Сегодня в отечественной морской истории день горя и траура. 110 лет назад произошла страшная катастрофа, когда 11 октября 1914-го русский крейсер "Паллада" погиб со всем экипажем на Балтике. Посвятил этому трагическому событию статью, опубликованную в "Профиле". Светлая память его экипажу...
Владимир Нагирняк
Трагедия "Паллады": как русский флот впервые пострадал от подлодок
«Шел крейсер "Паллада", и вдруг не стало его». Так описывали очевидцы катастрофу в Финском заливе, произошедшую 110 лет назад – 11 октября 1914-го. Как же погиб этот корабль и какой след его гибель оставила в отечественной и мировой истории?
Новая угроза
Первая мировая война стала первым крупным конфликтом, связанным с крупномасштабным использованием новых видов вооружений, включая субмарины. Хотя, еще до войны, на учениях флотов подлодки подтвердили свой боевой потенциал, к началу Первой Мировой ни одна морская держава так и не разработала методов ПЛО и не имела средств для борьбы с ними. Это привело к ряду успехов подводников уже в сентябре 1914-го.
Первыми отличились немцы, когда 5 сентября U-21 Отто Херзинга впервые в истории потопила торпедами корабль - британский крейсер «Патфайндер». Спустя неделю уже отличились британская лодка Е-9, потопившая немецкий крейсер «Хела». А 22 сентября мир был шокирован катастрофой в Северном море, когда U-9 Отто Веддигена всего за час уничтожила сразу три британских крейсера, на которых погибло почти 1,5 тыс. моряков.
Пока в Северном море разгорался пожар подводной войны, на Балтике было тихо. Русский Балтфлот под командованием адмирала фон Эссена готовился к отражению возможного вторжения немецких ВМС в Финский залив. Согласно предвоенному плану, остановить его предполагалось на центральной минно-артиллерийской позиции внутри залива, подходы к которой охраняли крейсерские дозоры.
Но вопреки ожиданиям русских адмиралов, флот кайзера не пошел в первые военные дни на Петроград. Его главные силы были сосредоточены в Северном море против британцев. Это касалось и всех боеспособных немецких подлодок. В итоге, в августе 1914-го на Балтике против Эссена действовал небольшой контингент немецких ВМС под командование принца Генриха Прусского. В его составе была лишь одна устаревшая лодка U-3, которую единожды задействовали для нападения на крейсера «Адмирал Макаров» и «Баян», охранявших 27 августа вход в Финский залив.
В тот день немецкие крейсера на буксире притащили U-3 к Финскому заливу, а затем заманили русские крейсера на ее позицию. К огорчению немцев эта акция провалилась, в том числе и по причине низких боевых качеств этой подлодки. Из своего провала принц Генрих и его адмиралы сделали вывод, что достичь успеха против русских можно только с современными и боеспособными подлодками.
Кайзер согласился передать Генриху три таких лодки лишь в середине сентября 1914-го. Это были более большие, чем U-3, дизельные субмарины, способные совершать походы на большие расстояния самостоятельно. Из них U-23 и U-25 уже успели повоевать в Северном море. U-26 же к тому моменту не совершила ни одного боевого похода.
Защитники Финского залива
Благодаря разведке адмирал фон Эссен своевременно узнал о появлении у немцев в Данциге новых подлодок. Но он не убрал из Финского залива свои корабли, лишь предупредив начальников 1-й и 2-й бригад крейсеров Коломейцова и Лескова о подводной угрозе. Также Эссен приказал их кораблям в дозоре ходить переменными курсами на большой скорости. Кроме того, каждому крейсеру был придан миноносец для защиты от подлодок.
Тем временем, немцы решили снова атаковать русские корабли. Согласно плану, их лодки-ветераны должны были действовать между полуостровом Гангэ (Ханко) и островом Оденсхольм (Осмуссаар). Из них U-25, как самой опытной, досталась позиция западнее этой линии, где как раз патрулировали русские крейсера, а U-23, к востоку от нее, у таких баз Балтфлота, как Ревель (Таллин) и Гельсингфорс (Хельсинки). Приоритет в атаке был отдан западной лодке, поэтому восточная не должна была нападать на корабли, выходившие из баз, чтобы не вспугнуть их и не лишить успеха коллегу.
Операция началась утром 9 октября, когда из Данцига вышел отряд крейсеров, миноносцев и подлодок. Но после полудня немцев ждал неприятный сюрприз - на U-25 сломались дизеля. Тогда командовавший отрядом адмирал Беринг решил заменить ее на U-26, хотя экипаж последней не имел никакого боевого опыта. К вечеру немецкие корабли прибыли к Финскому заливу, после чего лодки отделились от отряда и к утру 10 октября вышли на свои позиции.
В 06:30 U-26 заметила парусник и облако дыма. Ее командир Эгевольф фон Беркхайм приблизился к ним, вскоре разглядев в перископ дымивший крейсер. В 08:08 он атаковал его торпедой, но промахнулся. Мимо цели прошла и вторая торпеда Беркхайма, после чего крейсер скрылся из вида. Оказалось, что U-26 атаковала «Адмирал Макаров», который вместе с крейсером «Громобой» шел к острову Даго, где на мель села русская подлодка «Аллигатор».
Как и U-26, крейсера заметили тот же парусник, оказавшийся голландским. Опасаясь, что голландцы знают об «Аллигаторе» и могут рассказать немцам, Коломейцев приказал «Адмиралу Макарову» перехватить парусник и направить обратно в порт. Крейсер остановил того двумя холостыми выстрелами, после чего сам застопорил ход и с него в рупор прокричали приказ вернуться. После этого «Макаров», положил руль вправо и дал ход, начав разворот в сторону уходившего на запад «Громобоя».
Именно в этот момент рядом с носом крейсера, совершавшего поворот, прошли сначала одна, а затем и другая торпеды U-26, лишь по счастливой случайности не попавших в цель. Чудом избежавший гибели «Макаров», немедленно дал полный ход и начал радировать, что атакован подлодкой. После его сообщения штаб Балтфлота отправил к устью Финского залива несколько дивизионов миноносцев. Они обыскали этот район, но врага не нашли.
Беринг также слышал радио с «Макарова», расстроившее его. Ведь неудачная атака U-26 могла сорвать операцию, так как после нее русские задержали бы выход своих кораблей из баз. Хотя такое решение было логичным, к удивлению немцев, этого не произошло. Штаб Балтфлота не воспринял нападение на «Макаров», как серьезную угрозу и не стал менять схему несения дозорной службы.
Гибель «Паллады»
Утром 11 октября завершилось дежурство в Финском заливе крейсеров «Паллады» и «Баяна». В 07:00 они покинули стоянку на острове Эре для возвращения в Ревель.
В течение часа крейсера шли переменными курсами, готовые к отражению торпедной атаки. Около девяти утра был дан боевой тревоги и «Паллада» с «Баяном» вместе с миноносцами взяли курс на Ревель.
«Паллада» шла головной, за ней следовал «Баян». Перед полуднем они встретили «Россию» и «Аврору», идущих им на смену. После этого, по приказу командира «Паллады» капитана 1-го ранга Магнуса, миноносцы присоединились к «России».
Стояла солнечная, безветренная погода. Казалось бы, ничего не предвещает беды и вдруг, в 12:14 раздался сильнейший взрыв, в котором исчезла «Паллада». Те из «баянцев», кто видел это своими глазами, вспоминали, что на месте «Паллады» вырос «столб дыма громадного диаметра и вышиной в десять раз больше рангоута «Баяна», бурого цвета, в верхней своей части смешанного с паром».
Вот так, в одно трагическое мгновение, «Паллада» перестала существовать вместе со всем своим экипажем из 597 матросов и офицеров. С «Баяна» тщетно пытались разглядеть в воде выживших или хотя бы тела павших. Его командир Александр Вейс вспоминал, что впечатление от гибели «Паллады» было настолько тяжким, что временно потеряли рассудок один из докторов «Баяна» и два матроса. Лишь спустя десять дней после гибели крейсера море выбросило на финский берег тело старшего артиллериста «Паллады» лейтенанта Леонида Гаврилова
Что же случилось с крейсером? Оказалось, что в его гибели была виновата U-26.
После неудачи с «Макаровым» Беркхайм остался на позиции и к полудню 11 октября заметил возвращавшиеся крейсера, после чего выпустил в «Палладу» торпеду с 500 метров.
Последствия ее попадания в крейсер стали известны лишь сто лет спустя, когда «Палладу» обнаружили на дне Финского залива. Корабль оказался разорванным взрывом на две части. Вероятнее всего торпеда вызвала детонацию его артиллерийских и минных погребов, усугубленную взрывом котлов, 18 из которых находились под парами. Все это произошло настолько быстро, что было воспринято, как единый взрыв, мгновенно уничтоживший крейсер. Так «Паллада» стала первым кораблем, потопленным подлодкой в истории отечественного флота и первым кораблем в мировом истории, погибшем от атаки подлодки со всем экипажем.
Можно ли было избежать трагедии?
В самом начале войны русскому флоту совершено не была известна тактика подводных лодок. По этой причине крейсера в дозоре шли малым ходом, часто останавливая машины, и даже становились на якорь в открытом море. Лишь после потопления Веддигеном трех британских крейсеров, русским крейсерам для охраны от подлодок были приданы миноносцы.
Правда, их командиры не знали, как отражать нападение субмарин. Поэтому командир 1-й бригады крейсеров Коломейцев доносил Эссену, что наличие миноносцев ведет к самоуспокоению, в то время, как еще во время маневры мирного времени показали бессилие охраны из миноносцев перед подлодками.
Приказ Эссена ходить в дозоре на большой скорости переменными курсами был разумен. Подобная мера стала предтечей самого простого, но эффективного способа защиты от лодок – противолодочного зигзага. Но в октябре 1914-го его еще не существовало, так как в русском флоте он был разработан и единовременно внедрен лишь с лета 1915-го, в том числе и из-за «Паллады».
Парадоксальным является факт, что первой жертвой подводных лодок на Балтийском театре оказался корабль под командой бывшего офицера-подводника. Ведь Сергей Магнус в 1907-1912 годах командовал различными соединениями подлодок, став командиром «Паллады» лишь в 1913-м.
Бытует мнение, что после учений в июне 1914 года, где «Паллада» изображала цель для своих же подлодок, Магнус стал фаталистом. Тот факт, что все их атаки оказались удачны, якобы так его расстроил, что он исполнился предчувствием грядущей гибели от торпед подводных лодок. Однако приписываемый Магнусу фатализм опровергается его же собственными действиями. Как старший в крейсерском дозоре он безукоризненно выполнил все указания Эссена и его корабль погиб не во время боевого задания, а при возвращении на базу.
Впрочем, за все отвечает командир корабля. Но винить во всем Магнуса было бы неправильно. В то время, не только в русском, но и в других флотах система ПЛО находилась в зачаточном состоянии. Еще не имелось средств обнаружения и уничтожения субмарин под водой, а приобретение знаний и опыта борьбы с ними достигалось большой ценой. Поэтому «Паллада» стала жертвой опыта войны, а ее экипаж оплатил его своими жизнями, погибнув, чтобы сохранить жизнь другим.
Более подробно историю гибели Крейсера "Паллада" я рассказал в своей лекции на историческом фестивале, посвященному 110-летию начала Первой Мировой войны.
Статья на сайте "Профиля":
