Но добраться до двора Малуши Мечиславу так и не удалось. Нырнув в белый туман, он быстро потерял осознание того, где именно находится. А медлить было нельзя, как и поддаваться странному дурману, царящему в воздухе.
- Чертов туман! – бормотал Мечислав, мечась в белом мороке. – Только не падать! Не сейчас! Не сейчас!
Где-то рядом, в чьем-то дворе, пропели петухи, и это вернуло дружинного в действительность. Вместе с тем, белая пелена стала слегка спадать, таять, и вскоре он смекнул, что оказался на площади возле ворот: рядом просматривались очертания частокольной стены.
- Ведагор! – что было сил, воззвал Мечислав. – Ведагор! Где ты, чародей?!
Но никто ему не ответил. Трудно было взять в толк, отчего весь народ словно бы вымер, но долго дивиться этому не пришлось. Из тумана вышел Радим, поигрывая в руках тем самым кузнечным молотом, будто безделушкой. Глаза его горели злобным огнем, по лицу была размазана кровь. Чья – его собственная или Мечислава? А, быть может, он успел погубить кого-то еще за это время?
- Я по твою душу сюда пришел, потому чародей мне не надобен! – прорычал Радим. – Что, поджилки уже трясутся? Кишка тонка у тебя, дружинный, нынче со мной справиться! Наигрался я уже в кошки-мышки. Теперь давай биться до последнего – и, будь уверен, в этот раз я тебя одолею.
Ринувшись на Мечислава, он с ревом взмахнул тяжелым молотом, однако дружинный оказался проворнее. Некоторое время Радим упорно пытался нанести смертельный удар, но вскоре понял, что Мечислав уворачивается слишком быстро.
- Я же достану тебя, - тяжело дыша, усмехался он, - ты всего лишь человек, и рано или поздно выбьешься из сил. Мне же мощи не занимать!
С этими словами Радим с хрустом сжал кулак, многозначительно воздев руку в воздух.
Они снова сошлись в жестоком поединке. Невзирая на то, что Мечислав уже несколько раз приложился чугунной кочергой по спине Радима, тот стоял на ногах крепко, будто вековой дуб. Казалось, ничто не может сломить его и повергнуть оземь. Очередной жесткий удар по плечу привел Радима в бешенство и ему удалось задеть дружинного тяжелым молотом.
Мечислав устоял на ногах только потому, что удар пришелся вскользь. В противном случае исполинская сила, вложенная Радимом в этот удар, подкосила бы его.
- Довольно! Нынче я уже по горло сыт твоей беготней! – рявкнул Радим.
Не успел Мечислав опомниться, как в его сторону полетел сгусток огня, возникший в руках Радима из ничего – как давеча в кузне. Отскочив в сторону, дружинный запнулся о камень, валяющийся на дороге, и растянулся на земле.
Его противник сразу же этим воспользовался. В мгновение ока настигнув лежащего Мечислава, он замахнулся тяжелым молотом, целясь дружинному в голову.
- Прощай! – прошипел Радим, и вдруг произошло нечто невероятное.
- Остановись! – прогремел откуда-то грозный голос.
Мечислав сам не успел осознать, как так случилось, что рука Радима на несколько мгновений застыла в воздухе, но ему хватило этих мгновений, чтобы отползти подальше.
- Остановись! – прокричал кто-то снова, и только тогда Мечислав осознал, что голос принадлежал Ведагору.
Вскочив на ноги, он наблюдал, как неведомая сила прижимает Радима к земле, не давая подняться. Лицо Радима перекосило; тяжелый молот выпал из его рук. Всю свою мощь он, казалось, направил на сопротивление страшной силе, пригибающей его к земле.
Мечислав поднял голову и заметил Ведагора, стоящего поодаль и крепко зажавшего в руке свой чародейский посох. Ведун был подобен мертвецу, восставшему из могилы – до того жутким казался его облик. Тем не менее, в то мгновение он обладал достаточной силой, чтобы сдержать Радима, и это вселяло надежду.
За Ведагором жались в страхе другие люди – вероятно, кое-кто из жителей селения все же отважился покинуть дома. Но, самое главное, Мечислав заметил Горазда с Любимом и Малушу, перепуганных и бледных. Воспользовавшись мгновением, дружинный приблизился к ним и перехватил свой меч из рук Горазда.
- А топоры?! – крикнул Любим, но его уже никто не услышал.
Ибо в то мгновение случилось нечто, чего все и опасались: силы Ведагора, вероятно, иссякли, и он в изнеможении опустил свой посох. В ту же секунду Радим в ярости вскочил на ноги и метнул в сторону чародея клубок огня. Ведагор, упав на колени, отразил атаку Радима, снова воздев посох над головой. Огненный сгусток разбился о невидимую преграду и разлетелся в стороны брызгами искр.
Послышались бабские оханья и восклицания из толпы. Собравшийся народ отшатнулся подальше, опасаясь попасться под горячую руку дерущимся. Дружинного же одно волновало: он сознавал, что еще немного, и Ведагору, словно обычному старику, не достанет сил сдерживать натиск противника.
- Обряд… - хрипел Ведагор, морщась от неведомых страданий, - надобно завершить обряд… его кровь должна окропить мой посох…
- Я убью его! – сжал зубы Мечислав и взялся за меч.
Но осуществить задуманное ему не удалось. Дальнейшее происходило слишком быстро. Силы чародея иссякли, и он повалился на землю в изнеможении, выронив посох из рук. Народ зашумел и отхлынул в сторону, подальше от места диковинной битвы. Было очевидно, что идти против Радима простые люди почитали делом гиблым. Именно потому никто и не пытался соваться в эту жестокую схватку – даже те, кто имел достаточно силы в руках.
- Держись, сынок! – послышался голос Горазда, но он потонул во всеобщем гуле смятения.
Освободившись от сдерживающих его чар, Радим воспрял духом и поднялся на ноги. Недолго думая, он заставил огненный шар вспыхнуть в его руках и со всей силы метнул его в сторону ближней избы. Если Мечислав верно помнил, то это была изба Завида, почившего от когтей оборотня. Дом вспыхнул на удивление быстро; в считанные мгновения огонь перекинулся и на соседние постройки.
- Горит! Горит! – в ужасе заверещал кто-то из баб, осмелившихся затесаться среди толпы мужиков.
Через пару мгновений из избы выскочил кто-то из сродников Завида с криками и плачем.
- Воды! Воды скорее! Деревня сгорит! – истошно завопил мужской голос.
В народе пошло волнение; почти все кинулись тушить избу Завида, дабы избежать всеобщего пожара. Однако, спасти избу Завида уже никому бы не удалось.
- Что за чертовщина! – кричали мужики. – Как вспыхнуло! Поди, дождь всю ночь шел, крыши-то сырые! На помощь! Воду, воду несите со всех колодцев!
Покуда народ отвлекся на тушение пожара, а Ведагор лежал на земле в изнеможении, Радим с кровожадной усмешкой двинулся на Мечислава.
Он не владел мечом так искусно, как дружинный, но в руках его была нечеловеческая сила, а в черных глазах горел дьявольский огонь.
Мечислав был наготове, когда Ведагор при помощи Малуши поднял с земли свой посох. Из последних сил чародей сжал его обеими руками, направив поток невидимой силы в сторону Радима. Мгновения хватило Мечиславу, чтобы извернуться и вонзить меч в своего врага. Однако он смог лишь пронзить ему плечо: последние силы Ведагора иссякли, он выронил посох, и Радиму удалось избежать смертельного удара.
Тем не менее, он взревел, подобно разъяренному медведю, и откатился в сторону. Мечислав бросился к Ведагору с окровавленным мечом, чтобы тот смог окропить кровью Радима посох. Полоснув чародея по костлявой ладони лезвием, он с изумлением увидал, что кровь Ведагора была черного цвета. А ведь он еще осенью дивился этому, да запамятовал…
Меж тем ладонь чародея со смешавшейся кровью задрожала, скрючилась, будто от невыносимой боли. Ведагор, скрежетнув зубами, цепко схватился за посох, и в то же мгновение и посох, и рука чародея вспыхнули странным огнем. Вспыхнул и Радим, но пламя объяло его ненадолго, и вскоре угасло, оставив огромную фигуру неподвижно лежать на земле. Чародей же упал на колени, облегченно выдохнув. Мечислав бросился к нему:
- Ведагор! Ведагор! Обряд завершен? Что теперь?
- Теперь… - прохрипел обессиленный чародей, - теперь я обуздал его силу…
- Он жив?
- Я не ведаю… он мог не выдержать испытания огнем… коли душа его сгорела, то и ему не выжить… но, ежели дух его крепок, он очнется, возродившись к иной жизни…
- Стоит ли оставлять его в живых? – недоумевал дружинный. – Он намеревался убить меня, а после добраться до всех, кто ему не угоден!
В замешательстве Мечислав повернулся к лежащему в стороне Радиму. Тот громоздился на земле здоровенной медвежьей тушей, словно обретение им чародейских сил сделало его тело более могучим. Теперь в сравнении с ним даже статный и высокий Мечислав казался не столь внушительным, как прежде.
Осторожно приблизившись к Радиму, дружинный присел на корточки и, бросив меч, вгляделся в его перепачканное кровью лицо. Ему от души захотелось плюнуть в него. Хотелось растоптать, искромсать мечом тело ненавистного врага, будто кусок мяса. Но стоило ли проявлять такую жестокость, ежели Радим и без того был мертв?! «Добей его! - говорил ему внутренний голос. – Добей, не время нынче для милосердия! Пусть он уже мертв, но этого мало! Возьми в руки меч и сделай то, что должен!». Мечислав потянулся за мечом, и в этот миг виски его сжала нестерпимая боль. В глазах вдруг потемнело, странный морок окутал разум. То было делом нескольких мгновений, но дружинному казалось, что прошла вечность.
Он заметил, что туман исчез, а небо заволокло черными тучами. Шум в селении поднялся страшный: люди пытались потушить пожар, но покамест безуспешно. Со двора Завида огонь перекинулся на соседнюю избу, и народ пришел в полное смятение. Дружинный сознавал, что случилась беда, но сторонние звуки доносились до него будто бы издалека, сжимающая виски странная боль не давала сил ясно осознавать происходящее. Мечислав поднял меч и крепко сжал его в руке, намереваясь завершить задуманное. И он бы сделал это…
Но секунды промедления стоили ему дорого. Неожиданно Радим открыл глаза и, вскочив на ноги с неимоверной быстротой, нанес Мечиславу молниеносный удар. Дружинный упал на землю, выронив меч. От сильного удара головой морок, заволокший его разум, начал таять. Однако было слишком поздно. Радим, подхвативший меч первым, пронзил им дружинного насквозь по самую рукоятку…
Прошло несколько страшных мгновений, прежде чем Радим, довольно усмехнувшись, со смаком и рычанием вытащил меч обратно. С лезвия закапала на землю вишневая кровь. Земля тут же жадно впитала ее.
Если бы Мечислав ведал, что ему суждено быть убитым своим же оружием, он предпочел бы погибнуть от чего угодно, но не от собственного меча. Но повернуть время вспять было невозможно. Радим победоносно усмехнулся и оттолкнул дружинного ногой, отчего тот грохнулся навзничь в дорожную пыль.
Народ, наблюдавший эту картину, застыл в ужасе. Послышались чьи-то вопли, бабские визги, Горазд с Любимом бросились к Мечиславу, но тот всего этого уже не слышал, неподвижно лежа на земле…
- Ведагор! – взмолилась Малуша, и в голосе ее почувствовались слезы. – Что ж это? Как? Поднимись! Поднимись, родимый! Помоги…
Чародей поднялся на ноги, что стоило ему невероятных усилий. Травница вложила в его руку всесильный посох.
- Вот и свершилось возмездие! – кровожадно бросил ему Радим, улыбаясь. – Дружинного больше нет! Отмщение настигло его!
- Что ты наделал?! – прохрипел Ведагор. – Зачем ты убил его?!
- Пожелал – и убил! – с вызовом ответил Радим, бросая на землю окровавленный меч. – То мое дело, свои у меня с ним были счеты!
- Я дал тебе силу не для того, чтобы ты творил черное зло и проливал кровь безвинных! Тебе надлежало вершить справедливый суд, и вершить его лишь в лесных владениях, в своей вотчине, а не среди людей! Мирская жизнь – не твоя забота!
Голос Ведагора дрожал от гнева, но Радим лишь усмехнулся ему в лицо:
- Довольно поучать меня, старик! Твое время уже на исходе! Ты обещался мне дать власть и могущество? Так я желаю воспользоваться этим!
Страшные глаза чародея сверкнули недобрым огнем:
- Душу твою ждет бесконечная тьма и муки страшные, коли не одумаешься, покуда не поздно! Испытание огнем стало для тебя губительно… губительно для твоего разума, твоей души… ведаешь ли ты, что происходит с теми, кто не справляется с этим испытанием?
- Что же? – усмехался Радим.
- Таковых надлежит убивать, поскольку зло, поработившее тебя, будет только множиться день ото дня!
- Ты безумен, старик! – разозлился Радим. – В Ночь кровавой луны ты передал мне великую силу, дабы я занял твое место! Ты наделил меня даром, а нынче намереваешься убить?!
Ведагор с трудом прохрипел:
- О том, что не все проходят испытание огнем, я тоже тебе сказывал… но ты не внял моим предостережениям… я давно раскрыл тебе все тайны… в Ночь кровавой луны надлежало свершиться главному обряду… последнее испытание предназначалось не для тела, а для духа твоего… но ты сбежал… бросил меня, обессиленного, на той поляне… думал, я умру прямо там? Я уповал на то, что ты осознаешь тяжесть ноши, которую тебе придется нести… быть чародеем непросто… мы обретаем силу не забавы ради, не во имя исполнения своих прихотей… и уж, тем более, не во имя вершения зла…
- Ты говоришь слишком мудрено, хитрец! – вскипел Радим. – Что, вздумал меня обмануть? Сначала пообещал исполнить мои желания, затем пошел на попятную?! Или же разум твой помутнен, и ты уже бредишь в предсмертной агонии?
С этими словами он размахнулся и метнул в Ведагора большой сгусток огня…
Назад или Читать далее (Глава 71. Отмщение)
#легендаоволколаке #оборотень #волколак #мистика #мистическаяповесть
