Листая старенький айпад ... Есть в моей электронной библиотеке одна интересная вещь - выпущенная в 2015 работа теперь уже профессора Джонсона, посвященная военному сотрудничеству СССР и Веймарской Германии. Для того кто знаком с темой, откровением она не будет и чего-то нового он там скорее всего не найдет. Интересна работа прежде всего тем, что отражает современный взгляд одной из групп историков США на российскую историю первой трети двадцатого века. И немного немецкую, того же периода Это скорее не перевод, а изложение, состоящее из нескольких, не связанных между собой эссе, главная цель которых с этой точкой зрения познакомить. Имена, географические названия и цитаты не проверялись, и могут не совпадать с теми, что встречаются у отечественных авторов. Если, что не так, извиняйте. Даты и цифры даны по изданию.
К тому времени, когда Императорская Россия в 1914 году завершила мобилизацию, она была крупнейшей военной силой в мире. Но это был колосс на глиняных ногах, зависящий от слабого промышленного сектора и набранный в основном из крестьянства, становящегося все более враждебными по отношению к государству. Ход действий на поле боя наглядно продемонстрировал слабости Российской императорской армии: плохое руководство, низкий уровень подготовки и отвратительное снабжение. Возглавляемая в начале войны некомпетентными генералами, Императорская армия слишком медленно реагировала на изменения в боевых действиях, из-за паралича в Ставке (главном командовании армии).
Первая фаза войны ознаменовалась катастрофическим поражением армий Ренненкампфа и Самсонова при Танненберге и Мазурских озерах. Однако одновременно русским частям в Польше удалось оттеснить австро-венгерскую армию в глубь Галиции, что поначалу вызвало панику в Берлине и Вене. Летом 1915 года немецкая армия перебросила силы на восток и начала наступление в районе Горлице-Тарнов в мае 1915 года, полностью вытеснив русские войска из царской части Польши. 1916 год стал свидетелем возрождения русской удачи благодаря улучшению снабжения и командования. Под руководством грозного генерала Алексея Брусилова, который принял Юго-Западный фронт в марте 1916 года, русская армия нанесла австрийцам серьезное поражение, продвинувшись на пятьдесят-шестьдесят миль по широкому фронту и уничтожив более 1,3 миллиона врагов. Это было последнее успешное наступление войны, поскольку нехватка продовольствия за линией фронта и падение морального духа на фронте способствовали быстрому снижению военной эффективности.
Оглядываясь назад, из 1917 года, становится ясно, что царизм не смог эффективно использовать огромные человеческие и природные ресурсы страны. Россия призвала к оружию наименьший процент своего населения из всех участников Первой мировой войны по двум причинам: она не могла подготовить больше бойцов, и найти достаточного количества офицеров для командования более крупной армией. Решение этих двух задач имело решающее значение для успеха Российской империи в войне и, как оказалось позже , для выживания государства.
Царская империя провалила оба испытания. К осени 1914 года в России было призвано 5,1 миллиона человек, но в наличии для них имелось лишь 4,5 миллиона винтовок . С огромными усилиями только к 1916 году государство преодолело худшие из своих промышленных и организационных проблем. Всё это оказало огромное давление на экономическую, политическую и социальную структуру страны. Возможно, решающий удар в экономической сфере был нанесен самим государством: в августе 1914 года власти решили запретить продажу алкоголя, введя в стране «сухой закон». В результате образовался бюджетный дефицит, резко возросший до 40 процентов в 1914 году, а затем до 76 процентов в следующем. Решение о запрете продажи алкоголя было разрушительным: продажа водки (государственная монополия) до войны составляла 26 процентов государственного бюджета . Столкнувшись с внезапным истощением финансовых ресурсов с началом боевых действий, российское государство начало испытывать все большие трудности с заимствованиями для финансирования своих военных усилий. Структурные недостатки российских финансов — зависимость от международных займов и хаотичная налоговая система — чрезвычайно затрудняли финансирование боевых действий и военной промышленности. Когда половинчатые финансовые реформы и крупные заимствования оказались недостаточными, государство начало все больше и больше полагаться на печатание денег. Министерство финансов временно отказалось от золотого стандарта и начало выпускать новую валюту с пугающей скоростью, увеличив выпуск с 5 до 20 миллионов рублей в день в 1915, до 50 миллионов в день в 1917 году. Резкий рост инфляции, достигший 702 процентов от значений 1914 года к середине 1917 года, ограничил поставки крестьянской продукции на рынок. Внезапный дефицит продовольствия, охвативший крупные города, несмотря на быстрый рост промышленного производства, заработной платы и ВВП, спровоцировал беспорядки в феврале 1917 года.
Для решения второй проблемы — подготовки бойцов и увеличения офицерского корпуса — значительным препятствием оказалась жесткая классовая структура российского общества. В 1913 году менее 1,5 процента населения страны принадлежали к классу «дворян», однако именно они составляли половину офицерского корпуса царской армии. Отчасти по этой причине в 1914 году в царской армии было всего 40 000 офицеров на 1,5 миллиона человек (то есть всего 2,6 процента). Для сравнения, в том же году в немецкой армии было 30 739 офицеров на 761 438 солдат (4,0 процента).К тому же существовал перекос в сторону унтер-офицеров. Нехватка офицерских кадров, по мере того, как война затягивалась, перерастала в настоящий кризис. Довоенный русский офицерский корпус сточился в боях: погибли и выбыло более 100 000 офицеров. В 1917 году в войсках оставалось менее 10 процентов тех кто служил до войны. Увеличение численности армии требовало масштабных изменений в социальной структуре офицерского корпуса. Даже когда появилась готовность сделать это, просто не хватило образованных людей. Огромная нехватка унтер-офицеров и офицеров сыграла главную роль в крахе дисциплины на фронте в конце 1916 и начале 1917 года.
Две революции 1917 года были больше чем военным восстанием против власти. Первый шаг был сделан еще 25 февраля, когда царь Николай II приказал войскам разогнать более 200 000 бастующих рабочих в Петрограде. Гарнизон города, насчитывающий 180 000 человек состоял из самых разных воинских частей - кавалерии, пехоты, технических вспомогательных сил. Судьба Империи зависела от лояльности этих подразделений, состоявших в основном из недавно призванных или инвалидов, и испытывавших нехватку как офицеров, так и оружия. Как заметил историк Аллан Уайлдман, «если бы даже небольшая часть от общей имеющейся силы гарнизона была бы мотивирована на решительное подавление бунтов вооруженной силой, то правительству не о чем было бы беспокоиться; но дезертирство и пассивность в таких подразделениях привели к катастрофе». Два дня спустя стрельба со стороны полиции и солдат привела к гибели более сотни демонстрантов. Это вызвало мятеж. Унтер-офицеры Волынского полка лейб-гвардии — элитного формирования, которое принимало участие в длительных боях с немцами — заявили своим офицерам, что не будут стрелять по толпе. Командир попытался переубедить их, но был застрелен. Слухи об этом быстро распространились, и в течение нескольких часов 60 000 человек гарнизона взбунтовались, а тысячи дезертировали. Утром 28 февраля командующий гарнизоном обнаружил, что в его распоряжении всего 2 000 человек, а к полудню их не насчитывалось и тысячи. От самодержавия отказались не только рядовые и нижние чины: в тот же день старшие генералы Ставки также не стали выполнять приказы царя. В конечном итоге всё это ускорило его отставку. 28 февраля 1917 года революционеры-меньшевики объявили о формировании Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Первым актом этого органа стало издание Приказа номер один 1 марта. В семи кратких пунктах фактически отменялась воинская дисциплина-власть передавалась создаваемым солдатским советам, из которых избирались представители в Петроградский совет. Отменялись старые формы обращения, основанные на дворянских званиях. Акт ускорил распад воинских частей, признавших Петроградский совет. Во многом это случилось потому, что он отвечал чаяниям простых солдат желавших закончить войну и избежать жестокой военной дисциплины, которая определяла жизнь в русской армии. Это завоевание простых солдат и матросов оказалось решающим для успеха большевистской революции девять месяцев спустя.
КРАСНЫЙ ОКТЯБРЬ И ПОДЪЕМ НОВОЙ АРМИИ. Примерно через пять часов после того, как в Петрограде стемнело, мокрым октябрьским вечером, грохот и вспышки выстрелов раздались над Невой в направлении Зимнего дворца. Этот символ царизма теперь был последним убежищем Временного правительства России в столице империи. За первым выстрелом — холостым — из орудий крейсера «Аврора», вскоре последовало тридцать выстрелов из старинных артиллерийских орудий в Петропавловской крепости на другом берегу реки. Накануне большевики по приказу Военно-революционного совета (ВРК) захватили основные центры власти по всей столице империи; только сам Зимний дворец все еще сопротивлялся. Последние полтора дня он находился в плотном оцеплении, которым руководил большевик Владимир Антонов-Овсеенко. В два часа ночи Лев Троцкий отдал приказ о штурме, вспоминая кульминационный момент в своих более поздних мемуарах:
«Дворец... взят штурмом. Та часть дворца, что примыкает к Эрмитажу, заполнена неприятелем. Юнкера [военные кадеты] пытаются зайти к нам с тыла. В коридорах происходят фантасмагорические перепалки и стычки. Все вооружены до зубов. В поднятых руках револьверы. На поясах висят ручные гранаты. Но никто не стреляет и никто не бросает гранаты. Ибо они и их враг так перемешаны, что не могут разойтись... Рабочие, матросы, солдаты цепями и группами напирают снаружи, сбрасывают юнкеров с баррикад, прорываются через двор, натыкаются на юнкеров на лестнице, теснят их, опрокидывают, гонят наверх. Сзади накатывает еще одна волна. Толпа вливается на площадь, а затем во двор. Со двора вливаются во дворец и затопляет лестницы и коридоры... Юнкеры у последних охраняемых дверей разоружены. Победители ворвались в комнату министров... «Объявляю вам, членам Временного правительства, что вы арестованы!» — воскликнул Антонов от имени Военно-революционного совета.»
Так закончилась первая военная операция Революции. Образ обезумевшей толпы, захватывающей резиденцию власти, был больше пропагандой, чем реальностью. Таким же было описание Троцким интенсивных боев в старом Дворце: сопротивления почти не было. Вместо этого захват Зимнего дворца был достигнут с помощью двухдневной осады, в которой большевики успешно задействовали артиллерию, множество дезертировавших армейских подразделений, рабочих, сформированных в отряды Красной гвардии, несколько броневиков и поддерживающий огонь военно-морского отряда из пяти кораблей Балтийского флота. Именно солдаты и матросы Петрограда и Кронштадта, больше, чем что-либо еще, стали причиной Октябрьской революции. Захват Зимнего дворца был самой драматичной вехой в переходе от Императорской армии к армии Красной.
Успех большевистской партии в Революции и Гражданской войне зависел не столько от рабочего класса, сколько от военных. С начала 1917 по 1920 год число людей, которых большевики определяли как «рабочий класс», сократилось с 2,5 миллионов (1,7 процента населения страны) до менее 1,2 миллиона (0,8 процента). Для сравнения, русская армия мобилизовала более 15 миллионов солдат, около половины из которых все еще были в её рядах, когда произошла Октябрьская революция. В целом, они оказали поддержку большевикам. Две цифры ясно показывают это. Во-первых, на выборах в Учредительное собрание, состоявшихся в январе 1918 года, большевики получили менее четверти голосов избирателей, но получили 62 процента голосов на Балтийском флоте, 56 процентов на Северном фронте и 67 процентов на Западном фронте — крупнейших военно-морских и двух крупнейших сухопутных сил в русской армии. Во-вторых, более 70 процентов всех добровольцев, вступивших в Красную армию в 1918 году, были бывшими солдатами Императорской армии. Ранний большевистский режим состоял из моряков, солдат и профессиональных революционеров.
Большевики поначалу не удосужились создать новую военную структуру, веря в неизбежность мировой революции. Фактически же они продолжили демонтаж старой армии: 29 января 1918 года 33-летний прапорщик Николай Крыленко, назначенный Верховным главнокомандующим, объявил о всеобщей демобилизации. Теоретически эта мера была компенсирована декларацией, принятой накануне, об основании Рабоче-Крестьянской Красной Армии [Рабоче-Крестьянской Красной Армии, или РККА] на добровольной основе. Надежды на начало революции по всей Европе не оправдались. Зимой 1917-1918 годов, после Октябрьской революции, на фронте между Россией и Центральными державами наступила относительная стабильность. всего лишь порядка 50 000 солдат прикрывали линию прекращения огня. Переговоры о перемирии начались в декабре 1917 года, но вскоре прекратились из-за неуступчивости большевиков. Только когда в феврале 1918 года мирные переговоры с Германией провалились, а Немецкая армия начала продвигаться на восток с невиданной ранее скоростью, Ленину и его ближайшему окружению стало ясно, что необходима большая, хорошо организованная военная сила.
В феврале 1918 года Троцкий объявил, что Советы не возобновят мирные переговоры с немцами. Вместо этого Центральный комитет большевиков предложил политику «ни войны, ни мира», в соответствии с которой они просто игнорировали Центральные державы. Это было сделано по трем причинам: надежда на отзыв или распад, аналогичный тому что произошел в царской армии, немецких войск, выстроенных против них, и начало революции в Германии. Большевики не хотели идти на огромные уступки, необходимые для мира; и они не хотели дипломатически взаимодействовать с капиталистическим государством. Операция Германии «Фаустшлаг» (Кулачный удар), начатая в феврале 1918 года, разбила эти надежды. Быстрое продвижение немецких войск к Петрограду привело к Брест-Литовскому миру, подписанному 3 марта 1918 года.
Условия договора, составленные немецким Верховным командованием, были чрезвычайно обременительными: Россия отказывалась от контроля над Прибалтикой, Финляндией и Белоруссией, теряя около 25 процентов населения и промышленности бывшей империи. Факт принятия таких жестких условий помог разжечь русское национальное сопротивление большевикам, положив начало Гражданской войне в России. Брест-Литовский мир был первым формальным дипломатическим взаимодействием между большевиками и капиталистическим государством, факт, который оказался очень важным в формировании нового государства.
Враждебная реакция союзных стран на этот сепаратный мир — а именно военное вмешательство в Гражданскую войну в России — означала, что не могло быть никакой торговли и отношений между новым российским государством и Антантой. Поскольку отношения с Берлином были установлены, хотя и были непрочными, большевики сначала обратились к Германии за крайне необходимыми промышленными товарами, особенно локомотивами и подвижным составом. Первая советская торговая делегация во главе с Адольфом Иоффе прибыла в Берлин почти сразу после подписания Брест-Литовского договора. Взамен немецкое верховное командование направило графа Вильгельма фон Мирбаха на должность немецкого посла в Москве. Это первоначальное взаимодействие оказалось катастрофическим: Мирбах был убит левыми эсерами во время июльского восстания, а Иоффе был депортирован из Германии в конце 1918 года за попытку организовать революцию.
Пока война бушевала на Западном фронте, другой советский делегат, Леонид Красин, тихо прибыл в Германию летом 1918 года и встретился с генералом Людендорфом. Целью визита был обсуждение «Дополнительного положения» к Брест-Литовскому миру. Подписанное в августе 1918 года, это соглашение было призвано отразить меняющиеся на Западном фронте условия. По мере того, как немецкая мощь ослабевала, ее Верховное командование пыталось смягчить некоторые из особенно одиозных положений Брест-Литовского договора в надежде, что Россия может выступить в роли хоть какого-то союзника. Германия согласилась «эвакуировать войска из Белоруссии», и больше не оккупировать советскую территорию» в обмен на шесть миллиардов марок, которые должны были быть выплачены в качестве репарации за немецкую собственность, захваченную в начале войны. Кроме того, договор содержал важные коммерческие положения, призванные облегчить экономическую изоляцию обоих государств. Он также включал пункт, согласно которому «Германия обязывалась предоставить свои собственные и финские войска для помощи в борьбе с силами интервентов в Северной России и Баку». Но до поражения Германии оставалось всего два месяца. Ни экономические, ни военные надежды, которые предполагал этот ранний шаг к сотрудничеству, не оказали никакого влияния на исход Первой мировой войны. Тем не менее, дополнение к Брестскому договору впервые обозначило возможность стратегического сотрудничества между германскими военными и советским государством.
РОЖДЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ. 13 марта 1918 года, вскоре после заключения Брест-Литовского мира, Лев Троцкий стал первым Народным комиссаром по военным делам. Он был апатичен в отношении своего предыдущего назначения на пост комиссара иностранных дел, предполагая, что он «напечатает несколько брошюр и закроет всю эту лавочку». Но к своей новой роли он подошел с убийственной серьезностью и удивительным прагматизмом. Разъясняя свои цели в речи, произнесенной на сессии Московского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов шесть дней спустя, он заявил, что «для обеспечения безопасности Советской Республики в условиях международного контрреволюционного окружения те силы. что мы располагаем уже недостаточны. Нам нужна правильно и заново организованная армия!» В марте 1918 года у Троцкого было два возможных варианта. Во-первых, следуя тому, что считалось ортодоксальной марксистской линией, создать большое количество «народных ополчений» из политически сознательных людей. Как он писал в 1922 году, оппозиционные «левые» утверждали, что «революция должна, в соответствии со всей своей природой, навсегда отказаться не только от позиционной войны, но и от централизованной армии». Такое отношение было сопряжено с огромными опасностями в сфере военной эффективности. Вместо этого Троцкий решил воссоздать профессиональную постоянную армию, которая будет состоять в основном из рабочих и крестьян.
Приняв это решение, большевики оказались в странном положении: они сделали все возможное, чтобы уничтожить царскую армию, но теперь, когда они захватили власть, им нужно было ее воссоздать. Во-первых, это означало привлечение профессиональных офицеров из старой армии в новую. Позже Троцкий напишет, оглядываясь назад из 1922 года:
«Когда мы делали первые шаги в создании новой армии, вопрос о бывших офицерах царской армии стоял очень остро. Они были нужны нам как спецы своего дела, как люди, знакомые с военной рутиной, без которых нам пришлось бы начинать с нуля. Мы не могли построить централизованный военный аппарат и соответствующую ему армию, не привлекая к работе многих представителей старого офицерского корпуса.»
Процесс вербовки оказался проще, чем ожидалось: в Петроград и Москву хлынул нескончаемый поток бывших солдат и офицеров царской армии, предлагавших свои услуги новому режиму.
Почему же бывшие царские офицеры были готовы служить своим идеологическим противникам? Один из них описал свое отношение во время разговора с генералом Бонч-Бруевичем: «Я далек от этого социализма, который проповедуют ваши большевики. Но я готов честно работать не только с ними, но и с кем угодно, даже с дьяволом и его учениками, лишь бы спасти Россию от немецкого рабства». Россия была для них на первом месте, независимо от того, кто правил. В первые несколько месяцев 1918 года этих добровольцев насчитывалось 8000 человек; к 1918 году к ним присоединилось более 22000 человек. К концу войны в рядах РККА служило более 48409 бывших офицеров и 214717 бывших унтер-офицеров.
Троцкий столкнулся с мощной оппозицией внутри партии по вопросу о «военных специалистах», как деликатно называли бывших царских офицеров. Это был спор, который продолжал терзать РККА на протяжении всей Гражданской войны. Неоднократно солдаты Красной Армии самовольно казнили ненавистных им офицеров. В попытке умиротворить левых оппозиционеров, а также предотвратить дезертирство или саботаж, Троцкий организовал создание системы политических комиссаров:
«Советы... пошлют во все военные органы и части надежных политических комиссаров, которые будут осуществлять общее руководство... военные специалисты будут ведать технической стороной, чисто военными делами, оперативной работой и боевой деятельностью, а политическая сторона организации, обучения и воспитания частей должна быть всецело подчинена полномочным представителям Советской власти, ее комиссарам.»
Система комиссаров, впервые организованная 8 апреля 1918 года, страдала от нехватки надежных и подготовленных кадров. Но к январю 1919 года уже существовали политические секции, функционирующие вплоть до уровня дивизии, а во многих случаях и ниже. Помимо создания системы комиссаров, у Троцкого было еще два средства, которые он эффективно использовал, чтобы выиграть спор о «военспецах». Во-первых, он указал, что согласно планам, представленным в апреле и мае, для армии состоящей из 88 дивизий, РККА потребуется 55 000 офицеров. Программы подготовки офицерских кадров в Красной Армии продвигались черепашьими темпами из-за нехватки квалифицированных инструкторов: в 1918 году они выпустили всего 1753 офицера. Во-вторых, большое количество офицеров Императорской армии, особенно младших, поднялись в ходе войны из рядовых . Подавляющее большинство из них не были членами дворянства и буржуазии. Благодаря его усилиям политика «военспецов», которая обсуждалась всю весну 1918 года, стала официальной государственной политикой с одобрения Совнаркома (Совета Народных Комиссаров, ответственного за «государственные дела») 29 июля 1918 года. Она имела решающее значение, предотвратив присоединение десятков тысяч офицеров к белым и обеспечив Красную Армию ядром ее руководства на весь период гражданской войны: 314 180 из 446 729 (70,3 процента) человек комсостава, служивших в Красной Армии во время войны, были бывшими офицерами царской армии.
Решив эти вопросы, Троцкий взялся за другие крупные проблемы в еще формирующейся РККА. Двумя крупнейшими из них были проблемы управления и дисциплины. В марте 1918 года аппарат Красной Армии был чрезвычайно громоздким. «Мы использовали каждую передышку, чтобы ужесточить, упростить и усовершенствовать нашу военную организацию» - писал он. Этот процесс «ужесточения» начался сразу же, как только Троцкий вступил в должность. Он немедленно упразднил комитет, который управлял оборонной политикой до марта 1918 года. Вместо этого власть сосредоточилась в Верховном военном совете, который был сформирован 4 марта 1918 года и реорганизован Троцким несколько недель спустя. Базируясь в Петрограде, Совет включал в себя военного комиссара, комиссара военно-морского флота, а также трех «специалистов» или бывших офицеров Императорской армии, которые предлагали свои экспертные оценки Троцкому и Ко. Он, вместе с Совнаркомом, принимал окончательные решения.
Вопрос дисциплины был особенно проблематичным. Приказ №1 устранил способность офицеров эффективно командовать своими людьми; с установлением выборности офицеров, он фактически разрушил централизацию армии. Теперь обе меры необходимо было отменить. Троцкий активно защищал это, столь ненавидимое солдатской массой, восстановление власти офицеров, заявляя:
«Когда народ поймет, что дисциплина восстанавливается... для того, чтобы закрепить и защитить все завоевания революции, он одобрит даже самые строгие меры, направленные на её установление. Мы должны любой ценой и во что бы то ни стало насадить дисциплину в Красной Армии»
Дисциплина значительно ухудшилась после приказа о демобилизации 1918 года. С введением в марте того же года новой системы значков и функциональных званий, таких как комдив (командир дивизии), вместо старой системы, и назначением офицеров из Москвы, были изменены принятые после Февральской революции положения об отмене погон, офицерских званий и выборности офицеров. Но в боевых частях офицеры, обвиняемые в «восстановлении дисциплины старой императорской армии», часто сталкивались с физическим насилием или смертью от рук своих солдат. Только с более жестким повторным введением телесных наказаний, РККА начала демонстрировать признаки военной эффективности. Через несколько месяцев после реорганизации Троцкого, офицерам было разрешено физически наказывать непокорных солдат. По всей армии появились приказы, предписывающие расстреливать любого солдата, пойманного за употреблением алкоголя. Но самым позорным в деле восстановления дисциплины стал приказ Троцкого в ноябре 1918 года о том, что все солдаты, пойманные при дезертирстве, будут расстреляны на месте. Причиной столь жесткого наказания стала настоящая эпидемия дезертирства: с июня 1919 по июнь 1920 года «Красная Армия теряла из-за дезертирства столько же людей, сколько она успевала набрать». Угрозы тюремного заключения или даже наказания семей дезертиров, не имели большого эффекта, поскольку солдаты с радостью соглашались на тюрьму, лишь бы избежать участия в боевых действиях, а количество дезертиров делало наказания семей неосуществимым. Как и положения о руководстве и структуре РККА, приказы Троцкого о дисциплине были крайне непопулярны среди многих солдат, но принципиально необходимы. И, как оказалось, именно они способствовали победе в Гражданской войне.
Автор: Владимир Вольф
