Темнота! Где бы ты ни находился, закрывая глаза, ты оказываешься в темноте. В эту тьму можно смотреть далеко вперед, пытаясь разглядеть выдуманные силуэты и какое-то движение. Тогда кажется, что темнота не вызывает никакого дискомфорта, потому что в этой тьме перед тобой открываются горизонты. Даже в фантазиях ты не можешь добраться до этого тёмного края, сколько бы ты усилий ни прикладывал, и остаётся разглядывать в этой темноте размытые очертания неизвестного горизонта.
Сильный толчок в спину, и Онуфрий упал, выпустив плечо человека, за которого держался, чтобы выставить руки вперед и не расшибиться об землю.
— Дед, поторопись, ты задерживаешь всю колонну! — пробасил тот, кто толкнул Онуфрия в спину.
Дед, продолжая лежать на земле, обернулся на голос обидчика, тот, увидев гримасу на лице деда, отшатнулся от него и что-то невнятно бормоча, пошёл дальше. Почти вся колонна обошла деда стороной, никто не пытался ему помочь подняться, делая вид, что его не замечают.
— Вставайте, дедушка, — обратилась девушка ласково к деду.
Девичьи молодые руки ухватились за старые, морщинистые и потянули вперёд.
—Я буду вести вас, дедушка.
Онуфрий с облегчением вздохнул.
— Брось ты его, Ксеня! Зачем он нужен? — прозвучал мужской голос, — он никакой пользы не принесет, не стоит на него тратить время!
Девушка заплакала, но выпустила руки деда, — Простите, дедушка, простите, — сквозь слезы прошептала она и, громко всхлипывая, медленно отошла от него.
— Ксеня, Ксеня, — начал махать руками дед, — Ксеня, вернись, Ксеня, пожалуйста. Не бросай меня… Ксения!
Дед остался стоять на месте и слышал, как отдалялась от него колонна и как рыдала Ксения, которая хотела помочь, но продолжала следовать за всеми.
Онуфрий упал на колени, слезы текли по щекам, и он закричал:
— Глупцы, вы не видите, вам незачем глаза, — старик кричал отчаянней, — Вам не нужны глаза! Я сделал необходимое! — голос сорвался в истерический крик, — Нет смысла куда-то идти!
Колонна прекратила движение. Люди собрались в кучу и начали что-то обсуждать, лишь иногда, до деда доходили отдельные слова или звуки, когда в пылу спора кто-то повышал голос.
Темнота. Стоило ли отдавать что-то, столь значимое, неведомому пространству, именуемому тьмой? Да, именно пространству, неопознанному и безучастному, где приходится испытывать страх перед неизвестным, окутанным в черную вуаль, сливающегося с пространством тьмы, с безызвестным, чьи черты неведомы и видны лишь горизонты тьмы…
— Дед, начинает темнеть, мы решили разбить лагерь. — Произнес тот же голос, что ранее велел Ксене оставить Онуфрия. — Ты можешь остаться на ночь, но утром мы уйдём без тебя.
Если бы у Онуфрия были бы глаза, то они бы умоляюще всматривались в лицо этого человека.
— Нет смысла куда-то идти! Вы никуда не убежите от этого, — сказал тихо дед.
— Почему? Ты кричал, что ты сделал необходимое, о чем ты? Где твоя прежняя группа? Почему ты был один?
Дед заплакал и ничего не ответил.
— Извини, но ты обуза, которая помешает нам выжить, — сказал мужчина и глубоко вздохнул. — Из-за тебя мы двигаемся слишком медленно. Приходится постоянно на тебя отвлекаться, ты не можешь сделать ничего самостоятельно.
— Не могу, — вторил дед, — Не могу. И ты скоро не сможешь, вы все скоро не сможете.
— Почему? — Удивился мужчина и опустился на одно колено, чтобы лучше видеть лицо старика, — Почему, дед? Ты знаешь, что происходит? Куда пропадают люди?
— Я знаю, что пустота начинает расти и разрастается до пропасти, в которой все гибнут.
Мужчина ещё раз тяжело вздохнул и сказал:
— Знаешь, старик, нам сейчас не до этой философии. Лучше ответь, ты знаешь, что происходит?
— Она рождается внутри и начинает поглощать. Все твои мысли сваливаются в пропасть, куда начинаешь падать и ты и тянешь за собой всех остальных.
— Вряд ли нам удастся узнать что-то вразумительное, он сумасшедший, — сказал кому-то мужчина и очередной раз тяжело вздохнул.
— Это всё глаза… — продолжил говорить дед, — это всё глаза… С них начинается тьма, ты смотришь, но ты перестаешь видеть.
Дед начал тихо посмеиваться.
— Взгляд превращается в пропасть, ха-ха, из пропасти смотрит темнота, ха-ха, и мы решаемся, — неожиданно смех пропал в голосе Онуфрия, — я решился, я решился потерять глаза, чтобы продолжать жить.
— Ты спятил… — произнес мужчина.
— Спятил? — переспросил Онуфрий.
Человек ничего не успел ответить. Дед неожиданно набросился на собеседника, будто видел его, повалил мужчину и вцепился ему в лицо, пытаясь большими пальцами выдавить глаза и крича ему в лицо, — Я ПОМОГУ ТЕБЕ.
Кто-то оттолкнул деда и оттащил в сторону. Освободившись, мужчина встал и начал ожесточенно пинать деда, повторяя одно слово «спятил».
Уже поздней ночью, когда Онуфрий пришел в себя, по натянутому брезенту палатки стучал дождь. Дед думал, что спастись никому не удастся, потому что никто не хочет его слушать.
Странные катастрофы происходили там, где находился человек. Что-то неведомое появлялось как бездонная тёмная пропасть и люди пропадали.
Если ты не смотришь в бездонную тьму, то темнота поглощает тебя.
***
Рассвет, чей-то крик боли разбудил лагерь. Все сбежались туда, откуда доносился призыв о помощи. Слепой дед сидел на груди Ксении и большими пальцами выдавливал ей глаза. Она билась в агонии боли, пытаясь сбросить Онуфрия с себя, а дед продолжал с усилием выдавливать её глазные яблоки, тихо приговаривая, будто пытаясь её успокоить: — Я спасу тебя Ксеня. Скоро всё пройдёт. Можно спастись только тогда, когда ты сам постоянно смотришь во тьму.
Деда оттащили от девушки.
— Что ты натворил?!
— Я спас её! Я спас её!
Кто-то достал оружие и в упор выстрелил деду в лицо.
Тут же произошло нечто, от чего группа пыталась убежать, полагая, что это природная катастрофа, стихийное бедствие, которое можно обойти.
Там, куда люди направляли свой взгляд, появлялось нечто тёмное. Это нечто - расширялось и поглощало всё быстрее, растущая тьма не останавливалась.
Ксеня очнулась от обморока из-за жутких криков. Кричали все: мужчины, женщины, дети. Но это длилось недолго, звуки прекратились. Ксения ощущала холодную, склизкую субстанцию, которая дрожала и затягивалась обратно в свои червоточины, туда, куда пал последний взгляд последнего человека.
***
Сумерки. Ксеня чувствовала, что начинало темнеть. Она сидела у костра с новыми для неё людьми, каждый рассказывал о том, что он не успел сделать в прошлой жизни до этого непонятного катаклизма. Ксеня подняла голову к небу и тихо сказала: — Увидеть бы звезды и не умереть.
Маленький мальчик прижался к Ксении, крепко её обнял и тихо, сквозь слезы прошептал ей:
— Я не хочу умирать…
— Не бойся, я тебе помогу, а пока что, любуйся звёздами…
Автор: Radium
Источник: https://litclubbs.ru/articles/51544-gorizonty-tmy.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
