Глава 1. "Сюрприз"
Я заканчивал объяснение темы «Расчет нелинейных электрических цепей», когда прозвенел звонок.
- На сегодня, ребята, все, а в четверг жду вас с утра на лабораторную работу! – я завершил занятие, заполнил журнал, поданный мне старостой, и начал собираться домой. Мимолетом глянул на часы, хотя и без того знал, что звонок дают строго в половине четвертого, окинул взглядом опустевшую аудиторию, запер ее и пошел сдавать ключ на вахту. Мысленно отметив, что на сегодня вроде бы дел никаких больше нет: занятия проведены, а бумажная работа, как всегда, подождет, я вышел из института вместе со своими студентами, для которых учебный день тоже закончился.
А на улице была жара, такая редкая для конца мая в нашей Московской области! Это в полуподвальной аудитории нам только что было хорошо и прохладно, даже лекция, казалось бы, на скучную тему про те самые методы расчета прошла, что называется, «на ура!». Ребята работали, вникали в тему, задавали вопросы, несмотря на то, что обычно к этому времени, к четвертой паре, силы их оставляли, и ни о какой активности речи не шло.
- Сергей Александрович, как хорошо-то было у вас в аудитории, а тут такое пекло! – удивились ребята, выходя на улицу.
- Пойдемте тогда обратно, еще есть, что рассказать, задачи порешаем! – пошутил я.
- Нет-нет, - притворно изобразив испуг на своем лице, отпрянули они, - на сегодня хватит, мы лучше пойдем загорать!
- Точно, хватит, - согласился я, еще раз попрощался с ними и поспешил домой.
А спешить-то было куда! Вчера, несмотря на такую же жару, которая, впрочем, к вечеру немного ослабла, я отлично порыбачил! У карася снова появился аппетит, он хватал и червя, и белую корку, и перловку, и домой я вернулся уже по темноте с уловом в двенадцать карасей размером в ладонь, и одним крупным, весом около трехсот граммов, что для нашего небольшого деревенского прудика – большая удача. Вот и сейчас, в предвкушении вечерней рыбалки, я быстро дошел до палатки «Мягкий хлеб», занял место в небольшой очереди и начал рассматривать витрину.
- Здравствуйте, дайте мне, пожалуйста, самый румяный батон и половинку черного! – с такими словами я обратился к продавцу, когда подошла моя очередь. Она мило улыбнулась, да, собственно, так было и всегда, быстро выбрала самый зажаренный батон, именно тот, на который я и поглядывал, и, взяв деньги, спросила:
- Опять на рыбалку собрались?
- Ну да, карасики клюют, надо ловить момент! – я забрал сдачу, поблагодарил ее и вышел из магазина. А продавщица, надо сказать, была из тех людей, которых без экзаменов в чекисты принимают: все про всех знала, со всеми общалась, бабульки из окрестных домов – те, вообще, что надо и что не надо ей рассказывали… Вот и, подавая мне хлеб, она давно уже знала, для чего мне требуется такой загорелый батон, а спросила так просто, от скуки. Хотя, можно и ее понять: каково ей целый день на ногах у прилавка туда-сюда топтаться, да еще и покупатели всякие идут, одним такой хлеб, другим такой…
А я тем временем уже подходил к дому, в который раз думая, что как все же хорошо, когда до работы – десять минут ходьбы, когда все рядом: и магазины, и рынок, и дочкина школа, и даже река Ока, на которую я то и дело хожу на рыбалку, особенно зимой… Правда, сейчас мне еще предстояло доехать на машине до своего дома в деревне, в которой я провожу примерно половину своего времени: ведь именно там-то и был пруд, на который я собрался за карасями! Но и тут расстояние небольшое, до деревни неполные восемь километров, поэтому вся дорога, с учетом трех светофоров, заняла у меня около пятнадцати минут. Хорошо еще, что на этот раз я не задержался у понтонного моста, который в течение дня то и дело сводят-разводят, пропуская идущие баржи и катера…
Так, на часах – начало пятого… Есть еще время, чтобы выпить кофе с бутербродом из свежего батона, нарезать его румяную корочку на мелкие, со стороной миллиметров по пять, кубики, отрезать кусочек черного хлеба, на который порой ну уж очень активно клюет карась, что еще…. Удочки, садок, сумку со снастями, подсачек на всякий случай… все, я готов.
А раз готов, вперед! Я сел на велосипед, помахал маме, разговаривающей с соседкой, и… через пять минут уже начал выбирать место на пруду.
Пруд…Школьный пруд… Здесь почти каждый из нас, местных ребятишек, поймал свою первую рыбку, здесь мы оттачивали свое умение и мастерство, здесь, несмотря на небольшую площадь пруда, а она составляла где-то около тридцати соток, порой сидело до двадцати рыбаков, в основном, тоже местные жители. Пруд получил свое название от близкого расположения к начальной школе, в которой когда-либо училось большинство селян, к сожалению, так и не сохранив ее до сегодняшних дней…. Помимо обилия карася, пруд некогда слыл своей глубиной, чистым, песчаным дном, собирая в теплое время года огромное количество купающихся. Так было в Советское время. Такими были почти все наши пруды. А потом, начиная с конца восьмидесятых, все потихоньку пришло в упадок. В стране менялся строй, менялось наше мировоззрение, все мысли были заняты тем, как заработать деньги и где купить продукты… Какие уж там пруды! И, к середине девяностых, будто страдая вместе с людьми, пруд начал чахнуть. Появилась откуда-то плотная трава, его поверхность закрыла ряска, рухнуло в ураган огромное дерево, и никто не стал его доставать, как же, нам все некогда! А трава с каждым годом все больше устилала дно, там, где был плотный песок - появился ил, ветром отламывало ветки от упавшего дерева и разносило по всему пруду… Они тонули, гнили, еще больше захламляя водоем. А когда рыбаки спохватились, что надо что-то делать, уже было поздно! Ставшие регулярными заморы резко снизили поголовье карася в пруду, раз нет рыбы – будет больше травы, а значит, никто не придет купаться, не разгонит ряску, не вырвутся волной корни этой травы. Как цепная реакция, несущая гибель…
Но, тем не менее, пребывая даже в таком печальном состоянии, Школьный пруд все еще способен одарить карасем удачливого и усердного рыболова, поэтому не будем пока сильно грустить, еще будет о чем задуматься и погоревать… Пора начинать рыбалку, тем более, что, как потом оказалось, нам был приготовлен совсем неожиданный сюрприз…
Итак, как раз там, где я сидел вчера, было свободно, а метрах в десяти, у большого куста, уже сидел дядя Витя, внимательно глядя на свои поплавки. В самом заросшем углу пруда, у коряги, двое ребят азартно ловили ротанов. А на самом чистом месте, где у берега все еще оставался песочек, какая-то женщина, стоя по колено в воде, с такой силой и мощью полоскала белье, что во все стороны расходились огромные волны, которые едва не опрокидывали дяди Витины поплавки. Рядом с ней, в траве, лежала маленькая кудлатая собачка: она лениво приподнялась при моем приближении, тявкнула, и снова стала внимательно следить за своей хозяйкой.
Между тем вечер обещал быть идеальным, во всяком случае, по погоде, жара немного спала, по поверхности пруда расходились небольшие круги от гуляющей рыбы. Я подошел к дяде Вите, поздоровался, спросил про улов. Он показал мне пакет, в котором плавали три карасика меньше ста граммов весом.
- Видишь, Серега, вчера крупнее рыбы были, а сегодня утром он начал нереститься, не брал вообще: видно, отдыхает карась… - дядя Витя вздохнул и махнул рукой, – вон, видишь, по верху гуляет, а брать – не берет. Да и эта, Васькина жена, полощет и полощет, за волнами поклевки не видно, как у нее руки не отвалятся от такого мотания…- он опять тяжело вздохнул.
- Ладно, дядя Вить, не расстраивайся, сейчас она уйдет, дело к вечеру: станет прохладнее, карась и начнет клевать – поспешил успокоить его я, - пойду закидывать.
- Давай, начинай ловить, а там и я, глядишь, кого покрупнее поймаю, - он ухмыльнулся, вытащил одну из своих удочек, оглядел насадку, поморщился и стал насаживать нового червя.
А я уже быстро разматывал снасти. Измерив глубину, насадил корочку, закинул самую длинную, шестиметровую, удочку. Потом наладил еще две – одну пятиметровую и одну самую короткую, длиной четыре метра. Такая разница в длинах удочек частенько давала положительные результаты: надо сказать, что почти везде вдоль берега уже выросло порядочное количество разных водорослей, поэтому приманку приходилось забрасывать за траву. И вот бывало, что карась брал у самой травы, то есть об этом свидетельствовало большое количество поклевок на короткую удочку, а бывало, что по каким-то причинам карась ходил подальше от берега, и тогда выручала более длинная, шестиметровая, снасть.
Минут пять-шесть прошло, смотрю, поплавок на короткой удочке закачался, несколько раз «присел», а потом вдруг стал резко всплывать и тут же лег на бок! Ага! Стандартная поклевка! Я подсек, и карась, блеснув боками, резво дернулся в сторону, попытался уйти в траву, но быстро сдался и позволил легко поднять себя из воды.
Ну вот, не зря спешил…
- Серега, на что взял? – поинтересовался дядя Витя.
- На корочку, а я, в основном, на нее и ловлю, – ответил я, - хотя вчера большого-то карася на червя взял!
Он кивнул, потом, смотрю, как-то весь замер, потянул руку к удочке, подсек и… вытащил крупного, черного ротана.
- Тьфу, а тащился так тяжело, я думал, карась большой взял! – он с досадой снял ротана с крючка и бросил его в траву, - на, Мурзик, тебе рыба.
Тут я заметил большого серого кота, который, оказывается, незаметно сидел все это время в траве около дяди Вити и ждал своего часа.
- Ты и кота опять привел? – спросил я.
- Да он сам вперед меня бежит, знает, что ему рыба будет. А сегодня утром, когда я рыбачил, он мне принес птичку, красивую такую, не знаю, что за птичка… Да… Положил рядом, думал, я его похвалю. А птичка-то вдруг раз – и полетела, он ее, видно, придушил слегка, а она очухалась и только видели ее… Эге! Уже съел ротана, вот проглот! Где я тебе столько рыбы возьму? – дядя Витя заворчал на кота, который, облизываясь, довольно щурил свои хитрые глаза…
А у меня – опять поклевка. Поплавок качнулся, «потанцевал» на месте, стал всплывать все выше и выше и, как это было и в первый раз, лег на бок. Подсечка, есть! На этот раз попался карась поменьше, примерно как те, что плавали в пакете у дяди Вити. Снимая его с крючка, я едва не проглядел поклевку на средней удочке, как-то боковым зрением увидел плывущий в сторону поплавок, подсек – и тоже вынул большого ротана, который клюнул на черный хлеб!
- Эй, Мурзик, иди, кис-кис, - позвал я, - иди, дам рыбку.
- Не, он не пойдет, он чужих боится, – отозвался вместо Мурзика дядя Витя, - своим кошкам неси.
Я кинул ротана в садок, сменил насадку и забросил ее в спокойные воды пруда.
Вечерело. То я, то дядя Витя вынимали небольших карасиков, но клев был хуже, если сравнивать с предыдущим вечером, да и рыба была мельче. Во время паузы в клеве, а такое на карасевой рыбалке бывает довольно часто, дядя Витя подошел ко мне.
- А ведь смотри, Серега, еще чуть-чуть, и пруд опять весь зарастет. Пока трава только у берега, но все дальше и дальше ползет, вглубь, да, хотя какая там глубина, метра два вряд ли будет. А летом, когда жара установится, и того меньше... И ведь не половим тогда с тобой карасей!
- Да, ведь и в том году только по весне половили, а потом все, до сентября, пока трава не начала отмирать, рыбалки так и не было. Мы, правда, помнишь, с Андрюхой чистили-чистили граблями, да много мы вдвоем сделаем? Чуть не тонну травы вынули, а она все откуда-то ползет и ползет, ветром ее вдобавок гоняет…
- Дядь, а кого мы поймали! – вдруг донесся до нас восторженный крик ребят, ловивших ротанов, - карпа поймали!
- Да ладно, сроду у нас не было карпа, - ответил им дядя Витя, - карасик, наверное, вам попался.
- Да нет, у него усы! – мальчишки уже мчались к нам вокруг пруда, зажав рыбу в ладонях.
Я встал со стульчика, посмотрел – и был несказанно удивлен! Маленький, весом не более тридцати граммов, тощий-тощий, но, тем не менее – настоящий карп, или, правильно сказать, карпенок. Вот это да! Но откуда?! Дядя Витя тоже подивился на такой необычный трофей и заметил:
- Смотрите, ведь вон каких карасей мы ловим, толстых, упитанных, а этот – как не с нашего пруда, весь заморенный какой-то, худой… будто его кто выпустил недавно в пруд. Да и явно кто-то выпустил, у нас карпы никогда и не водились. Ребята, отпустите и вы его! Пусть живет!
Ребята переглянулись, чувствуется, хотелось им еще кому-нибудь похвалиться такой необычной, пусть и совсем крохотной, рыбкой. Мальчик, державший карпика, сделал такое страдальческое лицо, будто у него отбирают телефон или кошелек, я даже подумал: ну, сейчас заплачет. А ведь уж не такой и маленький, лет десять-двенадцать, наверное. Но, смотрим, решился, еще раз тяжело вздохнул, и с некоторым трепетом отпустил рыбку в воду. Мелькнув серебряным боком, карпенок скрылся в глубине. Все разошлись по своим местам.
Уже спустились сумерки, над водой замелькали ласточки, все чаще стали напоминать о себе комары, норовя забраться за воротник пиджака или под кепку. Но небольшие карасики продолжали клевать, все так же однообразно поднимая и заваливая на бок поплавок. Но вдруг смотрю: поплавок средней удочки без всякого предварительного покачивания чуть присел и тут же полностью скрылся под водой! Что за дела! Я подсек и почувствовал, что взяла хорошая рыба. Не чета пойманным карасикам! Она упорно тянула в глубину, а у меня в голове мелькнула мысль, что поклевка какая-то «не наша», может, и рыба опять какая-то необычная…. Что такое? Рыба вдруг выскочила из воды, потом снова резко пошла в глубину, но этих мгновений хватило, чтобы я понял, это уж точно не карась! Какое-то длинное, узкое тело, у нас таких не водится! Рыба, наконец, сдалась, я подвел ее к берегу и подхватил подсачком!
- Дядя Витя, иди, смотри, кто это! – я так и не мог понять, что за рыба лежит передо мной. Голавль - не голавль, кто такой? Дядя Витя подошел, нагнулся над рыбой…
- Ничего себе, Серега, смотри, да это же амур! Белого амура ты поймал! Это что же за чудеса такие! Откуда? – удивился он.
- А кто знает, откуда, - ответил я, - смотри какой, граммов триста, наверное, весит, знаешь, как упирался! Ну, это уж явно: кто-то втихаря напускал в наш пруд разных рыб, они и начали клевать! Сейчас отпущу - пусть живет, плодится! Вот это да, смотри, сплошные сюрпризы у нас сегодня с тобой. Карпы, амуры…
Я аккуратно отцепил рыбу и выпустил ее в пруд. Амур не спеша, как-то, я бы даже сказал, солидно, поплыл от берега. Тем временем почти совсем стемнело, я собрал свои вещи, смотал удочки, распрощался с дядей Витей и поехал домой.
КОНЕЦ 1 ГЛАВЫ, ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ....
