Прошла ещё одна зима и Евдотье стало двенадцать. Она уже знала многое, понимала даже язык птиц. По весне нашла раненого олененка, выходила его. Правда хромым он остался навсегда. И приходил к Евдотье, как к своей крестной. Для оленёнка всегда была приготовлена горсть засохших ягод. Оленёнок вырос и превратился в большое и опасное парнокопытное с рогами. Но не для Евдотьи. Евдотья не боялась уже ни чего и никого в лесу. Пережив две зимы в землянке Евдотья стала очень сильная в духовном плане. Иногда Евдотья встречала грибников, но старалась не показывать себя. Грибники были шумные, громкие их слышно было за версту, они не понимали, что пришли в гости и надо вести себя тихо, брать чужое, но оставить своё. Грибы можно только срезать, что бы не повредить грибницу, если срывать гриб, то грибница погибнет, а плохие грибы резать на части и разбрасывать. Это как сеять семена. Земляника собранная людьми тоже всегда была повреждена, люди по природе своей варвары. Поэтому иногда лес забирает что-то себе. Евдотья умела ходить по лесу бесшумно, тихо, скользя как лань, незаметно пробираясь вглубь непроходимой чащи, и так же незаметно возвращаясь не поломав ни сучка, ни сломав ни веточки. Этим искусством владеют немногие. Но многие если захотят смогут ходить по лесу не нанося урон, ни они не хотят. Считают себя сильными мира сего.Евдотья в свои полные двенадцать выглядела лет на пятнадцать, что интересно, когда жила с мамой была худенькая и безмолвная, а когда стала жить одна, забурела и поумнела. Третья зима не приносила беспокойства, собака скрашивала время. Но всё-таки к деревне родной Евдотья иногда ходила. Заходила в свой старый дом, брошеный и обветшалый. Открывала старый комод, доставала фотографии, порой плакала что-то детское вспоминая. На могилку к маме ходила, убирала. Но людям на глаза не показывалась. Нечего им пялиться на сиротку и глупости говорить. Четвертая зима прошла ещё быстрее, как только запели птицы и снег стал рыхлый Евдотья захотела опять сходить домой. Что-то потянуло её. Но в доме уже жили. Из печи шел дымок, в окнах было светло от лампады. На улице сидел сердитый пес. У Евдотьи пропало настроение. Она поняла, что ходить в деревню теперь не имеет смысла. Ушла ниточка связующая с прошлой жизнь. Ещё одной мыслью в голове меньше. По дороге обратно Евдотья старалась себя успокоить, но трещинка на сердце уже разъедала все мысли. Пятая и шестая зима прошли также хорошо, без приключений. Евдотье уже было шестнадцать, она стала сильнее духом, увереннее, уже не оглядывалась по сторонам. Шла довольная собой, рядом бежал пес, и этим двоим никто не был нужен. По лесу ходили каждый день, бывало все светлое время суток. С едой проблем не было. Но вот помыть волосы была проблема. Не хватало элементарного куска мыла. Евдотья стригла волосы коротко и варила отвар которым и полоскала. Переборщила однажды с ветками пихты, по неопытности сделала крутой отвар, почти черный, и обожгла кожу головы, и волос у нее стало мало. И даже со временем не отрасли. Но на это Евдотья не обращала внимания, нету и не надо. Прически крутить тут не перед кем. Прошло еще время. И Евдотья сбилась со счету, сколько годов ей. Выглядела на взрослую женщину, а по походке молодка ещё. Не понятно.
Пес от старости уже не мог на длинные расстояния ходить с Евдотьей. Проводит немного и к землянке бежит. Стар и слаб стал. Евдотья все переживала, как она одна то будет. Одной тяжко. Хромой лось, что часто приходил, тоже стал пореже захаживать. И даже по сухими ягодами, что Евдотья собирала ему по лесу, стал не частым гостем. Тоже видать возраст, да и хромота причиняла неудобства.
Евдотья затосковала. Одной остаться не хотелось. Частенько Евдотья подумывала вернуться в деревню, но её останавливало отсутствие дома. Не было желания с кем либо вести беседу. Одиночество было единственным спутником Евдотьи. Когда не стало любимого пса, у Евдотьи открылась огромная дыра в душе, называемая пустотой. Пустота оказала на Евдотью некое давление, после которого захотелось увидеть людей. Услышать речь. Евдотья стала намеренно близко подходить к тем местам, тропам, где ходили люди за надобностями в лес. Наблюдала за ними, как дикий зверь, слушала речь, повторяла движения. Речь нравилась, вещи в которые одета была женщина, что грибы собирала, запала в душу молодой Евдотьи. Смотрела, но подойти ближе не была ещё готова. Люди, такие смешные, собирали ягоду почти сухую, в то время, как в низинке была идеально спелая. Евдотью смешило это. Грибы тоже, надо было листву поднять, а люди лишний раз не прогибались, брали большие, червивые. Вот глупые. Однажды грибники пришли с собакой. Евдотья уже было отчаялась вступить в этом году в диалог с людьми, осень уже вошла в свои права и людей стало мало. Но когда услышала лай собаки, то чуть сознание не потеряла, её друг четвероногий, все не выходил из головы. И тут Евдотья слышит лай, он как бальзам на сердце льётся. Евдотья побежала на лай и неожиданно наткнулась на пожилую супружескую пару. Женщина удивилась, когда увидела Евдотью.
Прямо ахнула. А мужчина нет, похоже со зрением беда.
- Бабушка, вы потерялись? Давно?- спросила участливо женщина пожилого возраста.
Евдотья растерялась, она не нашлась, что ответить. Бабушкой она себя не считала. Одета была в старенькое мамино пальто, в платок, истлевший от времени. Ботинки тоже были раритетом. Но душа, душу никто не застарит, она всегда молодая. Евдотья глубоко вздохнула, хотела что-то сказать, но из глаз пошли слёзы. За много лет, прожитых Евдотьей, пошли наконец слезы. И вдруг Евдотье стало легче. Проплакавшись, Евдотья рассказала, что она отшельница, живет в лесу, давно, и устала от одиночества. Женщина выслушала и пообещала принести кое-что завтра в это время. Евдотья была рада, пообещала прийти. Ей не нужно было кое-что, ей нужны были люди и общение. Женщина пришла, принесла одежду, хлеб, макароны, гречку. Евдотья пришла намного раньше, насобирала грибов, шишек кедровых, шиповника. Получился некий бартер. Причем обе женщины остались довольны. В следующий раз женщина пришла спустя три дня, Евдотья ждала её каждый день. Оказалось та простыла и кашляла, поэтому пришла не в назначенный день. Евдотья все поняла и тут же насобирала ей еловых веточек, трав, и сказала заварить и пить. А дома долго смотрела в воду в кастрюле, и думала, какая же она бабушка, она девушка, ну или женщина.
Продолжение следует.
