Виктор дошел до набережной, устало оперся на парапет, склонился над водой в освещенной веками позе самоубийцы... Нет, он не собирался прыгать в воду или каким-то другим способом сводить счеты с жизнью! Жить надо, и он будет это делать так же, как и все двадцать пять лет до этого, — вдох-выдох, ноги переставляй одну за другой, ничего особенного! Жизнь продолжается... Да, без Ларисы. Ну что поделаешь, ведь жил же он до того, как она появилась в его жизни, поживет и ещё столько же! Он представил себя пятидесятилетним, никому не нужным уже почти стариком, — седым или лысым, возможно, пузатым, неряшливым, бедным... Да, ничего из него не может получиться! «Так тебе и надо. Сам виноват, не надо было мечтать о несбыточном. Ну какая Лариса тебе пара? Мог бы попроще найти девушку, не строить воздушные замки», — вяло подумал он, и вдруг ощутил почти непреодолимое желание действительно броситься в воду, глубоко вдохнуть ее и больше не поднимать голову над поверхностью никогда, потому что никакой жизни без Ларисы не было! И ведь права оказалась Виолетта, ничего хорошего из него никогда не выйдет...
Поселку, в котором жил Виктор, присвоили статус города еще в то время, когда сам он только родился, так что был он городским жителем, чем в детстве гордился. Хотя сам он с семьей жил на самой окраине этого так называемого города, на улице Колхозной, и всех жителей этой улицы так и называли «колхозниками». Но тут уж что поделаешь, — это по названию улицы, а они всё же горожане! И жили всё же не в избах, а в городских домах, хоть и по большей части деревянных, но двухэтажных, и с удобствами, — с водопроводом. И был Виктор всё же не деревенским Васей, или там Колей, спасибо родителям, — назвали культурным, городским именем! Да, тогда этому придавали значение. Девочек, его ровесниц, тоже в это же время начали называть не по-простому, Настями или Катями, а более красиво: Наталья, Марина... Ну и правда ведь, это более подходит городским барышням! Правда, на город их колхозная улица мало походила довольно долго, — у всех были огороды, во дворах сараи, многие, если не все, держали кур, коз, кроликов, даже коров. Но какая разница, если находилась улица в черте города, в то время развивающегося! И слухи о том, что скоро их двухэтажные «хоромы» снесут, и всех переселят в кирпичные или блочные многоэтажки с балконами, в которых из удобств будет не только холодная вода, но и горячая, Виктор слышал с самого рождения.
Но время шло, переселения не происходило... Люди вроде ждали, готовились, с каждым годом все более активно! Они словно считали, что их уверенность и готовность к переезду в комфортабельную квартиру каким-то образом приблизят этот переезд. Виктор ещё маленьким то и дело слышал от маминых подружек:
— Ой, я такие занавесочки красивые купила! С ламбрекеном, с оборкой по краю, очень красиво! На кухне будут смотреться просто великолепно!
Кто-нибудь, услышав это, удивлялся:
— Да на нашей кухне такие занавесочки закоптятся в пять минут! Да еще, не дай Бог, сосед пьяный порвет их...
А счастливая обладательница новых занавесок возражала:
— Да ты что, я на нашей кухне вешать их и не собираюсь! Вот в новую квартиру переедем — там и повешу, красота будет!
Или другая рассказывала, как ходила по мебельным магазинам, какую мебель там видела, какую выбрала для новой квартиры, где и места будет много, и светло будет, и чисто, и красиво... Чем дальше, тем чаще возникали такие разговоры, которые уже даже не смешили и не удивляли, а укрепляли людей в надежде, что скоро, вот-вот снесут их всё больше ветшающие домишки, и пересилят в большие и красивые, и начнется новая, счастливая жизнь... Но это счастливое время почему-то все не наступало. Виктор подрастал в атмосфере этого счастливого ожидания, он даже не спрашивал у родителей, когда же они переедут в новую квартиру, решив, что это когда-нибудь произойдет и ладно, говорить-то зачем? А взрослые, вероятно, считали, что говорить как раз очень даже есть о чем, и те разговоры превратились уже в какую-то ворожбу, — они считали, что их уверенность будет услышана где-то на небесах, и ожидаемое случится. Хотя были и такие, кто говорил:
— Да ладно вам, сглазите только!
Но все были уверены, что глаз у них не дурной, переезд был обещан, и значит, когда-то он произойдет! До смешного доходило, — люди верили в какие-то глупые приметы, которые, скорее всего, сами и придумывали. В один из годов ожидания сразу в трех семьях из дома, в котором жил маленький Витя, ожидалось рождение детей, и так уж получилось, что во всех трех родились девочки. Первую из родившихся назвали красиво и величественно, — Елизаветой! Родители, видимо, решили, что и таким образом могут приблизить счастливое событие, — Елизавета у них будет совсем как царица, кому, как ни ей, жить в новом доме! Тут подоспела пора родить ближним соседям Виктора, и опять девочка! Те решили не связываться с царицами, а просто назвали красиво и необычно, — Виолеттой. Царских имен, конечно, еще достаточно осталось, допустим Анна или Екатерина, но эти имена были слишком обычными, так что получилась Виолетта, — необычное имя, казалось, гарантирует красивую и необычную судьбу! И эту малютку сразу начали называть невестой маленького Вити, ему тогда года четыре было.
— А что, Виктор и Виолетта, чем не пара! — шутили взрослые. Мама Витина говорила сыну:
— Ну вот, пяти лет ещё нет, а уже считай сосватан! Что ты морщишься, Витюша, смотри какая у тебя невеста-то родилась, — и красавица, и из хорошей семьи!
Витя был еще слишком маленьким, чтобы всерьез воспринимать такие разговоры, и морщился он потому, что новорожденная девочка вовсе не казалась ему красавицей, да и жениться он совсем не хотел, он велосипед новый хотел! И вообще вырасти поскорее, чтобы сразу двухколесный.
А тут родилась в третьей семье девочка, и там родители решили перемудрить даже Виолеттиных, — назвали девочку Изольдой! Взрослые одобряли такой выбор имени и радовались:
— Три девочки подряд родились, — ну значит точно уже вот-вот, скоро нас переселят!
Виктор тоже радовался этому обстоятельству, но не рождению аж трех девчонок, и даже не тому, что их куда-то там, возможно, переселят, а тому, что переедут они, — и не будет у него этой дурацкой невесты, которая пока орет днем и ночью, и никакой красоты в ней нет, кроме имени. Имя ему действительно нравилось, необычное все-таки.
Так прошло еще пять лет, а переезд так и не состоялся... Те жильцы, что поактивнее, куда-то ездили, напоминали о своем существовании и об ожидании, слушали какие-то обещания, возвращались с надеждой, которая неуклонно таяла. Некоторые из тех, кто особой активностью не отличался, уже и рукой махнули, — видимо, никому они со своими проблемами не нужны, что ж тогда зря надеяться! Купленные для новых квартир занавески, скатерти и покрывала слёживались в комодах, люди все реже говорили о своих будущих квартирах, занимаясь ежедневными делами, от которых тоже никуда не денешься, одними мечтами жить попросту надоедало... Но и без мечты что за жизнь? Ухудшилась она у многих, и значительно, некоторые опустили руки, поняв, что скорее всего ждать особо нечего, тем более что и обстановка в стране тоже становилась все сложнее, и со строительством, и со многим другим. Оптимизм жителей Колхозной улицы тоже становился всё слабее, мужчины стали чаще выпивать, частенько к ним присоединялись и женщины. Подрастающий Виктор теперь чаще слышал разговоры не о предстоящем переезде, а совсем о другом. Отец, выпив, частенько говорил матери:
— Ну что, переехала? Вот то-то! Я говорил с самого начала, что ничего мы не дождемся, самим надо было думать. Ну теперь чего уж, теперь вот только ждать, когда Витька вырастет, может, он выбьется в люди!
—Выбьется... если, конечно, не будет таким же лопухом, как ты! — отвечала мать.
Виктору было жаль маму, а вот слова отца он воспринимал всерьез, и думал, что и вправду надо ему надеяться не на то, что кто-то что-то даст, а самому пытаться что-то сделать для этого. Конечно, надо было учиться получше, — это он понял, и мечтал теперь о том, как сам купит какое-нибудь хорошее жилье в городе, переселит туда родителей, ну а дальше начнется та самая жизнь, о которой родители мечтали. Ни о какой женитьбе он, конечно, не помышлял в то время, когда ему было десять или даже двенадцать лет, и свою так называемую невесту Виолетту, которая превратилась в Вальку, он не собирался брать в эту новую жизнь. Никого больше не собирался, не дорос, видимо, до таких мечтаний!
Да и сама это Валька-Виолетта не могла, да в силу юного возраста и не собиралась поражать воображение мальчика. Сам Виктор еще и подросткового возраста не достиг, а она была на четыре года младше, так что женихом и невестой они остались только в представлениях своих родителей, да и то в далеком прошлом, — теперь и они уже не думали о возможной женитьбе детей.
А когда Виктору исполнилось двенадцать, чудо все-таки случилось, — уже изрядно обветшавшую окраину решили-таки расселить. Ну конечно, давно пора было, тем более в одном из домов пожар случился, и жертвы были, еще в каком-то серьезная авария с водопроводом, — ну и решили, видимо, что-то с этим сделать, пока не произойдёт куда худшая беда. К тому же земля в этом месте денег все же стоила, на месте Колхозной улицы решено было построить что-то более доходное, а жителей быстренько расселить по многоквартирным домам. Не всем достались новые квартиры, но в любом случае они были лучше тех, что были, — и вожделенная горячая вода имелась, и ванные, и балконы, — ну то есть все, о чем мечталось. Расселение Колхозной улицы произошло быстро и не без скандалов, конечно, — каждому казалось, что сосед получил квартиру куда лучше. Ну это уже было совершенно неважно, главное, что своё получили все, и ожидание было слишком долгим, чтобы особо возмущаться. Расселили их, конечно, всех в разные дома и в разные районы, так что пути некоторых разошлись навсегда. А вот семьи Виктора и Виолетты, как по заказу, получили квартиры в одном доме, в разных, правда, подъездах. Мать, которая, получив ордер, ходила буквально пьяная от счастья, не преминула пошутить:
— Ну вот, Витюша, и невесту свою не потеряешь, всегда рядом она будет!
Вите уже тринадцать лет к тому времени исполнилось, потому на слова мамы он только усмехнулся, но у мамы были свои соображения на этот счет:
— Эх, молод ты ещё, не понимаешь многого, а судьба — она всегда знак подаёт! От своей судьбы никто еще не ушел. Не зря же мы столько лет в одной квартире прожили, а теперь еще и в одном доме будем! Так что сейчас-то, конечно, рано говорить, но ты запомни, что недаром все это!
На такие слова уже отец вмешался:
— Ты давай трещи меньше, сорока! Нечего детей раньше времени сводить, а то шутки шутками, а как бы и вправду дел не натворили.
— Ой ну ты, Петя, скажешь! — возразила мать, — Каких дел они могут натворить если ему тринадцать, а ей всего девять лет? Это и хорошо, что у них такая разница в возрасте, — для семейной жизни самое что ни на есть подходящее, а чтобы глупости не натворить как раз наоборот! Она для него еще долго маленькой будет. Я к тому говорю, чтобы он примечал заранее, а не глупил.
Виктор от таких разговоров смущался, да и неприятно ему все это было, потому он попросту развернулся и ушел в свою комнату, не особо понимая, к чему эти разговоры. Девятилетняя Валька действительно не была для него ни Виолеттой, ни тем более невестой или просто девочкой, достойной внимания. Да, ему уже бывало что нравились какие-нибудь девочки-ровесницы, или даже постарше. А по-настоящему (в то время был уверен, что это так), он тайно был влюблен даже в учительницу русского языка, молодую, только что после института Нину Максимовну. И переезд в другой район означал для него только то, что придется перевестись в другую школу, и теперь Нина Максимовна не будет его классной руководительницей, и не будет у него повода видеть ее каждый день, и учиться хорошо будет вроде как и не для кого! Да, сейчас он учился хорошо, отличником был, и все больше ради нее, Нины Максимовны! Хотел произвести на нее впечатление, — и производил, кстати. Она частенько его в пример ставила, вгоняя в краску и заставляя надеяться на нечто большее... хотя он сам еще толком не мог бы объяснить, на что именно! В качестве невесты он учительницу, естественно, не рассматривал, просто она была девушкой, которая ему нравилась. А вот та, которую ему родители присмотрели в раннем детстве, не особенно-то! Даже имя Виолетта уже не вызывало никаких положительных реакций, —вычурное, непонятное, да еще сокращенное до банальной «Вальки».
Неизвестно, напоминали ли родители самой «невесты» о том давнем, полушутливом «сватовстве», но сама девочка после переезда вдруг стала проявлять некоторый интерес к старшему товарищу! Возможно, она не была влюблена, а просто считала его именно товарищем. Может, её интерес к мальчику был желанием иметь старшего брата, которого у Виолетты не было, а Виктора она все же знала с раннего детства, жила с ним по соседству и хотела прихвастнуть перед новыми подружками тем, что у нее вот есть такой друг, старший мальчик, который ей почти брат. Так или иначе, самого Виктора это совсем не радовало! Более того — раздражало. Он все-таки считал себя уже почти взрослым, а тут какая-то девчонка, стоит ему только показаться во дворе, начинает кричать:
— Витька, иди сюда, у меня у велосипеда цепь соскочила! Витя, а что Санька Иванов ко мне пристает, скажи ему! Витя, а можно к вам сегодня вечером прийти мультики смотреть! У меня папа футбол смотрит, мне не разрешает к телевизору подходить!
Понятно, что тринадцатилетнему подростку было это скорее неприятно, он отмахивался от просьб девочки, всячески старался ускользнуть от ее внимания, опасаясь насмешек товарищей. Но ведь не мог же он никому пожаловаться на приставания девочки! А она, судя по всему, жаловалась, несколько раз даже ее мать, остановив его во дворе, или разговаривая с мамой самого Вити всё в той же полушутливой манере упрекала:
— Витя-то взрослый совсем стал, Валюшки моей сторонится! Понятно, он большой уже, но что бы не заступиться за девочку, соседка все же, знает ее с детства!
Эти упрёки только ещё больше раздражали мальчика, и он даже как-то в сердцах сказал матери:
— И чего нам квартиру дали в одном доме с этой Валькой? Надоела она мне, лезет и лезет...
Но даже мать не могла понять его недовольство:
— Скажешь тоже, — «лезет»... Она маленькая, почти родным человеком тебя считает, а может и правда нравишься ты ей!
— А мне какое дело? И зачем мне ей нравиться? Она мне совсем не нравится, надоела! Я с ребятами иду, а она кричит: «Витька, Витька!», а сама не знает, чего ей нужно от меня.
— Да ничего ей не нужно! А ты мог бы все-таки внимание какое-то проявить. Вот подожди несколько лет, увидишь, как она с другими парнями гуляет, сам жалеть будешь! Девчонка-то она неплохая!
— Да кому она нужна-то? — злился Виктор, — Если она ко всем будет так привязываться, так никто с ней гулять и не будет. А я и подавно!
Он упорно не видел никаких достоинств маленькой Виолетты, а вот любой недостаток вызывал в нем неприязнь. Не только навязчивость, но и любая неопрятность, — растрепавшиеся ли косички, испачканное платье, ободранная коленка, зареванные глаза, — только брезгливость к девочке он чувствовал, увидев это! Тем более что сам он был мальчиком-аккуратистом, очень сдержанным и серьезным, придирчивым к своему внешнему виду! К тому же в школе учился отлично, потому что не считал, что получение квартиры — это уже предел мечтаний! Все равно он хотел добиться чего-то большего, а для этого нужно было, естественно, учиться, чему Виктор и уделял большую часть времени, не до девчонок ему было! Хотя, конечно, возраст наступил такой, когда и о девчонках мальчики думают куда больше, чем обо всем остальном... Свою разлуку с первой любовью, Ниной Максимовной, он уже втайне оплакал, но в сердце навсегда осталась память о ней... и любовь к литературе, в основном к поэзии. Новой любви не появлялось, разве что небольшие симпатии, всё такие же тайные!
Впрочем, и приставания вредной девчонки скоро закончились, видимо, и Виолетта малость повзрослела, перестала бросаться Виктору наперерез каждый раз со своими просьбами и претензиями, проходила мимо, задравшей нос, а если шла с подружками, то хихикала о чем-то, иногда поглядывая на него. Это Виктора, в общем-то, устраивало, — главное, чтобы не приставала! Произошло это, наверно, от того, что Валька, видимо, начала все больше осознавать себя Виолеттой, то есть стала аккуратнее, сдержанней, но он этого вроде не замечал, — какое ему было до этого дело! Не пристает и на этом спасибо. И вскоре он вроде даже и забыл о ней, ну иногда здоровался, если уж столкнулись нос к носу, а так мог и просто мимо пройти, занятый своими мыслями.
А время летело быстро-быстро, и всяких мыслей и дел было много и у взрослых, и у подрастающих детей. Виктор полностью сосредоточился на учебе, и ему стало совсем не до соседки, которую он так и считал маленькой и совсем неинтересной. Видя его равнодушие и радуясь успехам сына, и родители перестали подшучивать по поводу подрастающей невесты. Виктор уже в институте учился, в областном городе, но домой приезжал часто, благо, их городок был недалеко. Как-то, в очередной приезд, мать однажды мимоходом, с хитроватой улыбкой заметила:
— А ты видел, как Виолетта-то наше выросла, какая красавица стала! Теперь уж точно никто ее Валькой не назовет!
А он совершенно искренне не понял, о чём речь идёт:
— Кто вырос? А, эта... Ну что ж поделаешь, все растём, и она тоже, — усмехнулся сын, — А ты все хочешь меня сосватать?
— Ой, да мы вас давным-давно сосватали! Только она хоть и растет, а все-таки за тобой пока не поспевает, маленькая еще. Я просто говорю к тому, что видно красивой скоро станет девушкой. Пока-то еще ребенок, но уже видно, что будет о го-го! Так что это даже хорошо, что ты в свои девятнадцать не спешишь, к ее совершеннолетию и в женихи созреешь!
— Вот тогда-то ты, мать, и начнешь причитать, что рано, да и вообще не к той присматривается! — вступил в разговор и отец, — А я вот и сейчас могу сказать, что совсем не для Витьки эта ягодка зреет. Может статься и ничего девчонка, но в остальном... В школе, говорят, едва-едва учится, скорее всего среднюю не закончит, отправят ее в какое-нибудь швейное училище. А скорее всего в торговое! А нужна нашему сыну жена-продавщица? Так что ты, Витя, особенно на нее не заглядывайся.
— Ох, родители дорогие, да я и не думаю заглядываться! Что вы хоть говорите-то, какая жена, если она малолетка еще? — сдерживая раздражение сказал сын. Он действительно не думал ни о какой Виолетте, тем более что был серьезно настроен на учебу, а еще у Виктора появилась и сердечная тайна, — у него появилась девушка... То есть она не была еще его девушкой в полном смысле, который обычно придают этому слову, — они не встречались, между ними не происходило никаких объяснений, просто это была однокурсница, которая очень понравилась Виктору. Звали ее Ларисой, и она не могла не понравиться, и не потому даже, что была очень красивой! Описать ее внешность было бы затруднительно, она даже не была красавицей в полном смысле этого слова, недостатков у нее можно было найти сколько угодно, просто она была яркой, и не просто яркой девушкой, но и яркой личностью!
Очень умная, смелая, не лезущая в карман за словом, она всегда была впереди всех. И ухожена, и одета была с большим вкусом и шиком, а это тоже привлекает внимание... и вызывает не только восхищение, но и зависть!
— Ну конечно, чего бы ей ни быть такой, если бы я в такой семейке родилась-то! Любая из нас тоже вела бы себя совершенно иначе, и выглядела бы не так, как сейчас, — говорили девушки, когда речь заходила о Ларисе.
— Вот именно, — соглашались и все остальные, — Родилась с золотой ложкой в заднице, потому и корчит из себя! А снять с нее все эти дорогие шмотки, не пустить пару раз в шикарный салон, и что останется? Да она даже на дурнушку не потянет!
— И с преподами не так дерзко разговаривала бы, если бы не папаша при деньгах и влиянии, и не заслуги мамочки! — соглашались и другие. Что ж, может, в чем-то они были и правы... Отец Ларисы действительно занимал немалый пост в администрации их города, а мать была артисткой в местном театре. Театр был довольно известный, афиши всегда висели на улицах, иногда в них упоминалось и имя Ларисиной матери, хотя на самом деле была она вовсе не настолько уж знаменита, никаких званий у нее не было. Говорили, что держат ее только за внешность, — мать Ларисы действительно очень красивая была. Но есть талант или нет, а все же актриса!
А вот он, Виктор, кто? Парень из провинции, родители самые простые люди, естественно ни денег, ничего у него не было, что уж мечтать о такой девушке? Он и не мечтал... К тому же был у него уже опыт безнадежной любови, взять хотя бы Нину Максимовну! Смешно, конечно, мальчишкой был влюблен в учительницу, что об этом и вспоминать. Но, собственно, ситуация похожая... Оставалось только радоваться, что может по крайней мере видеть ее, когда очень захочет! Но и поглядывал тоже тайком, чтобы не раздражать ее и не смешить других.
Так бы и осталась эта любовь тайной, но благодаря случаю они познакомились ближе. Произошло это действительно случайно, как в кино! Или просто судьбе было угодно свести их. Лариса возвращалась откуда-то вечером. Она была смелой девушкой, привыкла ничего не бояться, потому и на этот раз спокойно шла через темный сквер, когда сзади ее кто-то схватил, пытаясь вырвать сумочку. От неожиданности она и вскрикнуть не успела, упала на землю, но выпускать сумку из рук не стала. Возможно, все кончилось бы гораздо хуже, если бы неожиданно не появился Виктор! Это действительно было неожиданно даже для него, он вовсе не следил за Ларисой, просто возвращался с работы, — недавно он нашел очень выгодную подработку на одной фирме как раз неподалеку от этого места. Он смог напугать и прогнать напавшего, явно пьяного, решившего раздобыть деньги на очередную дозу спиртного, и помог девушке встать...
— Вы в порядке? — спросил он, еще даже не понимая, что выручил девушку своей мечты, — Этот негодяй ничего вам не сделал?
— В порядке, — с досадой сказала Лариса, которую скорее не напугала, но именно что раздосадовала эта встреча, которая заставила ее показать себя слабой, — И ничего бы не случилось, я сама спокойно могла бы с ним справиться. Это просто пьяница какой-то.
— Ну да, конечно, одолеть такого не проблема! Но вы, наверное, испугались в первый момент...
— И ничуть не испугалась! — уже почти весело ответила девушка, — Я же знала, что вы подоспеете как раз в нужный момент. Так что спасибо вам, так или иначе, но вы меня выручили... Но постой, мы ведь и правда знакомы! То есть я ж тебя узнала. мы учимся вместе! Володя, кажется?
— Нет, Виктор Поляков. Да, мы учимся вместе, а я еще тут подрабатываю. Шел с работы и увидел... — все больше теряясь говорил Виктор, не зная к чему приведет эта встреча... А привела она сначала к дружбе, а потом и к настоящему роману!
Произошло это не сразу, и поначалу Виктор даже поверить не мог в то, что между ним и Ларисой может быть что-то большее, чем обычная даже не дружба, а товарищество. Потому, проводив Ларису в тот самый вечер до дома, он никаких намеков не делал, даже почти ни о чем не говорил, просто сказал, прощаясь:
— Ну вот, теперь ты в безопасности! Завтра в институте встретимся.
— Конечно, встретимся! Может, даже и не только в институте, — вдруг сказала Лариса, — Странно, что мы раньше друг друга не замечали.
— Почему же не замечали? Я замечал... — решился сказать Виктор, — Как тебя можно не замечать?
— Ну да, вечно я всем на глаза лезу, — слегка нахмурилась девушка, — Я тебя тоже видела, конечно, и замечала, но никогда не знала, что ты такой человек, на которого можно надеяться, ведь таких вообще мало. Впрочем, я тебе не комплименты делаю, а просто еще раз хочу поблагодарить за то, что помог!
— Я всегда рад тебе помогать, — сказал молодой человек, —И замечал вовсе не потому, что ты куда-то лезешь, а просто... Просто ты действительно такой человек, каких мало или вообще нет!
Он понимал, что его комплименты выглядят сейчас несколько нелепо, но в то же время не мог ничего другого придумать, — ведь он был совсем не готов к такой ситуации и действительно несколько растерялся.
— Вот как, значит, мы два редких человека! Ну что ж, тогда неплохо бы нам было познакомиться поближе и поговорить от этом более серьезно! — вдруг предложила девушка.
Нет, Виктор не сразу поверил своему счастью, — тому, что Лариса серьезно обратила на него внимание! Да, инициатива в их отношениях всегда исходила от нее, но он почему-то думал, что это так просто... от скуки, может быть, ведь у нее не было друзей или поклонников! По крайней мере явных. Но вполне может быть, что вне стен института она с кем-то встречается, у нее есть любимый человек... По крайней мере уж родители, это точно, присмотрели ей подходящего жениха! Ведь все родители хотят своим детям лучшей доли и думают о будущем, — его, допустим, уж точно думали. Домой он стал приезжать гораздо реже, но редкое посещение родителей оставалось без упоминаний о Виолетте. Мать, видимо, почувствовала, что у сына в городе появилось какое-то увлечение, потому как-то сказала ему:
— Ты бы, Витюша, не очень-то на этих городских студенток губу раскатывал! Они, конечно, девицы красивые и умные, но вот для серьезной жизни такая ли тебе нужна? Мы ведь люди простые, ни к чему такому не привыкшие... А вот Виолетта, — это как раз девушка из твоего круга! Из нее получилась бы очень хорошая жена, поверь мне.
— Мама, ну вот что ты говоришь? — с уже привычным раздражением отзывался Виктор, — Не собираюсь я жениться ни на городской, ни на деревенской, ни на Виолетте твоей! Да и она ведь уже совсем взрослая, училище, говоришь, окончила, то есть наверняка у нее есть и кавалеры, и женихи, и сама она не собирается за меня замуж. Да мы и не виделись уже сколько времени!
Честно говоря, мельком он видел её, и не мог не отметить, что она действительно повзрослела, и стала довольно красивой девушкой... Но совершенно никакого впечатления она на Виктора не производила, и уж конечно он не думал о ней, как о возможной невесте или просто хорошей знакомой! И вовсе не потому, что, окончив училище, она стала плиточницей на стройке. И даже не потому, что стала она несколько развязной, грубоватой, — просто не нужен ему был никто, кроме Ларисы! Однажды довелось и встретиться с этой «невестой», и даже поговорить с ней, — она сама подошла с разговором:
— О, смотри-ка, студент приехал! Да какой красивый, взрослый стал, прямо жених! Ещё не окончил институт-то свой?
— Нет, на следующий год заканчиваю. Ты тоже взрослая, я гляжу, стала, тоже красивая... Замуж не вышла?
— Спасибо на добром слове! А замуж не вышла. Слышал, наверное, поговорку, что кому на ком жениться, тот для того и родится? Вот то-то! А слышал, что наши родители нас еще с младенчества сосватали?
— И это слышал! —улыбнулся парень, — Твои тоже тебе это говорят?
— И они говорят, и сама я частенько думаю, что не зря это... Действительно, Вить, ты подумай, ведь не так просто все это! Я понимаю, что раньше ты на меня внимания не обращал, — мелкая была, но теперь-то что? Теперь я взрослая, и ты большой, и чего бы это тебе меня, например, в гости не пригласить? Нет, не здесь, а в городе!
— Ну что ты, Виолетта, какие гости? Ты думаешь, мне там до этого? Я занимаюсь целыми днями, ну и вообще...
— Что, другая появилась? Это ничего, я прекрасно понимаю, что ты не можешь обходиться один! Пока погуляй, а потом... Все равно ведь надо уже сейчас какие-то мосты наводить, не так ли? о будущем надо думать уже сейчас! — не сдавалась девушка. Но и Виктор не собирался сдаваться и давать ей какие-то надежды:
— Хорошо, я подумаю. Но и ты тоже думай... Странные какие-то вещи ты говоришь, я даже не пойму, шутишь или что! Ну ладно пойду я, некогда, ты извини!
И он, развернувшись, поспешил удалиться удивляясь, что это с Виолеттой такое происходит. Никогда ничего вроде между ними не было, а тут буквально напрашивается! Но Виктор быстро забыл и этот разговор, и ненужную ему девушку. Он другую любил, что уж тут говорить! И будет любить, кто бы что ни говорил.
И они действительно были счастливы целый год до окончания института. Вопреки всем предсказаниям недоброжелателей, их союз становился только крепче, но злые языки не умолкали:
— Недолго этой парочке осталось! Ларису, понятное дело, папаша пристроит в местечко какое получше, Витьке придется самому пробиваться... Да и жениха более выгодного наверняка уже присмотрели! — взахлеб судачили те, кто завидовал такой любви. И наступил момент, когда Виктору показалось, что они правы... После окончания института Лариса сказала, что ее пригласили на стажировку за границу...
— Это всего на год, Витя, — уверяла его девушка, чувствующая себя даже немного виноватой из-за предстоящей разлуки, — Ну ты же понимаешь, что было бы глупо отказываться, от этого зависит очень многое, и не только для меня, но и вообще для нашего будущего!
— Прекрасно понимаю, — говорил Виктор, пытаясь казаться воодушевленным и понимающим, хотя сердце сжималось от предстоящей разлуки, — Не отказывайся ни в коем случае. И помни о том, что я тоже собираюсь учиться, а не что-нибудь другое. Ведь мы же все равно будем вместе! К тому же общаться мы сможем постоянно.
Он уговаривал не столько Ларису, сколько самого себя, потому что понимал, что не так уж все радужно, — за год может очень многое измениться, а общение даже по видеосвязи никак не заменит живого...
— Надеюсь, ты не обижаешься? — спрашивала Лариса, — И не изменишь мне, пока меня не будет?
— Не обижаюсь. Хотя, признаюсь, я очень огорчен, потому что привык видеть тебя каждый день, привык к тому, что ты рядом, а сейчас тебя вдруг не будет... А про измену это я даже и говорить не хочу! Ни про свою, ни про твою.
Говорить-то он не хотел, но мысли всякие были... У Ларисы начинается другая жизнь, в другом окружении, а вот у него... Нет, ему никто, кроме Ларисы не нужен, но вот ей... Перед ней открываются новые горизонты, куда более широкие, и после возвращения не решит ли его любимая, что теперь с ней рядом должен быть другой человек? Ведь и такое возможно... Но отказываться от такого выгодного предложения на самом деле было бы глупо, потому Виктор не возражал. А Лариса собиралась уезжать — и уехала.
Разумеется, они много общались, клялись друг другу в любви и верности, но Виктор чувствовал, что что-то уходит из их жизни. То есть уже ушло, — Лариса ушла, и вернется ли неизвестно! А ему надо было искать работу для того, чтобы хоть на родине, но чего-то добиться, чтобы приехавшая девушка нашла его не слабым, зависящим от нее, чтобы она могла гордиться им! А вот это оказалось довольно трудным... Та фирма, на которой он стажировался и которая собиралась взять его на работу, внезапно разорилась. Собственно, он не особо и рассчитывал на нее, — было понятно, что там все далеко не так радужно, как пытаются показать руководители. Ну что ж поделать, надо искать какую-то другую работу. Но человек, только что окончивший институт, молодой, без малейшего опыта, и главное, без всякой протекции очень скоро убедился, насколько это трудно. Те места, куда его соглашались брать, не отвечали никаким требованиям, то есть были также ненадежны, к тому же не обещали ничего хорошего в ближайшем будущем. Приехав домой в надежде хоть там найти себе новую работу, Виктор понял, что и это не удастся! Родители вздыхали:
— И стоило тебе из дома уезжать, с этим институтом связываться? — говорила мать, — А те, кто в училище пошёл, или куда попроще, уже во всю работают, живут себе нормально. А ты с этими науками... Вон та же самая Виолетта...
— Мама, ты хоть про Виолетту не начинай! — просил Виктор, — Я не собираюсь на ней жениться, и работу я найду, у вас на шее сидеть не буду, не волнуйтесь.
— А и собрался бы, — ничего бы не получилось, какие у нас шеи, сам подумай? Отец инвалидность получил, он теперь не работник, а я тоже на лекарста да на еду работаю... — печально говорила мать, и сын видел, что все так и есть... Материальное положение семьи пришло в полный упадок, родители ждали от него помощи, надеялись, что он выучится, будет работать, а он... Да он, собственно, и не отказывался, он собирался работать, но не найти было работу с достойным заработком! И мать права, конечно, ненужным оказалось его образование, бессильными те люди, на чью помощь он рассчитывал... А деньги были нужны! И вот, чтобы не терять время, пошёл пока на стройку работать простым рабочим. И, конечно, встретил там Виолетту, которая уже была опытной и вполне востребованной плиточницей.
— Ой, Витя, вот не ожидала! Ты что это, институт окончил, а разнорабочим работаешь? Что же, в городе не понадобились твои таланты?
— Пока, видишь, не понадобились. Но я думаю, что всё это временно! — отвечал Виктор, не вдаваясь в особые подробности.
— Так иди пока в ученики ко мне! Через годик тебя так же, как и меня, будут с руками отрывать. У меня знаешь, сколько заказов? — предложила девушка. И это, возможно, было выходом... Но Виктор понимал, что через год ему нужно быть не опытным плиточником, а кем-то куда большим! Ведь Лариса приедет! Поэтому такой вариант он даже и не рассматривал, о чём и сказал Виолетте:
— Я же не на постоянку на стройку устроился! Поработаю немного, да и все! — сказал он.
— «Все»... А если и дальше не получится? Не понимаю, на что ты рассчитываешь! К родителям бы хоть совесть имел, мать вот постоянно деньги занимает, отец не работает, пенсия маленькая... Они от тебя помощи ждут, а ты!
— Хватит, Виолетта, что ты меня ещё учишь? Как будто я сам всё это не понимаю, но работу я найду, и гораздо лучше, чем есть сейчас, и лучше, чем ты можешь предложить. Я же не зря учился!
Он прекрасно понимал, что Виолетта права, но согласиться не мог. И не только ради Ларисы, но и ради себя и тех же родителей. Он не оставлял попыток найти работу, все свободное время проводил в интернете, рассылал резюме, — но все тщетно.. Неужели придётся смириться с невозможностью жить так, как он хотел? Неужели придётся отказаться от своего прекрасного будущего... и от Ларисы! Как бы она ни отреагировала на все это, он же должен понимать, что не нужен ей муж-разнорабочий на стройке! Не нужен и безработный. Не имеет он права губить ее жизнь!
И внезапно уже его жизнь подсказала насколько не имеет, дав ему новую проблему, — на работе он по не знанию и неумению получил серьезную травму... Сначала думал, что это просто перелом ноги, но оказалось, что все гораздо хуже. Врачи говорили, что восстановление возможно, но оно займет много времени... А его у Виктора не было, как не было и надежды на то, что дела поправятся! Кому он теперь нужен, с костылем? А уж Ларисе в первую очередь... Теперь он и для Виолетты не самый лучший жених!
Это подтвердилось довольно быстро, — Виктор вышел со своим костылем, чтобы пойти врачу, и, как назло, встретился с Виолеттой... Он по-прежнему не рассматривал ее в качестве пары, но не был готов и к тому презрительному взгляду, который девушка не него бросила... Она не собиралась молчать, и, увидев его, сразу сказала:
— О, я гляжу, ты на коне теперь! Хороший конь, ничего не скажу, верный! Жалеешь теперь, небось, что ко мне в ученики не пошел? Хотел многого достичь, а чего достиг? В общем, я тебя поздравляю, теперь ты и мне не ученик и не жених, и той, ради кого хотел стать королем мира, боюсь тоже!
— На тебя, Виолетта, я никогда и не претендовал, если ты забыла, — отрезал Виктор и пошел себе дальше, понимая, что девушка как всегда права, а он...
Да, надо бросить свои мечты и попытаться жить как-то дальше! Ведь живут же люди и с костылем, и без ноги, и без руки... А у него, к счастью, всё на месте, — ну хромает и хромает, найдет он и такую работу, на которую возьмут с этим самым верным конем! А Лариса... Ну что ж, надо просто написать ей правду! Хотя нет, если напишешь правду, то она, пожалуй, решит быть благородной, вернется для того, чтобы жить с ним рядом... И с каждым днем все больше убеждаться, какую глупость сделала! Нет, это не пойдет. И вечером того же дня он написал Ларисе, что разрывает их отношения! «Ты пойми, Лора, у нас ничего не получится. Я не рассказывал тебе, но у меня была девушка, с которой мы хотели пожениться задолго до знакомства с тобой, но потом увлекся, не смог противостоять, и.. А теперь я понимаю, что я должен быть вместе с ней. Прости меня, если сможешь», — написал он, отправил письмо, и не дожидаясь никаких ответов, отправил Ларису в чёрный список. Не хочет он ничего знать, не хочет слышать ее проклятий, не хочет ничего объяснять... Ему все ясно, а Лариса... Что ж, узнает она правду или не узнает через много лет, —
какая разница! С ней ничего страшного не приключится, она найдет себе другую любовь! Уж она-то точно найдет!
Лариса больше не пыталась связаться с ним, что убедило Виктора в том, насколько он был прав, приняв такое решение. И он продолжал жить, пытаясь восстановиться, а пока, может быть, найти какую-то разовую подработку, хотя бы в интернете. Да, это сложно, но что поделаешь! В конце концов всем удается, удастся и ему. Так он и продолжал жить, ненавидя свою ногу, которая так подвела его, ненавидя судьбу, которая оказалась такой жестокой...
Вот об этом и думал Виктор, опираясь сейчас на парапет и склонившись над темной холодной водой. Да, он будет жить ради родителей, — им он нужен, и ради них способен на многое. Может, через несколько лет он хоть немного поправится, сможет ходить, пусть прихрамывая, ведь врачи же обещают, что это возможно! Ну а пока нет, что ж поделаешь!
— И всего-то? — Услышал он вдруг за спиной голос, который был ему дороже всех. Оглянулся, — да, Лариса... У Виктора в глазах помутилось, он пошатнулся и не нашел ничего сказать, кроме как спросить:
— Зачем ты здесь?
— Как зачем? Чтоб поиздеваться над тобой! Ведь я же наглая мажорка, которая ни за что не будет жить с человеком, с которым случилась какая-то беда! Ой, Витя, неужели ты не понимаешь, зачем? Я люблю тебя, будь ты с костылем или без! Да я всё сразу поняла после твоего письма, потому и приехала сразу, как смогла. Я думала, что все гораздо хуже, но и тогда приехала бы!
И Лариса, разразившись слезами, кинулась ему на шею.
— Но разве я имею право так поступать с тобой? Ведь ты же… ты не должна губить свою жизнь...
— Моя жизнь будет погублена, если ты откажешься от меня, это ты можешь понять? — всхлипывала девушка, — И прекрати уже считать меня человеком, который способен отказаться от любимого из-за болезни! Я всегда буду с тобой, Витя, — плакала девушка. И Виктор несмело обнял ее, все еще не веря в то, что счастье возможно...
Конечно, оно оказалось возможным, — они действительно были счастливы. Да, Лариса не закончила свою стажировку, но она все же смогла найти хорошую работу, и даже, не пользуясь деньгами отца или матери, содержать их семью и помогать Виктору в лечении. Но оба были уверены, что помогли ему по большей части не деньги, а ее любовь и ее вера в любимого! Поженились они только после того, как Виктор после операции смог встать на обе ноги, и, хоть и с палочкой, но ходить довольно свободно. А работать он стал гораздо раньше, потому что Лариса смогла найди ему удаленную работу, которую он мог выполнять без ежедневного присутствия на фирме, и выполнял ее очень неплохо.
— Это не я побеждаю, а ты, — не раз говорил он жене, — Только твоя вера спасла меня и вернула к жизни!
— Не выдумывай! — говорила ему жена, — Ты же Виктор, а значит Победитель. Ты все победишь, я в этом уверена, Витя! — твердо отвечала Лариса, которая тоже была уверена в том, что любовь способна творить чудеса.
