Боря Шестаков и его младший брат приезжали из интерната на лето к родителям в Ражино. Помогали конечно, но и на отдых времени хватало. И тут интересы братьев расходились. Младший всегда был в кругу деревенских ребятишек, компанейским, а Борька любил проводить время в одиночестве. На речку отец его одного не отпускал, вот и пристроился парнишка к дяде Сереже, тому самому Серому, женатому на Вере. Дядя Сережа работал в рыболовецкой артели, брал своих сыновей, а до кучи и соседского.
Пока артельщики и дети Сереги занимались настоящим ловом, то ставили, то проверяли сети, Боря уходил в сторонку, разматывал леску, привязанную к самодельной удочке из рябиновой ветки, насаживал на крючок червячка и рыбалил, как он сам говорил. Иногда приносил в маленьком ведерке с десяток ершей, да и только. Уж очень кошка Муся любила этих рыбешек. А Боря и рад был, гладил по гладкой шерстке свою урчащую от удовольствия любимицу.
Один раз на речку пришел отец Веры, был он еще в силе и помог рыбакам вытягивать отяжелевшие сети с хорошим уловом. Приметил и Борьку, сидящего в сторонке с удочкой, мешать не стал, а в следующий раз сам примостился недалеко, тоже захотелось порыбачить. Разговорились, и разговор получился не быстрым, с перерывами, больше состоял из отдельных слов, да междометий, типа, - Эх, сорвалась!
В тот день рыбаки управились быстро, а деда Вася, так звали Вариного отца, попросил оставить Парнишку у себя на хуторе, да, да, том самом, построенном еще его отцом, старовером. Серега согласился, ему то что было, вернулся в Ражино, сообщил родителем. Те конечно повозмущались, Петруня, отец Бори, хотел было бежать на хутор за сыном, да жена отговорила.
- Пусть, поживет, ничего с ним не случится.
- У деда Василия свои внуки, пусть с ними занимается.
- А у наших ни деда, ни бабки… Толику и так хорошо, по деревне с пацанами гоняет, а Боря у нас все один, лишнего слова не скажет, молчит больше...
- Ну вот и приучит его дед молиться… Забыла, кто он такой?! - Продолжал ворчать Петр.
- И что плохого, - возразила жена.
- Ай, как знаешь, - Петруня махнул рукой, - только потом не жалуйся.
- Не бойся, никто к тебе жаловаться не придет.
На том и порешили. Боря по прежнему уходил с рыбаками на речку, на обратном пути мог и остаться на хуторе у деда, когда тот дома бывал. Иногда деда Вася, наведаясь в Ражино, сам заходил за пареньком. Отец мрачнел, ничего не говорил, а мать втихаря радовалась. Боря мог несколько дней гостит у деда, возвращался обратно довольным. Отец сначала пытался расспрашивать сына, тот отвечал, рассказывал подробно, что делали.
Только не было в тех рассказах ничего необычного, - рыбачили, за грибами ходили, травы собирали, дрова на зиму пили и кололи. - В общем, делали самую обычную деревенскую работу. Правда, в какой-то раз Боря обмолвился, - деда сказки рассказывал. - Отец тут же заинтересовался, и сын рассказал несколько сказок, как он их называл. Были это давно известные в Ражино бредни, деревенские давно в них не верили, про несметные золотые богатства, сокрытые под землей, упоминалась и золотая баба, стражница подземного мира, не пускавшая туда никого, ну и все в том же духе.
В то время за Варькой, сестрой Верки, уже начали подмечаться странности, но пока с ними мирились, хлопот они не доставляли. У Варьки своего дома не было, она могла жить у отца на хуторе, гостила и у сестры, пропадала надолго. Где в это время жила, никто не знал.
Свои внуки деда Васю не жаловали, на хутор к нему не ходили, поэтому старик привязался к Боре, как к родному. И ничего в этом плохого не было. Но вот, наверное, лето на третье, Боря окончил седьмой класс и приехал к родителям, деда Вася занемог, и мальчик перебрался к нему на хутор, чтобы помогать. Сначала дед еще вставал, а потом слег и попросил устроить его умирать в рубленом пристрое к дому, пустовавшему с незапамятных времен.
Прощаться из родни к деду никто не пришел, не верили, что с ним плохо. Серега, его зять, вообще сказал, - преставляется дед, - сказал неправильно, имея ввиду, врет. Только дед и правда, преставился. До последней минуты со стариком сидел Боря. Оба молчали, все важное было уже сказано. Только дед из последних сил вдруг приподнял правую руку, согнув ее в локте, и прошептал, - возьми.
Боря перехватил сжатый кулак, чуть ли не холодный, и помог старику разжать пальцы. В ладонь Бори упала тяжеленькая металлическая вещица, по форме и по размерам напоминающая приплюснутое яйцо. Если рука старика была холодная, то вещица на удивление оказалась теплой.
- Огонек, - уже по губам понял Боря, - счастье… - Дед не договорил, последнее его дыхание оборвалось, а глаза так и остались открытыми, глядящими в потолок.
Боря прикрыл веки деда Васи и попятился. У изголовья кровати в углу на полке стояли иконы. Боря взглянул на строгие лики и постоял так с минуту. Старик может и молился, только не при мальчике, а Боря и знать не знал, для чего эти лики, внимательно следящие за его движениями. Идти в деревню было уже поздно, стемнело, и мальчик продремал до утра в основном доме, на широкой лавке у печки, где он всегда спал.
С покойником в доме было не страшно, правда Боря вздрагивал, от поскрипываний в пустом деревянном доме. В таких звуках не было ничего удивительного, они случались в любом деревянном строении. Правда под утро вроде как шорох послышался, но потом все стихло. Когда совсем рассвело, Боря собрался уже идти в деревню, надо было рассказать, что дед умер, мальчик заглянул в пристрой и похолодел. Кровать, на которой умер дед, оказалась пустой, причем аккуратно заправленной. Как и не лежал он здесь.
- Деда, - дрожащим голосом на всякий случай позвал мальчик.
Только никто не отозвался.
- Может ушел? - Подумал Боря, - Может вчера и не умер, уснул, а утром заправил кровать и оправился по делам, порыбачить захотел. Слышал же я шорохи. А меня будить не стал, пожалел.
Тем не менее мальчик собрал свои вещи, немного их оказалось, закрыл дверь в дом на засов, защелкнул навесной замок и ушел в деревню. В правой руке Боре все что-то мешало, мальчик разжал кулак и остановился. На ладони лежала вчерашняя вещица от деда, - Огонек, - вспомнил Боря. - Зачем он мне его отдал, так и не успел сказать. Вроде как на счастье...
- Что мало у деда погостил? - Спросил отец у вернувшегося сына. Прежняя неприязнь у Петра давно прошла.
- В интернат пораньше уеду, - придумал Боря.
- Что так? - Удивился отец. - До сентября еще две недели.
- Практика в училище начинается.
- Все же на сварщика решил?
- Нравится с металлом работать, - правую руку Боря держал в кармане, и после этих слов Огонек отозвался теплом. - Значит правильно делаю, - догадался парень, начал привыкать к знакам от подарка деда.
- А восьмой класс как же?
- Закончу, не думай.
- Тебе виднее, - согласился отец.
Боре повезло, в Юзьву шла машина райпо, и парень уехал в тот же день, стал вполне самостоятельным. Мать бегала, собирала вещи, просила не торопиться, мало ли машин в райцентр ходит. Да где там. А Борю как гнало прочь, сначала с хутора, потом из райцентра. Успокоился парень уже в Буртымкаре, когда начал учиться.
Исчезновение деда Васи с отъездом Бори Шестакова никак не связали. Правда мать парня все же подумала, - может неладно на хуторе, и что вдруг Боря так быстро уехал. - Подумала и оставила при себе. Зачем таким делиться, даже с мужем.
Историю Бори Шестакова и дальше можно рассказывать подробно, только долго получится. Интересно продолжить описание нелегкой судьбы парня с момента приезда в областной центр после побега из мест лишения свободы. Стоит только заметить, Огонек не принес счастья и не защитил бедолагу. А может и сам Борька не обращал внимания на его сигналы, на себя понадеялся.
Сварщиком и слесарем Боря сделался классным, и раз позвали его открыть сейф, вроде как ключи потеряли. Шестаков и не подумал о подвохе, в этом плане так и остался наивным, нелюдимым, а тут знакомый попросил. Ну и закрутилось, из сейфа увели зарплату одного из предприятий в Буртымкаре. Борьке тоже заплатили за услуги. Ну и отправился парень зону топтать. Мать-то конечно плакала, на суд приезжала. А отец и младший брат даже не показались. Вот такт бывает.
На зоне опять парня подставили, уже по крупному, и кличка у него была соответствующая - Лох. А Лох, он и есть лох, вроде и не дурачок, а так, плавает что-то непонятное в проруби. И вот этот одаренный человек, неприспособленный к суровой жизни, ставший еще и резчиком по камню, совершил побег, бросился разыскивать украденный обманом Огонек. Без Огонька Борька жить не мог, должен был умереть, как и деда Вася. Только времени парню было отпущено побольше.
Продолжение ЗДЕСЬ
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 63
Антология произведений о Максимове
