Баронесса, одетая в холщовое платье сестры милосердия, перевязывала, кормила, обмывала солдат, вздрагивая от грома орудий. А высшее общество Санкт-Петербурга тем временем обсуждало её странное поведение, считая его экстравагантной выходкой. Императрица Мария Александровна просила напомнить баронессе, что та остаётся её фрейлиной, место которой при дворе, а не в окопах. Князь Черкасский сетовал: "Не хватает мне Юлии Петровны. Пора уже ей вернуться в столицу. Подвиг свершён. Она представлена к ордену..."
-Как меня злят эти слова. Они думают, что я приехала сюда совершать подвиги. Мы здесь чтобы помогать, а не получать ордена. Я просто делаю «дело», не считая это героизмом, - пыталась объяснить свой поступок баронесса Юлия Вревская.
Офицерская дочь и жена
Её отец, генерал Петр Евдокимович Варпаховский, участник Бородинского сражения, начальник Резервной дивизии на Северном Кавказе, происходил из рода невельских шляхтичей, перешедших на службу к русскому царю в 17 веке, после возвращения Смоленска в состав России. Прапрадед Станислав в 1679 году получил за службу имение Овинцы в Бельском уезде Смоленской губернии, которое переходило по наследству его потомкам.
В биографии нашей героини есть белые пятна. Например, неизвестен год её рождения, так как метрическое свидетельство не найдено, есть только выписка из него, хранящаяся среди документов о дворянском происхождении Варпаховских. В ней значится, что 25 января 1838 года у генерал-майора пехотной дивизии Петра Евдокимовича Варпаховского и жены его Каролины Ивановны родилась дочь Юлия. В исторической литературе можно встретить и указание на 1841 год. Возможно, он заимствован из письма И.С. Тургенева к Юлии Вревской от 25 декабря 1874 года, в котором писатель сравнивал их возраст: «Если Вам 33 года – мне целых 55».
Юность Юлии прошла в Ставрополе. Окружавшая её военная жизнь наложила отпечаток на характер и интересы девушки. Её увлекали рассказы о военных событиях, волновали страдания раненых, восхищал героизм русских солдат и офицеров. Знакомые подмечали бескрайнюю доброту и приветливость, серьёзность и деловитость юной особы, обладающей прелестной внешностью и женственной грацией.
Обаятельность Юлии Петровны привлекла внимание боевого генерала, одного из покорителей Кавказа, барона Ипполита Александровича Вревского, который был на двадцать четыре года старше. Он был человеком большого мужества, трижды награждённый золотым оружием с алмазами и надписью «За храбрость». Он выбирал, как о нём говорили, «самые почётные позиции по опасности» и, по словам М. Д. Скобелева, «один стоил четырёх конных дивизий».
В конце 1855 года генерал Вревский писал брату Борису в село Голубево Псковской губернии: «Я тебя ещё не известил о моём очень скором браке с Юлией Варпаховской… Жюли будет 18 лет; она блондинка, выше среднего роста, со свежим цветом лица, блестящими умными глазами; добра – бесконечно. Ты можешь подумать, что описание это вызвано моим влюблённым состоянием, но успокойся, это голос всеобщего мнения».
В начале 1856 года Юлия стала баронессой Вревской. Вскоре муж получил должность начальника Кавказской гренадерской дивизии, был произведён в генерал-лейтенанты и назначен командующим войсками Лезгинской кордонной линии. Молодожёны переехали во Владикавказ, а вместе с ними мать Юлии, старшая сестра Наталья и компаньонка-англичанка.
Как могла, Юлия наполняла дом жизнерадостностью, сердечностью, теплом и нежностью, но сделать это было непросто, ведь в нём постоянно толпились сослуживцы мужа и деловые люди. Кроме того, у генерала было трое «незаконных» детей, рождённых черкешенкой, к этому времени уже умершей. Павел, Николай и Мария носили не фамилию отца, а фамилию Терские. Юлия, зная особенности службы русских офицеров на Кавказе, не осуждала мужа, а его детей окружила заботой и вниманием. Но счастье большой и дружной семьи оказалось недолгим.
Ипполит Александрович Вревский трижды водил войска вглубь Дагестана, разорил десятки аулов, взял несколько каменных укреплений с орудиями, но 20 августа 1858 года был сражён ружейной пулей. Тяжело раненого генерала перевезли в город Телави, где через 10 дней на уроках у своей жены он скончался.
Блистательная великосветская дама
После смерти мужа Юлия Петровна некоторое время жила в Тифлисе, а в 1860 году перебралась с матерью в Санкт-Петербург. В столице ей, как вдове прославленного генерала, был оказан радушный приём. Юлия была назначена фрейлиной ко двору императрицы Марии Александровны. Своё новое положение Юлия Петровна использовала для того, чтобы добиться для детей Вревского права носить фамилию отца, получить образование, достойное баронов, и унаследовать земли, которыми был награждён генерал.
В высшем обществе Санкт-Петербурга баронесса Вревская была одной из самых блистательных дам. В отличие от многих, она не злословила и не интриговала, не позволяла в своём присутствии сплетничать. Мужчины в неё влюблялись, женщины ей завидовали. На светских раутах она всегда была окружена толпой поклонников, восхищавшихся её молодостью, красотой и остроумием. Среди знакомых Юлии Петровны были выдающиеся литераторы, художники и музыканты, в том числе Д. В. Григорович, гр. В. А. Соллогуб, Я. П. Полонский, В. В. Верещагин, И. К. Айвазовский.
Но Петербургская жизнь ей быстро наскучила. Баронесса подолгу оставалась в своём имении Мишково в Орловской губернии, сопровождала императрицу Марию Александровну в поездках в Венецию, Александрию, Палестину, Сирию, Германию, Швейцарию, Францию.
В Париже у Юлии Петровны завязались дружеские отношения с Виктором Гюго и Иваном Тургеневым. В их обществе она чувствовала себя избалованным ребёнком, вокруг которого беспрестанно суетились добрые, заботливые, ласковые покровители. До наших дней дошли 50 писем Тургенева к Вревской, одновременно шутливых и лиричных, похожих на «тургеневскую повесть в письмах». В 1874-1877 годах они встречались в Мишкино, в Петербурге, во Франции. Тургенев относился к Юлии нежнее, чем к другу. Она же писала, что их разделяет ров, перепрыгивать через который не стоит.
Сестра милосердия
В ту пору русское общество широко обсуждало «славянский вопрос». Апрельское восстание 1876 года в Болгарии и начавшаяся за ним война породили жесточайшие османские репрессии против славянского населения на Балканах. С июня по всей России стали формироваться отряды добровольцев на защиту «братушек».
Среди неравнодушных к чужой беде оказалась и Юлия Вревская. Баронесса продала своё орловское имение и на вырученные деньги снарядила санитарный отряд из 22 человек - сестёр милосердия и врачей.
Узнав о её решении ехать на фронт, Тургенев написал из Парижа: «Моё самое искреннее сочувствие будет сопровождать Вас в Вашем тяжелом странствовании. Желаю от всей души, чтобы взятый Вами на себя подвиг не оказался непосильным».
19 июня 1877 г. её отряд прибыл в румынский город Яссы. Через два дня из Болгарии потянулись потоки раненых и больных. Вревская жила в лачуге, рано вставала, одевала длинные сапоги и три километра по грязи шла в госпиталь. Там до семи часов вечера кормила, перевязывала и читала больным. Вернувшись домой, снопом падала на кровать и засыпала. И так изо дня в день. Но, несмотря на большие лишения, она считала, что занимается делом, которое ей по сердцу.
После четырёх месяцев изнуряющей работы сестрам милосердия полагался двухмесячный отпуск. Но Юлия Петровна не уехала на родину, а решила провести отпуск в Болгарии, где в прифронтовых госпиталях не хватало сестёр и сотни раненых сутками ожидали своей очереди, чтобы получить медицинскую помощь. Присоединившись к санитарному фургону, Вревская добралась до села Бяла, которое находилось поблизости от линии фронта. Над госпиталем висела угроза нападения.
Юлию Петровну, великолепно справляющуюся с перевязками, назначили ассистентом при ампутациях. Кроме того, она приняла участие в сражении у Мечки, вынося под градом пуль из боя раненых и оказывая им первую помощь.
В ноябре 1877 года Юлия Вревская писала Тургеневу: «Родной и дорогой мой Иван Сергеевич. Наконец-то, кажется, буйная моя головушка нашла себе пристанище, я в Болгарии в передовом отряде сестер... Я живу тут в болгарской хижине, но самостоятельно. Пол у меня земляной, и потолок на четверть выше моей головы... всякая роскошь тут далека, питаюсь консервами и чаем, сплю на носилках раненого и на сене. Всякое утро мне приходится ходить за три версты в 48-й госпиталь... На 400 человек нас пять сестер, раненые все тяжелые. Бывают частые операции, на которых я тоже присутствую... возвращаемся домой в 7 часов в телеге Красного Креста...
Я получила на днях позволение быть на перевязочном пункте; если будет дело, - это моя мечта, и я буду очень счастлива, если мне это удастся... Я часто не сплю ночи напролет, прислушиваюсь к шуму на улице, и поджидаю турок... Иду ужинать, прощайте, дорогой Иван Сергеевич, и как Вы можете прожить всю жизнь на одном месте? Во всяком случае, дай Вам бог спокойствия и счастья. Преданная Ваша сестра Юлия».
Условия в Бяле были ужасными. Раненые и персонал размещались в кибитках и сырых мазанках. Силы Вревской были не беспредельны. Когда раненых начал валить сыпной тиф, слабый организм Юлии Петровны не выдержал. Четыре дня, чувствуя, что заболела, она оставалась на ногах и отказывалась лечиться. Болезнь прогрессировала, женщина впала в беспамятство. 5 февраля 1878 года, не приходя в сознание, Юлия Петровна умерла.
Раненые сами ухаживали за своей отзывчивой и нежной «сестрёнкой», сами выкопали могилу в промерзшей земле. Они же несли её гроб. Вревскую опустили в землю около православного храма в Бяле. Смерть Юлии Петровны произвела на всех тяжелое впечатление, воины рыдали, не стесняясь слёз.
Иван Сергеевич Тургенев посвятил Юлии Вревской стихотворение в прозе:
На грязи, на вонючей сырой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный военный гошпиталь, в разоренной болгарской деревушке — с лишком две недели умирала она от тифа. Она была в беспамятстве — и ни один врач даже не взглянул на нее; больные солдаты, за которыми она ухаживала, пока еще могла держаться на ногах, поочередно поднимались с своих зараженных логовищ, чтобы поднести к ее запекшимся губам несколько капель воды в черепке разбитого горшка. Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы ей завидовали, мужчины за ней волочились… два-три человека тайно и глубоко любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез. Нежное кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждающимся в помощи… она не ведала другого счастия… не ведала — и не изведала. Всякое другое счастье прошло мимо. Но она с этим давно помирилась — и вся, пылая огнем неугасимой веры, отдалась на служение ближним. Какие заветные клады схоронила она там, в глубине души, в самом ее тайнике, никто не знал никогда — а теперь, конечно, не узнает. Да и к чему? Жертва принесена… дело сделано. Но горестно думать, что никто не сказал спасибо даже ее трупу — хоть она сама и стыдилась и чуждалась всякого спасибо. Пусть же не оскорбится ее милая тень этим поздним цветком, который я осмеливаюсь возложить на ее могилу!
И. Тургенев "Памяти Ю. П.Вревской", 1878.
Снимите о ней кино, пожалуйста
В 1977 году был снят советско-болгарский художественный фильм «Юлия Вревская». Главную роль исполнила Людмила Савельева. Были задействованы такие советские актёры, как Анатолий Солоницын, Юрий Яковлев, Владислав Дворжецкий, Регимантас Адомайтис. Начинается повествование с венчания и смерти мужа. Игра актёров достойна похвалы, но подвело низкое качество съёмки, из-за чего фильм не смотрится. Этих бы актёров да современными техническими возможностями заснять!
Обращу внимание, что в судьбе Юлии Вревской есть ещё одна линия, достойная воплощения на киноэкране. Сохранилось письмо, которое написал Александр Александрович Пушкин, сын поэта, в 1878 году своим знакомым, дворянам Раменским из Старицкого уезда, в котором упомянул нашу героиню. Вот строки из этого письма:
«…Ваш брат погиб как герой при штурме селения Арметли, где и похоронен в братской могиле у самого селения. Незадолго до этого за храбрость и отвагу был высочайше награжден. Смерть его настигла 20 ноября 1877 года, на его могилу приезжала наша героиня…Юлия Вревская, друг Вашего Александра и Ваша землячка, которую я знал по Петербургу, и был приятно удивлен, что Ваш брат Александр и Юлия Вревская находились в гражданском браке. Вскоре и эта героическая женщина погибла на полях Болгарии. Примите от меня и нашей семьи искреннее соболезнование... С глубоким уважением Александр Пушкин».
Александр Раменский, дворянин, учитель Поливановской гимназии в Москве, доброволец и герой русско-турецкой войны, гражданский муж баронессы Вревской, погибший в ноябре 1877 года при штурме селения Арметли в 70 км от Бялы… Выходит, что у нашей героини был дополнительный стимул стремиться на фронт, а после гибели Александра Раменского пожертвовать и своей жизнью.
Кавказ, Петербург, Париж, Александр Второй, Гюго, Тургенев, любовь, война, смерть… И маленькая, хрупкая, сильная духом, красивая женщина, баронесса Юлия Вревская.
Снимите о ней кино, пожалуйста.
Благодарю за прочтение. Делитесь своим мнением в комментариях. Подписывайтесь. Татьяна.
