От прошлого завсклада остались непонятки. Само собой, недостача - она и есть недостача, но чем её покрывать? Когда Саныч служил в стройбате, ему редко доставались целые портянки, берёшь одну и сквозь неё виден весь белый свет или звёздная ночь, кому как нравится. А кальсоны? Разве это были кальсоны? Одни завязки! Говорили, что так бывает только в стройбате, что стройбатовцу что ни дай, всё равно пропьёт, а в войсках дело обстояло иначе. Но Саныч стройбат нежно любил и проверять, так это или не так, не собирался.
Но в нынешние времена, когда модельеры решили, что портянки и кальсоны - вчерашний день, а шапка ушанка не красит героя, недостаток обмундирования покрывать было нечем, вот и ходили воины словно махновцы, некоторые даже в джинсах и кроссовках. Даже ремень с пряжкой - краса и постоянная забота правильного солдата заменили на тряпичное недоразумение. А подворотнички? Где я Вас спрашиваю, подворотнички? Если солдат не будет подшивать подворотничок, его тут же потянет в самоволку, проверено!
Одно радовало Саныча - звуки марша за стеной! Кариес постаралась на славу и теперь каждый вечер раздавались бодрые звуки. Нашлись ребята, которые изображают целый оркестр при помощи губ и щёк, полк пел, щёлкал, стучал, цыкал, голосил, словом, вполне мог бы получать за это деньги, но деньги были у всех, так что Саныч не грустил. Лучше всего, помимо, разумеется, водки и тушёнки, шли у Саныча презервативы и памперсы. Удивительно на что способна русская смекалка, эти вещи оказались совершенно необходимыми в армейской жизни, без них в бой отказывались идти даже ветераны. Никого не удивлял автомат с презиком на стволе и памперс, положенный под каску, современная война - это Вам не прошлые битвы, технологии, однако.
Прочитав текст марша, полковник обрадовался, даже вечно во всём сомневающийся безопасник, посмотрев зачем-то листок с творение Кариес на просвет и понюхав, одобрил, заметив, что ощущается запах патриотичной Массандры и это хороший знак. Марш пошёл в войска, а Саныч - на склад. Он здесь жил. За небольшой презент еду ему носили сюда, бухлом снабжал прапорщик Небалуй, наконец-то узнавший какие секреты скрывал Саныч и превратившийся в лучшего друга и боевого соратника.
Служба текла размеренно и спокойно. Проверки не приходили, снаряд дважды в одну воронку не попадает, беспокоили немного вражеские беспилотники, кружившие над расположением. Их сбивали, но они норовили рухнуть на крышу вверенного Санычу объекта. Поразмыслив немного, Санычу удалось уговорить полковника разместить на крыше пару солдат для выполнения фунций ПВО и пожарной команды. Вняв доводам кладовщика о том, что военное имущество это ценный ресурс, а солдатики - ресурс возобновляемый, полковник выделил на этот пост несколько доходяг из числа больше ни на что не годных. Теперь Саныч с гордостью смотрел на свой склад, регулярно проверял, как тянут службу его подчинённые и временами их подкармливал. Он на свои приобрёл огнетушители, багры, вёдра и прочий шанцевый инструмент, поскольку казённый либо отсутствовал, либо не работал.
Временам к Санычу приезжали военкоры, чтобы узнать подробности их с Кариес довоенной жизни. Саныч, довольный вниманием прессы, безнадёжно врал и нёс околесицу, потому что как правило был пьян и потому, что безопасник приказал ни слова правды не говорить. Военкоры ехали к Кариес и там было приблизительно то же, не считая обильной женской слезы и восторга от происходящего! Никогда ранее Кариес не могла купить сразу больше двух бутылок и мучилась от прячущегося вдохновения, теперь же, не стеснённая в средстывах, Кариес сама в магаз не бегала, а посылала Люську, которая, в отсутствие Саныча составляла ей кампанию. Люська строила глазки военкомам и не отказывала ребятам "ходящим по краю", так что дом их пустовал редко.
После того как Кариес показали по местному телевидению, даже старушки стали относиться к ней по другому. Как к Жанне Д Арк или Зое Космодемьянской. Спрашивали, пишет ли Саныч и сколько денег присылает, удивлялись и тихо завидовали, Но когда Кариес уходила, кто-нибудь с лавочки обязательно цедил сквозь гнилые зубы: погоди, вот получишь похоронку, по другому запоёшь!
Позвонили из издательства "Красная Заря" и попросили прислать стихи для сборника, сказали, что будут выдвигать на Государственную премию. Журнал Нью Йорк таймс напечатал её фото на обложке и назвал её рашен гёлл года. Потом приехал прославленный писатель Прилепин, просидел с ней целый вечер, они вместе пели под гитару, а Люська, на которую тот не обратил никакого внимания, сказала, что он, хоть и герой, но похож на нетрадиционного парикмахера Славку из соседней парикмахерской. Зашёл новый военком и презентовал камуфляж последней модной расцветки. Кариес из него теперь не вылезала, иногда надевала бандану, а иногда - американскую кепку задом на перёд. Братья из Вагнера прислали кувалду, обороняться от ухажеров и череп какого-то мелкого африканского диктатора.
Прилепин посоветовал ей в творчестве больше внимания обращать на трудности армейской жизни, которые наши ребята с достоинством преодолевают и меньше верить всяким шапкозакидателям. Обещали позвать на шоу Соловьёва, но что-то тянули.
Вечерами Кариес садилась писать Санычу письмо и просила больше подробностей, но Саныч отвечал, что это военная тайна и что безопасник, в случае чего, отправит его туда, где .... Это "где"Кариес понимала хорошо и не приставала. Иногда садилась и, памятуя совет мэтра, складывала лирические стоки.
Кое что оказалось и распоряжении "Русского письма". Даём эксклюзивно.
Спится в тесной палатке легко/ Не храпит по ночам лейтенант/ Ты сейчас далеко-далеко/ дорогой и любимый солдат
Про тебя мне шептали вчера/ мол, вернётся и станете жить/ я сказала - мои буфера/ ещё помнят как надо любить
Пой гитара и лейся вино/ ты вернёшься и вместе споём/ выпьем, мы же с тобой как одно/ помолчим, посидим со страной, как в хорошем военном кино
