитивности, — Лиза улыбнулась. — Иногда нужно нарушить правила, чтобы создать что-то по-настоящему удобное.
— Нарушить правила, — эхом отозвался Павел. В последнее время эта фраза преследовала его.
Когда Ирина объявила, что выбрала для своей «терапевтической измены» тренера по йоге, Павел почувствовал странную смесь ревности, обиды и... любопытства. Чтобы не оставаться в стороне, он согласился участвовать в эксперименте и выбрал Лизу — талантливого дизайнера, недавно присоединившуюся к их команде. Он сказал себе, что это просто формальность, что он не станет переходить границы. Но с каждой встречей эти границы размывались.
— Знаешь, это, наверное, не моё дело, — вдруг сказала Лиза, закрывая ноутбук, — но когда ты рассказал мне о вашей «терапии»... это звучит, как полная чушь.
Павел усмехнулся:
— Я тоже так думал. Думаю до сих пор.
— Тогда зачем ты согласился?
— Потому что... — он замолчал. — Потому что я боялся потерять жену.
— А сейчас? — тихо спросила Лиза.
— А сейчас я не знаю, — честно ответил Павел. — Всё запуталось.
***
Дима, четырнадцатилетний сын Ирины и Павла, сидел в своей комнате, напряжённо глядя в монитор. На экране была открыта страница в социальной сети — профиль тренера по йоге Алексея Воронцова. Дима пролистывал фото, внимательно изучая каждое.
Неделю назад, возвращаясь с тренировки, он случайно услышал разговор родителей. Они не кричали, как раньше, а говорили тихо, напряжённо. Слова «эксперимент», «терапия», «Алексей», «Лиза» повторялись снова и снова. Сначала Дима не придал значения — очередная странная фаза в отношениях родителей. Но потом заметил изменения: мама стала чаще улыбаться, одеваться ярче, а отец начал задерживаться на работе, возвращаясь с незнакомым парфюмом на одежде.
После ещё одного подслушанного разговора — на этот раз между мамой и тётей Мариной — Дима понял: его родители участвуют в каком-то сумасшедшем психологическом эксперименте, разрешая друг другу... встречаться с другими людьми?
Дима закрыл ноутбук и лёг на кровать, уставившись в потолок. Он всегда знал, что он приёмный. Родители никогда не скрывали этого, рассказывая, как выбрали именно его из всех детей в детском доме. Но сейчас, когда семья трещала по швам, Дима начал задумываться о своём происхождении. Может быть, пора узнать больше о своих биологических родителях?
***
— Я сегодня встречаюсь с Алексеем, — сказала Ирина, выкладывая завтрак на тарелку Павла. Обычное утро. Обычная фраза.
Но в контексте последних недель в ней звучала бомба замедленного действия.
— В котором часу? — спокойно спросил Павел, не поднимая глаз от телефона.
— В семь. У него последнее занятие в шесть, — Ирина налила себе кофе. — А ты... с Лизой?
— В обед. Нужно доработать макеты, — он наконец посмотрел на жену. — До шести вернусь, смогу побыть с Димой.
— Он у Кирилла с ночёвкой, — напомнила Ирина.
— А, точно.
Павел не знал, что хуже: то, что он забыл, где его сын, или то, что теперь у них был чёткий график «измен», который они обсуждали как список покупок.
***
Доктор Савельев встретил их в своём кабинете с привычной профессиональной улыбкой.
— Рад видеть вас обоих, — он указал на кресла. — Итак, прошло три недели нашего эксперимента. Пора подвести промежуточные итоги.
Ирина и Павел обменялись нервными взглядами.
— Ирина, расскажите о ваших впечатлениях, — Савельев открыл блокнот. — Как развиваются ваши отношения с... напомните имя вашего терапевтического партнёра?
— Алексей, — она сглотнула. — Всё... хорошо. Он очень внимательный. Мы проводим время вместе после занятий. Разговариваем.
— И только? — вкрадчиво спросил психотерапевт, что-то записывая.
Ирина бросила взгляд на Павла:
— Нет. Мы целовались. Несколько раз.
Савельев кивнул с видом учёного, наблюдающего ожидаемую реакцию:
— А вы, Павел? Что можете сказать о ваших встречах с...?
— С Лизой, — Павел сжал подлокотники кресла. — У нас рабочие отношения, но... да, они вышли за профессиональные рамки. Мы тоже... сблизились.
— Насколько сблизились? — настаивал терапевт.
— Мы не спали вместе, если вы об этом, — резко ответил Павел. — Но был... эмоциональный контакт.
— Прекрасно, — Савельев выглядел почти воодушевлённым. — Это абсолютно естественная стадия эксперимента. Вы оба исследуете новые границы, но сохраняете определённую сдержанность. Это говорит о внутренней верности вашему основному союзу.
— А если бы мы не сохраняли сдержанность? — вдруг спросила Ирина. — Если бы мы... пошли дальше? Это означало бы, что наш брак обречён?
Савельев посмотрел на неё с интересом:
— Вы хотите пойти дальше, Ирина?
— Я не знаю, — она отвела взгляд. — Иногда мне кажется, что я начинаю чувствовать к Алексею что-то... настоящее.
Павел резко выпрямился, но промолчал.
— Это совершенно нормально, — заверил их психотерапевт. — Более того, это важная часть процесса. Если бы вы не испытывали реальных эмоций, эксперимент не имел бы терапевтической ценности.
Он сделал паузу, разглядывая обоих:
— Знаете, ваш случай чрезвычайно интересен. Настолько, что я хотел просить вашего разрешения использовать его в своей новой книге. Анонимно, разумеется.
— Книге? — переспросил Павел. — Вы пишете книгу о своих пациентах?
— О своих методиках, — поправил его Савельев. — Это будет революционный труд о нетрадиционных подходах к семейной терапии. Ваша история может стать прекрасной иллюстрацией эффективности метода.
— Но эксперимент ещё не закончен, — заметила Ирина. — Как вы можете говорить об эффективности?
Савельев улыбнулся:
— У меня есть основания полагать, что результат будет положительным. В любом случае, я дам вам формы для подписания, если согласитесь.
Когда они вышли из кабинета, Павел остановил Ирину в коридоре:
— Тебе не кажется странным его интерес к нашей истории?
— Он психотерапевт, Паш, это его работа, — пожала плечами Ирина.
— Нет, здесь что-то не так, — Павел нахмурился. — Он слишком... заинтересован. И эта книга... У меня ощущение, что мы для него не пациенты, а подопытные кролики.
***
Лиза накручивала прядь волос на палец, наблюдая, как Павел работает за ноутбуком. Они сидели в её квартире — впервые не в кафе, не в офисе.
— Можно задать личный вопрос? — спросила она.
— Конечно, — Павел оторвался от экрана.
— Ты действительно веришь, что этот эксперимент спасёт твой брак? Или это просто... способ постепенно его завершить?
Павел закрыл ноутбук, подбирая слова:
— Вначале я считал это бредом. Согласился только потому, что Ирина была готова на развод. А потом... — он замолчал, подбирая слова.
— Потом появилась я? — мягко спросила Лиза.
— Дело не только в тебе, — он посмотрел ей в глаза. — Хотя ты... ты заставляешь меня чувствовать себя живым. Понимаешь?
Лиза подсела ближе:
— Понимаю. Но тебе не кажется странным весь этот психологический эксперимент? Как будто вас используют...
— Используют? — Павел напрягся. — Что ты имеешь в виду?
— Не знаю, — Лиза пожала плечами. — Просто... я гуглила этого Савельева. Он не так известен, как ты говорил. Зато он активно продвигает книгу про новые формы отношений. В интервью говорит, что традиционный брак устарел.
Павел нахмурился:
— Откуда ты знаешь, как я о нём говорил?
Лиза смутилась:
— Ты упоминал, что он какая-то знаменитость в своих кругах...
— Нет, я такого не говорил, — Павел внимательно посмотрел на неё. — Я вообще почти не рассказывал о нём. Откуда ты знаешь про книгу?
— Я... пошла на его сайт, — Лиза отвела взгляд. — Хотела понять, во что ты ввязался.
— И когда ты это сделала?
— На прошлой неделе.
— А он только сегодня нам сказал про книгу, — Павел медленно встал. — Что происходит, Лиза?
***
Алексей разливал вино в бокалы в своей квартире, пока Ирина рассматривала фотографии на полке. Один снимок привлёк её внимание: маленький мальчик с темными волосами и карими глазами, удивительно похожими на...
— Кто это? — спросила она, указывая на фото.
Алексей взглянул через плечо:
— Мой племянник. Сын моей сестры.
— Он очень похож на моего Диму в этом возрасте, — Ирина улыбнулась.
— Правда? — Алексей подал ей бокал. — Покажешь фото Димы?
Ирина достала телефон и нашла снимок, где Диме было около пяти лет. Алексей долго смотрел на экран, потом странно улыбнулся:
— Действительно похож. Удивительно.
— Генетика — странная штука, — Ирина убрала телефон. — Хотя Дима не наш биологический сын. Мы его усыновили.
Алексей замер:
— Усыновили? Откуда?
— Из детского дома «Солнышко». Это в Подмосковье, — она отпила вино. — Лучшее, что мы сделали в жизни.
— И сколько ему было?
— Четыре года, — Ирина нахмурилась. — Почему ты так интересуешься?
— Просто пытаюсь узнать тебя лучше, — Алексей сел рядом, странно задумчивый. — Скажи, а почему ты выбрала именно меня для этого... эксперимента?
Ирина слегка покраснела:
— Ты красивый, внимательный... полная противоположность Павлу.
— А до этого ты обращала на меня внимание? На занятиях?
— Конечно, — она улыбнулась. — Трудно не заметить такого харизматичного тренера.
Алексей задумчиво кивнул:
— Знаешь, есть кое-что, что я должен тебе рассказать...
***
— Доктор Савельев, — Павел вошёл в кабинет психотерапевта без предварительной записи. — Нам нужно поговорить.
Савельев, печатавший что-то на ноутбуке, поднял удивлённый взгляд:
— Павел? У нас не назначена встреча.
— Зато у вас назначена встреча с вашим редактором насчёт книги. Через час, в кафе «Брик», — Павел положил на стол распечатку электронного письма. — Но это не самое интересное. Самое интересное — это план вашей книги с рабочим названием «Полигамия как новая норма». И глава, посвящённая нам с Ириной, с подробностями, которые вы не могли знать.
Савельев побледнел:
— Где вы это взяли?
— Лиза оказалась не просто дизайнером, — Павел сел напротив. — Она ещё и отличный хакер. Когда я начал сомневаться в вашем эксперименте, она помогла мне копнуть глубже.
— Это незаконно, — Савельев захлопнул ноутбук.
— Как и использование конфиденциальной информации о пациентах без их согласия, — парировал Павел. — Но я не об этом. Я хочу знать, почему вы так заинтересованы именно в нашей паре? Почему в плане вашей книги есть детали, которые мы ещё не рассказывали вам?
Савельев молчал, нервно постукивая пальцами по столу.
— И ещё кое-что, — продолжил Павел. — Лиза призналась, что вы сами познакомили нас. Это вы порекомендовали её в нашу компанию. Так же, как, подозреваю, организовали «случайное» знакомство Ирины с Алексеем. Всё это было подстроено, не так ли?
***
Ирина сидела неподвижно, слушая рассказ Алексея. Её руки дрожали, вино в бокале плескалось, грозя пролиться.
— Повтори, — тихо сказала она. — Я хочу быть уверена, что правильно тебя поняла.
Алексей глубоко вздохнул:
— Десять лет назад у меня был... короткий роман с женщиной по имени Елена. Она забеременела, но мы расстались. Я уехал в Индию изучать йогу, она решила родить. Когда я вернулся через год, Елена сказала, что отдала ребёнка в детский дом — она была молода, без денег, без поддержки семьи. Я пытался найти сына, но следы затерялись. А полгода назад я встретил Савельева на семинаре по психологии. Мы разговорились, я рассказал ему свою историю. Он сказал, что может помочь...
— Помочь найти моего сына, — Ирина закончила за него, чувствуя, как внутри всё холодеет. — Диму.
— Он не был уверен сначала, — продолжил Алексей. — Просто подозревал по описанию детского дома, возрасту... Но потом организовал наше «знакомство», чтобы я мог увидеть Диму лично.
— И поэтому ты так заинтересовался его фотографиями, — Ирина поставила бокал. — Вы взяли у него ДНК?
Алексей кивнул:
— Его волосы с расчёски в раздевалке спортзала. Результаты пришли неделю назад.
Ирина в оцепенении смотрела на Алексея.
— Значит, ты биологический отец Димы? И весь этот... "эксперимент" был подстроен Савельевым, чтобы ты мог сблизиться с сыном?
— Да, — Алексей опустил голову. — Сначала я просто хотел узнать, как он живёт, в порядке ли он. Но когда ты рассказала о проблемах в вашей семье, о том, что вы на грани развода... Савельев предложил использовать ситуацию — и для своей книги, и для того, чтобы я мог стать частью жизни Димы.
Ирина вскочила, чувствуя, что задыхается.
— Вы манипулировали нами! Использовали наши проблемы, чтобы... Боже, я не могу в это поверить. Я должна позвонить Павлу.
Она лихорадочно достала телефон, но он уже звонил.
— Ира, — голос Павла звучал напряжённо, — где ты?
— У Алексея. Нам нужно срочно поговорить. Я узнала...
— Про Савельева? Я тоже. Я в его кабинете. Приезжай сюда немедленно.
— Дело не только в Савельеве, — её голос дрогнул. — Это касается Димы.
***
Кабинет доктора Савельева напоминал поле боя. Разбросанные бумаги, опрокинутый стул, мрачный Павел, бледный Алексей и растерянная Лиза, которую Павел вызвал для очной ставки. Сам доктор сидел, сжавшись в кресле, глядя на разгневанных "пациентов".
— Итак, — Павел смотрел прямо на Савельева, — вы специально подобрали нам "партнёров" и организовали весь этот фарс с терапией, чтобы получить материал для своей книги, где продвигаете идеи полигамии.
— И чтобы помочь Алексею найти доступ к своему биологическому сыну, — добавила Ирина, не сводя глаз с мужа.
Павел замер.
— Что?..
— Дима — сын Алексея, — тихо произнесла Ирина. — Это подтверждено ДНК-тестом.
Наступила тяжёлая тишина. Павел медленно опустился на стул, пытаясь осмыслить услышанное.
— Вы проводили тест за нашей спиной? — наконец спросил он, глядя на Алексея. — Без нашего разрешения?
— Я хотел быть уверен, прежде чем говорить с вами, — ответил тот. — И я не планировал разрушать вашу семью...
— Нет, вы просто планировали постепенно в неё внедриться, — горько усмехнулся Павел. — Через постель моей жены.
— Я понимаю, как это выглядит, — вмешался Савельев, пытаясь вернуть контроль над ситуацией. — Но мои намерения были благими. И признайте — ведь эксперимент работал! Вы оба стали внимательнее друг к другу, начали снова видеть друг в друге интересных людей...
— Потому что ревновали! — воскликнула Ирина. — Вы создали искусственную ситуацию соперничества.
— Любая терапия в каком-то смысле искусственна, — парировал Савельев. — Важен результат. А результат — вы здесь, вместе, и боретесь за свой брак.
— Да вы чертовски правы, — произнёс вдруг Павел, переглянувшись с Ириной. — Мы здесь вместе. И мы действительно будем бороться за наш брак. Но без вашей "помощи".
***
— Что мы скажем Диме? — тихо спросила Ирина.
Они сидели на кухне их квартиры. Было далеко за полночь. Лиза и Алексей ушли около часа назад, после долгого и тяжёлого разговора. Савельев согласился удалить все материалы о них из своей книги, испугавшись угрозы судебного иска.
— Правду, — ответил Павел, глядя в чашку остывшего чая. — Только не всю сразу. Сначала о том, что мы нашли его биологического отца. А остальное... постепенно.
Ирина кивнула. На её лице застыла печаль и растерянность.
— А что будет с нами, Паш?
Он долго молчал, обдумывая ответ.
— Знаешь, вся эта история заставила меня многое переосмыслить, — наконец произнёс он. — Когда я увидел фотографии Лизы с тобой в кафе, которые она тайком отправляла Савельеву... я ощутил такую ярость. Не на тебя — на них, за то, что они пытались разрушить то, что у нас есть.
— А что у нас есть? — тихо спросила Ирина.
— Двенадцать лет. Дима. Общие воспоминания, — он взял её за руку. — И чувства, которые, оказывается, никуда не делись. Я понял это, когда представил, что мог действительно потерять тебя.
Ирина сжала его ладонь.
— Я тоже поняла. Но есть ещё кое-что, Паш... — она сделала глубокий вдох. — Как бы цинично ни звучало, но этот "эксперимент" показал мне, чего мне не хватало. И тебе тоже. Мы оба почувствовали что-то новое с другими людьми.
— Ты к чему клонишь? — Павел нахмурился.
— К тому, что мы можем создать что-то новое. Что-то своё, — она нервно облизнула губы. — Знаю, это звучит странно после всего, что произошло, но... что если Савельев при всей своей непорядочности был прав насчёт новых форм отношений?
***
Два месяца спустя
— Папа, подай соль! — крикнул Дима, помешивая что-то в кастрюле.
— Который из них? — рассмеялась Ирина, листая журнал.
— Тот, который ближе, — улыбнулся Дима.
Алексей, находившийся у плиты рядом с Димой, протянул ему солонку.
— Вы же собирались приготовить здоровый ужин. Зачем столько соли?
— Без неё невкусно, — Дима закатил глаза, напоминая типичного подростка, но в его взгляде, обращённом к биологическому отцу, была теплота.
Павел, печатавший что-то на ноутбуке за обеденным столом, оторвался от экрана и с улыбкой наблюдал за этой сценой. Рядом с ним сидела Лиза, помогая с дизайном нового приложения. Их стартап наконец начал приносить первую прибыль.
Когда они всё рассказали Диме — о том, что нашли его биологического отца, о том, что их семья может измениться — подросток удивил их своей реакцией.
"Вы знаете, я ведь почти всё понял сам," — сказал он тогда. — "И я рад, что у меня теперь больше родителей, а не меньше."
Система, которую они создали, была странной, нестандартной и, вероятно, шокировала бы многих. У них были свои правила, границы, отдельное время для каждой пары, общие ужины. Было нелегко, порой случались ссоры и недопонимания. Но сейчас, глядя на то, как Дима смеётся вместе с Алексеем, как Лиза с увлечением объясняет Ирине принципы дизайна, Павел чувствовал странное умиротворение.
Их семья не распалась — она преобразилась, став больше, сложнее, многограннее. И, как ни парадоксально, счастливее.
Павел посмотрел на Ирину через стол. Поймав его взгляд, она улыбнулась — открыто, тепло, совсем как в первые годы их брака, когда всё казалось простым и ясным.
— Знаешь, — тихо сказал он, — возможно, нам стоит послать Савельеву благодарственную открытку.
— Или судебную повестку, — усмехнулась она, но в её глазах не было злости.
Они были там, где должны были быть. В мире, который сами создали — вопреки манипуляциям, обману и даже собственным предрассудкам. В новой версии своей семьи, где каждый наконец нашёл свое место.
***
Доктор Игорь Савельев получил пакет по почте. Внутри лежала его собственная книга "Полигамия как новая норма", только что вышедшая из печати, и короткая записка:
"Ваши методы были неэтичны, но результат превзошёл ожидания. История о нас в книге всё-таки появилась, хоть и под другими именами. Пусть так. Можете считать это нашим прощением.
P.S. Но к юристам мы всё-таки обратились. Проверьте почту — там должно быть письмо от них".
Савельев усмехнулся. Он был готов заплатить компенсацию. В конце концов, история этой семьи стала центральной в его книге и уже вызвала настоящий фурор в психологических кругах. Иногда цель оправдывает средства — особенно когда все участники в итоге получают то, чего действительно хотели.
"Брак — это история, которую ежедневно пишут двое, иногда стирая целые главы и начиная заново." — Андре Моруа
P.S. Прошу не судить строго о рассказе, отнеситесь к этому с пониманием и терпимостью.
Автор: Владимир Шорохов ©
Книги автора на ЛитРес
📖 Также читайте: Земля моя, дом ваш. Так и будем жить, милочка!
📖 Также читайте: ДОМИК НА ЗАДВОРКАХ: Драма родителей, ставших заложниками собственной щедрости!
📖 Также читайте: Семь утра в субботу! Вы серьёзно? Это издевательство!
📖 Также читайте: ПУСТЬ ОНИ ВСЕ ИДУТ К ЧЁРТУ. Мы с тобой столько жизни отдали детям, что имеем право на кусочек счастья.