Я услышала тихое постукивание в дверь, а затем раздался звук дверного звонка — кто-то наконец-то нашёл кнопку. Я была уверена, что это не кто-то из моих близких. Меня и так почти никто не навещает, поэтому я удивилась.
Я кладу подушку на кресло и смотрю на морщинистое лицо бабушки. Она спит крепким сном, по крайней мере, если судить по её лицу. Было бы замечательно, если бы она оставалась в таком состоянии подольше, но, к сожалению, мне нужно идти открывать дверь, пока нежданный гость снова не нажал на звонок. Тогда бабушка точно проснётся.
Я медленно подхожу к двери и смотрю в глазок. За дверью стоят две незнакомые женщины. Я медленно открываю дверь.
— Что вам нужно? — спрашиваю я, стараясь не показывать своего раздражения.
— Не хотели бы вы поговорить о Создателе? — спрашивают они.
— Благодарю вас, но сейчас у меня нет ни времени, ни желания обсуждать эту тему, — отвечаю я.
Они продолжают настойчиво предлагать мне какие-то листовки, но я твёрдо отказываюсь. Не хочу будить бабушку, поэтому стараюсь не повышать голос, хотя терпение моё на исходе.
Женщины, не добившись успеха, уходят, чтобы попытать счастья в другом месте. Я закрываю дверь и делаю глубокий вдох. В горле пересохло, как в пустыне.
Прежде чем вернуться в старую комнату, мне нужно выпить воды. Я очень осторожно открываю кран, но в мёртвой тишине квартиры даже малейший звук кажется оглушительным. Освежающая вода льётся мне в горло, принося долгожданное облегчение.
— Кто это там, черт возьми? — раздается хрипловатый голос.
— Не переживай, это всего лишь Свидетели Иеговы, — отвечаю я.
Несмотря на возраст, слух бабушки все еще в полном порядке.
— Ты уверена? — В ее голосе слышится недоверие.
— Что ты делаешь на кухне? Мне кажется, там кто-то есть. Может быть, у нас гость?
Сжав губы, я выхожу из кухни и направляюсь в коридор. Пройдя через просторную гостиную, я оказываюсь на пороге бабушкиной спальни.
— Здесь никого нет, кроме нас, — отвечаю я.
— Правда? — Она внимательно смотрит на меня своими красными с прожилками, но всё ещё проницательными глазами, которые, кажется, видят меня насквозь.
Я хорошо знакома с этим взглядом, он сопровождает меня с самого раннего детства. Я никогда не могла обмануть её, и иногда мне кажется, что она не только видит то, что человек прячет глубоко внутри, но и может заглянуть в его душу и узнать все его недостатки.
— Конечно, — отвечаю я со вздохом, стараясь скрыть нарастающее раздражение.
— Я не хочу, чтобы здесь были посторонние! — говорит она с решимостью в голосе.
— Особенно те молодые парни, с которыми ты встречаешься!
Парни… Я делаю глубокий вдох, но на этот раз не физически, а мысленно, и чувствую, как на меня накатывает волна горечи. О каких парнях может идти речь? Из-за этой старухи у меня нет возможности ни с кем познакомиться. А с тех пор, как она оказалась прикована к постели, я вообще почти не выхожу из дома.
Ну, иногда я выхожу по делам или для молитвы в храм. Хотя, честно говоря, когда я говорю, что собираюсь поговорить с Богом, я просто иду гулять. Но завести новых друзей таким образом довольно сложно. И даже если бы я нашла хорошего парня, у меня не было бы много свободного времени, чтобы встречаться с ним.
— Ты не смогла найти мужа в нужное время, и теперь ты старая дева, — ругает она меня, и у меня снова возникает ощущение, что она читает мои мысли.
— Я не смогла найти мужа, потому что ты разрушила мою жизнь, — произнесла я спокойно, хотя внутри меня бушевал гнев.
— Я разрушила её? — с возмущением воскликнула старуха.
— Я посвятила тебе всю свою жизнь!
Отчасти это правда. Но даже если это и так, ничто не изменит того факта, что я всей душой ненавижу эту старуху. Она это прекрасно знает, и мне часто кажется, что она наслаждается моим скрытым гневом. В конце жизни я стала для неё главным источником развлечений.
Когда мне было четыре года, мои родители погибли в автомобильной катастрофе. Отец был за рулём в нетрезвом виде, и это стало причиной дополнительных трудностей: страховая компания оспорила полис.
Позже бабушка рассказала мне, что она пыталась добиться справедливости через суд, но в итоге ей пришлось пойти на компромисс, который нас совершенно не устроил. К сожалению, у нас не было другого выхода, и мы были вынуждены принять те небольшие деньги, которые нам предложили.
Мне полагалась пенсия, но она была небольшой, так как мама работала с перерывами и никогда не имела постоянной работы, а папа тоже иногда работал неофициально.
— Твои родители были неразумными, — часто повторяла бабушка.
— Они не знали, что такое чувство долга, и были ленивы.
Разумеется, она никогда не высказывалась о папе негативно. Напротив, она никогда не позволяла себе и другим говорить о своём дорогом сыне в неуважительном тоне. Я бы, вероятно, думала о нём как о настоящем образце добродетели, если бы не дедушка, который иногда не мог выносить её постоянные замечания.
— Если бы он тогда не пил, этой трагедии, возможно, не произошло бы! Разве ты не помнишь, что сама хотела отправить его на лечение? К тому же он не хотел работать, и в этом плане они с Галей были идеальной парой!
Откровенно говоря, моё мнение о родителях было не самым лучшим. Конечно, я скучала по ним — смутно помню, как плакала и просыпалась среди ночи. Однако я довольно быстро научилась скрывать свои чувства, потому что бабушка начинала раздражаться, а иногда даже ругала или шлепала меня.
Когда я делала что-то не так, бабушка упрекала меня в том, что они с дедушкой жертвуют собой ради меня, а я не выражаю им свою благодарность.
— Мы с дедушкой заботимся о тебе, чтобы тебе не пришлось скитаться по детским домам, а ты вытворяешь такое! — говорила она.
Мне не хотелось расстраивать бабушку, но как можно было избежать этого? Ведь идеальных детей не бывает: у каждого случаются ошибки, неудачи, иногда даже плохие оценки в школе.
Когда я перешла в старшую школу, мой дедушка ушёл из жизни. С тех пор обстановка в доме стала ещё более напряжённой.
Дедушка не был идеальным человеком и не проявлял ко мне большой любви, но он всегда был готов поддержать меня. Моя бабушка любила его и заботилась о нём, что давало мне возможность хоть немного расслабиться, хотя бы иногда.
Из-за его смерти я не смогла поступить в университет. Бабушка настояла на том, чтобы я как можно скорее нашла работу и начала вносить свой вклад в семейный бюджет, так как дедушкина пенсия закончилась. Она не хотела, чтобы я поступала в университет.
В итоге я стала уборщицей. Я устроилась работать в магазин, но у меня не было конкретной профессии, и зарплата была самой низкой в стране. Я пожалела, что не поступила в техникум или профессиональное училище. Если бы дедушка был жив…
Я посмотрела на бабушку, лежащую в постели. Возможно, в другое время я бы пожалела её, но сейчас мне казалось, что это наказание за то, как она испортила мне жизнь. И я тоже расплачиваюсь за это.
— Сделай мне, пожалуйста, чашку чая, — с легкой улыбкой просит она.
С чувством легкого облегчения я направляюсь на кухню. Четверть часа благословенного спокойствия, без ее ворчания и бесконечных идей. Чай всегда был для нее чем-то вроде самой большой любви, настоящей зависимостью.
Приготовление чая всегда занимает у меня больше времени, чем нужно. С самого детства я привыкла к полной тишине в доме, и сейчас, занимаясь домашними делами, мне нравится её нарушать. Однако моя бабушка была строга и не разрешала шуметь, поэтому даже радио было едва слышно.
Дедушке, напротив, приходилось сидеть прямо у телевизора, чтобы хоть что-то разобрать. Он очень любил фильмы со стрельбой, но бабушка всегда была против них. Я никогда не могла понять, был ли у неё действительно такой острый слух или она просто хотела показать свою власть над домашними.
Я возвращаюсь в маленькую спальню и ставлю поднос на прикроватную тумбочку. Я тянусь за чайником, но замечаю, что бабушка уже погрузилась в сон. Мой взгляд падает на пушистую подушку, которая лежит на кресле. Мне кажется, я слышу, как она шепчет: «Возьми меня и сделай это. Никто ничего не узнает».
Я беру подушку и встаю рядом с кроватью. Мне невыносимо надоело жить под властью женщины, которая полностью распоряжается моей жизнью. Это могло бы стать выходом из ситуации.
Старушка перестанет дышать, её сердце остановится. Такой хрупкий организм долго не продержится. Ни один врач не усомнится, что она умерла естественной смертью.
Я решила, что так смогу избавиться от этого бремени. Конечно, меня будет терзать совесть, но это лучше, чем заботиться о злобной старухе, которая не давала мне покоя всю жизнь. Я чувствовала себя как собака на коротком поводке, в то время как настоящая жизнь проходила за пределами моей цепи.
Когда её здоровье стало ухудшаться, я взяла на себя заботу о ней. Она воспитала меня, и согласно её завещанию, я должна была стать наследницей дома и сбережений. Как её ближайший родственник со стороны отца, который был единственным ребёнком, я чувствовала свою ответственность за её благополучие.
Конечно, я могла бы отдать её в дом престарелых, но что подумают другие, особенно ближайшие родственники? Они могли бы найти повод оспорить завещание и изменить порядок наследования, если бы я поступила по-другому. Хотя забота о ней была для меня непосильной задачей, со временем я теряла терпение, и это всё больше тяготило меня.
В моих руках была лёгкая подушка из искусственной ткани, но сейчас она казалась мне тяжёлой, словно весила пятьдесят килограммов, и я боялась, что она упадёт на пол и разбудит бабушку.
В этом нет ничего сложного: нужно просто накрыть подушкой голову спящей старушки и слегка прижать её. Я даже не буду смотреть ей в глаза. Возможно, она нерешительно схватит меня за руки, но больше ничего не сможет сделать, потому что не сможет перевернуться на другой бок.
Я делаю глубокий вдох и опираюсь коленом о деревянный каркас кровати. Наконец-то всё будет решено! Страх смешивается с облегчением от принятого решения. Сколько можно откладывать? Я уже собираюсь действовать, как вдруг она открывает глаза и смотрит на меня. Однако её взгляд отличается от обычного: он нежный и не такой пронзительный, как раньше.
— Прости меня за всё, — говорит она шёпотом.
— Простить меня? — удивляюсь я.
— Прости меня за всё, — повторяет она.
— Я знаю, что тебе было нелегко со мной, я это понимаю.
Я чувствую нарастающее чувство беспомощности, когда подушка выскальзывает из моих онемевших рук и падает на пол.
— У меня почти не осталось времени, — с трудом выговаривает она.
— Будь благоразумна. Не стоит обременять свою совесть таким поступком.
Я не произношу ни слова, потому что что я могу сказать?
— Я знаю, что ты давно планировала это, — продолжает она.
— Я много раз замечала эту подушку в комнате. И однажды, когда ты стояла надо мной с ней в руках, я просто притворилась спящей.
На мгновение воцаряется полная тишина. Через несколько мгновений бабушка снова заговорила.
— Прости меня, постарайся пережить это.
Я киваю и ухожу в смежную комнату. Вся злость куда-то улетучилась, теперь я чувствую только смущение. Я действительно была полна решимости сделать это! Кем бы я тогда стала?
Жду ваших комментариев. Давайте обсудим этот небольшой рассказ. И, пожалуйста не будь жадиной 😉 поставь 👍 Лайк!
© Кумекаю 2024
