В трогательном начале романа Кохэя Игараси «Венецианские дни» молодой вдовец возвращается в то место, где он впервые встретил свою покойную жену, и обнаруживает, что ничего не изменилось и все стало по-другому.
Пять лет разделяют две половины «Super Happy Forever», деликатной, скромной, но тонко сложной истории любви наоборот, которая не мечется между временными линиями, а вместо этого предлагает прошлое как горько-сладкую погоню за настоящим. Этого промежутка достаточно, чтобы мало что изменилось на сонном японском пляжном курорте, где происходит действие фильма: лица и места остаются прежними, хотя меланхоличный главный герой Сано (Хироки Сано), возможно, слишком верит в силу моста времени бюро находок отеля. Однако ключевое отсутствие заставляет каждое перенесенное из прошлого сходство ощущаться Сано как жестокий упрек. В элегантном четвертом фильме Кохэя Игараси удушающая атмосфера скорби предшествует нашему знакомству с ее объектом; наша печаль захлестывает собственную печаль Сано.
Мягкий фильм-открытие программы Venice Days этого года, печально названный «Super Happy Forever», показывает, что Игараси работает в более легком, более ромеровском регистре, чем его премьера Venice Orizzonti 2017 года «The Night I Swam», бесдиалоговое сотрудничество с талантливым французским аутсайдером Дэмьеном Манивелем, который возвращается сюда в качестве редактора и сопродюсера. Эта галльско-японская совместная продукция укрепит репутацию Игараси на фестивальных площадках, хотя она может оказаться слишком скромной для театрального распространения на многих рынках — ее молодежный уклон и тихая формальная простота делают ее подходящей для специализированных потоковых платформ.
«Это был тот номер?» — спрашивает Мията (Ёсинори Мията), лучший друг Сано, пока они отдыхают в шикарном гостиничном номере с великолепным панорамным видом на побережье полуострова Идзу в Японии — широкое пастельное небо и безмятежные лазуритовые воды. Оказывается, это действительно тот номер, в котором они останавливались пять лет назад, во время отпуска, гораздо менее загруженного эмоциональным багажом, и это не случайно. Угрюмый и замкнутый, Сано полон решимости повторить шаги той поездки, как будто воссоздание прошлого может каким-то образом дать ему вторую попытку. Ведь именно на этом самом курорте, во время того беззаботного отпуска, Сано впервые встретил Наги (Наиру Ямамото, совершенно очаровательная), жизнерадостную молодую женщину, которая в какой-то момент в следующие пять лет станет его женой, а в другой раз внезапно и неожиданно умрет во сне.
Поскольку Сано слишком непоправимо погружен в свои чувства, чтобы много говорить, нам остается только догадываться по намекам и проблескам эмоций и характера, какую форму приняли жестоко прерванные отношения пары — и почему в его изнуряющем горе, по-видимому, есть скрытый оттенок вины. (Он признает, что она не была счастлива, в то время как он был «труслив и эгоистичен».) Попытки Мияты вовлечь его в настоящее с помощью нью-эйджевых семинаров по оздоровлению и потенциального двойного свидания с двумя обаятельными молодыми женщинами, являются благими намерениями, но необоснованными. (Название происходит от раздражающе оптимистичного жаргона семинара, который Мията посещает с этими новыми перспективами.) Нам также остается гадать, что случилось с этой дружбой за последние несколько лет, и напрягаются ли они для приятельства, которое больше не получается естественным образом.
Две главы фильма происходят в 2023 и 2018 годах, а глобальная пандемия является временным маркером, который одновременно не обсуждается и, чем ближе мы смотрим, тем отчетливее ощущается: бывшее любимое кафе закрыто, и мы узнаем, что отель собирается закрыться навсегда после летнего сезона. Это также очевидно, возможно, в жесткой сдержанности взаимодействий Сано и Мияты, в тщетном притворстве, что они могут преследовать прошлое в изменившемся мире.
Когда мы вступаем в 2018 год, нет никаких непосредственных визуальных или редакционных сигналов, чтобы обозначить флэшбэк: непринужденно собранная линза оператора Ватару Такахаси рисует в том же бодром, ярком дневном свете на протяжении всего фильма. Тем не менее, мы можем почувствовать, как обремененное настроение фильма поднимается, его легкие снова наполняются соленым воздухом, даже прежде, чем мы узнаем Наги — долговязого, вооруженного камерой и милого на пуговицах, в футболке с надписью «Иисус любит тебя», которая кажется выбранной наугад, — как фигуру, которая до сих пор преследует фильм. В другом контексте ее милая встреча с Сано на пароме обещала бы аккуратную дугу точек романтической комедии, которые будут связаны; здесь она пропитана острым фатализмом.
Взаимное притяжение, которое быстро, но не пылко, между ними возникает как идеальные первые свидания и их лунное послесвечение, но нет ничего, что указывало бы на то, что они родственные души, обреченные на более короткую, чем планировалось, жизнь. Трогательность «Super Happy Forever» заключается в его невидимом напряжении, его негативных пространствах и пятилетнем эллипсисе, когда его герои предполагали, что у них есть все время в мире, чтобы воссоздать этот уровень счастья. Все это время стандартная свинговая песня Бобби Дарина «Beyond the Sea» — песня, которая соответствует странному балансу печали и беззаботности фильма — создает связи между его дрейфующими персонажами и разделенными временными линиями. Спокойная движущаяся миниатюра Игараси не призывает зрителей делать что-то столь очевидное или сентиментальное, как ловить день: просто держаться за него год, два или пять, и отпустить, когда придет время.
✨Как Вам фильм «Super Happy Forever», понравился❓ Свои Ответы, Мысли и Впечатления, пишите в комментариях❗❗❗
Будет интересно: