После развода Полина возвращается в родной городок с десятилетним сыном. Старые обиды, новые возможности и неожиданные встречи заставляют её переосмыслить прошлое. Что скрывается за показным равнодушием матери и дружеской заботой бывшего одноклассника?
— Зачем ты вообще вернулась? Думаешь, тут тебе кто-то обрадуется с твоими коврикaми и мaнтрaми?
— Не начинай, мама. Мне просто нужно время, чтобы встать на ноги. Максимум полгода.
На кухне старого хрущевского дома утренний свет падал косыми лучами, высвечивая морщины на лице пожилой женщины. Ещё десять минут назад квартира спала, но теперь небольшое пространство заполнилось напряжением.
Хозяйка дома поджала губы, неторопливо размешивая ложкой варенье в чае. Старая привычка — семь оборотов по часовой стрелке, никогда больше, никогда меньше. У разных поколений свои ритуалы, и её дочь со своими "духовными практиками" была не первой, кто пытался изобрести что-то новое.
Мимо кухни прошмыгнул маленький мальчик с взъерошенными после сна волосами. Полусонный взгляд из-под чёлки выдавал удивление ребёнка, очутившегося в незнакомом месте.
— Доброе утро, Мишка, — мягко произнесла Полина, стараясь, чтобы голос звучал бодро. — Помнишь бабушку Веру?
Мальчуган кивнул, но остался стоять в дверном проёме, словно не решаясь войти на территорию, где уже развернулся незримый конфликт.
За окном шумел маленький провинциальный городок. Тот самый, от которого Полина сбежала шестнадцать лет назад, поклявшись никогда не возвращаться. Теперь, в тридцать шесть, с десятилетним сыном и чемоданом несбывшихся надежд, она стояла на кухне материнской квартиры, где время будто застыло вместе с выцветшими обоями и старым сервантом.
— На ужин придёт дядя Коля с Танечкой, — сказала пожилая женщина, обращаясь к внуку. — Хочет познакомиться с тобой. Он ведь твой крёстный, хотя и не видел тебя с самого крещения.
Полина напряглась, услышав знакомое имя. Николай — бывший одноклассник, сын маминой лучшей подруги, местный бизнесмен, владелец трёх магазинов стройматериалов. Человек, который когда-то ждал её возвращения из столицы, а потом женился на другой.
— Мама, мы только приехали, — возразила она. — Может, не стоит сразу устраивать смотрины?
Вера Степановна поставила чашку на стол с таким стуком, будто ставила точку.
— Уехала королевой, вернулась нищенкой, а гордость всё та же. Николай, между прочим, может предложить тебе работу. В отличие от твоего йогового балагана.
В глазах мальчика мелькнул испуг. Слишком хорошо за последний год он научился распознавать начало взрослых ссор.
***
Утром центральная площадь провинциального городка напоминала растревоженный муравейник. У здания администрации толпились люди, ожидающие открытия ярмарки вакансий.
— Инструктор по йоге? Это что-то из индийского кино? — насмешливо спросила полная женщина за столом регистрации. — У нас тут не Москва, милочка. Нам учителя физкультуры нужны, воспитатели в садик, продавцы. А эти ваши... позы... кому они здесь сдались?
Солнце безжалостно жгло затылок, когда Полина выходила из душного помещения. Третий отказ за утро. Как будто на лбу у неё было клеймо: "Разведёнка из столицы, не брать".
Телефон завибрировал. Достав его из кармана, она увидела сообщение от бывшего мужа: "Перевёл деньги на сына. Извини, меньше обычного — временные трудности".
Брюнетка горько усмехнулась. "Временные трудности" у Антона начались ровно в тот момент, когда она подала на развод, обнаружив его с секретаршей. И длились уже семь месяцев.
— Полина? Не может быть! — раздался мужской голос.
Обернувшись, она увидела знакомую фигуру. Годы почти не изменили Николая — те же светлые волосы, тот же внимательный взгляд. Только морщинки у глаз добавились да плечи стали шире.
— Коля, привет, — выдавила улыбку она, чувствуя себя неловко в своём простом летнем платье перед человеком в дорогом костюме.
— Вера Степановна сказала, что ты вернулась, но я не думал встретить тебя здесь, — он окинул взглядом вывеску над зданием. — Ищешь работу?
Гордость требовала соврать, но практичность победила.
— Да, пытаюсь. Не очень успешно.
Мужчина задумчиво посмотрел на неё.
— Знаешь, я как раз ищу человека, который займётся дизайном интерьера для моего нового магазина. Временная работа, но оплата достойная.
— Николай, я не дизайнер, — растерялась Полина.
— У тебя всегда был хороший вкус. К тому же... — он замялся, — я слышал, ты делала ремонт в своей московской квартире сама.
У женщины внутри что-то дрогнуло от понимания, что он знал о её жизни.
— Откуда...?
— Маленький город, большие сплетни, — пожал плечами собеседник. — Так что скажешь?
В его взгляде читалось что-то, что мешало отказаться.
— Хорошо. Я согласна. Только...
— Да?
— Только никаких одолжений из жалости, ладно?
На лице Николая промелькнула тень обиды.
— Знаешь, Полина, не всё в этом мире вращается вокруг тебя. Может, это мне нужна помощь, а не тебе.
Порыв ветра растрепал её волосы, словно подчёркивая правоту его слов.
***
Неделя пролетела в суматохе. Днём Полина работала над проектом магазина Николая, вечерами раздавала листовки со своими контактами как инструктор йоги, а поздно ночью проводила онлайн-занятия для московских клиентов, которые ещё не забыли её.
Между матерью и дочерью установилось хрупкое перемирие. Вера Степановна молча наблюдала за попытками дочери встать на ноги, изредка отпуская язвительные комментарии, но при Мише стараясь сдерживаться.
На третий день первый клиент записался на индивидуальное занятие йогой. Им оказалась Танечка — жена Николая, миниатюрная блондинка с вечно виноватым выражением лица.
— Коля говорит, что мне нужно научиться расслабляться, — пояснила она, неловко переминаясь с ноги на ногу в просторной комнате, которую Полина арендовала для занятий. — Я очень нервная. Особенно... перед тобой.
— Передо мной? — удивилась Полина, раскладывая коврики.
— Ну... ты же его первая любовь. Школьная. А я... так, случайно попалась.
Инструктор приподняла бровь.
— Таня, это было сто лет назад. К тому же, я замужем... то есть, была замужем.
— А мы детей завести не можем, — вдруг выпалила блондинка, и в глазах её заблестели слёзы. — Пять лет пытаемся. Николай говорит, что всё нормально, но я же вижу, как он смотрит на чужих детей. Особенно на твоего Мишу.
Полина замерла, не зная, чем утешить эту женщину. Ей хотелось сказать, что собственный брак тоже не был сказкой, что отец Миши, похоже, забыл о существовании сына, что каждый вечер она считает копейки, пытаясь понять, как продержаться до следующей зарплаты.
Вместо этого она глубоко вдохнула и сказала:
— Давай начнём с простых асан. Сядь в позу лотоса, закрой глаза и дыши.
В тот вечер, возвращаясь домой, Полина размышляла, как странно устроена жизнь: одни имеют всё, кроме того, что действительно хотят, другие теряют даже то немногое, что имели.
Дома её ждал сюрприз.
— Я договорилась! — торжествующе объявила Вера Степановна, как только дочь переступила порог. — Завтра ты идёшь на стройку к Сидорычу!
— Куда? — переспросила Полина, снимая обувь.
— Бригадиром к узбекам. У Сидорыча память дырявая стала, ему нужен человек, который будет следить, чтобы строители не халтурили, материалы вовремя заказывал. Платит наличкой, каждую неделю.
Брюнетка устало прислонилась к стене.
— Мама, ты шутишь? Какой из меня бригадир? Я йогой занимаюсь, а не цементные смеси развожу!
— А йогой ты сына прокормишь? — парировала старушка. — Или всё на шее у бывшего мужа планируешь сидеть?
Сын появился из своей комнаты, привлечённый громкими голосами.
— Мам, всё хорошо?
В груди у Полины что-то сжалось от беспокойного взгляда ребёнка.
— Всё отлично, малыш. Бабушка нашла мне ещё одну работу.
— А ты разве справишься с тремя работами? — серьёзно спросил мальчик, и в этот момент он был так похож на отца, что у неё перехватило дыхание.
— Настоящий мужчина растёт, — с гордостью произнесла Вера Степановна, обнимая внука за плечи. — О матери заботится.
На следующее утро Полина стояла перед наполовину построенным зданием, представляясь бригаде узбекских строителей. Их недоверчивые взгляды не предвещали лёгкой работы.
— Женщина-начальник? Мы думали, шутка, — сказал старший из них, невысокий смуглый мужчина с выцветшей кепкой на голове. — У нас в Узбекистане женщины дома сидят, детей растят, плов готовят. А вы... на стройке?
— В России тоже не часто такое встретишь, — честно призналась она. — Но я быстро учусь. И платят нам всем одинаково, так что давайте работать.
К полудню руки Полины были в мозолях от переноски кирпичей, которые она взялась помогать разгружать, чтобы завоевать уважение бригады. К трём часам она выучила названия десятка строительных инструментов на узбекском. К вечеру она уже спорила с поставщиком щебня, доказывая, что привезли не тот размер фракций.
Телефон позвонил, когда она, измученная, возвращалась домой.
— Полина? Это Николай. Как насчёт кофе? Хочу обсудить твои идеи по дизайну.
В другой ситуации она бы обрадовалась. Но сейчас волосы пахли цементной пылью, под ногтями была грязь, а футболка пропиталась потом.
— Может, завтра? Я сейчас не в лучшей форме.
— Ты всегда была невероятной, даже когда падала с турника на школьных соревнованиях, — рассмеялся он. — Жду тебя в кафе "Подорожник" через полчаса. Не опаздывай.
Полина прикрыла глаза. Неужели он помнил тот нелепый случай? Тогда, шестнадцать лет назад, весь класс смеялся, а Коля принёс ей букет ромашек в больницу.
С тяжёлым вздохом она изменила маршрут. До дома было не дойти, привести себя в порядок не получится. Придётся идти такой, какая есть.
В маленьком кафе на углу главной улиц
***
В кафе "Подорожник" мало что изменилось с тех пор, как Полина последний раз переступала его порог. Те же клетчатые скатерти, те же деревянные стулья с потёртой обивкой. Только официантки стали моложе, а музыка — громче.
Николай сидел у окна, просматривая что-то в телефоне. Увидев Полину, он поднялся, но не сумел скрыть удивления от её внешнего вида.
— Ты что, правда на стройке была?
— А ты думал, я шучу? — Полина неловко провела рукой по волосам, стряхивая невидимую пыль. — Прости за вид. Мама устроила меня к Сидорычу бригадиром.
Она ожидала насмешки, но Николай лишь покачал головой.
— Бригадиром строителей и дизайнером интерьеров одновременно? Плюс инструктор йоги? — он помолчал. — Ты всегда была целеустремлённой, но это уже перебор.
— Когда нужно кормить ребёнка, перебором это не кажется.
Официантка принесла две чашки кофе. Полина обхватила свою ладонями, ощущая, как тепло проникает через кожу, чуть уменьшая накопившуюся усталость.
— Я просмотрел твои эскизы, — сказал Николай, доставая из папки листы бумаги. — Это... впечатляет. Никогда бы не подумал сделать такое оформление для строительного магазина. Обычно это голые стены и металлические стеллажи, а ты придумала тематические зоны, уютные уголки для консультаций.
Полина пожала плечами.
— В Москве я недолго работала в студии интерьеров. Ничего серьёзного, просто помогала с визуализацией. Но кое-чему научилась.
Николай внимательно посмотрел на неё.
— Почему ты никогда не рассказывала? Вера Степановна говорила, что ты только на коврике сидела и пела мантры.
— Мама многого не знает о моей жизни, — горько усмехнулась Полина. — Для неё я всегда была неудачницей. Сбежала из города, не поступила в престижный вуз, вышла замуж за человека, которого она никогда не видела, а теперь ещё и развелась.
Николай осторожно накрыл её руку своей.
— Знаешь, мы все делаем ошибки. Я вот открыл третий магазин, хотя Таня просила не торопиться. Теперь кредиты душат, а она переживает и... — он запнулся. — Ладно, неважно. Я хотел предложить тебе постоянную работу. Администратором в мой магазин. После того, как закончишь с дизайном.
Постоянная работа. Стабильность. То, о чём она могла только мечтать последние месяцы.
— А как же Сидорыч? И мои занятия йогой?
— Йогу можешь проводить по вечерам. У магазина есть подсобное помещение, его можно переоборудовать под студию. А Сидорыч... он поймёт. В конце концов, кто откажется женщине, которая тащила кирпичи в первый же день работы?
В его глазах, как и много лет назад, читалось восхищение. И что-то ещё — то, от чего внутри всё сжималось.
— Коля, я не могу. У тебя жена.
Он отпустил её руку, словно обжёгшись.
— Я предлагаю тебе работу, Полина. Просто работу.
— Таня была у меня на занятии. Она рассказала про… ваши трудности.
Лицо Николая окаменело.
— Она не должна была. Это наше личное.
— Она напугана. Думает, что я вернулась, чтобы разрушить ваш брак.
— А ты вернулась за этим?
Вопрос повис в воздухе. За окном начался дождь, капли стучали по стеклу, размывая силуэты прохожих.
***
В субботу утром во дворе старой хрущёвки было непривычно оживлённо. Три женщины в спортивных костюмах раскатывали коврики для йоги, а рядом, устроившись на скамейке, сидели двое мужчин средних лет с термосом.
— Значит, так, — говорила Полина, стоя перед своими первыми учениками. — Йога — это не просто физические упражнения. Это единение тела и духа.
Вера Степановна наблюдала из окна кухни, с недоверием поглядывая на дочь. Рядом с ней стоял Миша, жуя бутерброд.
— Бабушка, а почему ты не идёшь заниматься? Мама говорит, йога помогает от болей в спине.
Старушка фыркнула.
— Суставная гимнастика мне лучше помогает. Никаких заморских выкрутасов.
Телефон Полины, лежащий на подоконнике, завибрировал. Сообщение от Николая: "Задержка с поставкой светильников. Нужно срочно найти другого поставщика. Можешь приехать в магазин?"
Вера Степановна, не удержавшись, прочитала текст.
— Опять Николай? — спросила она с подозрением. — Смотри мне, девка. У него жена хорошая.
— Мама! Мы работаем вместе, только и всего, — Полина забрала телефон. — Через две недели открытие его нового магазина, а я за дизайн проекта отвечаю.
— И за светильники теперь тоже? — скептически заметила мать. — Не дури голову ни себе, ни ему. Видела я, как он на тебя смотрит.
Полина вздохнула и повернулась к сыну.
— Миш, побудешь с бабушкой? У меня занятие, а потом нужно будет съездить по работе.
— Конечно, мам. Мы с бабушкой пирог хотели испечь.
Он улыбнулся так искренне, что сердце Полины сжалось. Впервые за долгое время Миша выглядел действительно счастливым. Маленький городок, который она так презирала, подарил её сыну то, чего не могла дать шумная Москва — ощущение дома.
После занятия, которое прошло удивительно успешно (одна из учениц даже записалась на индивидуальный курс), Полина поехала в магазин Николая. Просторное помещение преображалось на глазах — стены уже покрасили в выбранные ею оттенки, монтировали перегородки для зон.
— Полина! — окликнул её Николай, выходя из подсобки. — Спасибо, что приехала. Нашёл вариант с светильниками, но нужно твоё мнение.
Они провели три часа, обсуждая детали, звоня поставщикам, корректируя планы. Работа спорилась, и к вечеру проблема была решена.
— Знаешь, — сказал Николай, когда они вышли на улицу, — я всегда знал, что ты вернёшься.
— Вернусь сюда? В город, который я так старательно пыталась забыть?
— Нет. В свою настоящую жизнь, — он посмотрел ей прямо в глаза. — Ты никогда не была создана для жизни в тени чужих амбиций. Твой муж это понимал?
Полина отвела взгляд.
— Бывший муж. И нет, он считал мои увлечения блажью. Сначала это было мило — "моя жена такая эксцентричная". Потом стало раздражать.
— А теперь ты строишь свою жизнь заново. И делаешь это великолепно.
В его голосе звучало такое искреннее восхищение, что Полина не знала, как реагировать.
— Коля, мы не можем...
— Я знаю, — тихо ответил он. — И не прошу ничего. Просто хочу, чтобы ты знала — я горжусь тобой. Всегда гордился. Даже когда ты уехала.
На следующее утро Полина проснулась от звонка в дверь. На пороге стояла Таня с маленьким букетом полевых цветов.
— Привет, — сказала она смущённо. — Можно войти?
За кухонным столом, за чашкой чая, который заварила Вера Степановна, две женщины сидели друг напротив друга.
— Я хотела извиниться, — начала Таня. — За то, что наговорила на занятии. Это было непрофессионально с моей стороны.
— Всё в порядке, — улыбнулась Полина. — Иногда нам всем нужно высказаться.
— Николай рассказал, что предложил тебе постоянную работу, — продолжила блондинка. — И я... я пришла сказать, что полностью поддерживаю это решение. Мы с ним вчера долго разговаривали. О прошлом, о настоящем. О детях, — она сделала паузу. — Мы решили усыновить ребёнка. Начать оформлять документы.
***
Спустя полгода жизнь маленького городка текла привычным чередом. В новом магазине Николая работала Полина — администратором и консультантом по обустройству интерьеров. Трижды в неделю она проводила занятия йогой в небольшой студии, обустроенной в бывшем подсобном помещении.
Миша пошёл в местную школу, где быстро нашёл друзей. Его московский акцент почти исчез, зато появились местные словечки, от которых Вера Степановна морщилась, но тайком улыбалась.
Бывший муж Полины прислал официальное письмо с просьбой о разводе — он собирался жениться на своей секретарше, которая ждала ребёнка. Странно, но Полина не почувствовала ничего, кроме облегчения.
В один из воскресных дней, когда первый снег укрыл городок белым покрывалом, Полина встретила Николая и Таню на городской площади. Они были не одни — рядом с ними шёл мальчик лет пяти, крепко держа их за руки.
— Знакомьтесь, это Сашка, — с гордостью представил Николай. — Неделю назад привезли из детского дома. Пока на гостевой режим, но скоро совсем наш будет.
Таня сияла, глядя на ребёнка. В её глазах было то счастье, которого Полина не видела раньше.
— Поздравляю вас, — искренне сказала она. — Вы будете замечательными родителями.
Вечером, уложив Мишу спать, Полина вышла на балкон. Снежинки кружились в свете фонарей, превращая обычный двор в волшебное пространство. Странно, но именно сейчас, в городе, от которого она когда-то бежала, она наконец-то чувствовала себя на своём месте.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Николая: "Спасибо".
Полина улыбнулась. Всего одно слово, но оно вмещало в себя так много — благодарность за то, что она вернулась, за то, что не разрушила чужую семью, за то, что помогла им всем понять, что иногда надо потерять, чтобы найти что-то важнее.
Она набрала ответ: "И тебе спасибо".
За окном продолжал падать снег, укрывая прошлое и открывая чистую страницу для будущего.
"Возвращение к началу — это шаг к мудрости." — Герман Гессе
Автор: Елены Стриж ©
Иллюстрация от ArtMind©