Разбирая комментарии, очень часто можно столкнуться с пояснениями, как надо. Надо вот так, надо вот этак, причем комментаторы свято уверены, что уж они-то точно знают, как. Причем не выстроить собственную жизнь так, чтобы построить семью, карьеру, приобрести социальный статус, а ни много ни мало водить в бой армейские корпуса, и это еще по минимуму. Обычно все знают, как обустроить Россию, а так как блог ориентирован на военную тематику, то и Российскую армию заодно. Сегодня мы сделаем перерыв в рассказе о службе в Бундесвере и поговорим о Боге войны - артиллерии, и почему дальность, которой прожужжали все уши вышеописанные специалисты, это важный, но не исчерпывающий параметр для артсистем.
Артиллерия - род войск, часто остающийся за бортом внимания любителей военной тематики. Если вокруг бронепробития того или "лома" идут многолетние холивары, а возможности движения танков задним ходом обсосаны вдоль и поперек, то обсуждения артсистем вертятся вокруг одного и того же параметра - дальности. Мол де "их" пушки стреляют далеко, а наши не очень, следовательно, наши плохие. Однако, на практике все совсем не так однозначно, и мы попробуем разобраться, какие показатели оказываются критичными в современной войне.
Последние события наглядно показали всем, насколько важным родом войск является артиллерия. Без ее действий невозможно ни наступать, ни обороняться. Сила артиллерии в ее возможности вести огонь не только прямой наводкой, а "закидивать" снаряды по навесной траектории, поражая противника вне прямой видимости - в складках местности, в укрытиях или фортификационных сооружениях. Причем могущество боеприпасов таково, что позволяет поражать цели даже без непосредственного в них попадания. К примеру, близкое попадание 152 мм осколочно-фугасного снаряда может попросту обрушить стенку траншеи или завалить вход в блиндаж.
Избегая огня артиллерии, войска вынуждены постоянно вести фортификационные и маскировочные работы. Невозможность подавления артиллерийских орудий противника делает ведение боя крайне рискованным и несущим неоправданно высокие потери мероприятием. Наступление на неподавленную оборону противника с невыявленными средствами артиллерийской поддержки практически невозможно, причем было невозможно как в годы Второй Мировой войны, так и сейчас, когда развитие средств связи и управления огнем свели время реакции артиллерии к минимуму. Если авиации для нанесения удара требуется время, и часто значительное, то для организации артналета на позиции противника часто достаточно "звонка другу" прямо из боевых порядков пехоты.
При всех возможностях артиллерии у нее есть и недостатки. Артиллерия - оружие довольно неточное, причем точность стрельбы падает прямо пропорционально увеличению дистанции до цели, и на предельных дистанциях эллипс рассеивания может достигать внушительных значений. Этот недостаток может компенсироваться двумя способами: массированием артиллерийских орудий и применением высокоточных боеприпасов. Причем первое не отрицает второе и наоборот, так как разные ситуации требуют разных решений.
Массирование артиллерии это классика еще с эпохи Наполеона Бонапарта, который начал собирать в батареи по несколько десятков стволов, буквально проламывавших фронт армий противника. С тех пор артиллерия шагнула далеко вперед, но Бог по прежнему любит большие батальоны (и батареи). Чем больше орудий ведет огонь по одной цели, тем больше шансы поразить ее за меньший период времени. На предельных дистанциях вероятность поражения возрастает кратно, ведь эллипсы рассеивания нескольких орудий перекрывают друг друга, и вероятность поражения цели сильно возрастает. Казалось бы, почему не выстрелить по ней высокоточным боеприпасом? Но далеко не все цели таковы, что "прилет" условного Краснополя может вывести их из строя. К примеру, обстреливать район сосредоточения танкового батальона высокоточными боеприпасами бессмысленно, так как они требуют точной разведки, доразведки и корректировки, а работа гаубичного дивизиона даже на пределе дистанции засыпет обычными ОФСами всю площадь так, что просто по теории вероятности поразит даже не сами танки, а то, без чего они не могут действовать - топливозаправщики, машины связи, грузовики, и т.д., и т.п., т.е. технику и личный состав, плохо защищенные от артиллерийских осколков и воздействия ударной волны.
Так что мешает расстрелять этот же танковый батальон высокоточкой? Все ж просто, берешь дрон, подгоняешь поближе, всех нашел, бац, бац, готово, видосик уже в тележеньке. Высокоточные боеприпасы малопригодны для работы по подобным площадным целям хотя бы потому, что невозможность точного наведения уравнивает их с обычным "чугунием". К примеру, тот же самый танковый батальон может укрываться в лесу, и под кронами деревьев выявить отдельные образцы техники становится сложно. И противник знает, что у нас есть БПЛА и делает все, чтобы создать им максимум сложностей в работе, от воздействия РЭБ до прямого уничтожения. Без возможности корректировать полет высокоточного боеприпаса тратить его бессмысленно, тем более таких штуковин много не бывает по чисто экономическим причинам. В таком случае наиболее эффективен СО, или сосредоточенный огонь, т.е. огонь, ведущийся одновременно несколькими батареями или дивизионом (дивизионами) по одной цели. Этот вид огня используется и для подавления опорных пунктов перед атакой пехоты и бронетехники, так как позволяет "насытить" фортификационные сооружения и огневые точки противника снарядами, заставить личный состав укрыться и заниматься выживанием вместо противодействия наступающим. СО может применяться и для контрбатарейной борьбы, когда известен район сосредоточения вражеской артиллерии и есть возможность нанести по нему удар.
По сути, во всем многообразии видов артиллерийского огня лишь один предназначен для использования высокоточных боеприпасов - это ООЦ, или огонь по отдельной цели. Он определяется как огонь батареи, взвода или орудия, ведущийся самостоятельно с закрытой огневой позиции или прямой наводкой, в том числе высокоточными боеприпасами. Этот вид огня нужен для поражения либо особо важных целей, к примеру, разведанного в глубине обороны противника КП или узла связи, либо для помощи своей пехоте и бронетехнике, когда нужно уничтожить мешающую их продвижению огневую точку или бронемашину, поражение которых из боевых порядков по каким-либо причинам затруднено или невозможно. Этот вид огня применяется и в контрбатарейной борьбе. Все остальные виды артиллерийского огня подразумевают массирование артиллерии.
Как в наступлении, так и в обороне может использоваться Одинарный неподвижный заградительный огонь (НЗО). Это сплошная огневая завеса, создаваемая на одном рубеже перед фронтом атакующего или контратакующего противника. Артиллерийский огонь просто не дает противнику продвинуться дальше определенного рубежа, и, к примеру, наша пехота, только что занявшая опорный пункт, получит возможность закрепиться и получить подкрепления. Сам термин подразумевает использование целых артиллерийских подразделений, иначе создание огневой завесы невозможно. Может потребоваться и более сложный прием, Одинарный подвижный заградительный огонь (ПЗО). Это сплошная огневая завеса, создаваемая на одном рубеже на пути движения танков (боевых машин пехоты, бронетранспортёров) противника и последовательно переносимая на другие назначенные рубежи по мере выхода основной массы выдвигающихся для атаки (контратаки) танков (боевых машин пехоты, бронетранспортёров) из зоны огня. Эти способы ведения огня требуют не только привлечения значительного количества артиллерийских орудий, но и большого боекомплекта, чтобы сделать работу действительно эффективной.
Для предотвращения и воспрещения действий крупных подразделений или даже соединений может применяться Массированный огонь (МОг), т.е. огонь, ведущийся одновременно пятью и более дивизионами с задачей решительного поражения в короткое время одного или нескольких важных объектов (целей), расположенных в одном районе (на одном рубеже). Чтобы помешать противнику определить место удара и воспретить маневр резервами, используется Последовательное сосредоточение огня (ПСО), т.е. сосредоточенный огонь по целям, находящимся на одном рубеже перед фронтом и на флангах своих атакующих войск, и последовательно переносимый с рубежа на рубеж по мере их продвижения. И во всех вышеперечисленных случаях работает правило "больше - лучше". Больше стволов работает - меньше вероятность промаха и больше - поражения цели/целей, больше снарядов выпущено - выше вероятность, что будет достаточно одного удара.
А что же пресловутая дальность? Мы все время говорим о массировании, но о дистанциях стрельбы говорим лишь ситуативно. А нам все 20 лет рассказывали, что дальность стрельбы это чуть ли не определяющий параметр, обнуляющий все остальные. Или артиллерийская наука устарела, а военные снова не заметили?
Для достижения высокой дальнобойности артсистемы должны обладать стволами большого удлинения, а боеприпасы выстреливаться усиленными зарядами. Длинные стволы и усиленные заряды нужны для придания снаряду повышенной начальной скорости. Чем она выше, тем дальше полетит снаряд. Вроде бы, все легко и просто, но есть нюанс. Чем выше начальная скорость снаряда, тем выше износ канала ствола. Он попросту "слизывает" нарезы. Не сразу, но гораздо быстрее, чем у артсистем со стволами "традиционной" длины. Чем выше износ ствола, тем ниже начальная скорость снаряда, меньше дальность стрельбы и выше рассеивание. А чем ниже живучесть, тем реже нужно вести огонь, чтобы ствол не разорвался при выстреле, к примеру. Ресурс ствола приходится экономить, так как в противном случае его нужно часто менять, и тут появляется следующий нюанс.
Стволы большого удлинения очень сложны в производстве, являясь наукоемкой высокотехнологичной продукцией. Они требуют использования специальных сплавов и сложных технологий механической обработки, соответственно, увеличения времени изготовления и цены. По этим причинам их не может быть много, поэтому разбазаривать их ресурс нельзя - можно остаться без ствола и без возможности его замены. Поэтому для артсистем с подобными стволами становятся не под силу задачи, требующие высокой интенсивности стрельбы и большого расхода боеприпасов. А это все виды огня, кроме ООЦ - огня по отдельной цели. И, что немаловажно, сам факт способности вести огонь на большие дистанции не превращает артсистему в высокоточное оружие: при применении обычных боеприпасов работают все те же законы баллистики, т.е. снова нужно вспомнить про эллипс рассеивания и необходимость компенсации низкой точности одиночного орудия применением нескольких. Или нуждается в использовании высокоточных боеприпасов.
Фактически, мы получаем артсистему, которая имеет преимущество в дальности ведения огня, купленное очень высокой ценой. Очень дорогое и по определению не массовое орудие, требующее экономии ресурса ствола и применения высокоточных боеприпасов, так как массирование становится если не невозможным, то трудноосуществимым.
Где могут быть хороши такие орудия? Там, где противник не воюет бригадами, дивизиями и армейскими корпусами, а ведет партизанскую войну, имея несопоставимо низкий технологический уровень. Такой противник не строит укрепрайоны в несколько эшелонов с ДОТами, не ведет сплошную разведку всеми средствами, не ведет контрбатарейную борьбу и в принципе не создает целей, требующих применение какого-либо вида огня, кроме ООЦ. В таком случае можно поразить цель и парой выстрелов с предельной дистанции при помощи высокоточки, и плевать на цену выстрела - вагон чугуния только в доставке до артсистемы выйдет дороже, чем один Эскалибур. Но если противник обладает современной армией, состоящей из общевойсковых соединений, артсистема должна уметь гораздо больше, чем просто далеко стрелять очень дорогими боеприпасами. Конечно, хорошо бы не просто далеко стрелять, но и все остальное, но на практике пока это никто не реализовал. Поэтому дальность ведения огня не является исключающим все прочие параметром, ну, не считая случая, что вы каким-то образом проспали прошедшие 2,5 года. Но это уже по другой части.
Если вам интересно продолжить разговор про артиллерию, пишите в комментариях, а в следующий раз мы продолжим общаться с танкистом Бундесвера. Не переключайтесь!
