Сухопутные моллюски – улитки и слизни – не слишком интересные животные. Особенно унылыми они начинают казаться в сравнении с моллюсками морскими, разнообразие которых огромно, а облик может быть в высшей степени необычен. Не говоря уж о таких выдающихся представителях мягкотелых, как гигантские кальмары, в море можно найти парящих в толще воды крылоногих, причудливых морских зайцев, использующих орудия конусов, дробящих гранит камнеточцев, – железную улитку, в конце концов. На суше же, разве что, ахатину, ничем, кроме размера, не выдающуюся.
Лёгочные моллюски интересы прежде всего фактом своего существования. И готовностью иллюстрировать некоторые эволюционные закономерности. Например, на суше они обзавелись лёгкими. И не отказываются от данного приобретения, возвращаясь в воду. А они – возвращаются. Некоторые семейства снова переселились с берегов на мелководья озёр и морей. Но способность извлекать кислород из атмосферы остаётся преимуществом и в воде. Затраты на перекачивание среды резко сокращаются.
...И – хороший вопрос, – а как давно моллюски вышли на сушу? На картинках изображающих мир динозавров и амфибий улитки, обычно, отсутствуют… Однако, тогда они уже существовали. Лёгочные появляются в карбоне.
Причём, последнее важно. Моллюски выходят на сушу третьими, – после членистоногих и позвоночных. То есть, выползают на берег, когда суша уже занята. Как это у них вообще получилось? Да и что улиткам на суше, где всё до них поделено, делать было?
Моллюски – тип не простой, способный, с амбициями, но больно уж неприспособленный к воздушной среде. Их панцирь, в отличие от панцирей членистоногих, не работает как скелет (ибо не имеет сочленений), и не предотвращает потерю влаги, так как в силу первого пункта не может покрывать всё тело. Быстро двигаться улитки не могут в принципе, – чем даже и знамениты. Ввиду этого они рискнули позже прочих, – но, всё-таки, рискнули.
Шанс же у моллюсков появился именно в карбоне – благодаря позвоночным. Конкурировать с последними было просто немыслимо, но… членистоногие оказались точно в таком же положении. Как следствие, многие слабости моллюсков перестали быть фактором отбора. Конечно, улитка не убежит и не отобьётся от ящерицы. Однако у скорпиона на это шансов не больше.
Собственно, даже меньше. Не считая панциря улитки, – а это броня, тогда как хитин жуков только «корпус», – моллюски качественно менее уязвимы. Именно из-за отсутствия жёсткого корпуса, который легко может быть пробит, и под которым у членистоногих ничего нет, – сразу баки с гемолимфой, – даже не протектированные. От зубов позвоночных хитин не поможет, а панцирь иногда спасает. От оружия же равного противника – членистоногих – моллюски защищены хорошо. Жвалы или жало не достанут до жизненноважных органов сквозь слизь и мышцы.
...Мода на отказ от брони, – на превращения улитки в слизня, – возникла у лёгочных недавно. Ибо, конечно, лёгкий, подъёмный на суше панцирь мог привести в замешательство амфибий и ящериц, но удовлетворительной защиты о мелких млекопитающих и птиц не даёт. Членистоногие же, как отмечалось выше, сухопутных моллюсков не слишком беспокоят. Даже от самых опасных из них, – муравьёв, – слизень хорошо защищён той самой слизью, в честь которой и назван.
Наконец, следуя традициям канала, можно затронуть вопрос перспектив эволюции моллюсков на суше. Всё-таки, это способный тип, в море бросающий вызов позвоночным… Как минимум, рыбам. Стоит ли ожидать появления сухопутных спрутов?
...Ключевое слово здесь «рыбы». В море моллюскам удаётся противостоять устаревшим классам позвоночных, – против животных теплокровных и дышащих воздухом, они бессильны. Позиции ими и рыбами удерживаются постольку, поскольку морские рептилии, а затем и млекопитающие, привязаны к поверхности. Хотя, как «привязаны»? Китообразные и тюлени бьют уже на 2.5-3 километра в глубину.
Суша же принадлежит прогрессивным позвоночным полностью. Представив гипотетического древолазающего спрута (на щупальца нельзя опираться, но ими удобно подтягиваться, перемещаясь брахиацией), надо понимать, что дело ему придётся иметь с обезьянами. А они, кроме горилл и орангутанов, мясо едят… Попытки прорваться на ниши занятые позвоночными в такой мере безнадёжны, что моллюски на суше не предпринимали их даже в карбоне, – с бескостными щупальцами и мускулистой ногой против и «толстых ящериц» ловить было нечего.
Попытки устранения слабости в виде отсутствия внутреннего скелета не слишком увлекают моллюсков и в море. Ибо подразумевают состязание с теми, у кого скелет есть, на их поле… Каждому из типов выгоднее развивать свои изначально сильные стороны.
Сильных же сторон у моллюсков, сравнительно с млекопитающими – нет. А вот с членистоногими и червями – за их ниши – моллюски вполне могут помужествовать.
Самый очевидный путь, это прорыв на территорию червей. Первый, – и важнейший, – шаг на этом пути уже сделан. До недавнего времени переходу к роющему образу жизни препятствовал панцирь. Вполне вероятно, что, освоив питание растительными остатками, моллюски смогут червей потеснить.
С насекомыми сложнее. При массе слабостей, они имеют подавляющее преимущество в подвижности, – даже летают. Но не все же летают, а из тех кто к полёту способны, многие практикуют его только для расселения. Личинки же обитающие в древесине, в лесной подстилке, в кронах деревьев, питаясь листьями, – гусеницы. Они сами похожи на червей, и превосходство в подвижности, сравнительно с моллюсками, имеют вполне умеренное. Ликвидировав отставание, – например, путём превращения одной плоской ноги в ряды мускулистых ножек, – моллюски вполне могут бросить членистоногим вызов. И даже наверняка победить, всюду где способность к бегу и полёту пользы не приносит.