29 сентября 1922 года пароход «Oberburgermeister Hacken» увез из Петрограда деятелей культуры, философов, врачей и ученых. Из страны их выслали за белогвардейские настроения и помощь контрреволюции. В историю эта высылка вошла под собирательным названием «философские пароходы».
Высылаемым разрешили взять с собой зимнее и летнее пальто, костюм и по две штуки всякого белья, две денные рубашки и две ночные, две пары кальсон, две пары чулок, по 20 долларов валюты. Золотые вещи и драгоценные камни запретили вывозить. Нательные крестики велели с шеи снять.
Газета «Правда» в выпуске от 31 августа 1922 года в материале под названием «Первое предупреждение» отчиталась о скорой высылке «по постановлению Государственного политического управления (ГПУ) наиболее активных контрреволюционных элементов из среды профессоров, врачей, агрономов, литераторов в северные губернии. Часть за границу». Фамилий в тексте не назвали, ограничившись замечанием: «среди высланных почти нет крупных имен».
На деле, Россию на «философских пароходах» покинули Николай Бердяев, Иван Ильин, Михаил Осоргин, Николай Лосский, Питирим Сорокин, Федор Степун и многие другие.
Терпение большевиков на исходе
Еще в 1921 году, На XI съезде РКП(б), Ленин предупреждал несогласных с новой властью: «… потрудитесь от высказывания ваших взглядов воздержаться». Его предупреждение воспринято не было.
В 1922 году в Москве и Петербурге работали свыше 200 частных издательств. В Москве действовала Вольная академия духовной культуры. Н.А. Бердяев читал там лекции по философии истории, Б. П. Вышеславцев – по этике, С. Л. Франк – по введению в философию, Ф. А. Степун – о соотношении жизни и творчества, Ю. И. Айхенвальд – по истории русской литературы.
В доме Бердяева в Малом Власьевском переулке каждую неделю собирались – читали доклады, обсуждали политическую обстановку. Встречи никак не скрывались. О них писали даже в той же «Правде». Насмешливо замечали, что у Бердяева во вторник поднимался вопрос, антихрист ли Ленин.
В начале марта 1922 года Ленин прочел книгу Бердяева, Букшпана, Степуна и Франка «Освальд Шпенглер и закат Европы» и написал секретарю Совранкома под грифом «секретно»: «Т. Горбунов! О прилагаемой книге я хотел поговорить с Уншлихтом. По-моему, это похоже на “литературное прикрытие белогвардейской организации”».
12 марта 1922 года Ленин опубликовал программную статью «О значении воинствующего материализма», где прямо озвучил мысль об изгнании нелояльных интеллектуалов из страны: «Рабочий класс в России сумел завоевать власть, но пользоваться ею еще не научился, ибо в противном случае, он бы подобных преподавателей и членов ученых обществ давно бы вежливенько препроводил в страны буржуазной „демократии". Там подобным крепостникам самое настоящее место».
15 мая Ленин отослал письмо наркому юстиции Д. И. Курскому – с идеей дополнить Уголовный кодекс заменой расстрела высылкой за границу.
19 мая Ленин написал о проработке нового проекта Дзержинскому: «Т. Дзержинский! К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее». Процесс забуксовал ввиду его бюрократических сложностей.
16 июля Ленин, негодуя, писал Сталину: «К вопросу о высылке из России <…> я бы хотел задать несколько вопросов ввиду того, что эта операция, начатая до моего отпуска, не закончена и сейчас. <…> Всех их - вон из России. Делать это надо сразу. К концу процесса эсеров, не позже. Арестовать несколько сот и без объявления мотивов – выезжайте господа!»
10 августа 1922 года Президиум ВЦИК, наконец, утвердил Положение о высылке. В нем прописали срок – 3 года. Де-юре. Де-факто всех устно предупредили: навсегда.
Аресты и допросы
Начались аресты. Михаил Осоргин вспоминал, что пришел в здание ГПУ сам. Его спросили: «Вам зачем туда?», он ответил: «Мне бы нужно арестоваться». Запретили: «Без разрешенья нельзя». Осоргин в итоге попросил: «Как же мне быть? Исхлопочите разрешение». Питирим Сорокин тоже буквально настоял, чтобы его арестовали в Москве, иначе для ареста ему пришлось бы ехать в Петербург.
У арестованных уточняли, как именно они хотят уехать – добровольно и на свой счет или на казенный? Осоргин ответил, что вообще никак не хочет. Степун тоже высказывался не в пользу отъезда: «...что касается эмиграции, то я против нее: не надо быть врагом, чтобы не покидать постели своей больной матери. Оставаться у этой постели — естественный долг всякого сына. Если бы я был за эмиграцию, то меня уже давно не было в России».
Материалы допроса Николая Бердяева:
Вопрос. Скажите, гр-н Бердяев, ваши взгляды на структуру Советской власти и на систему пролетарского государства.
Ответ. По убеждениям своим я не могу стоять на классовой точке зрения и одинаково считаю узкой, ограниченной и своекорыстной и идеологию дворянства, и идеологию крестьянства, и идеологию пролетариата, и идеологию буржуазии. Стою на точке зрения человека и человечества, которой должны подчиняться всякие классовые ограничения и партии. Своей собственной идеологией считаю аристократическую, но не во внешнем смысле, а в смысле индивидуальности лучших, наиболее умных, талантливых, образованных, благородных.
Вопрос. Скажите ваши взгляды на перспективы русской эмиграции за границей.
Ответ. Положение большей части эмиграции считаю тяжелым...
***
Материалы допроса Ивана Ильина:
Вопрос. Скажите, гр-н Ильин, ваши взгляды на структуру Советской власти и на систему пролетарского государства.
Ответ. Считаю Советскую власть исторически неизбежным оформлением великого общественно-духовного недуга, назревавшего в России в течение нескольких сот лет.
Вопрос. Ваш взгляд на перспективы русской эмиграции.
Ответ. Русская эмиграция в том виде, какова она сейчас, может быть, не способна к духовному возрождению; положение ее вряд ли не трагично; я мало осведомлен.
На набережной лейтенанта Шмидта в Санкт-Петербург, возле нынешнего Благовещенского моста, стоит памятная стела с надписью: «С этой набережной осенью 1922 года отправились в вынужденную эмиграцию выдающиеся деятели отечественной философии, культуры и науки».
