Сказки, притчи, анекдоты "со смыслом" и метафоры, как инструмент недирективного воздействия занимают важное место в культуре человечества не одну тысячу лет. В данной статье я представляют трансформационную, терапевтическую сказку своего авторства (структура - по материалам Т.Ю. Колошиной).
Давным-давно в городе Архангельске у самого Студеного моря жил-был парень Вавила. И был он сирота. И сгинул бы Вавила совсем, если б не забрал бы его во время оно, в свою семью дядя-корабел. Так и получилось, что вырос Вавила при дядькиной корабельной верфи. Нигде он не был и ничего не видел кроме моря и кораблей. Даже спал часто в корабельной мастерской (ни очень его привечала жена дядьки, нахлебником и огрызком называла). Но зато корабел из него вышел знатный. До последнего разобрался он в том, как знатный коч сладить. Немногословен был, хоть и умел. И друзей у него было только девчонка Настюха.
Девчонка та была самого главного купца Макара Ильича дочь. Вроде девчонка, да хлеще пацана. Все время крутилась в порту да на верфи вместе с отцом. Всему училась, все подмечала. Да так ловко и споро, что сам отец ее охал. Говорил: «Эх, пять сыновей у меня, да дело похоже Настюхе придется оставлять. Мозгов у нее больше чем у тех – вместе взятых, да и хватки деловой». Вот и на верфи - пока все кочи - и отцом заказанные и другие - не облазила - не успокоилась. Даже в мужской одежде ходила, чтобы пока по кораблям лазила – подолом не сверкать. И от Вавилы не отходила. Вавила даже злился сначала, а потом попривык, даже прикипел к подруге своей.
Прошло время. Вырос Вавила. Высоким статным парнем стал. Сильным - один бревна на доски пилить таскал, жилистым. И красивым. Так что девки на него стали все заглядываться. (А бабы взрослые, одинокие, чьих мужей Студеное море забрало – так откровенно слюни пускали.). Только никого не замечал Вавила. Кроме Настюхи. Потому как была Настюха, а стала красавица Анастасия. Настоящая, северная. Высокая, статная. Волосы – как лен, светлые в девичью косу убранные, глаза голубые, голубые, как зимнее морозное небо. А грудь и тыл такие вымахали, что хоть и в платье самом приличном пройдет Анастасия, да все мужики, хоть и самые прожжённые, жизнь повидавшие – немели, только в след ей смотрели и головами качали. Уже не бегала, а по-царски вышагивала с мамками да няньками. И взглядом своим властным, отцовским как зыркнет – так выморозит насквозь. Вот только лишь когда на Вавилу взгляд падал – теплел сразу. И щеки румянцем заливались. На миг. Люб он ей – знал то Вавила. И она ему. Был секрет у них с Настасьей. Еще в детстве сказала она, что если и выйдет замуж, то только за него.
Вот только как посвататься? Он же сирота-огрызок, а она дочь главное воротилы архангельского. Но была не была - пошел. Лучшее, что было надел. Перехватил Макара Ильича, в пояс поклонился, да и выложил все. Боялся, что отругает и прогонит. Да только хуже получилось. Засмеялся он, заржал будто конь на привязи и дальше пошел. А за ним и все дворовые и няньки и бабки. Только Настасья не смеялась. Зубы сцепила. Да одна слезинка по щеке прокатилась.
Так Вавила обозлился, что в тот же день на корабль аглицкий завахтовался. (Должен был тот за пряностями да драгоценностями в южные моря идти.) Что бы денег на приданое заработать.
Только не по плану все пошло. Захватили в южных морях их корабль пираты. Бились аглицкие матросы, как львы (и Вавила с ним), да только не помогло. Раненых добили, а живых - продали в рабство.
Долго ли, коротко мыкался Вавила по невольничьим рынкам и караванам. Так долго, что местном южном языке даже говорить научился. Только оказался он в одном южном царстве. Столица-крепость того царства стояла на высокой горе, туда и привела судьба Вавилу.
Хмурилась, хмурилась судьба, да улыбнулась немного. Нужен оказался царю тому плотник. Захотел он из ливанского кедра терем-башню до небес поставить, а мастеров кто умеет с деревом работать кроме Вавилы не оказалось. Поселили его в отдельном доме, работу дали, работников в придачу, кормить начали по-человечески.
А помимо него в том доме жили еще девица и старичок. Девица – волосами, как Настасья, только худая и мелкая. И имя такое диковинное – Дейнерис. А старичка никто кроме них не видел и звали его тоже не как у людей. Дед Йодо.. Начали вместе жить, горе мыкать.
Дейнерис оказалась с ее слов не абы кто, а принцесса другого королевства, от власти, отстраненная и в рабство захваченная. А дед Йодо – при ней. Смешной такой. Мелкий, уши большие, как у сказочного Чебурашки-зверя. И говорил странно. Слова местами переставлял. Так что пока до конца предложение не договорит – понять ничего нельзя.
А еще у Дейнерис оказалась зверушка сказочная. Змей крылатый. Дракон по-ихнему. Она его под кроватью днем прятала, а ночью погулять выпускала и покормиться. Он кошек-собак ловил по-тихому и ел потом. Наестся и мурчит, да только дым из ноздрей идет.
Вообще за ними и не смотрели даже. А чего смотреть? С трех сторон стена крепости. А с четвертой стороны обрыв. Куда деться то пленникам?
С приходом Вавилы закрутилась работа, задвигалась. Начал терем-башня расти, как на дрожжах. Все к нему привыкли, даже сам царь-король, хоть и злой был, но Вавилу уважал. Вавилоном кликал. А башню местные так между собой вообще вавилонской прозвали.
По вечерам развлекал Вавила южных пленников рассказами про родину свою, про быт и обычаи. Про корабелов и рыбаков. Про ярых голубоглазых мужиков и статных женщин. Про охотников, которые по первому снегу уходили зверя тропить. Так и говорил – Белые ходоки мол. Тут Дейнерис как-то напряглась. Потрогала его зачем-то. И недели две потом как-то с опаской смотрела на него.
А Йодо-сан ничего. Улыбался все. Истории рассказывал. И еще драться учил. На мечах волшебных каких-то. Светящихся. А за неимением мечей – на палках упражнялись. Так что со временем он и на мечах научился и на палках и топором по-боевому управляться.
Было ли что у них с Дейнерис, то нам не ведомо. В лагере свет гасили рано. Только дело конечно молодое, да и известно, что ничто так людей не сближает, как общее счастье или общая беда. Только Дейнерис к нему потеплела как-то. Вечером у огня жалась поближе. Да все про страну свою рассказывала. Про украденный железный трон. Тот который из стальных мечей скован. И про права свои царские-королевские и то что любой королеве нужна правая рука чтоб с делами управляться.
И в какой-то момент родилась у Вавилы мысль. Глядел он глядел, как дракон летает и подумал. А что если коч построить? Легкий и быстрый. И крылья к нему приделать. Как у дракона. И улететь.
Долго ли сказка сказывается, да недолго дело делается. Если мозги есть и руки из плеч.
Обустроил внутри башни вавилонской он мастерскую. Закипела работа. Досок настругал, кожи тончайшей припас для крыльев. А еще заметил, что змей-дракон, который подрос уже на местных кошках откормился, как огнем из пасти мечет - каждый раз его в супротив отбрасывает. И подумал он прикрутить того дракона к корме пастью назад. Чтобы огнем своим горловым он в небесную твердь упирался и корабль небесный толкал.
И вот в одну саму темную ночь выволок он из мастерской свои небесный корабль. Усадил девчонку и старичка, развернул крылья, сам залез, дракона приладил. И уколол его булавкой в самый зад.
Дракон разозлился – это ничего не сказать. Так огнем плюнул, что аж до самой башни вавилонской достало. Загорелись пиломатериалы, запылала башня. Подпрыгнул небесный коч и полетел по небу. А за спиной горела яркой свечой – вавилонская башня.
Летели они несколько дней. Ночью по звездам, днем по солнцу. Летели пока море не увидели. И огромный камень-скалу. Драконий камень, как Дейнерис сказала. Тут девица преобразилась: грудь расправила, осанку горделивую приняла и заорала в небо на незнакомом языке. Будто б ругалась. И на крики ее из небесных туч вывалило такое, что даже у Вавилы ноги подкосились.
Три огромный крылатых Змея- дракона.
По слову Дейнерис бросились драконы вниз, начали налево-направо огнем метать. Да так люто, что из всех щелей повыскакивали люди в черном и к кораблям побежали. А корабли – прочь от острова. А что корабль – он ж деревянный. И на море горит не хуже, чем и у пристани. Смотрел и любовался Вавила – бескрайнее море, а на нем как свечи, корабли, горящие плавают. До самого горизонта. Красота…
В летном деле самое сложное – взлететь и приземлиться. С третьего раза Вавила только управился. И то. Не приземлился а приводнился. Как на Драконий камень высадились – так схватил Вавила оглоблю и начал ей оставшихся черных людей околачивать, по пояс в камень вгонять. А рядом – дед Йодо, светящимся мечом, тех кто от Вавилы увернулся, шинкует. Прям как сказочный рыцарь-волшебник Гендальф на мосту Кхазад-Дума в чертогах Мории. Так и размолотили всех, кто на корабли убежать не успел.
А дальше началось. Дейнерис вернулась, королева вернулась! – забегали люди, шапки вверх закидали. Смотрят на королеву, радуются. А еще ж не радоваться, когда за спиной королевы три дракона, голова каждого из которых больше, чем самый большой коч, который Вавила строил. Ну а дальше как у людей все. Любое дело хорошее должно пиром- банкетом начинаться и заканчиваться. И загремел пир на весь мир. Три дня гуляли, вина заморские пили, яства диковинные вкушали.
И как-то быстро все задвигалось. Королева Дейнерис на трон села, начала политику вести. А Вавила, как домой запросился, так ему сразу корабль дали, золота и камней драгоценных отсыпали, тканей, одежи всякой. Не стали удерживать. Темное прошлое оно иногда светлому будущему мешает. Кто старое помянет – сами понимаете…
На прощанье королева его в рыцари произвела, титул присвоила. И даже фамилию дала. Не было ж у Вавилы фамилии. А теперь есть и имя, и фамилия. Вавилон Сноу. Снежный по-ихнему.
Дед Йодо к нему прибился. «Надо мне в твою страну» - говорит. Все не знал, как попасть, а видишь судьба повернула. Там – говорит – в ваших Северных горах проход (портал по-ихнему) есть, напрямки в страну мою джедайскую. Ничего не понял Вавила – но взял. Все ж не одному по морю идти…
Дед Йодо его надоумил и трон железный забрать. Все зло говорит от него. В море утопим… Подменил его Вавила на точную копию деревянную, да на корабль и погрузил. Но топить не стал. Тестю в подарок повез.
Пришвартовался Вавила к родному причалу. И сразу – на Настасьин двор. Дверь открыл, кум королю, брат министру, в дом зашел. Лицо южным солнцем прожаренное, кожа южным ветром обветрена, сам в дорогих нарядах заморских – никто его не признал. Только Настасья в глаза его заглянула и, забилось трепетно сердце девичье. Сердце женское не обманешь, оно всегда подскажет, когда счастье в дом заходит. Ну что - говорит Вавила - Макар Ильич – дозволь мне дочь твою посватать, подарками царскими тебя одарить?
А кто ж ты будешь, то – купец спрашивает?
Я? Я – говорит - Вавилон Сноу- главный небесный корабел и рыцарь королевы Дейнерис из дома Таргариенов, именуемой первой, Неопалимой, Королевой Миэрина, Королевой Андалов, Ройнар и Первых Людей, Кхалиси Дотракийского Моря, Разбивающей Оковы и Матерью Драконов. Вот убедитесь, документик имеется!
Подкосились ноги у Макара Ильича от знатности такой. А чтоб тесть не упал - подставил ему Вавила под зад железный трон. Подарок – говорит – дорогому тестю. И не убогая копия, а неповторимый оригинал! Будете, как король Вестероса сидеть и приказным людям ценные указания раздавать.
И в добавок мошной махнул – рассыпались по столу камни драгоценные. Да такой красоты и размера – что, как солнце в тереме купца вспыхнуло. Посмотрел Макар Ильич на стул, камни, Вавилу – да и выгнал со двора других сватов.
Пошли Вавила-небесный корабел и Анастасия Макаровна под венец. И жили потом долго и счастливо. А дед Йодо делся куда-то. Сразу, как корабль пришвартовался. Видно в горы ушел. Портал искать…
А вы используете истории и притчи со смыслом для развития своих детей и подчиненных?
