Начало:
Предыдущая:
А дальше совсем странное, в понимании Ивана конечно, началось.
Ведьмы обошли озеро кругом, что-то говоря друг другу, и как-то притаптывая песок по-особому. Жар-Птица, которая из корзинки своей выбралась и встала рядом с Марьей, внимательно наблюдая за ведьмами. Сама поверить не могла в то, что помогут им наконец, вернут человеческий облик и жизнь нормальную! Хотя, конечно, рано ещё было делить шкуру неубитого медведя – ведьмы только начинали свой ритуал.
Матвеевна продолжала попутно ещё в чём-то сестру убеждать, а та морщилась, и лицо её то злобно искажалось, то перекашивалась от жалости. Видно было – что-то в ней борется и сражается, и всё никак не может договориться. Но, видать, жалость побеждает, раз у сестры руку не выдирает, да помогает ей ко всему подготовиться.
Вернувшись, сложили они костерок из тонких веточек, подожгли его, да какой-то травы в него набросали.
Костерок сразу зачадил, задымил сильно, а ведьмы наказали Жар-Птице в дыму «искупаться», да так, чтобы каждое перышко пропиталось дымом этим, тоже самое Марье сделать следовало.
Жар-Птица, немного потоптавшись, нырнула в дым, крылья раскрыв, да хвост распустив. Снова начал слетать с неё пепел, оперение её начало сверкать золотом да златом и стоило ей хоть шаг сделать, как вокруг искры рассыпались. Долго птица «купалась» в дыму, а потом ведьмы на неё рявкнули, чтобы она в озеро поглядела, и сопровождали они всё это какими-то речами на языке, что Ивану незнаком был совершенно. Да и видно ему было плохо – всё заволокло этим дымом, который глаза нещадно щипал, Ивану даже пришлось их протереть.
А когда он голову вновь поднял, да взглянул в ту сторону, где птица стояла, то сначала не понял.
Стояла на том месте какая-то женщина. Золото волос до самой земли рассыпались, и в золоте этом виднелись серебристые, седые пряди. Была она в платье наряжена, золотой нитью по краю вышитым. Стояла женщина, склонившись над водой, и создавалось ощущение, что сейчас она в воду упадёт. Но качнулась она назад, словно испугалась своего отражения, да медленно распрямилась. Ведьмы, которые устало друг к другу плечами привалились, заулыбались, довольно головами закачали.
- Давай, отойди, дочери твоей очередь теперь.
Женщина послушно в сторону отошла, с недоумением руки свои ощупывая, за одежду себя дёргая, волосы пальцами перебирая – словно поверить не могла в то, что наконец она вернулась в человеческий облик!
Марья, которая едва сдерживалась, чтобы к матери не броситься, ведьм ослушаться не осмелилась. Послушно в дыму «искупалась», да в озеро поглядела, вот только внешне она никак не изменилась, разве что волосы засеребрились у неё.
А потом мать и дочь обнялись, стискивая друг друга в объятиях и тихо расплакались.
Две сгорбленные ведьмы засыпали песком костерок, и не дали родным людям пообщаться толком:
- Уходить отсюда пора, не до радостей. Долго нам тут находиться нельзя, иначе приберёт озеро всех. Так что следуйте за нами.
Глянул Иван на ведьм и поразился – сгорбились обе, будто враз на пару десятков лет постарели!
Потопали по тропинке ведьмы первыми, Жар-Птица и Марья за ними, а потом уже и Иван шёл. Перед тем как свернуть за остальными в лесную чащу, не выдержал он – оглянулся на озеро. Действительно, словно в зеркало – всё в нём отражается! Интересно, а что было бы, если бы Иван в него поглядел? Мысль эта оказалась очень соблазнительной, но Иван сумел сдержать свой порыв – тряхнул головой, да отвернулся и пошёл следом за остальными, стараясь их из виду не потерять. А то ведь и потеряться в этой чаще лесной можно, будет здесь плутать, пока ноги все не сотрёт.
А внутри него такое облегчение было от того, что всё у них получилось! И ведьмы не сплоховали – помогли, и мать с дочерью идут, за руки крепко держаться, всё никак расстаться не могут. И Марья голову подняла, волосы с лица откинула – симпатичная девушка! И очень похожа на мать свою. Интересно, как они дальше жить собираются?
Ведьмы вывели их из леса и исчезли, даже не попрощавшись. Иван подумал о том, что быть может помогло им это обеим очиститься от грехов, о которых сёстры ранее спорили. Но, наверное, это уже совсем другая история, и Ивана это не касается.
Сам же он проводил мать и дочь к их домику, ни о чём не спрашивая – уж своим умом смогут прожить, обе они сильные характером, раз столько всего выдержали! Но всё равно сказал им – чтобы коль какая потребность будет, пусть к нему и обращаются – поможет чем сможет.
Горячо его две женщины благодарили, но он только руками на них махал – ну какие благодарности? Помог, чем смог, и всё тут! Зачем попусту воздух сотрясать! Марья смотрела на Ивана грустными глазами, а он старался этого взгляда не замечать – ну куда им? Она царевна, а он пахарь обыкновенный. Вон, даже к купеческой дочке не посватался. А потом Дарья – мать Марьи – сказала, что уедут они обратно, кое-что у них припрятано, смогут прожить.
Так Иван и проводил Дарью и Марью, и непонятная тоска сжимала ему сердце, когда он их провожал.
Смогут ли они вдвоём там устроится? Как отнесутся в большом граде к возвращению царицы?
Но и оторваться от родной земли и поехать с ними Иван тоже не мог. Да и в качестве кого он туда поехать? Помог и помог, ладно. Хотя взгляд царевны его прямо преследовал, но он старался не думать о том, что могла Марья его полюбить на самом деле. Может просто глянулся, из-за того, что женихов иных не было, а тут он помогает, вот и…
Потекла, побежала жизнь дальше – дел во дворе хватало. Да и свадьбу купеческой дочки вскоре всей деревней отмечали, от души там Иван погулял, хотя и не злоупотреблял ничем крепче кваса. Отцовский пример ярко у него перед глазами стоял, да и мучится на следующий день совсем не хотелось больной головой. Слава на собственной свадьбе была восхитительно хороша, и многие жениху её завидовали, вот только особо счастливой невеста не выглядела. А вот жених лучился самодовольством – вот такой он удалец!
Иван же искренне за молодых порадовался – а вот дальше уже не его дело! Славе нечего было нос воротить и всякие условия придумывать. Вот самого хитрого и заполучила, в итоге, а там уж дальше пусть сама своей, теперь уже семьёй, и занимается.
Отгуляли шумную, с размахом, свадьбу, и потом уже всё вернулось в привычную колею – Иван работал с отцом, да от материнских попыток посвататься к соседским дочкам пресекал. Отец мать тоже пытался урезонить – ну видно было, что тоскует парень, время ему нужно! Мать то понятно – за сына переживает, но и насильно женить его совсем не дело!
Наверное, так бы мать и продавила сына, вот только один случай всё изменил.
Продолжение:
