Здравствуйте!
9-й мехкорпус.
Командовал соединением легендарный Константин Константинович Рокоссовский. На том момент генерал-майор. Столь низкое звание для героя гражданской войны, и большого командира в межвоенный период объясняется тем, что Рокоссовский находился под арестом примерно 2,5 года в конце 30-х годов (пропустил пик карьерного роста – Халхин-Гол, Хасан, финская война, где отметились многие командиры).
9-й механизированный корпус включал в себя: две танковые (20-я и 35-я), моторизованную (131-я), мотоциклетный полк (32-й), мотоинженерный батальон (2-й отдельный), авиаэскадрилью (109-я отдельная). Пару слов о командном составе: начальником штаба корпуса был генерал-майор Маслов; 20-й ТД командовал легендарный в будущем Михаил Ефимович Катуков (на тот момент полковник); 35-й ТД командовал полковник Новиков; 131-й МД командовал полковник Калинин.
На 22 июня 1941 года корпус еще не был полностью сформирован. Всего в соединении было: 300 танков – все легкие Т-26 и БТ, важно, что в дивизии Катукова имелось всего 36 танков. В 35-й ТД были исключительно Т-26 (142 машины). Имелось 1 027 автомобилей, 114 тракторов.
Об артиллерии стоит сказать отдельно. Еще до войны генерал Рокоссовский проявил свой командирский талант. Большинство артиллерии соединений Киевского Особого военного круга находилось в учебных лагерях. Константин Константинович отправку артиллерии на учения откладывал под различными предлогами целые две недели. Артиллерия осталась в корпусе на 22 июня 1941 года, что сыграло огромную роль в начале войны. Имелось 78 гаубицы (122 и 152 мм), 162 миномета (50 и 82 мм).
Управление корпуса и 131-я моторизованная дивизия находились в Новгород-Волынске; 20-я танковая дивизия в Шепетовке, при этом мотострелковый и гаубичный полки в Славуте; 35-я ТД в районе Молодьково.
В 3:55 минут 22 июня 1941 года на квартиру Рокоссовскому принесли телефонограмму его непосредственного командира командующего 5-й армии генерал-майора Потапова с предписанием вскрыть особый оперативный пакет (известны как «красные пакеты»). Отмечу, что вскрывать пакеты можно было только по личному указанию наркома обороны, но связи у Рокоссовского и Потапова, ни с Москвой, ни с Киевом не было (диверсанты и местные украинские националисты постарались).
Рокоссовский вскрыл пакет на свой страх и риск. Соединению предписывалось выступить в направление Луцк – Ровно. Важно, что у автомобилей корпуса имелась всего одна заправка горючим, а оба мотострелковых полка танковых дивизий и вовсе не имели автомобилей (закрепленных за корпусом). Генерал Рокоссовский вновь своим волевым решением вскрывать стратегические склады в Шепетовке. Позже в «Солдатском долге» маршал напишет:
22 июня 1941 года я написал больше расписок, чем за всю свою предыдущую и последующую жизнь.
На тот момент полковник и начальник оперативного отдела штаба фронта Баграмян вспоминал:
Решительный и инициативный командир корпуса в первый же день войны на свои страх и риск забрал из окружного резерва в Шепетовке все машины, посадил на них пехоту и комбинированным маршем двинул впереди корпуса.
В итоге уже в 14:00 22 июня 9-й механизированный корпус выдвинулся из мест дислокации и уже утром 23 июня находился на дневке в лесах восточнее Славуты и западнее Корца, готовясь вечером продолжить марш на Луцк. При этом 131-я моторизованная дивизия после форсированного марша на автомобилях уже находилась в районе Ровно.
В течение 24-25 июня 1941 года 131-я моторизованная дивизия полковника Калинина была переброшена под Луцк, где была вынуждена закрывать брешь. 26 июня дивизия с огромным трудом сдерживала атаку 14-й танковой дивизии Вермахта.
9-й и 19-й мехкорпуса нацеливались на Дубно с задачей совместно с 36-м стрелковым корпусом генерал-майора Сысоева уничтожить противника в районе Млынова, Дубно. 26 июня 1941 года 13-я танковая дивизия Вермахта переправилась через реку Иква и выдвинулась в направлении Мошков, Ровно. Южнее наступала 11-я танковая дивизия противника. Вслед за гитлеровскими танкистами шли 111-я и 299-я пехотные дивизии Вермахта. На подходе к Дубно находилась еще 75-я пехотная дивизия генерала Хаммера, в нескольких километрах еще и 16-я танковая дивизия Вермахта.
Навстречу этим превосходящим силам с северо-востока шел 9-й мехкорпус генерала Рокоссовского, а с востока 19-й мехкорпус генерала Карпезо (который вступил в бой 25 июня). Корпус Карпезо нес тяжелейшие потери. 27 июня 1941 года 9-й мехкорпус перешел в наступление. 35-я танковая дивизия полковника Новикова двигалась в направлении Ставок, Покушув, Млынов, где и вошли в соприкосновение с противником.
20-я танковая дивизия полковника Катукова двигалась левее 35-й ТД в общем направлении Олыка, Млынов. В 3 часа 27 июня 1941 года вступили в бой с 13-й танковой и 299-й пехотной дивизиями Вермахта. В 7 часов утра перешли в наступление на Петушков. В течении дня обе танковые дивизии вели ожесточенные бои. В конце светового дня, гитлеровцы начали обходить дивизию Катукова (напомню, соединение имело всего 36 легких танков). Генерал Рокоссовский приказал с наступлением темноты отвести танковые дивизии в лес в районе Клеваня и там закрепиться.
Действия корпуса генерала Рокоссовского заставили гитлеровское командование развернуть 299-ю пехотную и большую часть 13-й танковой дивизий на север, что сильно улучшило положение 19-го мехкорпуса, который с тяжелыми боями отходил к Ровно. В этот же вечер 27 июня поступил абсурдный приказ штаба фронта на продолжение наступления. Оба корпуса были не в состоянии это сделать.
Весь день 28 июня 1941 года 9-й мехкорпус сдерживал наступление 14-й танковой и 25-й моторизованной (только подошедшей) дивизий Вермахта. Сильно помогла артиллерия, работавшая очень успешно. Как писал в «Солдатском долге» Рокоссовский:
Было радостно и приятно видеть как здорово наши артиллеристы жгут вражеские танки.
К 29 июня 1941 года 20-я и 35-я танковые дивизии оборонялись на рубеже Олыка – Клевань, отражая атаки превосходящих сил противника с юга. Ни о каком наступлении не могло быть и речи. В распоряжении генерала Рокоссовского оставалось всего 32 танка, но и 55 орудий (что очень много). 131-я моторизованная дивизия во взаимодействии с 22-м мехкорпусом генерал-майора Тамручи (предыдущий командир генерал Кондрусев погиб 24 июня) вела бой в районе Синтаровка, Клепачев, Копче.
Генералу Рокоссовскому была поставлена задача – без 131-й МД совместно с 22-м мехкорпусом нанести удар на Зарецк и уничтожить находящегося там противника, при обеспечивая себя со стороны Дубно, не допустить отход гитлеровцев на Запад. 131-я МД была отправлена в резерв.
К 15 часам 1 июля 5-я армия и 9-й мехкорпус в частности закончили подготовку к переходу в наступление и в этот момент был получен новый приказ штаба фронта – прочно закрепиться на рубеже Новоград-Волынского укрепрайона. Соединение генерала Рокоссовского по приказу генерала Потапова (командующий 5-й армией) должно было оборонять район Клевань. Грабов, Оржев. Однако в ночь на 1 июля 1941 года корпус был атакован 14-й танковой дивизией Вермахта и отбив атаку, сам перешел в контрнаступление.
В ночь на 2 июля 1941 года 35-я танковая дивизия полковника Новикова по приказу командира корпуса отошла в исходное положение. 20-я дивизия продвинулась на 10 километров. При этом полковник Катуков (командир дивизии) заявил об уничтожении до 1 тысячи солдат и офицеров противника, 10 танков, 2 артиллерийских батарей. При этом сами потеряли 198 человек убитыми и раненными (напомню, изначально в дивизии Катукова было всего 36 танков).
Германский генштаб был сильно обеспокоен ситуацией и выдвинул в район Дубно дополнительные силы. В период со 2 по 5 июля 1941 года войска 5-й армии отходили на рубеж реки Случь, разрушая за собой переправы и устраивая завалы на дорогах. 9-й и 19-й (генерал Фекленко) вели кровопролитные сдерживающие бои против ударной группировки противника, тем самым срывая планы немцев прорыва к Киеву.
Корпус генерала Рокоссовского был скован боями до 4 июля 1941 года в районе Цумань – Александрия, отражая атаки 25-й моторизованной, 99-й, 298-й пехотных дивизий и частей СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Только в ночь на 5 июля 9-й механизированный корпус оторвался от противника и отошел за реку Случь.
Генерал Рокоссовский получил новый приказ штаба Юго-Западного фронта к исходу 7 июля 1941 года сосредоточиться в районе Погореловка – Визенталь. К сожалению, к исходу 8 июля фронт Новоград-Волынский укрепрайона был прерван и 3-й моторизованный корпус Вермахта пошел на Житомир, 48-й корпус захватил Бердичев. 9-й мехкорпус совместно с 22-м механизированным и 31-м стрелковым по приказу командующего фронтом генерал-полковника Кирпоноса атаковали противника в районе Барбаровки, Каменного брода, Улашиновки.
К 9 июля 1941 года в корпусе генерала Рокоссовского оставалось менее 10 тысяч человек, 34 танка, а вот с артиллерией ситуация была лучше: 42 гаубицы и более 70 минометов (50 и 82 мм). Наступление развивалось с переменным успехом, в 9-м, 19-м, 22-м мехкорпусах имелось в общей сложности 130 танков, за 10-14 июля удалось продвинуться на 15-20 километров. 9-й мехкорпус отбросил 44-ю и 95-ю пехотные дивизии Вермахта и был остановлен на рубеже Барбаровка – Генриховка. К 15 июля осталось 32 танка (из них 25 Т-26).
11 июля 1941 года генерал-майор Рокоссовский был назначен командующим 4-й армией, в должность командира корпуса вступил начальник штаба генерал-майор Маслов Алексей Гаврилович.
На позициях удержаться не удалось, как и всей 5-й армии. Немцы подтянули резервы, и после авиационного и артиллерийского ударов перешли в мощное наступление. Корпус генерала Малова командарм Потапов отвел себе в резерв. Только 2 августа 1941 года 9-й мехкорпус нанес контрудар на Малин. Наступление противника удалось задержать. Утром 5 августа немцы возобновили наступление и потеснили наши ослабленные войска на 7-8 километров. Войска генерала Маслова совместно с 22-м мехкорпусом вновь нанесли контрудар, но были остановлены 98-й, 113-й, 262-й и 298-й пехотными дивизиями Вермахта. Наступление гитлеровцев удалось задержать.
С 9 по 14 августа 1941 года войска 5-й армии улучшали свои позиции в инженерном плане и усовершенствовали систему огня. 9-й мехкорпус при этом постоянно тревожил противника контрударами. Не неся больших потерь, корпус причинял большой вред немцам вплоть до 20 августа. К этому моменту в 20-й и 35-й танковых дивизиях корпуса оставалось по 2 200 – 2 300 человек (напомню, 131-я моторизованная дивизия корпуса была изъята еще в июне), по 12-14 орудий, 25-30 пулеметов. Танков в корпусе уже не осталось.
К полуночи 22 августа 1941 года 9-й мехкорпус переправился через реку Припять и уже к утру 24 августа (пройдя рубеж Днепра), сосредоточился севернее Чернигова (передвигались автотранспортом). В боях в дальнейшем корпус принимал участие только своей артиллерией. В сентябре соединение было расформировано.
9-й механизированный корпус сражался храбро и умело. Напомню, в корпусе было всего 300 танков, но использовали их очень умело. Уже тогда полковник Катуков показал свой талант танкового командира (в его дивизии было всего 36 легких танков). Главное – сохранили свою артиллерию, именно ей наносили свои главные удары по врагу. За приграничные бои Рокоссовский получил звание генерал-лейтенанта и орден Красного Знамени, а это показатель для того тяжелейшего времени.
10-й мехкорпус.
Командовал соединением генерал-майор танковых войск Лазарев. Иван Гаврилович в гражданскую командовал артиллерийской батарей, награжден серебряными часами. В межвоенное время окончил академию имени Фрунзе, работал преподавателем, далее служил в механизированных войсках. С 1940 года командует механизированными корпусами, сначала 1-м, а с 11 марта 1941 года 10-м. Соединение дислоцировалось в Ленинградском военном округе.
Корпус генерала Лазарева состоял из: двух танковых (21-й и 24-й), моторизованной (198-й) дивизий, мотоциклетный полк (7-й), корпусная авиационная эскадрилья (110-я). 21-й танковой дивизией командовал полковник Бунин; 24-й ТД полковник Чесноков (заместителем был полковник Родин, который и формировал соединение – на это прошу обратить внимание, так как созданная группа «полковника Родина» в будущем здорово будет бить врага, сам Родин впоследствии будет командовать танковой армией); 198-й моторизованной дивизией – генерал-майор Крюков; 7-м мотоциклетным полком – майор Лейциигер.
Великая Отечественная война застала 10-й механизированный корпус в стадии формирования. В 21-й танковой дивизии было всего 177 танков Т-26, 38 огнеметных ХТ и 41 бронеавтомобиль. В 24-й танковой дивизии было 276 танков БТ (БТ-5 и БТ-7), 3 Т-26, 1 Т-28 (командирский) и 45 бронеавтомобилей. В 198-й МД ситуация была катастрофической, в соединении генерала Крюкова было (внимание) – 18 танков БТ.
Корпус фактически находился в окрестностях Ленинграда. С началом войны соединение вошло в состав Северного фронта (генерал-лейтенант Попов), непосредственно в 23-ю армию генерал-лейтенанта Пшенникова. С 1 июля 1941 года 10-й МК был в составе 8-й армии генерал-лейтенанта Иванова (Северо-Западный фронт генерала Собенникова).
Генерал Лазарев поднял корпус по тревоге в 6:20 минут 22 июня 1941 года. Весь день в соединении шла подготовка к выдвижению в соответствии с планом прикрытия государственной границы. Утром 23 июня 1941 года 10-й МК маршем выдвинулся к границе с Финляндией. Важно, что в местах постоянной дислокации было оставлено большое количество неисправной техники. Например, 24-й танковая дивизия в Пушкине оставила 22 танка. Следовали на Выборг (примерно 160 километров), на марше оставили еще 55.
Далее было еще интереснее. Генерал-лейтенант Пшенников, получив в свое распоряжение целый механизированный корпус, по «старой доброй» традиции начал растаскивать его на части. 10 танков он взял себе для охраны штаба, 49 машин с обеспечением автотранспортом он отправил на усиление стрелковой дивизии. Финны атаковали на стыке 7-й и 23-й армий. Наши 142-я и 168-я стрелковые дивизии с боями отходили. 1 июля 1941 года было принято решение нанести контрудар 10-м механизированным и 19-м стрелковым корпусами по флангу финской группировки.
Атака была организована отвратительно. Артиллерия поддерживала наступление только в течение 15 минут, 115-я стрелковая дивизия в наступление и вовсе не пошла. Однако разведывательный батальон капитана Жидкова из 21-й ТД сбил финские заслоны и подошел к Иматре. Следом пошла и вся 21-я танковая дивизия. В этот момент на командный пункт прибыл генерал-майор Лавринович из штаба армии и изъял из соединения 41-й танковый полк майора Глазьева и отправил его в Элиссиваара.
Ослабленной 21-й танковой дивизии и 115-й стрелковой дивизии (генерал-майор Коньков) предстояло брать хорошо укрепленный финнами район. В полдень 3 июля 1941 года все четыре артдивизиона 115-й СД начали артподготовку по финским позициям. В 14 часов 21-я ТД полковника Бунина (без одного танкового полка) пошла в атаку и пересекла советско-финскую границу. За три часа удалось продвинуться всего на 2 километра. Командир корпуса Лазарев приказал прекратить наступление и закрепиться на достигнутом рубеже.
Ночью из-за неразберихи произошла перестрелка между своими частями, погибло 160 человек от минометного огня. Финны, позволив втянуться нашим войскам, нанесли фланговый удар. Командир 21-й ТД попросил разрешения на отход для предотвращения потерь, которое не получил. Утром 4 июля 1941 года в бой вступили 24-я танковая и 198-я моторизованная дивизии корпуса.
4 июля 1941 года генерал армии Жуков (начальник Генерального штаба РККА) приказал вывести 10-й мехкорпус в резерв и к исходу 6 июля соединению генерала Лазарева сосредоточиться в районе Красногвардейска (ныне Гатчина) в готовности действовать против гитлеровской группы «Север». Вывести корпус целиком не удалось, так как значительные силы были втянуты в бои с финскими войсками, а заменить их было не кем. В составе 23-й армии была оставлена 198-я стрелковая дивизия. Из танковых дивизий были изъяты (внимание) 4 танковых батальона (156 танков).
О том, как 10-й механизированный корпус действовал на Лужском рубеже, мы поговорим следующей публикации цикла. Подводя же итог вышесказанному, скажу, что применение 10-го МК в начале войны иначе как бардаком я не назову. Соединение растащили на части, хотя и так корпус особой мощью не отличался. Забег к финской границе был нужен для чего? Чтобы втянувшись в бой вернуться обратно? Танки в основном были потеряны на марше, а не в бою.
Напомню, что генерал Лазарев лишился своей моторизованной дивизии, а из двух его танковых дивизий (21-й и 24-й) было изъято аж 4 танковых батальона (не говоря уже о танках, оставленных на марше). 9 июля 1941 года 10-й мехкорпус сосредоточился севернее Луги. Все боеспособные танки соединения были сведены в два танковых полка 42-й и 49-й. К этому моменту немцы уже заняли Псков – была создана реальная угроза захвата Ленинграда. 21-я танковая дивизия полковника Бунина (42-й танковый полк полковника Заводова, 21-й мотострелковый, 21-й артиллерийский полки) по приказу вышла из Луги, и, пройдя 42 километра на юг, получила приказ штаба фронта вернуться на исходный рубеж (бардак продолжался).
10 июля 1941 года 41-й моторизованный корпус генерала Рейнгардта вышел к Плюссе (недалеко от Луги). 24-я танковая дивизия полковника Чеснокова отразила все атаки гитлеровцев. 1-я, 6-я танковые, 36-я моторизованная дивизии успеха на этом участке не имели. Утром 11 июля генерал Лазарев прибыл в штаб 177-й стрелковой дивизии полковника Мамошина для установления взаимодействия (иной связи не было). В это время 24-я ТД (98 танков БТ) готовила контрудар. В этот день погиб командир 42-го танкового полка полковник Заводов.
Вечером 12 июля 1941 года была сформирована маневренная группа 10-го мехкорпуса для действий в направлении Пскова. Группа состояла из: танкового батальона (2-й батальон 49-го тп – 32 танка), батальон мотопехоты (1-й батальон 24-го мотострелкового полка), артбатарея (четыре 122-мм орудия), три зенитных орудия. Группа должна была выбить противника из Плюсса, однако удалось только сковать противника боем.
14 июля 1941 года заместитель командира 24-й танковой дивизии полковник Родин (в будущем будет командовать танковой армией) прибыл на КП 177-й СД. Полковник Родин возглавил боевую группу, о которой писал чуть выше, также ему был подчинен 3-й мотострелковый и 483-й стрелковый полки. Группа Родина восстановила оборону по реке Плюсса и далее пошла в наступление в районе Шереги (где была остановлена). Было потеряно 5 танков. Наши же воины уничтожили батарею противника, до батальона пехоты. По приказу полковника Родина его группа перешла к обороне (связи с комдивом Чесноковым и комкором Лазаревым у него не было).
На следующий день гитлеровцы нанесли мощный удар, после чего 3-й мотострелковый и 483-й стрелковый полки были вынуждены отойти на рубеж Лямцево – Крошево. В течение дня группа Родина 4 раза контратаковала гитлеровцев, выбив их из Городища. За два дня боев было потеряно 24 человека убитыми, 17 танков БТ и 2 бронеавтомобиля. Весь день 16 июля 1941 года группа Родина прочно удерживала свой участок обороны. Только к вечеру следующего дня из-за воздействия вражеской артиллерии и авиации маневренная группа была вынуждена отступить севернее населенного пункта Бор.
19 июля 1941 года генерал-майор Лазарев выслал еще одну подвижную группу в район Сара Гора с задачей уничтожить прорвавшегося противника. Группой командовал командир 24-й ТД полковник Чесноков (танковый батальон, артбатарея, гаубичный полк, 2 батальона мотопехоты). Группа Чеснокова к ночи 20 июля 1941 года заняли Осьмино, выбив оттуда гитлеровцев. Далее перешли к обороне.
В ночь на 23 июля 1941 года был получен приказ штаба Лужской оперативной группы о выводе обеих оперативных групп 10-го МК (к тому моменту управление было переформировано в управление правого фланга Лужской опергруппы) на исходные рубежи.
Танкисты из 10-го МК на Лужском рубеже сделали максимум возможного. Своими небольшими силами, они контрударами сковывали наступление гитлеровцев. В августе управление корпуса было обращено на формирование 55-й армии (генерал Лазарев был назначен командующим).
По директиве Ставки Главного командования (Ставкой Верховного командования она станет на следующий день) от 9 июля 1941 года за номером 00260 21-я танковая дивизия полковника Бунина передавалась в непосредственное подчинение командующему Северо-Западного фронта генерал-майора Собенникова. Соединение выступило в направлении Порхова ранним утром 11 июля. Замечу, что 21-й мотострелковый полк двигался пешком без автотранспорта. Полк попросту потеряли на марше без связи. Он «найдется» только 17 июля 1941 года (поступит в распоряжение командира уже другого соединения).
Совершив марш в 70 километров, 21-я ТД вступила в бой на шоссе Луга – Псков районе села Комарино. Случилось это днем 11 июля 1941 года. Танкисты решительно пошли в бой (как и ранее в составе 10-го МК), в отличии 90-й СД, которая беспорядочно отступала. Противник был отброшен. Вечером того же дня дивизия была передана в состав 1-го механизированного корпуса генерала Романенко.
Далее дивизия участвовала в контрударе под Сольцами, поддерживая 237-ю стрелковую дивизию. 23 июля у Михалкино танковый батальон дивизии в составе 29 танков Т-26 при поддержке стрелковой роты держал обороны против немецкого танкового полка. К утру в живых осталось только 17 человек и один единственный танк. Противник был задержан на целые сутки.
7 августа 1941 года 21-я танковая дивизия вошла в состав 48-й армии. Командовал соединением уже полковник Кузнецов (до этого был замкомдива). Полковник Бунин был отстранен от должности за самоуправство и большие потери (пропал без вести осенью 1941 года). Дивизия была расформирована, ее кадры пошли на формирование двух танковых бригад: 103-й (подполковник Максимов) и 104-й (полковник Кузнецов).
Коротко о 198-й моторизованной дивизии генерал-майора Крюкова. Напомню, была изъята из 10-го мехкорпуса практически сразу в начале войны. Соединение вступило в бой 4 июля 1941 года в 25 километрах западнее Элисенваары. Мотострелки к вечеру отбросили горячих финских парней на 8-9 километров. Далее держали оборону, отразив 25 атак. 9 июля 198-я МД была выведена во второй эшелон 23-й армии. Из соединения изъяли 46-й танковый полк, взамен дали 3-й полк народного ополчения (такой вот «равноценный» обмен).
Далее забрали еще и 452-й мотострелковый полк, а днем ранее и 450-й мотострелковый полк. Дивизию попросту растащили на части, как часто бывало в 1941 году. Заместитель командира дивизии Герой Советского Союза полковник Нетреба был назначен командиром дивизии народного ополчения. 198-я мотострелковая дивизия была переименована в простую стрелковую с тем же номером и пополнена личным составом. Генерал Крюков будет назначен командиром кавкорпуса, с которым пройдет всю войну и станет Героем Советского Союза (тот самый муж Руслановой).
Пару слов о полковнике Бунине. На мой взгляд, человека отстранили незаслуженно. Под его командованием дивизия действовала смело и решительно. С одними Т-26 много не навоюешь. Вот его характеристика, подписанная генералом Лазаревым (командир 10-го мехкорпуса):
Смелый и решительный командир с большой силой воли. Танковое дело знает хорошо.
Командир 41-го стрелкового корпуса генерал-майор Астанин поставил задачу 49-му танковому полку (из 24-й ТД) майору Лебедева – окружить и уничтожить гитлеровцев в районе Югостицы. 1-й танковый батальон полка под командованием капитана Прядуна вступил в бой в 7:30 утра 23 июля 1941 года направлении Солнцева Берега. Танковая рота из 3-го танкового батальона под личным командованием полковника Чеснокова вступила в бой в 10:30 в направлении Луга, Великая Село. На следующие сутки группа капитана Прядуна (вместе с бойцами из 235-й СД, при поддержке артдивизиона 24-го гаубичного полка майора Плескосевича) овладели Югостицами. Чесноков же овладел Великим Селом и трижды отразил контратаки противники. Не имея поддержки артиллерии и пехоты, танкисты были вынуждены отойти в расположение 1-го батальона в Югостицах 26 июля 1941 года.
После этого 24-я танковая дивизия в дальнейшем действовала лишь отдельными подразделениями. Таковы реалии боев на Лужском рубеже. 27 июля батальон Прядуна был придан группе полконика Родина (заместитель командира 24-й ТД, в будущем командующий танковой армией), туда же был придан и артдивизион из 24-й артполка. Группа полковника Родина героически сражалась в районе Городище – Береги в течение недели с 14 по 20 июля 1941 года, далее дрались в районе Поддубье, Рютень, Заозерье. Войска нуждались в срочном пополнении.
Вечером 27 июля к полковнику Родину подошло подкрепление и уже утром следующего дня группа перешли в наступлении на Серебрянку. В этом районе советские танкисты вели ожесточенные бои с переменным успехом до утра 30 июля 1941 года. Отошли под действием превосходящих сил противника и заняли оборону. После бегства с позиций частей 483-го стрелкового полка, танкисты отошли по приказу командира 41-го стрелкового корпуса. Свою важнейшую роль на Лужском направлении танкисты под командованием полковника Родина сыграли.
На 1 августа 1941 года в 24-й танковой дивизии было 50 боеспособных машин (это много). Связано это СС получаемым пополнением. Дивизия использовалась отдельными группами, всего таких было пять:
1) группа полковника Чеснокова;
2) группа полковника Родина;
3) группа подполковника Батлана (действовала в Карелии);
4) группа майора Лукашика (командир 48-го танкового полка, погиб 9 октября 1941 года);
5) группа капитана Зуева.
Дивизия фактически не имела единого командования и снабжения. Новые ожесточенные бои на Лужском рубеже начались 10 августа 1941 года. Группы 24-й ТД вновь дрались мужественно и умело. Полковник Родин 18 августа стал командиром восточного сектора Лужского рубежа и командиром 1-й дивизии народного ополчения. В конце августа – начале сентября 1941 года, части 24-й ТД попали в окружение, из которого выходили отдельными группами (как собственно и воевали).
По израсходовании горючего, танки были уничтожены. Полковник Чесноков при выходе из окружения был тяжело контужен, его вынесли на руках бойцы (при этом погиб помощник штаба 49-го тп Герой Советского Союза Задорин, возглавлял группу после контузии комдива). Уцелевшие экипажи дивизии были направлены на укомплектование 124-й (полковник Родин) и 125-й (полковник Чесноков, погиб в декабре 1942 года) танковых бригад.
Благодарю Вас за внимание!
