За окном, не переставая, лил дождь. Матвей стоял у окна и с тоской смотрел на него.
– Ну вот, значит придется сидеть дома.
И мальчик сжался от предчувствия новой боли, ведь вчера пьяный отец весь вечер бушевал, бил и его и мать и бабушку. Раньше, когда был жив дед, он так не делал, а после смерти деда, “как с цепи сорвался", так говорила бабушка. Он и сегодня мог устроить им продолжение вчерашнего "развлечения", как считал он сам, будучи пьяным.
– Это от горя, – оправдывала она его.
Матвей же давно уже знал, что от горя плачут, а не дерутся. Он глянул на свои руки, они все были в синяках. Правда, синяки были везде: и на его ногах ,и наверное, на спине, так думал Матвей, ведь бедной его спине больше всего доставалось, когда отец свирепствовал, тогда он, Матвей, сжимался в комочек. И спина его была самым уязвимым местом для жестоких и безжалостных ударов отца.
Он заправил постель, оделся и снова глянул в окно. И увидел, что по дороге идет незнакомый мужчина.
– Интересно, кто это может быть, ой, он уже весь вымок.
И тут Матвей увидел, что в руках у мужчины странная штука на которую он опирался.
– Дядя-то оказывается хромой, – подумал он, с сожалением глядя на него.
И, забыв о своих проблемах, Матвей с интересом наблюдал за незнакомцем.
Тут вдруг незнакомый дядя подошел к калитке страшного заброшенного дома, рядом с ними. Этот дом боялись все дети, ведь сколько себя помнит шестилетний Матвей, столько и стоит этот полусгоревший дом, правда надежно закрытый на замок, чтобы дети туда не лезли. Замок повесил еще покойный дед. Это Матвей хорошо помнит тот трагический день, когда он повесил замок. Это случилось после того, как его друг Витька упал там в доме и сломал себе руку, а потом очень долго ходил в гипсе, и все ребята с любопытством трогали его руку и не только жалели, а еще и завидовали, ведь Витька ничего тогда дома не делал, а гордо носился со своей сломанной рукой показывая ее всем.
Сейчас Матвей помрачнел:
– Значит он даже в огороде работать не будет, а будет в доме, рядом со злыднем, как мать теперь отца называла, когда того не было рядом.
А мужчина меж тем зашел во двор.
– Ой, надо бабушке сказать, что ключ-то от дома у нас.
Матвей побежал на кухню:
– Баба Ася, баба Ася, быстрее, там дядя под дождем стоит, он же мокрый, а там замок.
– Какой еще дядя? Какой замок?
– Чужой, иди погляди сама, бабуля.
Бабушка пошла за ним в комнату, и из окна увидела мужчину, тут уже был насквозь мокрым.
– Неужели Санек? – воскликнула радостно баба Ася и выскочила на крыльцо,
– Саня, Саня, бегом к нам, я сейчас же чай тебе сделаю. Бегом, бегом.
– Ой, баба Ася, я бегать теперь не могу.
И он пошел к воротам.
– Ты куда, забыл, что у нас калитка есть?
Тот свернул к забору, где еще в его детстве была сделана незаметная калиточка между двумя их участками.
И вот он в джинсах и майке сидит на кухне, и бабушка наливает ему чай, а также усиленно пытается накормить его. Гость сначала отказывался, но потом все же позавтракал с ними вместе. И уже после этого они втроем чаевничали, пока мать с отцом спали. Бабушка положила ему в блюдечко мед, приговаривая, это от простуды тебе, чтобы не заболел.
Матвей был уже в рубашечке с рукавом, поэтому кроме синяка на скуле больше никаких побоев не было.
– Видно баба Ася не хочет, чтобы он увидел много синяков у меня на руках, – решил Матвей.
– Ох помню я, хорошо помню, как ты рос Санек, – про себя вспоминала Баба Ася, глядя на уже солидного мужчину, – ведь вся твоя жизнь пошла наперекосяк, когда ты был чуть старше Матвея, но тебе повезло.
Она вспомнила, как Сашу к себе забрал его родной дядя и воспитал хорошим человеком. Приезжал Саша после этого только однажды, когда его непутевые родители чуть не спалили дом, но дом к счастью, до сих пор стоит. А вот его дед в том пожаре погиб. Он, Саня, и приезжал тогда, чтобы похоронить его.
– После похорон и вашего с дядей отъезда пропали и твои родители, – рассказывала ему баба Ася, правда, их никто толком и не искал. А были тогда в селе только рады тому, что их в селе нет, уж очень оба нехорошими людьми были, особенно тогда, когда бывали пьяные, а пили они считай каждый день. Вот тогда и поставили мы с отцом моего зятя замок.
– Я как знал, снял в городе жилье себе на неделю. Поэтому сюда к вам приехал налегке. Да вот в дождь попал.
– Сейчас подсохнешь, и пойдем твои “хоромы” смотреть, – сказала баба Ася, – и добавила, – а пока рассказывай о себе.
И Александр начал:
– Про училище я вам рассказывал, когда мы с дядей на похороны деда приезжали. Тогда я на последнем курсе уже учился, потом служил, далеко служил, в Забайкалье. Эх, красота там какая. Но вскоре меня направили в другое место, там меня и ранили. Сейчас я в звании майора, и ноги у меня до колена нет, один протез.
– Ах ты ж какой ужас, как же так произошло?
– Я об этом никому не рассказываю, а в данный момент я нахожусь в отпуске, вот и решил приехать посмотреть, что же можно с нашим домиком сделать, А родители мои так и не объявлялись?
– Нет, дружок, никто их не видел, ни у нас в Багряном, ни в городе,– Ногу-то ногу твою жалко, ну что теперь делать, что случилось, то случилось.
Дождь наконец-то закончился, и они, взяв с собой и Матвея, отправились в соседний дом. Матвей был горд тем, что и его взяли, то-то он соседским близнецам Паше и Мише будет хвалиться. Но ему, Матвею, все же боязно было заходить в этот страшный дом, поэтому он шел, крепко держась за широкую юбку бабушки. И ему мерещились разные чудища и огромные лягушки, ведь он и обычных лягушек с детства боялся.
В доме было душно и пыльно, а Матвею было еще и жутко. Пока взрослые ходили по комнатам и разговаривали, Матвей с любопытством смотрел на обгоревшие занавески, на сгоревший диван, на паутину во всех углах. И у него по спине ползали мурашки, ему казалось, что сейчас из всех углов и снизу и сверху полезут пауки, страшные черные пауки. Но их не было. И Матвей постепенно успокоился.
– Ты никак ремонтировать его задумал? – поинтересовалась баба Ася.
– Вот осмотрю здесь все как следует, а потом буду думать, смогу ли я его привести в божеский вид? Мне сейчас кажется, что отремонтировать-то я его смогу. А вот смогу ли я жить здесь один, не знаю, сомневаюсь, что справлюсь с ним.
– Жениться тебе, Саша, надо, а потом и все остальное получится: и ремонт сделаешь, и сад новый посадишь, ведь деревья здесь старые уже, надо бы новые посадить, посмотри на вишню, она почти засохла. Ведь ее кроме дождя никто не поливал. А ей этого мало. Да, дел очень много, смотри, думай, решай может ты не справишься, так оцени свои силы, и учти, что тебе виднее, никого не слушай, ни с кем не советуйся. Прислушайся к себе. Ведь вариантов всего два: или дом продать, или дом отремонтировать.
– Нет, не нужен мне скворечник, справлюсь, хочу здесь жить, на родине и дышать свежим деревенским воздухом. А еще хочу на кладбище сходить, но, к стыду своему, я и дороги к нему не помню.
– Мальца вот нашего возьмешь, он тебя доведет до места, ну-ка внук, представься дяде:
– Матвей Авдеев, – сказал мальчик.
– Ну а меня дядя Саша зовут.
–В общем мне бы сегодня надо на кладбище побывать, а к вечеру уехать. Потом пару дней погуляю, прикину все свои возможности и тогда окончательно решу,что мне делать. Но в любом случае я обязательно приеду сюда еще раз перед отъездом, если продавать надумаю, – объяснил все Саша и тут же сказал Матвею:
– Ну, Матвейка, будешь у меня Иваном Сусаниным, ты же меня поведешь? А я тебе про Ивана Сусанина расскажу, и они пошли в сторону их сельского погоста.
Баба Ася шла домой и думала, что хорошо бы было, если бы Саня остался здесь, потому что просыпаясь и видя изо дня в день, и из года в год этот полусгоревший дом, она каждое утро испытывала какой-то дискомфорт, как будто бы это она спалила дом, но не довела дело до конца. И очень хотелось у своего забора, но с соседской стороны видеть по весне цветущую абрикосину. Дома, проспавшийся зять, не знал, чем похмелиться, и волком смотрел на всех. И Баба Ася вдруг подумала:
– Может Саша-то приструнит нам этого дармоеда, ведь он отца в могилу загнал, и нас замучил. Господи, помоги, а мы Саше за это в огороде полный порядок наведем. Там ведь у него сейчас одна трава до пояса растет.
А тем временем Саша с Матвеем шли по дороге к кладбищу, идти было некомфортно, ведь только прошел дождь. Но за рассказом о Иване Сусанине они как-то и не замечали этого.
На кладбище Матвей взял гостя за руку и потянул в левую сторону. Баба Ася все эти годы ухаживала за могилами своих соседей, и когда Саша подошел к ним, он сразу это понял и про себя поблагодарил свою заботливую соседку.
Уважаемые читатели, рада, что вы по-прежнему со мной, я стараюсь искать для вас позитивные темы, дабы на моем канале вас хотя бы на несколько минут посетили радость, доброта и взаимопонимание.
Обращаю ваше внимание и на предыдущие мои рассказы: