Русская поэзия глубже военных сводок. Она - про основное.
Игорь Караулов:
***
Среди баб с шарманками-авоськами,
заслонивших дымный горизонт,
вижу тень товарища Подвойского.
Я спрошу товарища Подвойского:
чем он пахнет, чем воняет фронт?
Пахнет ли он жжёною резиной,
Родиной, сгоревшим букварём?
Пахнет ли походной медициной -
кокаином и нашатырём?
Я не знаю, как воняют трупы,
никогда ещё не нюхал труп.
Я звонил товарищу Цюрупе,
он ответил про запасы круп.
Преющим портянкам и рубахам
трудно пахнуть так, как крем-брюле.
Говорят, что фронт воняет страхом:
этот запах слышен и в Кремле.
Со стены портрет в дубовой раме
говорит, качая бородой:
фронт воняет чьими-то деньгами:
дивидендом, прибылью, маржой.
Бьётся, обрывая телефоны,
мёртвый Ленин в клетке над Москвой.
Где-то за ночные терриконы
армия идёт в последний бой.
Наталия Денисенко:
***
Слепота подкралась
и ходит за нами повсюду, —
Слепота чужая,
чуждая русскому люду.
По следам горячим
прыгает, как лисица,
За плечами пляшет
шельмой, ведьминой птицей,
И стучит прицельно
в нежную область затылка, —
Человек живой,
глядишь, а в затылке — дырка
С чернотой внутри,
глядишь — и, невесть откуда,
В черноте, как в норе,
сидит слепота-иуда.
Александр Тихонов
***
Лето кончается, ночью темно,
Бабушка с мальчиком смотрят в окно.
Бабушка, кто это, волк или нет?
В доме горит ускользающий свет.
///
Свечки огарок, лампы стекло,
Сколько лихой темноты натекло!
Сколько на улице черных теней,
Сколько скрипучих шагов из сеней.
///
Бабушка, бабушка, кто это там?
Мертвый гудок возвестит петухам:
Время рассветную песню начать,
Время, проснувшись, громко кричать,
///
Время в мерцающем старом окне,
Время по всей необъятной стране,
Миргород, Жданов, Гродно и Минск,
Черная вьюга, город Дзержинск.
///
Чертовы куклы, платья наверх,
В доме хохочет не человек,
Выбиты стекла, встали часы,
Ветер шевелит седые власы.
///
Маленький мальчик, в окна смотри,
Черному гостю дверь отвори,
Черная правда черных ночей,
Чей это хлопчик – больше ничей.
